Катя Гордон: Мы, оказывается, уже в прямом эфире, не разошлись ещё те люди, которые делают новости, гремят, топают ногами, ну да ладно. Тем не менее, мы начинаем нашу суперпередачу "Разговор без правил" на телеканале О2ТВ. И у нас в гостях супергость, который нас, извините за сленг, чуть не продинамил, Геннадий Бачинский - генеральный продюсер радио "Максимум", ну и ведущий всем известный. Здравствуйте!
Геннадий Бачинский: Здрасьте-здрасьте!
Катя Гордон: А почему вы нас, правда, чуть не продинамили?
Геннадий Бачинский: Пробки в Москве, куда смотрят власти! Честно говоря, я чуть было не опоздал, потому что у меня была встреча. Знаете, генеральные продюсеры - такие серьезные дядьки, всё время встречаются с генералами и разговаривают.
Катя Гордон: Слушайте, а как вы относитесь к тому, что генеральные продюсеры, они ещё более генеральных продюсеров не динамят, а разных микропродюсеров или там ведущих-блондинок могут и продинамить?
Геннадий Бачинский: Ничего личного, детка, это бизнес.
Катя Гордон: Понятно, бэби. Кстати, по нашей традиции, я попрошу вас, уважаемый генеральный продюсер, подписать такую негенеральную бумажку, которая гласит о том, что "я, нижеподписавшийся, не уйду из прямого эфира, и любое хамство ведущих в свой адрес буду воспринимать как проявление профессионализма и неотъемлемую часть драматургии программы". Вот вам ручка.
Геннадий Бачинский: Трудно представить, что от вас будет исходить какое-то хамство.
Катя Гордон: Но вот наш генеральный Митволь тоже не подозревал, что разное может случиться, но, тем не менее, пил "валокордин"...
Геннадий Бачинский: Но здесь одна ведущая.
Катя Гордон: Ну, это мы поправим, главное, чтобы вы подписались. Нет, ну серьезно, почему чуть ни не приехали?
Геннадий Бачинский: Ну, если честно, мне просто назначил встречу человек, который проездом в Москве, и поэтому я не мог его подвести.
Катя Гордон: А кто это?
Геннадий Бачинский: Но я не могу открывать имен.
Катя Гордон: Это кто-то важный и серьезный?
Геннадий Бачинский: Да, очень важный и серьезный человек, да. Но, вы знаете, есть много достаточно народу, про которых можно сказать: "Лучше и не знать, что такие люди есть". Первый раз я с таким человеком познакомился в Перми, когда был на гастролях со Стиллавиным. Мы проходили мимо какого-то там бильярдного клуба, и оттуда вышел человек, который, улыбаясь, протянул руку, я с ним поздоровался и вдруг увидел, что все вокруг побелели. Когда я потом спросил: "А что это был за человек?" Мне сказали: "Это тот, о котором лучше и не знать, что он есть".
Катя Гордон: Почему? То есть, он был хамло такое, что его люди боялись?
Геннадий Бачинский: Он, видимо, был какой-то важный человек. Вы знаете, что все самые важные люди, они же о себе не говорят. Все говорят о них, а они о себе никогда. Так что, можно сказать, что я - не важный человек.
Катя Гордон: Да, потому что о вас говорят, и даже мы подготовили специальную справку о вас, которую сейчас посмотрим на телеканале О2ТВ.
Сюжет.
Катя Гордон: Мы в эфире, а я смеюсь потому, что один оператор попросил другого помыть уши, мне показалось, что это смешно, а Геннадий Бачинский у нас. Вот, кстати, есть у вас такая проблема, что вам приходится быть смешным, даже когда вы не на работе? Нет разных товарищей, которые просят вас за столом или на кухне "А ну-ка, пошути!"
Геннадий Бачинский: Таких людей очень много, но, слава Богу, не за столом на кухне, а просто на улице. Идешь себе идешь, а к тебе подбегают, начинают автограф брать, по плечу хлопать, "классный чувак", и т.д. Но на самом деле, все мои знакомые понимают, что от меня юмора в жизни ждать практически невозможно.
Катя Гордон: А есть страх показаться несмешным?
Геннадий Бачинский: Нет.
Катя Гордон: Вот как у простых людей есть страх показаться смешным, а у вас, наверное, наоборот?
Геннадий Бачинский: На самом деле, я очень отрицательно отношусь к смеху. Я вообще считаю, что смех - это физиологическая реакция организма, не более того, как например, чихание или оргазм.
Катя Гордон: А кстати, оргазм часто испытываете?
Геннадий Бачинский: Ну, по мере необходимости.
Катя Гордон: А как часто вы испытываете необходимость в оргазме?
Геннадий Бачинский: Вы знаете, редко.
Катя Гордон: Редко? А это с возрастом редко или...
Геннадий Бачинский: Нет-нет-нет. Вы знаете, как только перестаешь понимать, что оргазм - это самое главное в жизни, тогда он приходит только по мере необходимости.
Катя Гордон: А что самое главное в жизни?
Геннадий Бачинский: Вообще, вы знаете, что оргазм - это главный наркотик, который придумали себе люди, и секс возвели культ. И почему-то по количеству оргазмов оценивают успешность человека в жизни. То есть, счастливый - не счастливый. А на самом деле, секс - лишь одна из многих сторон нашей жизни, которая влияет, но не является доминирующей. То есть, я должен сказать открыто молодежи: "Долой секс. Это последняя мода. Секс убивает в тебе человека".
Катя Гордон: Вау!
Геннадий Бачинский: Да, секс это свойство животного.
Катя Гордон: И вы готовы завязать с этим свойством животного раз и навсегда?
Геннадий Бачинский: Нет. У меня же есть любимая супруга.
Катя Гордон: Она поддерживает вас в этом идеологическом посыле?
Геннадий Бачинский: Вы знаете, мы не обсуждали с ней эту тему, но я считаю, что, конечно же, покуда человеку требуется продолжение рода, до той степени ему необходим этот инстинкт и жажда оргазма, но не надо доводить до абсолюта, как пьянство. Вы знаете, есть сомелье - это люди, которые оценивают вкус, но они не измеряют свою жизнь бутылками выпитого вина.
Катя Гордон: То есть, вы тоже количеством испитых до дна женщин не измеряете?
Геннадий Бачинский: Но у меня теперь только одна женщина.
Катя Гордон: А сколько, кстати, лет вы в браке?
Геннадий Бачинский: В браке два года будет в этом году.
Катя Гордон: Ну, это немного.
Геннадий Бачинский: Да, но это навсегда.
Катя Гордон: Планируете навсегда?
Геннадий Бачинский: Да. Это мой второй брак вообще говоря, но я впервые обвенчался, поэтому это не просто, так сказать, документ, это мои обещания создателю, а это уже совершенно другое.
Катя Гордон: Какое количество детей у вас в планах? Президент же пообещал денежку выдавать, и выдает.
