Художественный руководитель Театра на Таганке Юрий Любимов в 1998 году поставил спектакль "Шарашка" (по роману "В круге первом") и сыграл в нем роль Сталина. На протяжении десяти лет спектакль идет при неизменных аншлагах: несмотря на своеобразие темы, он актуален и в наши дни.
- С первых шагов Театра на Таганке Александр Исаевич приходил к нам. Он дружил с Можаевым, а я ставил, как вы знаете, по Можаеву спектакль ("Живой". - Ред.). Но постановку закрыли, спектакль почти не шел. В общем, обычная история для тех лет. Солженицын в те времена удивлял меня, что ходил с котомкой, всегда готовый к тому, что его могут взять. Вы понимаете, что я имею в виду. Опасное было время. Например, когда умер Твардовский, то мы с Можаевым и с Солженицыным пошли к его вдове в высотку. И за нами вплотную шли три здоровенных лба. Ну просто неприлично. Мы не выдержали и сказали: "Как же вам не стыдно? Здоровенные лбы, но идете прямо по пятам".
Спустя какое-то время был арест Солженицына. И мы стали последними, с кем он успел пообщаться. Помню, у меня образовалось три часа свободного времени, я встретился с Можаевым и говорю: "Борис, давай поедем к Солженицыну. Что-то я чувствую, над ним тучи сгущаются". И мы поехали. Он любезно встретил меня, мы побеседовали, а потом на всякий случай простились друг с другом. На следующий день его действительно "взяли".
Потом несколько лет мы не виделись, пока я наконец не оказался в Америке, где он жил в эмиграции. Никакой охраны у него там не было. Он встретил меня с часами (очень дорожил своим временем) и прежде всего показал стол метров восемь длины, на котором лежали стопки документов и всевозможных бумаг. Наташа ему туда записки несла: "Можно идти обедать". А он и не всегда отвечал. И никто ему не мешал, не шумел. Там Наташа знаете, какая дама!
Мне всегда хотелось поставить на сцене какое-либо произведение Александра Исаевича. И когда он уже вернулся в Россию, я предложил ему инсценировать "Бодался теленок с дубом". Но Солженицын сказал, что это неоконченное произведение. И мы решили ставить "Шарашку" (по роману "В круге первом"). Он сперва хотел приходить на репетиции, обсуждать детали, но все же не пришел: дескать, как хотите, так и ставьте. Ну, что тут сказать? Я был рад в общем-то. Он же человек на редкость глубокий. А то наговорил бы мне кучу замечаний
Премьера "Шарашки" состоялась в день рождения Солженицына (11 декабря 1998. - Ред.). Он пришел на спектакль со всей семьей. И еще в зале было много приглашенных, которые разделяли его точку зрения. Солженицын, несомненно, большое явление для нашей культуры. Да и сейчас в общем-то без него как-то Шоу-бизнес - это грустное явление.
Я считаю Солженицына великим писателем. Почему? Потому что он подытожил историю советской литературы. Как для меня Бродский подытожил Серебряный век. Александру Исаевичу за один только "Архипелаг ГУЛАГ" можно поставить монумент. Хотя и другие его произведения, конечно, замечательны. Другое дело, иногда я слышу дискуссии: нравится ли Солженицын читателям? По-моему, как-то странно поднимать такой вопрос. Это наша провинциальность: великий он или невеликий?
Я старался плотно поддерживать связь с Александром Исаевичем, но в последние годы он болел, и я опасался лишний раз помешать. Я звонил Наташе - справлялся его состоянием здоровья. И вроде пошли дни, когда ему было особенно тяжело, Наташа сказала: "Александр Исаевич хочет с вами поговорить". Он взял трубку и говорил очень грустным голосом, отрешенным. Хотя продолжал в те дни немного работать.
Солженицына редко ставят в театрах У него ведь театральной драматургии особо то и нет, а романы ставить вообще трудно. Другое дело, что лично у меня так сложилась жизнь: я нашел способ переводить романы на язык театра.
"Театральные "НИ"
