Каждый народ в известную эпоху имеет свой политический идеал…. Эти идеалы так же разнообразны, как бесконечно разнообразны условия жизни отдельных государств, потребности и вкусы населения[1]
Е. Мартынов, военный теоретик
Для национальной стратегии исключительно важно точно оценить состояние МО и ВПО, а также влияние отдельных факторов, формирующих эти состояние. Ошибка в оценке МО накануне Крымской войны Россией привела, как известно, во многом к её неудачному завершению[2]. Известно, что разные факторы в разной степени, формирующие состояние международной и военно-политической обстановки (МО-ВПО), в разное время влияют по-разному на национальные стратегии. Иными словами, нет ни постоянных факторов доминирования, ни их одинакового влияния. Задача исследователя и тех, кто отвечает за национальную стратегию, определить наиболее важные факторы и степень их влияния именно в этот конкретный период времени. Так, начало СВО 24 февраля 2022 года было во многом вынужденным. Оно предназначалось, как признавалось, для того, чтобы опередить наступление ВСУ на Донецкую и Луганскую республики, но политически и информационно это решение не было обеспечено. Еще длительное время в России и за рубежом приходилось объяснять это решение и его неизбежность[3].
Чаще всего оказывается, что на национальную стратегию неожиданно влияют новые факторы, которые, как правило, не учитывались в стратегическом планировании (СП) прежде совсем (либо достаточно). Для национальной стратегии России в целом такие недооцененные факторы МО были в 2022–2023 годы: финансовая блокада, аресты зарубежных активов, трансакций, запрет на импорт наукоемкой продукции, пр. Для военной стратегии страны – более частные, но, тем не менее, очень важные. Так, например, в развитии ВПО на Украине и в российской военной стратегии такими новыми факторами оказались отставание в развитии и производстве БПЛА, и особенно средств артиллерийской разведки и контрбатарейной борьбы (КББ)[4], ограниченности производства ВТО и боеприпасов крупных калибров и др. До СВО на Украине реального опыта взаимодействия (не полигонного) у ВС России не было. Только немного в Сирии, где этот опыт был очень ограничен. Война на Украине во многом предопределялась успехами в действиях крупнокалиберной и дальнобойной артиллерии, выпускавшей в некоторые дни до 10 тысяч снарядов.
Именно отсутствие опыта взаимодействия разведывательных средств и средств поражения, отставание по некоторым направлениям, привело к потерям в СВО, которые на 90% зависели от действий артиллерии[5]. Анализ истории развития КББ за период XX и особенно начала XXI столетия показывает, что прямое артиллерийское противоборство приняло характер достаточно редкого явления на полях сражений. Мир войны от масштабных боевых действий и сплошной линии фронта от моря до моря сузился до ТВД локальных конфликтов: арабо-израильские войны, Вьетнам, Фокленды, Афганистан, Ирак, Сербия, Грузия, Сирия. Одна сторона всегда имела перевес над другой за счет мощности огня и средств разведки. Наличие более сильной, оснащенной и развитой системы получения данных вместе с огневой составляющей приводило к тому, что другой, более слабый, противник бескомпромиссно уничтожался,- писал в декабре 2022 года военный эксперт М. Поспелов. Хотя были редкие примеры, когда стрельба во Вьетнаме советской 130 мм пушки М46 осколочно-фугасными снарядами на дальность 27 километров «портила нервы американцам» (как, кстати, и в СВО) с их орудиями калибра 155 мм.
Исторически, когда анализировалось состояние МО, давно существует несколько подходов, где, например, доминирующее значение придается финансово-экономическим факторам, либо военным («большие батальоны»), либо религиозным. Можно ещё отметить, что в разные исторические периоды разные факторы имеют самое разное значение для формирования и прогноза развития МО-ВПО. Поэтому важно попытаться оценить значение этих внешних факторов, в частности, роли союзников и партнеров.