Геннадий Бачинский: Но я с нашим президентом не из-за денег. Готов поддерживать его на безвозмездной основе. Главное, чтобы не давали сбой механизмы воспроизводства населения. Пока будет всё работать, будем воспроизводить детей.
Катя Гордон: Слушайте, знаете, у нас есть традиционный вопрос, который мы задаем, правда, в конце передачи, но я решила сделать такое небольшое, простите за сленговое, так сказать, простонародное слово "западло", и задам его в середине. Что вы думаете по поводу национальной идеи? Есть какие-то мысли?
Геннадий Бачинский: Ну, национальная идея, конечно же, есть.
Катя Гордон: Ну?
Геннадий Бачинский: Вы хотите, чтобы я серьезно сказал?
Катя Гордон: Да.
Геннадий Бачинский: Я считаю, что единственная национальная идея, которая может нас сплотить, и единственная идея, которая может действительно сработать в нашем многонациональном, многоконфессиональном и многогедонистическом государстве - это возрождение духовности.
Катя Гордон: Что такое гедонистическое? Я забыла слово.
Геннадий Бачинский: Это когда человек целью своей жизни ставит удовольствие. Поэтому, если мы сможем вернуть людям ощущение, что они состоят из двух частей: из тела и из души, а не просто из тела, тогда, собственно, все остальные вопросы решатся. И, как вы знаете, есть такие комплексные числа в математике. Вот они вроде как есть, но их на самом деле нет.
Катя Гордон: Это как квант?
Геннадий Бачинский: Да, но без них очень часто тяжело решить некоторые задачи. Так вот. В принципе, и национальные задачи тяжело решить, если не будет этого комплексного числа, то есть, тела и души. Вот это - национальная идея: заставить людей вспомнить, что есть ещё и душа.
Катя Гордон: А вы в своих эфирах на радио, например, пытаетесь как-то напомнить людям об этом?
Геннадий Бачинский: Вы знаете, в свое время Булгаков написал великую книгу "Мастер и Маргарита", которую сначала все посчитали сатанистской, и всячески её в этом свете подавали, а потом выяснилось, что Булгаков, на самом деле, жил в атеистическом обществе, где страшнее процессы происходили. Если бы он написал книгу о боге, никто бы не понял. А вот если он написал книгу о дьяволе, и все поверили, что дьявол есть, то раз есть дьявол, значит, есть и бог. То есть, он шел от обратного. Доказав, что есть зло, он доказал, что есть добро. Вот то же самое и мы делаем в эфире: мы доказываем, что есть зло и возможно, где-то есть добро.
Катя Гордон: Да, вы батенька, софист, хочется сказать! Какие у вас словесные манипуляции...
Геннадий Бачинский: В крайнем случае - схоласт, голубушка.
Катя Гордон: Схоласт! Ну, хорошо! А вот был у нас ещё один схоласт, Немцов, который говорил потом, что цензура "ах, ай-яй-яй". Кстати, есть ли у нас цензура на телевидении?
Геннадий Бачинский: У нас есть цензура экономическая. Мы живем в обществе, где политическая цензура существует, но исключительно в головах главных редакторов.
Катя Гордон: Такая самоцензура.
Геннадий Бачинский: Да, это самоцензура. Это, скорее, боязнь потерять теплое кресло и соответственно, придумываются некие химеры политической цензуры. Якобы сверху что-то сказали, что-то не делать. Я - человек, который встречал этих людей лично и видел их, я понимаю, что всё это - плод их больной фантазии, в основном, банальная самозащита. Но есть жесточайшая, действительно, экономическая цензура, которая не может сказать про кока-колу, что это дерьмо, потому что тут же придут к тебе и скажут: "Ты че, они нам деньги платят".
Катя Гордон: А давайте на телеканале О2ТВ скажем, что кока-кола - это дерьмо. Кстати, уважаемые зрители, доказано, что именно благодаря кока-коле толстеют американцы, а не из-за этих гамбургеров, которые они пожирают традиционно. Вот именно эта сладкая газированная вода с кучей химии, она способствует тому, что мы жиреем. Ну, точнее не мы, а они. Так что вот сегодня мы, видите, что сделали.
Геннадий Бачинский: Ну вот, пнули кока-колу, а есть ли смелость пнуть того, кто платит деньги за рекламу на канале О2?
Катя Гордон: Но это мы будем решать уже в следующей программе.
Геннадий Бачинский: Вот. На самом деле, мы живем в реальных условиях деспотического консюмеристского общества, когда, действительно, выстроена жесточайшая вертикаль сверху донизу, и потребитель не имеет права критики, он должен только покупать. Его задача в этой жизни - покупать, покупать, покупать. Он родился и теперь он должен научиться покупать. И пока он не умрет, он не будет это переставать делать. И любые попытки выйти за рамки этой жесткой схемы будут преследоваться.
Катя Гордон: А вы как-то анализируете свою какую-то покупку в магазине, вы понимаете, что вы покупаете этот шампунь, потому что где-то там слышали, что именно с этим шампунем вы будете принадлежать к тому сообществу счастливых людей без перхоти?
Геннадий Бачинский: Слава Богу, мой ангел-хранитель бытовой химии - моя жена - лишает меня возможности делать выбор шампуней, я за это ей благодарен, потому что я всё беру в магазинах на ощупь.
Катя Гордон: На ощупь?
Геннадий Бачинский: Да, я иду вот так вот. Я люблю большие магазины, где можно всё трогать руками: супермаркеты или Cash&Carry.
Катя Гордон: Или секс-шоп тоже...
Геннадий Бачинский: В секс-шопы я не хожу. Когда ты идешь, и можешь просто руками по полкам провести...
Катя Гордон: И всё смести.
Геннадий Бачинский: И то, на чем остановится твоя рука, ты это хватаешь. Я так делаю с одеждой. Для меня главное, чтобы одежда была приятная на ощупь. Я так делаю с продуктами. То есть, я иду быстро достаточно, и внезапно у меня возникает такой рефлекс "хвать", я в корзинку - бам - и дальше. Вот.
Катя Гордон: Ну, а для того, чтобы вы, всё-таки, не всегда покупали продукты на ощупь, существует реклама, которую мы сейчас посмотрим.
Геннадий Бачинский: Это диктатура. Я требую устранить эту цензуру.
Катя Гордон: А кстати, если вы требуете остановить эту цензуру, да ещё, если честно, мне подсказывают, что до рекламы две минуты, мы ещё с вами поговорим.
Геннадий Бачинский: Но две минуты это мало.
Катя Гордон: Две минуты - это мало, потому что вопросов много, и в частности, что вы думаете по поводу того, что сейчас происходит в стране? Практически серьезный вопрос.
Геннадий Бачинский: А что в стране происходит?
Катя Гордон: Какое у нас там политическое устройство.
