Одна из последних "киношных" работ Льва Дурова - роль гипнотизера в сериале "Оперативный псевдоним". Его персонаж сначала стирает память главному герою, а потом снова наполняет ее воспоминаниями. Не дай бог самому Дурову попасть в руки такого гипнотизера - чего только не хранит память Льва Константиновича.
Хозяин барахолки
- Да, вы знаете, у меня какое-то особое отношение к памяти, вернее, к ее физическим проявлениям. Вот смотрите - у меня есть старый-старый рубец
- Что, простите?
- Вот - вы уже даже не знаете, что это такое. А зря На рубце раньше белье отбивали. Так вот, у меня есть рубец 1815 года, представляете? Казалось бы, подумаешь - досочка, которой стучат по белью! Но вы бы видели, как любовно мастер его вырезал! Хотел, чтобы женщине, отбивающей белье, было приятно это делать. Вот из-за этой любви мастеров, сохранившейся в предметах, я и собираю, что попадется под руку
- Другие бы назвали это старьем
- Да пусть называют, как хотят! Я и сам знаю, что у меня не коллекция, а самая настоящая барахолка. Но вот скажите: экслибрис из библиотеки Зимнего дворца с императорским вензелем - это барахолка? А галстук Евы Браун, а кусок картона с вытисненным золотом автографом Гитлера - это старье?
- Это-то как к вам попало, Лев Константинович?
- Это досталось мне от человека, разбиравшего перед Нюрнбергским процессом вещи из рейхсканцелярии, тогда они считались макулатурой...
"Я был хулиганом и двоечником"
- Вы храните память о вещах, которые к вам не имеют касательства А к воспоминаниям о своем детстве так же трепетно относитесь? Или "забросили" их на чердак памяти?
- Ну что вы! Все помню, как будто вчера было. Знаете, я с детства придурком был. Меня обзывали Швейком и Артистом. Да, еще Седым - волосы выгорали летом. От Швейка, слава богу, удалось откреститься (как, понятное дело, и от Седого), а вот кличку Артист оправдываю всю жизнь Я был страшный хулиган и двоечник. Однажды директор школы закричал моей маме: "Ваш сын - самый плохой ученик Вселенной!" Представляете?!
- А вы, небось, и довольны были этим определением
- Еще бы! Не всякий удостаивался быть кем-то единственным на всю Вселенную
- И когда остепенились?
- Да что вы! Я и не остепенился. Знаете, я раньше из машины не вылезал. И когда меня гаишники тормозили
- Тормозили-то зачем? Вы еще и дорожный хулиган?
- Ну всякое бывало Так вот, я умел договориться с гаишником Знаете, как? Я вылезал из машины навстречу милиционеру. И когда он мне говорил: "Ну что, Дуров? Нарушаем? Что будем делать-то?" Я ему отвечал: "Давай обнимемся, товарищ командир!" После этого он только рукой безнадежно махал: "Эх, уезжай ради бога!".
Отец сдал в милицию
- Что вас тревожит в жизни?
- Я хоть и сам на голубятне рос, но меня тревожит, например, что мат сейчас призывают сделать нормой. Но после этого только и остается, что постепенно-постепенно задницей в пещеру назад и "бе-е-е" - замычать, зарычать Я как-то по поводу русского мата на телевидении вступил в полемику с Митрофановым
- Это который думский от ЛДПР?
- Ну да Митрофанов утверждал, что мат - нормальная речь и поэтому ему надо открыть все шлюзы на ТВ, в литературе, СМИ, ну и так далее. Так вот, у нас даже маленький скандал получился. Митрофанов сказал, что он - чиновник класса "А". На что я ему и ответил: мол, нет, он чиновник класса "Г". Так Митрофанов как рыба воздух заглатывал и не знал, что мне сказать попоганее Я с иронией к жлобству отношусь. Хотя и не всегда. Меня как-то ограбили, и так после этого было противно
- Расскажите
- У меня есть небольшая дачка, на которой у меня - как-то так получилось - скопились всякие разные мягкие игрушки. И вот грабители свалили игрушки в кучу, подожгли. Да еще на столе свечой накапали: "Богатые оплачут".
Представляете?! Вот откуда это лезет, эта чернота, темная пена? Антисемитизм, к примеру? Откуда это-то? Знаете, я не люблю Америку, но там нельзя спросить американца, кто он по национальности.
- Зато они живут по кварталам - тоже своего рода расизм.
- Я видел все это. Гарлем - это образ жизни, из которого афроамериканцы сами не хотят вылезать. Их устраивают гадюшник и грязь. Наверное, изначально эта грязь от нищеты, дискриминации, но постепенно она превращается в образ жизни. Вот бомж входит в троллейбус, воняет. Он что, не может вымыться? Подойти хотя бы к трубе, колодцу, колонке и умыться. Не-а, ему так нравится. Или вот в Париже видел: подземный переход, там валяются груды лохмотьев, картонки какие-то - там ночуют клошары - и реки мочи! Реки! Рядом с Эйфелевой башней!
- Как грустно и безнадежно! Лев Константинович, а как же ваш фирменный юмор?
- Да, юмор. Я все время хожу и пою. И когда меня спрашивают: "Дуров, а чего ты все время поешь?", я отшучиваюсь: "Это чтобы не выть". Стараешься ко всему относиться с юмором. Иначе становится невыносимо тяжело.
20.04.2004
www.levdurov.ru