Можно сказать, что в американской внешней политике есть два, именно два, неоспоримых принципов, которых придерживаются все администрации,- принцип формирования широкой проамериканской военно-политической коалиции в мире. И принцип сохранения военно-технологического превосходства США[6].
Первый принцип получил новое «обеспечение» в связи с развалом ОВД, СССР и Социалистического содружества. В дальнейшем он успешно развивался в политике США. Так, в 2022–2023 годах против России выступили не только 31 государство-член НАТО, но и более 30 других союзников и партнеров США. Эта широкая антироссийская коалиции позволила сформировать совершенно определенное превосходство индустриальных держав над Россией, которой предстояло попытаться противостоять этой коалиции при сотрудничестве с другими государствами очень широкого спектра – от «слабого» члена НАТО – Турции до потенциального противника Запада Китая и колеблющихся между полюсами силы Индии и рядом других стран.
Второй принцип – важнейший постулат американской внешней и военной политики, в том числе и для любых переговоров по ограничению вооружений и военной деятельности. Так, например, стремление США обеспечить себе технологическое превосходство, которое в качестве приоритета заявлялось не раз всеми администрациями, обеспечивает и военно-технологическое превосходство США, прежде всего, в качестве ВВСТ. Этот приоритет – главный политический приоритет, а не просто одна из целей всех администраций. Более того, – идеология правящей американской элиты, которая ни в коем случае и никем не оспаривается, никогда не ставился под сомнение[7].
Эти американские принципы оказывают мощное влияние на формирование нового мирового порядка и мироустройства. Новое мироустройство и вытекающий из него миропорядок во многом станут результатом развития сценария МО и ВПО, доминирующего в настоящее время, следствием множества других внутренних и внешних процессов, в частности, военно-силовой политики США. Оно не появится «из ниоткуда», но, как и «прежние мироустройства», станет следствием развития огромного числа известных и новых факторов и тенденций. Во многом оно станет следствием новых отношений и развития взаимосвязей между новыми центрами силы, акторами и факторами, который «оформят» эти процессы в новую систему отношений, радикально изменят состояние существующих МО и ВПО. Иными словами, новые факторы сделают развитие МО и ВПО по новым сценариям неизбежными. Поэтому прогнозировать эти сценарии на слишком далекую перспективу вряд ли возможно. С точки зрения реальной политики, наверное, можно говорить о горизонтах планирования применительно к будущим сценариям МО и ВПО не более чем на 15–20 лет.
Другое важное замечание: авторская гипотеза[8] предполагает, что особенности развития современного мироустройства, прежде всего, особенности развития современного сценария международной обстановки (МО)[9], охватывают очень широкий круг проблем, только некоторые из которых с полным основанием можно отнести к области силовых, а тем более, военных, отношений между субъектами и акторами[10] МО, что и является, собственно говоря, другим важным объектом настоящего исследования. Другими словами, анализируя постоянно военно-силовые факторы, необходимо иметь в виду, что существуют и другие, а именно не силовые факторы и тенденции, влияющие на формирование МО и ВПО, которые, как правило, пока не учитываются в специальных работах, посвященных анализу ВПО в мире.
Огромное значение для состояния, структуры и процесса формирования МО имеют в настоящее время, например, демографические тенденции или процессы, связанные с развитием на базе локальных человеческих цивилизаций (ЛЧЦ)[11], как глобалистских, так и антиглобалистских – национальных, мировых и региональных – форм сотрудничества, которые, по своей сути противодействуют глобальной тенденции формирования военно-политических коалиций[12].
Эти тенденции оказывают огромное влияние на формирование как современного мироустройства, так и будущего миропорядка. Они в последнее время проявляются в самых разных формах и в разных странах[13]. Например, в идеологии. Прежде всего, национальной (важность которой до сих пор отрицается частью правящей элиты России). Так, например, отношения в «треугольнике» США-Индия-Китай, как оказывается, трудно правильно оценить только исходя из имеющихся межгосударственных противоречий этих стран. Так, в январе 2021 года США сознательно рассекретили стратегию противостояния Китаю в Индо-Тихоокеанском регионе, которая основывается на «противодействии» либерализму со стороны КНР, которое ожидается от нынешнего руководства Китая[14]. Стратегия США призвана не позволить Китаю создать «антилиберальные сферы влияния». В этих целях предполагается содействовать ускорению темпов экономического роста Индии, а также оказание помощи по дипломатическим, военным и разведывательным каналам, чтобы Нью-Дели мог справиться с трудностями в регионе, включая территориальный спор с Китаем.