Геннадий Бачинский: Вы знаете, мне нравится, что в стране наводят порядок. То, что сейчас происходит в стране - это наведение порядка. Надо понимать, что страна - это не просто набор индивидуальностей, страна - это ещё и коллективный разум, коллективный организм, и невозможно, чтобы муравей выжил в муравейнике, если он не будет чувствовать себя частью муравейника. Мы строим сейчас наш муравейник. Вот что происходит в стране.
Катя Гордон: Понятно. Но тут возникает следующий диссонанс, потому что есть люди, которые иногда называют себя либералами, но они как-то дезориентированы в названиях, так вот, они отказываются считать себя муравьями, они говорят, что "мы - личности, и мы не хотим быть кубиками в этом порядке, который наводит некий воспитатель".
Геннадий Бачинский: Дело в том, что Денница был наказан за то, что он был самый крутой и продвинутый из всех ангелов и был низринут вниз только из-за того, что он возгордился и посчитал, что он круче всего остального. В этом смысле я могу сказать про всех либералов сразу вместе взятых, что это, к сожалению, жертвы. Фактически, это люди, которые прельщены ложными идеями, и находятся в этом состоянии непонимания истинного положения вещей. Жаль, что есть целое поколение, которое никогда, наверное, не сможет увидеть мир нормальными глазами. Но молодые ребята! К счастью, у них это только болезнь роста проходит, как сейчас со всеми молодыми, которые участвуют в "маршах несогласных" и т.д.
Катя Гордон: Так и "согласных" тоже.
Геннадий Бачинский: Пройдет время, и это всё, как скорлупа, сойдет. Я тоже принимал участие в демонстрациях, когда был молодой, потом только я понял, что я был пешкой в чужой игре, а никому не хочется быть пешкой в игре. Хочется участвовать в общем акте созидания, в общем творческом акте. Как в группе, вы играете музыку и вот все вместе что-то создаете, точно так же и в обществе. Общество - это огромная рок-группа, которая играет музыку, и при этом каждый потихонечку свою нотку добавляет.
Катя Гордон: Главное, чтоб та музыка, которую играет эта группа, нравилась и вам, уважаемые телезрители, всё-таки, реклама на телеканале О2ТВ.
Реклама.
Катя Гордон: "Разговор без правил" в прямом эфире на телеканале О2, и Геннадий Бачинский у нас в прямом эфире, несмотря на то, что он чуть не сорвал нам его.
Геннадий Бачинский: Да ладно вам быть такой злобной! Не сорвал же.
Катя Гордон: Я перенервничала и, в общем, нервничаю до сих пор практически, из-за вас.
Геннадий Бачинский: Простите.
Катя Гордон: Я, собственно говоря, и добивалась этого "простите". Знаете какой вопрос, связанный с корпоративной этикой. Причем, этот вопрос возник как раз перед вашим приходом, потому что, честно скажу, думали сесть в прямой эфир и обсудить вас за вашей спиной, и сказать, что вот, блин, профессионал вроде бы, а эфир сорвал. И вот мы сидели бы и перетирали вам косточки.
Геннадий Бачинский: А я вам все карты спутал.
Катя Гордон: Да, а вы спутали все карты. Я-то готовилась, практически, на другую тему, на другой лад. И у вас бы горели уши, а мы бы вот так вот. Так вопрос вот в чем. Помните эту историю с Парфеновым, когда его погнали с телеканала НТВ?
Геннадий Бачинский: Ну, что-то слышал, да.
Катя Гордон: Ну, там была история - коротко, формально, объективно. Парфенов, которого попросили в последний момент снять сюжет про детей Беслана из программы, взял и корпоративную бумажку, которую написал Александр Герасимов, который тогда был продюсером, опубликовал в газете, публично, под лозунгом, что вот, там цензура, ах-ах-ах. И тут вопрос в чем: прав ли был Парфенов, который под лозунгом "хочу донести до народа правду", предал вот этот самый корпоративный этикет, по которому он не имел права публиковать ту бумажку?
Геннадий Бачинский: Ну, естественно, есть определенные правила, которые надо соблюдать: говорить "здравствуйте", когда ты входишь в помещение, не говорить чего-то, чего ты знаешь, тем, кому это не нужно слышать. Но у всех же разные моральные принципы сейчас в обществе. Поэтому трудно судить Парфенова, если б мы жили по общим с ним духовным законам, то, может быть, мы и могли сказать: "Леонид, что ж ты так поступил нехорошо?" А так у нас даже понятия общего - что такое хорошо, а что такое плохо - нет. С моей точки зрения, так нельзя делать, но соблазн так сделать возникает, потому что ущемлено чувство собственного достоинства, ты хочешь как-то отомстить, придумываешь для себя какие-то общие идеи, ради чего ты это делаешь. А делается всё равно ради себя, для того, чтобы жажду мести какую-то свою насытить. Это есть у каждого, кого увольняют.
Катя Гордон: Тогда вопрос. Где заканчиваются люди, которым это можно знать и начинается то большинство, которому знать нельзя? Потому что медийщики, они обладают всё равно большей информацией, чем народ, и кто должен был решать, что можно им туда отправлять, а что нельзя.
Геннадий Бачинский: Ну, вообще говоря, это самый сложный вопрос, потому что тот, кто владеет информацией, владеет всем миром, как известно.
Катя Гордон: Да.
Геннадий Бачинский: И в нашем обществе, когда люди лишены части информации, в этом есть определенные плюсы, а есть минусы, потому что, всё-таки, решать это должны профессионалы, и я скажу, почему. То, что сейчас происходит, это неправильно, потому что людей лишили части информации, но при этом всё равно дают много лишней информации, которую они не должны знать. Потому что, либо вы лишаете людей той информации, которую они получают и которая была бы им полезна или по крайне мере не вредила бы, либо вы вообще делаете открытой всю информацию, но при этом вы учите людей анализировать информацию и делать собственные выводы, потому что на данный момент главная проблема нашего народа и вообще любого народа в любом государстве - это невладение методами анализа информации. В результате чего информация превратилась в оружие массового поражения.
Катя Гордон: А метод анализа - это что? Грубо говоря: мы получаем некую информацию, спрашиваем себя, кто владелец этого канала, да? Или кто платит тем, кто дает мне эту информацию?
Геннадий Бачинский: Ну, мы не можем в одной передаче это всё объяснить, это годами вырабатываемая методика мышления. Это как человек, приходя в институт, он приходит не за конкретными знаниями, а за способом научного мышления и миропознания, так и здесь. Людей со школы должны учить мыслить самостоятельно, у нас пока что не так. У нас есть шаблон, по которому все должны учиться, и в итоге получается, что люди, которые по жизни не были поставлены в условия собственного выбора - когда только реально от их собственного выбора всё зависело - они, собственно, так и не прошли эту школу самостоятельного мышления. Большинство народа такое. И для них весь тот объем даже полуинформации, полуправды, который выдается сейчас, он вреден. Я - за то, чтобы в обществе работал институт экспертов, аналитиков, которые бы четко рассчитывали влияние той или иной информации на мозги населения.
