В погоне за рекламным местом на крупных банкнотах страна запамятовала о том, что «прорекламировала» на мелких монетах
В России – новая болезнь: массовое увлечение «селфи на банкнотах». Уставшие от бюджетных дефицитов и полупустой казны города и веси предлагают себя в качестве фотомоделей на 200 и 2000-рублеёвые купюры. Развернулась нешуточная борьба – почти что первенство страны по футболу. Гран-при – рекламное место на новеньком дензнаке. Всем кажется, что ради этого стоит жить и бороться. А именно: ради того, чтоб увидеть себя (свой город) на деньгах, которых у тебя (у города), как правило, недостает. Может быть, хоть так, по-хитрому, деньжата эти получится привадить…
Если уж памятники ставить – то святым. Если деньги печатать – то с царедворцами. Истина не ахти какая мудрая, но сбоя не даёт. Россия тому – редкое по убедительности подтверждение: понагородили памятников тем, кому место разве что на символах алчности. И наоборот: выгравировали на символах этих образ того, кто в святости своей имел самое убедительно алиби против корысти.
Где, как не у нас инфляция (то бишь – обесценивание) истории бьет все рекорды. Вчера – повелитель державы, отец всех народов, прообраз тысяч гранитных и бетонных изваяний, сегодня – крушитель свободы, тиран и злодей. И так практически с каждым верховным в отечестве. Скорость ротации бюстов и памятников у нас запредельная. Что, если разобраться, нехорошо.
Гранитным царям и генсекам место, скорее, у нас не на площадях и в «ленинских комнатах», а, если уж совсем невмоготу возвеличить таковых – то на мятых банкнотах, а пуще - разменных монетах. Россия – наиболее для такого применения пригодная держава. Поскольку бурная инфляция истории у нас идёт рука об руку с не менее стремительной инфляцией копеек и рублей. То бишь – все того же обесценивания дензнаков. Отсюда скорость инфляционного их вымывания из обращения вполне способно соответствовать темпу инфляционного вымывания из истории того или иного «купюрного царя».
Напротив: утолять жажду в установлении памятников лучше всего в пользу тех, кто никогда не даст повода памятник этот разрушить. Политики, ясное дело, к этой категории не относятся. В отличии, скажем, от великих писателей, первых космонавтов или, скажем, святых угодников. Последних лучше, конечно же, помянуть не в образе втоптанной в грязь 10 или 50-копеечной монетки, а в более приличествующей форме.
Но поступаем ровно наоборот: чеканим на стремительно обесценивающихся мелких монетах образ Святого Великомученника Георгия Победоносца. Изображаем на самых мелких банкнотах – православную святыню – Софийский собор. А после - ленимся кланяться за ними в грязь, жалкенькими, не стоящими нынче практически ничего, и топчем преспокойненько ногами. И тут же с шумно-надрывно хлопочем о монументальном пополнении наших парков им скверов бюстами весьма противоречивых венценосных особ, уже и так вполне выбравших «лимит» чествования на отечественных денежных знаках.
С некоторых пор с российских купюр убрали «высочайшие лица». Как излишне, очевидно, политизирующие ситуацию. И – зря. Поскольку «лица» эти как нельзя точно отображают греховную денежную суть. То бишь – суть любой власти. Спешить занять вакансию не сей «доске почёта» может и не стоит. Тем же российским городам, так жадно алчущим сейчас сближения с деньгами. Оно, это сближение, увы, вполне возможно. А именно: сделаться отнюдь не богачом, а только знаком водяном на лживом символе желанного богатства.
Алексей Мельников, Калуга.