Другой пример – изменение отношений России с Евросоюзом после переворота на Украине 2014 года[15]. С.В. Лавров сформулировал позицию России следующим образом: «Россия не уйдет из Европы, но отношения развивать будет не с Брюсселем, а с отдельными странами Евросоюза, так как все механизмы сотрудничества с ЕС разрушены», заявил глава российского МИД Сергей Лавров. В частности, были заморожены регулярные саммиты на высшем уровне, встречи членов российского правительства с еврокомиссарами и председателем Еврокомиссии, более 20 секторальных диалогов, ежегодные встречи российского министра иностранных дел с высоким представителем Евросоюза по иностранным делам. «Все это разрушено, и не нами», – резюмировал Лавров. Сохранились только спорадические контакты, среди которых обсуждение международных вопросов, например, ситуации в Сирии или вокруг иранской ядерной программы, или поставок российских углеводородов. В этих условиях Москва обязана быть готовой к любому развитию отношений, а выбор вектора развития за Европейским союзом»[16]. – сказал Лавров.
С.В. Лавров, можно сказать, «подвел черту», но он не сказал о том, как эти отношения между Россией и Европой дальше будут строиться? Например, между отсутствующими и игнорируемыми Западом отношениями интеграционных евразийских институтов и ЕС и другими структурами Запада в Европе. Если, как и прежде, – никак, то нужно ли нам сохранять какие-то отношения с европейскими институтами вообще? Это необходимо решить, в частности, потому, что если Запад абсолютно игнорирует интеграционные процессы в России, например, сотрудничество с ОДКБ и ЕврАзЭс, то России не стоит сохранять такое сотрудничество и даже какое-то отношения вообще с европейскими институтами[17].
Очевидно, что наступает период концептуальных построений для нового миропорядка, когда в целом пространственные глобальные концепции становятся обязательным атрибутом внешнеполитического и военного планирования в мире[18]. Именно поэтому важен прогноз будущего сценария развития МО и ВПО. И, конечно же, будущих внешнеполитических стратегий ведущих государств. В частности, примечательно, что в начале января 2021 года Военно-морское министерство США специально обнародовало стратегический план «Голубая Арктика», в рамках которого Вашингтон планирует «бороться» за беспрепятственный доступ к Северному морскому пути и право добычи природных ресурсов на шельфе Северного Ледовитого океана.
Процессы развития существующего сценария миропорядка и МО существенно шире спектра процессов развития ВПО, а тем более частных процессов формирования глобальных и региональных СО, не говоря уже об особенностях конкретных войн и военных конфликтов[19]. Более того, даже сама попытка составить их перечень и выстроить этот перечень процессов в приоритетном порядке вызывает многочисленные дискуссии. Этой теме уделяется в мире усиленное специальное внимание, которое в нашем случае носит очень ограниченный характер[20].
Исключительно важно, на мой взгляд, иметь ввиду, что как глобализация во всех сферах, так и антиглобальные процессы автаркии оказывают усиливающееся влияние на формирование миропорядка и развитие современного сценария МО. В том числе и на национальном уровне, что не всегда привлекает внимание политиков и ученых. Так, например, автаркия, набирающая силу в России, может привести к формированию активного силового центра в мире, который может резко изменить даже быстро развивающийся ход формирования нового миропорядка. Если допустить, что внешняя политика перейдет от стратегии сдерживания к стратегии активного и гибкого наступления (например, не только в Арктике и Африке, но и в европейских странах), используя для этого активные акторы, прежде всего, движения и НКО, то ситуация на европейском ТВД может принять неожиданно очень динамичную форму. Как показали многочисленные антиправительственные выступления в 2023 году, эти протесты могут быстро приобрести радикальную и мощную форму.