Катя Гордон: Вы знаете, гости, которые приходят, они, так или иначе, делятся по своим высказываниям по отношению к народу. Грубо говоря, одни совершенно понятно считают вот этот народ каким-то быдлом, извините за грубое слово, и они говорят, что есть 10%, допустим, даже меньше, интеллектуалов, которые имеют право на информацию, имеют право анализировать и посылать туда вниз какие-то коды, а другие, такие, со своей любовью к народу не могут определиться, что с этим народом делать. Вы себя, кстати, к кому причисляете и являетесь ли вы членом тех 10%, которые имеют право посылать какие-то коды, коль скоро вы всё-таки публичный человек, ведете передачу на радио, по телевизору?
Геннадий Бачинский: Вы здесь несколько вопросов в один смешали. Потому что последний вопрос был просто о моей моральной ответственности перед моим потребителем.
Катя Гордон: Давайте тогда начнем с ответственности, а закончим началом.
Геннадий Бачинский: Каждый человек, который что-либо говорит, пусть даже он это говорит в комнате один вслух, всё равно он отвечает за свои слова, потому что потом спросится за каждое сказанное нами слово. Даже если ты атеист и не веришь в то, что будет Страшный суд, всё равно ты должен понимать, что каждое сказанное тобой слово влияет на другого человека. Хорошо или плохо, задай себе вопрос сам. И, конечно же, чем больше тебя народу слушает, тем больше ответственности, потому что ты не знаешь конкретно, кто тебя слышит, и ты в этом смысле должен любить этих людей, чтобы не навредить им. Понимаете, врач, который делает операцию, он иногда делает больно людям, но он всё равно делает добро для них. Понимаете, вырезая у меня аппендикс, он делает мне хорошо, хотя мне в это время очень больно было бы, если бы я не был под наркозом. Так же и люди, которые распределяют информацию они должны любить людей. То есть, я бы не сказал, что народ это быдло, народ - это стадо, но стадо овец, понимаете? Есть пастырь, есть стадо овец - это же образ, он библейский ещё. Из чего выведен? Да, они овцы, они милые существа, но они просто ничего не понимают, поэтому есть пастух, который за ними ухаживает.
Катя Гордон: Вы кто? Вы - овца?
Геннадий Бачинский: Я и овца, и пастырь одновременно. Овца я потому, что являюсь одним из тех потребителей, на которых сваливается объем информации, а пастырь я отчасти потому, что у меня есть несколько сотен тысяч слушателей.
Катя Гордон: Вы овца-трансформер?
Геннадий Бачинский: Ну, на самом деле, мы все в себе сочетаем: плохое и хорошее; и овцу, и пастыря. Другое дело, что когда ты действительно начинаешь относиться к народу как к быдлу и решаешь, что ему знать, что не знать исключительно из собственных интересов, а не из-за того, что будет полезно или не полезно, тогда ты превращаешься в козлище конкретное, который только и знает, что на себя работать. И в этом смысле, конечно, нельзя сказать, что, допустим, я приведу пример, что ребенок. Ты же не можешь сказать своему ребенку - не знаю, у тебя, наверно, нет ещё ребенка своего?
Катя Гордон: В проекте есть.
Геннадий Бачинский: Ты не можешь сказать своему ребенку всю правду о том, что такое секс, потому что ему слишком рано, он не дозрел, он должен дорасти. Так и человек, он должен дорасти до чего-то. У нас проблема всей человеческой истории в том, что наши предки слишком рано начали жрать яблоки, до того, как урожай созрел. Понимаете? И теперь мы всю жизнь расплачиваемся. Так и человек, он не может знать всю информацию, ему не нужно знать, как разрезали живот моджахеды кому-то, потому что ни к чему хорошему это не приведет, только ненависть возникнет в человеке или чувство страха. И вот мы должны думать, к чему приводит то или иное. Мне не нужна свобода, когда показывают кишки по телевизору.
Катя Гордон: Вы знаете, вы мне сейчас так напоминаете одного известного персонажа - батюшку-сценариста, знаете его наверняка.
Геннадий Бачинский: Охлобыстина?
Катя Гордон: Да. Так вот он, тоже в себе сочетая какой-то образ тусовочного персонажа, несет вот что-то доброе, светлое, библейское. Вы, кстати, воцерковлены?
Геннадий Бачинский: Да, я православный.
Катя Гордон: И вы вот весь наш эфир, кстати, отсылаете нас к Библии. То есть, это искренняя такая история?
Геннадий Бачинский: Но действительно, на самом деле, человек, который не читал святоотеческих преданий, - я не говорю о Библии, потому что, на самом деле, Библия продается на каждом углу, и любой, кто может её купить, он может открыть, прочитать и ничего не понять, потому что мы разучились понимать, что написано, - говорит: "Вот это написано в Евангелии, это написано в Библии". Для постороннего человека это пустое место, там просто перечисление неких каких-то фактов, каких-то слов, которые уже затасканы пропагандой и кажутся общим местом. А, скажем, если читать книги святых отцов, то есть, тех, кто был сподвижником, да, то там объясняется всё это. И понятия добра и зла - они как бы там, в этих общих книгах. Тогда все люди об этом знали, и тогда не было нужды договариваться, что такое хорошо и что такое плохо. А сейчас мы вроде как такие прогрессивные, но сейчас получается, что единственное, что нам может объяснить, что такое добро и зло - это вот там, в тех древних книгах, поэтому я абсолютно признаю авторитет религиозной литературы в этом смысле, и в особенности предания.
Катя Гордон: Злословите?
Геннадий Бачинский: А кто же не злословит?
Катя Гордон: Ну а как же?
Геннадий Бачинский: Если бы я не злословил, то вы не смогли бы взять у меня интервью, потому что я не производил бы электромагнитных волн.
Катя Гордон: Ага? Ну да.
Геннадий Бачинский: Я был бы ангелом бестелесным.
Катя Гордон: Понятно. А какие-то ограничения? Пост?
Геннадий Бачинский: Ну конечно. На самом деле, я хочу сказать, что мы напрасно противопоставляем современную жизнь и какую-то духовную жизнь, потому что, допустим, я человек, который соблюдает пост, но это не повод об этом говорить. Просто для меня это нормально, естественно. Я такой человек, что если бы я не соблюдал пост, то, возможно, бы уже не жил на белом свете: настолько кипят во мне эти страсти саморазрушения и получения удовольствия.
Катя Гордон: Слушайте, ну какой вы действительно овца-трансформер: то вы включаете в себе такого благостного, воцерковленного, то вдруг оправдываете свои электромагнитные волны, то говорите: "ах, секс нельзя", то...
Геннадий Бачинский: А я не говорил, что секс нельзя..
Катя Гордон: Так уже можно?
Геннадий Бачинский: Вы спросили, как я отношусь к сексу, я сказал, что секс не главное, секс - круто, но он особенно крут, если у тебя его нет. А когда он у тебя есть, ты понимаешь, что это только одна часть жизни.
Катя Гордон: Слушайте, но у вас всё равно такая идеологическая мимикрия. Вы то такой, то сякой, вертитесь, поворачиваетесь...
Геннадий Бачинский: А почему вы лишаете меня права быть многогранным?
Катя Гордон: Я вас ни в коем случае не лишаю.
Геннадий Бачинский: Почему, если я должен быть модным и смешным, то при этом не имею права быть глубоким и серьезным? В конце концов, умирать всем нам придется.
Катя Гордон: Нет, вы... Ну да ладно. Кто понял, тот понял.
Геннадий Бачинский: Нет, вы спорьте со мной.
Катя Гордон: Хорошо, буду спорить.
Геннадий Бачинский: Я считаю, что каждый человек должен в себе сочетать это.
Катя Гордон: Но вы сейчас просто такие лобовые, простите меня, банальные истины говорите, что "каждый имеет право быть личностью", что против лома нет приема. Я действительно теряюсь и что-то умное на них говорить не могу.
Геннадий Бачинский: Вы говорите, что думаете.
Катя Гордон: Знаете, а что у нас с юмором в стране происходит? Есть идея у нашего редактора, в частности, что специально вот ставят программы с дебильными шутками, специально вот эти "русские бабки", чтобы народ тупел, чтобы он не видел правды, которая происходит.
Геннадий Бачинский: Ну, отчасти - это правда, а отчасти - нет опять же. Потому что юмор - это то же самое, что алкоголь. Это такой способ немножко уйти от реальности.
Катя Гордон: Это рациональный такой посыл? Специально людей отправляют в эту нереальность дурного юмора, чтобы снять, может быть, какое-то социальное напряжение?
Геннадий Бачинский: Да нет никакого социального напряжения, на самом деле. Есть проблемы социальные нерешенные, а напряжения социального нет, про это зарубите себе на носу. И как бы ни пытались из пальца высосать эту социальную напряженность либералы, но им проще сосать что-то другое, чем кровь из пальца.
Катя Гордон: Фи! Но вы, кстати, сейчас пошутили в духе передачи на радио "Максимум". Вот если бы убрать из вашей передачи действительно все эти говношутки, что бы осталось?
Геннадий Бачинский: Наверное, вы давно не слушали просто передачу.
Катя Гордон: Я её вообще мало слушаю, мне она не очень нравится.
Геннадий Бачинский: Неудобно отвечать на ваш вопрос, потому что я ставлю вас в неудобное положение.
Катя Гордон: То есть, с некоторых пор вы стали интеллектуальной, такой не хамоватой передачей, которая обсуждает серьезные, важные темы?
Геннадий Бачинский: Я всё-таки не сторонник того, что мир делится на черную и белую половины.
Катя Гордон: Потому что, когда вы занимаете одну сторону какую-то, вы берете на себя ответственность, говорите: "Да, я думаю так" и отвечаете за свои слова. А если вы всё время мимикрируете, то, действительно, говорите, если что, "Я диалектик, блин, а вы глупые непродуманные люди".
Геннадий Бачинский: Нет, дело в том, что вы используете термин "мимикрировать", который означает "приспособленчество".
Катя Гордон: Да, под определенную позицию.
Геннадий Бачинский: То, чем занимаемся мы - это не приспособленчество. Происходит внутреннее развитие. Знаете, глупо говорить человеку в 30 лет: "А чё ты, чувак, это самое, на дискотеки больше не ходишь? Ты чё, изменил себе?" Потому что больше не хочется ему ходить на дискотеки. "А чувак, а чё ты, больше в рок-группе не играешь там во дворе?" Потому что уже надоело мне играть в рок-группе, понимаете? Человек меняется, и тот, кто заставляет остановиться в развитии и всё время быть одним и тем же, то он заставляет его идти назад. Потому то нельзя, как в "Алисе" сказано, "для того, чтобы оставаться на месте, надо идти вперед". Понимаете? Человек развивается, и он взрослеет.
Катя Гордон: А вы убеждены в том, что вы регрессируете? Ой, прогрессируете, пардон. Я как раз говорю одно, думаю другое. Я имею в виду, вы убеждены в том, что это развитие в плюс?
Геннадий Бачинский: Дело в том, что я не считаю, что термин "прогресс" имеет право на существование. Никто не задумывается над тем, что обозначает прогресс...
Катя Гордон: Задумывалось столько людей. Социологов целая куча думала о том, что такое прогресс, и писала книжки.
Геннадий Бачинский: Да, но дело в том, что я не оцениваю прогресс и регресс, потому что это всё очень относительные понятия, и они означают гораздо больше, чем мы привыкли думать. Происходит развитие. Ну, не знаю, сначала растет, там, помидор, потом на нем маленький цветочек распускается, потом образуется красная прекрасная мякоть, а потом она начинает подгнивать, она скукоживается, дает жизнь следующему помидору, понимаете? Вот так в жизни. Мы не знаем, в какой момент мы превращаемся из красной мякоти в скукоженную гнилятину или наоборот: может быть, мы только достигли своего расцвета, а в это время думаем, что мы уже гнить начали.
Катя Гордон: Ну, да. Вы просто аналог этой известной шутки на известном радио по поводу того, что "со временем девушка с персиками превращается в женщину с сухофруктом". Забыла, который как называется. Скажите мне, а вы смотрите все эти передачи юмористические?
Геннадий Бачинский: Вы шутите?
Катя Гордон: Реклама на телеканале О2ТВ.
Реклама.
Катя Гордон: Ой, а мы снова в эфире, а я тут всякие бумажки подписываю. Телеканал О2ТВ, "Разговор без правил" с Геннадием Бачинским, спасибо, что таки пришли. А говорили мы о том, что вы развиваетесь, меняетесь, и где-то я читала, что вам и радио-то надоело, нет?
Геннадий Бачинский: Ну, вообще - да, конечно, мы уже устали от радио и уже всерьез задаем вопрос, а нужно ли вообще приходить на работу с утра, когда можно поспать, потому что мы только что получили "Радиоманию" за лучшее развлекательное шоу, и в принципе, она могла бы стать неплохим надгробным памятником нашему проекту. У нас уже 10 лет в этом году.
Катя Гордон: Ужас, приношу соболезнования.
Геннадий Бачинский: Да-да, представляете? Со мной 10 лет.
Катя Гордон: А на ТНТэшечку пошли, чтоб деньги зарабатывать, или вам просто в телевизор захотелось?
Геннадий Бачинский: Вообще говоря, на ТНТ мы больше не работаем, и на МТV не работаем. Мы работали на ДТВ, на МТV, на ТНТ, но все проекты, которые мы там делали, были, грубо говоря, всего лишь тренировкой, потому что ни один из этих проектов нам не нравился. Сейчас мы на Первом канале, в программе "Король ринга", по воскресеньям.