С точки зрения влияния процессов, происходящих в формировании современной СО[21], войнах и военных конфликтах, программах ВВСТ и совершенствования способов их использования, т. е. военного искусства, сказанное означает, что развитие МО и ВПО, т. е. именно военно-политические отношения и установки, остаются тем доминирующим фактором, тем «социальным заказом», который выступает главным мотивом и стимулом военно-технической политики отдельных государств и коалиций, т.е. международная политика (точнее – политика лидера западной коалиции, США), как и прежде, оказывает решающее влияние на формирование мировых и региональных ВПО.
Быстрое развитие МО и ВПО может быть обеспечено военно-техническими результатами, которые уже стали реальностью в военной политике государств. Так, наиболее вероятный вариант современного сценария ВПО «Эскалации военных конфликтов на отдельных ТВД» предполагает соответствующее военно-техническое обеспечение, которое позволяет вести многодоменные операции. «Комплексы наземной, воздушной и космической разведки США и их союзников в режиме реального времени предоставляют сведения нашему противнику. Все они сведены в единую не просто автоматизированную систему управления оружием, а в сетевую систему анализа событий и принятия решений с элементами искусственного интеллекта. Противник обкатывает элементы новой концепции Multidomain battle как умения одновременного ведения войны в различных сопряженных доменах: суша, море, воздух, космос, киберпространство. Это «информационно-огневое управление боевыми кластерами в пространственной среде многодоменного типа». Непрерывное наблюдение и разведка, постоянная боевая готовность, взаимодействие, перестроение и перегруппировка, препятствование действиям противника, мгновенная реакция на угрозу, определение приоритета и упреждающий огневой удар. Непрерывное применение цикла НОРД в масштабе всех войск»[22].
Иными словами, развитие МО в наиболее опасном направлении может стать результатом в том числе и сознательных военно-технических усилий отдельных государств-лидеров.
_____________________________________
[1] Мартынов Е.И. Политика и стратегия. М. 2003 г. Издательский дом «Финансовый контроль», 2003, с. 15.
[2] Я не разделяю точку зрения (особенно навязываемую Англией), в соответствии с которой Россия проиграла эту войну. На всех ТВД – от Архангельска до Камчатки – Россия выстояла против широкой коалиции. Даже в Крыму нападавшим удалось оккупировать только часть Севастополя и полуострова. Это, однако, не означает, что Россия адекватно оценила состояние МО и ВПО накануне войны и не сделала значительных политических и иных ошибок.
[3] Надо признать, что до конца этого не произошло даже в России.
[4] Об этом в июле 2023 года откровенно публично заявил бывший командующий 58 армией И.И Попов.
[5] В мирное время развитие теории КББ не стояло на месте. В боевых уставах, в курсах подготовки артиллерии и в правилах стрельбы и управления огнем артиллерии в комплекте с пособием (ПСиУОА 1990, 1993, 1996, 2001, 2011 годов) этому виду боя было уделено достаточно внимания. М.: Поспелов М. Контрбатарейная борьба в условиях СВО. Информационное агентство Ньюсфронт. 09.11.2022 / https://news-front.info/2022/11/09/kontrbatarejnaja-borba-v-uslovijah-svo/
[6] Этот принцип не всегда удается выдерживать. В частности, когда СССР догнал (и даже на время обогнал) США в области развития СНВ и ПРО в 90-е гг.