Катя Гордон: А вы деретесь?
Геннадий Бачинский: Зачем? Мы убиваем языком, голубушка.
Катя Гордон: А-а-а, понятно.
Геннадий Бачинский: Нам не нужно кулаки использовать для этого. Мы - одни из ведущих, там очень много ведущих - Познер, Набутов и мы с Серегой. Мы у ринга берем интервью у всяких там звезд, объявляем спортсменов, фактически каждое воскресенье. Смотрите в 21.50, по Первому каналу.
Катя Гордон: А, кстати, знаете, Набутов однажды сказал, что надо, вот, торговать лицом. Ну, реально, чтоб оставаться на плаву, вы на телевидении, опять же, потому, что понимаете, что нужно, чтобы вас узнавали, что нужно оставаться на плаву?
Геннадий Бачинский: Немножко акцент смещен, не оставаться на плаву, а дело в том, что я зарабатываю свои деньги своим лицом и своей фамилией. Я продаю свою фамилию, и за это, собственно, получаю деньги.
Катя Гордон: За количество букв доплачивают?
Геннадий Бачинский: Доплачивают, да! Просто Стиллавин - тоже очень длинная. Вот мы зарегистрировали торговую марку "Бачинский и Стиллавин", наша компания "Бис продакшн". Собственно весь наш бизнес ведется через компанию "Бис продакшн", и мы уже заключаем договора с теми или иными клиентами на оказание тех или иных услуг, кроме сексуальных. И собственно поэтому для нас появление на телевидение, безусловно, это: а) хорошая зарплата; б) это значит, что наша капитализация увеличивается.
Катя Гордон: Но вы такой, получается, типичный грустный клоун? Вы веселите, а на самом деле, это так вам всё осточертело. Вы, наверное, по вечерам страдаете...
Геннадий Бачинский: Вы знаете, страдал некоторое время назад, пока что-то не изменил в своей жизни. И могу сказать, что было время, когда просыпался в пять утра, и мне было херово, и было ощущение, что сейчас жизнь кончится. И хотелось, чтобы она закончилась, потому что внутри было пусто, потому что кто-то изнутри тебя съел. Вот о том, что ты возвращался домой после вечеринки, которую ты провел, где люди делали непотребные вещи, выглядели настоящими животными...
Катя Гордон: Настоящая вакханалия, такой "Ад" Данте.
Геннадий Бачинский: И ты приходил домой, такое ощущение, что тебя выскребли изнутри старательно.
Катя Гордон: Так что ж вы сделали? Не говорите, что пришли в церковь.
Геннадий Бачинский: Я решил изменить. Дело в том, что главное, что может помочь человеку в такой ситуации, я столько видел примеров моих друзей и знакомых, просто коллег, которые испытывали то же самое - внутреннюю пустоту. Когда ты вырвался от родителей, первые десять лет всё, что ты делаешь - это разрушаешь своё здоровье, ты получаешь наслаждения, ты исследуешь этот мир, ты свободен, а потом ты начинаешь задаваться вопросом, что с этой свободой делать? Свободой быть пустым. И когда ты для себя внутренне принимаешь решение, что я больше так жить не хочу, и тогда всё идет на лад. Главное - это сказать себе. Это ощущение знакомо тем, кто напьется с вечера, и с утра ему так хреново, что он на всю жизнь готов завязать с пьянством. Но если это ощущение продлится больше, чем одни сутки, то тогда пойдет процесс, а так - к вечеру, когда тебя отпустит, ты опять нальешь стопочку и накатишь. Главное - продержаться эти сутки.
Катя Гордон: Ага. То есть, вы сейчас говорите про то, что вы пили?
Геннадий Бачинский: Ну, я делал всё.
Катя Гордон: А когда ты говоришь себе, что я так больше жить не хочу. Вот я, в частности, в августе сказала себе, что я так больше жить не хочу, и что ты сделал, конкретно вы? Или просто в голове что-то там перестроили?
Геннадий Бачинский: Я для себя решил, что я хочу теперь нормальную работу, чтоб мне не было стыдно за то, что я делаю.
Катя Гордон: Корпоративки больше не ведете?
Геннадий Бачинский: Нет, я веду корпоративки, но дело в том, что...
Катя Гордон: Это же ужасно, это противно и ужасно - вести корпоративки, согласитесь, пожалуйста, это же мерзко. Реально. Вот они сидят там, едят, и вы за эти, ну, вам сколько платят? 6 тысяч, 7, 8? Сколько у вас прайс?
Геннадий Бачинский: Вова, сколько нам платят?
Катя Гордон: Вова - это тут сидит директор или помощник, или продюсер.
Геннадий Бачинский: Я могу вам сказать, сколько получают Бачинский и Стиллавин.
Катя Гордон: Сколько?
Геннадий Бачинский: Наша цена - 15 тыс. евро за вечеринку.
Катя Гордон: Вот. Пятнашка. Да, наверняка, где-то и меньше.
Геннадий Бачинский: Нет.
Катя Гордон: Стабильно. И вот вы за эту пятнашку - хорошая зарплата, ничего не скажешь - продаетесь каждый раз?
Геннадий Бачинский: Да.
Катя Гордон: И вот они сидят, вот, те самые, невоцерковленные, которые сексом занимаются, когда хотят и с кем хотят, которые едят и никогда не соблюдают пост, а вы веселите их на потребу, вы - рассадник, можно сказать, этого греха, потому что вы ублажаете этих мерзавцев, не побоюсь этого слова. Не стыдно вам?
Геннадий Бачинский: Вот то, что вы сказали, примерно то же самое я себе говорил каждый день. И в тот момент, когда ты начинаешь задавать себе такие вопросы, потому что, когда ты задаешь мне эти вопросы, мне например, хочется защищаться, да? Ну, вот по природе человеческой.
Катя Гордон: Что от меня защищаться?
Геннадий Бачинский: Я сейчас говорю не о конкретной ситуации. Знаете, стоит нам сделать замечание... То есть, допустим, вы что-то сделали не так, нам какой-то прохожий сделал замечание, и первая же наша реакция - убить этого человека. Даже за самую мелочь, за то, что поперек нас пошли, мы готовы человека уничтожить, и потом только мы уже начинаем остывать. Точно так же и здесь. Естественно, когда тебе говорят, что ты дерьмо, то твоя реакция - защищать это дерьмо, что мы и делаем многие годы. Мы придумали себе концептуальные объяснения, почему мы это делаем, мы юродивые или мы идем от противного...
Катя Гордон: Не катит!
Геннадий Бачинский: Но как только ты перестаешь защищаться от мира, когда эти вопросы внутри тебя возникают, ты перед собой даешь отчет - вот это самый страшный суд.
Катя Гордон: И?
Геннадий Бачинский: И тогда ты можешь делать шаги, потому что лучшее, что может сделать враг любого человека - толкнуть его на резкие перемены. Так действуют сектанты. Они берут и заманивают в секту, и человек в одночасье меняет всю свою жизнь. Но самое печальное, может быть, что мы для того существуем, чтобы жить, в том числе и с людьми, с которыми мы живем. И как сделать так, чтоб весь тот негатив, который в тебе не в одночасье, а постепенно, шаг за шагом выдавливает из тебя раба, чтобы ты стал из животного опять человеком - вот это главная задача.
Катя Гордон: И тут я поняла одну вещь, что есть люди, которые говорят: "Да, я по капле выдавливаю раба", как классик сказал, и они делают какие-то реальные поступки, а другие, сознавшись себе в том, что он в какой-то сложной для самого себя ситуации этически, они начинают эту ситуацию внутренне оправдывать, они не меняют внешне поведение, они продолжают вести корпоративки, и они продолжают говорить "жопа" и "говно", и всё прочее на радиостанции. Просто они внутренне перестраивают способ... Оправдалово по жизни, вот вы, по-моему, из них. Или вы какие-то реальные поступки... От пятнашки можете отказаться вдруг?
Геннадий Бачинский: Ну, можем отказаться, конечно.
Катя Гордон: Да?
Геннадий Бачинский: На самом деле, меньше всего мне хотелось бы себя защищать, более того, я не чувствую нападения.
Катя Гордон: Я не нападаю.
Геннадий Бачинский: Поэтому вы всё равно никогда не узнаете, что у меня в душе происходит. Даже самые близкие люди могут не знать, что у меня в душе происходит, какие процессы. Но я просто хочу сказать, что нельзя лишать человека права на внутреннее развитие, потому что как только ты говоришь, что ты двоечник в плане вот этого нравственного развития в глазах других, я двоечник, то всё, что хочется - это порвать дневник и не ходить в школу, а надо ходить в школу в эту. То есть, это процесс, который внутри каждого человека происходит, и мы не имеем права просто осуждать.
Катя Гордон: Ни в коем случае.
Геннадий Бачинский: Просто я хотел встречный вопрос задать. Скажи, пожалуйста, ты замужем?
Катя Гордон: Это как раз к корпоративному этикету, потому что до эфира я тебе честно ответила на этот вопрос, и ты совершенно по-свински в прямом эфире мне его задаешь. Я рассталась с мужем в августе, хотя мы официально ещё в браке, да.
Геннадий Бачинский: А у тебя был за это время секс с другим мужчиной?
Катя Гордон: Смотри. Сейчас по драматургии передачи я не могу позволить себе отвечать на эти вопросы просто потому что мы поменяемся ролями. Я обещаю тебе, что как только закончится прямой эфир, я отвечу на все твои вопросы абсолютно. Ты же не хочешь меня спровоцировать или выставить в каком-то некрасивом свете?
Геннадий Бачинский: Не хочу. Просто я хочу сказать, что каждый из нас делает столько преступлений. У нас считается зазорным подать педику руку, потому что он педик. Но я знаю таких крутых гомофобов, которые с педиками не здороваются, при этом, совершенно нормально могут поздороваться с вором, с прелюбодеем или с кем угодно. Понимаешь, у нас понятие преступления так размыто, что вот за то, что я, скажем, провоцирую людей какими-то своими поступками и толкаю их на грехи, плохие поступки - вот это плохо. А то, что каждый там первый изменяет своей подруге - это нормально.
Катя Гордон: Я понимаю, но ты опять подтвердил моё утверждение, что ты занимаешься не исправлением конкретного поведения, а оправданием. Потому что ты сейчас с помощью меня опять же себя в своих глазах выставил.
Геннадий Бачинский: Нет, я просто пытаюсь сейчас сказать всем, и тебе в частности, что...
Катя Гордон: И аудитории телеканала О2ТВ.
Геннадий Бачинский: Что на самом деле, наша большая проблема в том, что мы очень любим учить других людей, хотя самый лучший способ учить других людей, и это я понял, - это показать им пример.
Катя Гордон: Покажи пример: откажись от корпоративки, прекрати говорить "какашки" на радио "Максимум"!
Геннадий Бачинский: Я не говорю "какашки", я говорю "какашки" только в эфире О2 с твоей подачи.
Катя Гордон: Ну ладно!
Геннадий Бачинский: Я готов отказаться вообще от утреннего шоу на радио "Максимум", а что вы в обмен мне дадите?
Катя Гордон: А пожмем руку и скажем, что вот - первый человек, который не себя выгораживал словами. Честно скажу, были у нас пару либералов, которые говорили: "надо, надо, надо", когда их спрашивали, что конкретно, они вот этого конкретно не предлагали, зато идеологически они себя живописали замечательно. В принципе, такое у вас в этом плане очень либеральное поведение. Конкретных поступков - нема, зато идеологии и вот этих вот истин - миллион.
Геннадий Бачинский: Дело в том, что, дорогуша, я не могу позволить себе сейчас докладывать о собственных достижениях, наверное, они есть, но об этом лучше узнает духовный отец, а не те, кто случайно включил эту программу.
Катя Гордон: А как же вы будете тогда примером, если вы не будете докладывать о своих хороших поступках?
Геннадий Бачинский: Примером можно быть только очень простым. Вот я сейчас в эфире сижу уже битый час, и люди, которые на меня смотрят, они видят меня таким, какой я есть на самом деле. И даже если 99% этих людей скажут, что я полный чудило, то вот я уверен, что 1% людей, посмотрев на меня и сравнив с собой, подумают, что у них те же самые, может быть, проблемы, что и у меня - такого крутого, и что возможно то, что я не стесняюсь об этом говорить в прямом эфире, поможет и им точно так же не стесняться об этом хотя бы с собой поговорить. Вот и всё.
Катя Гордон: Да, я вам больше того скажу, потому что программа "Разговор без правил" получается шикарная, потому что вы в каком-то новом образе и для 99% как раз, к моему сожалению, вы будете абсолютно позитивным персонажем.
Геннадий Бачинский: Почему к сожалению-то?
Катя Гордон: Ну, к сожалении, хотелось провокации... Но я могу вам сказать, что вы как-то так красиво используете банальные истины, просто на пять баллов, потому что говорил бы их какой-нибудь лжеинтеллектуал, мы бы ему сказали: "Что ты пионера включил?". А вы это говорите, у вас глаза горят, искренне говорите, вот прямо жму вам руку. И ещё, знаете что? Думаете ли вы, что нужно делать конкретные такие добропередачи на радиостанциях, телеканалах, чтобы просвещать заблудшую молодежь, которая действительно то в "Наших", то не в "Наших" вступает просто ради выгоды, честно вам скажем. Как и в "Наших" есть товарищи-конъюнктурщики, так и...
Геннадий Бачинский: Дело в том, что я считаю вообще, что политика - дело, не достойное человека.
Катя Гордон: Как это?