[7] См. подробнее: Подберёзкин А.И. Доктрина «технологического превосходства» США как политическая идеология. Эл. ресурс: «Рейтинг персональных страниц», 17 июля 2023 // Поспелов М. Контрбатарейная борьба в условиях СВО. Информационное агентство Ньюсфронт. 9.11.2022 / https://news-front.info/2022/11/09/kontrbatarejnaja-borba-v-uslovijah-svo/
[8] Авторская гипотеза работы – зд.: авторская гипотеза, являясь основной идеей работы, представляет собой авторское видение способа достижения цели, поставленной в работе. В настоящей работе она заключается в необходимости точного анализа и прогноза развития наиболее вероятного сценария ВПО как важнейшего условия разработки эффективной Стратегии национальной безопасности и развития России, основанной на приоритетах развития национального человеческого капитала
[9] Современный сценарий развития МО – зд.: характерные особенности развития МО – состояние субъектов и основных акторов, тенденций и других факторов, а также отношения между ними.
[10] Акторы МО – зд.: и далее в работе имеются ввиду негосударственные участники формирования МО и ВПО, которые в полной мере – политически и юридически – не могут считаться субъектами МО и ВПО, но практически оказывают на их формирование сильное, а иногда и решающее влияние. Их влияние и возможности носят самый широкий спектр оценок – от виртуально-идеологических до подкрепленных так или иначе международным признанием.
[11] Цивилизационные факторы влияния на формирование МО и ВПО – зд.: субъекты, акторы, а также объективные и субъективные средства и меры, влияющие на формирование МО и ВПО с учетом интересов и ценностей ЛЧЦ.
[12] Очень показательно то, что в 2020–2021 годах именно на межцивилизационном уровне проявились конфликты в Нагорном Карабахе, Иерусалиме и в секторе Газа, между КНР и США.
[13] Тренин Дм. Новый баланс сил: Россия в поисках внешнеполитического равновесия. М.: Альпина Паблишер, 2021.- 471 с
[14] США рассекретили стратегию противостояния Китаю в Индо-Тихоокеанском регионе // Федеральное агентство новостей, Вашингтон, 13 января 2021 г.
[15] Лавров заявил о разрушении Евросоюзом всех механизмов сотрудничества / https://www.rbc.ru/politics/15/02/2021/602a5a239a7947b53364901f?utm_referrer=https%3A%2F%2Fzen.yandex.com
[16] Лавров заявил о разрушении Евросоюзом всех механизмов сотрудничества / https://www.rbc.ru/politics/15/02/2021/602a5a239a7947b53364901f?utm_referrer=https%3A%2F%2Fzen.yandex.com.
[17] Тренин Дм. Новый баланс сил: Россия в поисках внешнеполитического равновесия. М.: Альпина Паблишер, 2021. – 471 с.
[18] См., например: Biden’s Speech to Congress: Full Transcription // The New York Times, 29.04.2021
[19] Для таких явлений в области СО характеры совершенно новые особенности, связанные с феноменом singularity (англ.) – зд.: понятие, означающее уникальное в своем роде событие с крайне особенными последствиями. Это понятие используется математиками для обозначения значения, которое превосходит любое конечное ограничение, такое как взрывообразный рост величины, который возникает при делении константы на переменную, значение которой все больше приближается к нулю. Характерно для процесса развития СО, войн и военных конфликтов.
[20] Теоретические и математические методы анализа факторов формирования оборонно-промышленного комплекса: монография / А.И. Подберёзкин, М.В. Александров, Н.В. Артамонов и др. М.: МГИМО-Университет, 2021, 478 (1).
[21] Стратегическая обстановка (СО) – зд.: конкретный вид военно-политической обстановки (ВПО) в определенный (конкретной) период времени в ходе конкретного конфликта или войны с участием конкретных субъектов ВПО (фаза развития военно-политических отношений – военный конфликт). Стратегическая обстановка характеризуется конкретными особенностями, масштабами и ходом военных действий, возможностями и условиями их прекращения или расширения, факторами, влияющими на их ход и результаты.
[22] Поспелов М. Контрбатарейная борьба в условиях СВО. Информационное агентство Ньюсфронт. 09.11.2022 / https://news-front.info/2022/11/09/kontrbatarejnaja-borba-v-uslovijah-svo/