Геннадий Бачинский: Потому что политика - это игра, в которой ты всего лишь фигура, это не твоя игра. Нет момента созидания в политике, есть момент манипуляции. Это для меня принципиально. Я не хочу быть пешкой в чужих руках, я хочу участвовать в общем процессе. Я не знаю, бежит вот... Может, когда-нибудь видела: когда у лягушек выводится потомство, маленькие лягушатки - их много-много-много, их гораздо больше рождается, чем выживает, они там, им почему-то надо мигрировать куда-то, - и вот они идут через дорогу - шлеп-шлеп, нет там 20, 30, 40, 50 лягушат нет, но в итоге всё равно вся лягушачья стая, она перебралась, потому что у них было общее дело - они переходили дорогу. И у нас тоже есть общее дело, просто надо понять, что это за общее дело. Хочется быть участником, а не то, чтоб кто-то там, знаете... Лягушек же никто за нитки не дергал - ну давайте перейдем - каждая из них была частью вот этого большого разума, который куда-то их вел.
Катя Гордон: То же самое, кстати, с морскими черепашками - они тоже вылупляются, половину съедают поморники, чайки клюют, остальные бьются о камни, и только одна мудрая черепаха потом достигает этого спокойствия океанического. И вопрос в том, хотелось бы быть той единственной черепахой?
Геннадий Бачинский: Хотелось быть тем единственным Буратино.
Катя Гордон: Или так. А вы знаете, нет ли у вас какого-нибудь комплекса на тему того, что вы не хотите быть в руках вот этого кого-то? Может быть, были какие-то отношения с доминантным отцом или в предыдущем браке на вас давили? Откуда вот, действительно, какой-то комплекс того, что вами управляют, очень много людей живет без него.
Геннадий Бачинский: У меня нет комплекса, что мной управляют, наоборот.
Катя Гордон: Но вы очень остро чувствуете просто.
Геннадий Бачинский: Я просто говорил, что манипулируют. Когда тобой манипулируют. Ведь в самом глаголе "манипулируют" скрыто неуважение к тому, кто является субъектом этого манипулирования.
Катя Гордон: Откуда вот этот страх, что тебя не уважают?
Геннадий Бачинский: Это не страх, это обычное человеческое чувство, когда тебя обманывают. Это очень неприятное чувство.
Катя Гордон: Обманывали много?
Геннадий Бачинский: Нет, оно врожденное. Потому что, когда тебя заставляют ходить на демонстрации ради одного, а на самом деле выясняется, что это было...
Катя Гордон: То есть, была такая ситуация?
Геннадий Бачинский: Я ходил на демонстрации, но у меня не было такого, что вот, прям, меня обманули. Нет, когда была эпоха перемен, я в Питере тогда жил, мы ходили на демонстрацию: долой, там, КПСС, долой Горбачева, за Ельцина и т.д. А потом как-то что-то внутри включилось, я посмотрел так со стороны и подумал, ведь это же как-то, ты - всего лишь... пассатижи, которыми пытаются какую-то проволоку открутить. Нет, вот у любого человека есть, как вы знаете, совесть, она есть у любого, даже самого закоренелого преступника. И эта совесть подсказывает нам какие-то интересные вещи. У алкаша совесть, может быть, просыпается только рано утром, на следующий день. Вот. А у большинства людей она есть, и в какие-то моменты она говорит: "Кать, ну ты что, так не надо было так поступать", и ты веришь.
Катя Гордон: Нет, я только надеюсь, что ваша совесть говорит не "Катька", а все-таки ваше имя называет, потому что пару раз уже на меня-то стрелки переводили.
Геннадий Бачинский: Просто, в чем и фишка, что у нас есть врожденной чувство плохого и хорошего - это наша совесть, если мы будем к ней прислушиваться, то в принципе, будет гораздо легче. Вот и всё!
Катя Гордон: Ох, вот самый, конечно, непробиваемый образ.
Геннадий Бачинский: Да это не образ, понимаете?
Катя Гордон: Я вам верю, честное слово. Вот, уважаемые зрители, я сижу напротив, верю, видно по глазам. Но этот же образ эксплуатируют и люди менее позитивные, чем вы. Например, приходит какой-нибудь, ну прости, Господи, Никас Сафронов. Он же говорит те же слова, что и вы, клянусь вам, он был у меня на эфире на радио. Он говорил то же самое: про добро, про "относись к людям так, как хотелось бы, чтоб относились к тебе". И вот эти истины, ими очень серьезно можно манипулировать. Их могут использовать и люди нехорошие, вы это понимаете?
Геннадий Бачинский: Ну, вот это наша трагедия, на самом деле. Что вещи-то давным-давно... Много-много лет всё было сказано, разложено по полочкам.
Катя Гордон: Они стали брэндами, как я только что поняла, они такие же рекламные слоганы.
Геннадий Бачинский: Брэнды, знаете, это устойчивые... штампы. Мы используем штампы, когда наш мозг находится в полусознательном состоянии. Мы, как ведущие, с вами об этом прекрасно знаем, мы можем думать о чем-то одном, а говорить совершенно другое просто потому, что у нас в голове есть набор штампов. И эти штампы сейчас, если их оживить... Но проблема в том, что общество такое, что каждый пытается оживить этот штамп, выглядит фриком, понимаете?
Катя Гордон: Ну да, вдохнуть какую-то свежесть в старые слова...
Геннадий Бачинский: Если раньше, даже в древнейшие времена, когда было столько язычеств, всё равно у людей было общее представление о добре и зле. Это представление менялось, но оно всегда у всех людей было общим, а сейчас у нас нет этого общего, мы лишены главного, мы не можем договориться, что такое хорошо, а что такое плохо. Маяковский ещё написал стихотворение в свое время, оно такое юмористическое, но по сути, это действительно трагедия: у нас нет общего представления о добре и зле.
Катя Гордон: Мне кажется, вот наш сегодняшний эфир поработал над этой проблемой - и что такое плохо, и что такое хорошо. Все равно тенденции какие-то уже видны. Потому что "если бьёт дрянной драчун слабого мальчишку, то не хочу даже ставить в книжку их".
Геннадий Бачинский: Хорошая память.
Катя Гордон: И хорошо, что есть такие приятные люди, которые раскрываются. Знаете, формулы в математике, у меня была тройка всё время, но я знала, что из скобочек раскрывается в длинную, красивую формулу. Есть люди, которые так раскрываются, как формулы, а есть - нет. Вот вы раскрылись.
Геннадий Бачинский: Спасибо.
Катя Гордон: Вы прошли испытание прямым эфиром на телеканале О2ТВ. На прощание можете в ту камеру что-нибудь сказать.
Геннадий Бачинский: Дорогие друзья, Бачинский и Стиллавин любят вас.
Катя Гордон: До свиданья, до завтра на телеканале О2ТВ. Пока-пока.
http://www.o2tv.ru/polit/programs/2007-05-03/prog16/shorthand/
03.05.2007
