За градом "Оскаров" ─ череда трагедий.
   Пока Америка раздавала "Оскары" и отдавала должное актерам,
режиссерам ─ всем тем, кто делает кино, воспитанные на этом кино школьники
расстреливали в Джонсборо своих одноклассников.
   Кем они воображали себя: героями Шварценеггера, Сталлоне или кем-то
еще, отважным и сильным, расстреливающим врагов и друзей, силой и пулей
отстаивающим какие-то свои принципы и идеалы?
   Американских мальчиков ничто не могло остановить: ни вера в Бога
(они из тихих верующих семей), ни дружеские отношения с одноклассниками,
ни авторитет учителей. Америка гадает, что могло подвигнуть их на столь
тяжкое преступление. Говорят, старший, Митчел, не любил школу. Его
подельник, наоборот, любил, но девочек, а они отказывали ему во
взаимности. Возможно, те же проблемы были и у Митчела: ведь оба стреляли
только в девочек и учительниц.
   Когда, образно говоря, у соседей случается беда, невольно хочется
обезопасить своих от подобного несчастья. Хотим или не хотим, но
примериваем трагедию на себя, на свою страну, задаем трудный вопрос: а у
нас такое возможно? А почему, собственно, нет? Разве у нас не идут те же
фильмы, что в Америке, разве герои на кино- и телеэкране другие?
   Наши дети смотрят эротические и порнографические фильмы, которые
ныне предоставляются в широком ассортименте. Надо ли удивляться, что
желание любить, быть любимым просыпается в них очень рано? Но не об
идеальных чувствах Ромео и Джульетты идет речь: о животном удовлетворении
страсти. Наши дети могут жениться с 14 лет, но в интимные отношения они
вступают гораздо раньше. Неспособность к этому, неумение обращаться с
партнершей или ее отказ способны вызывать у мальчиков невероятную ярость и
ненависть, удовлетворить которую, как в кино, могут либо нож, либо пуля.
   Школа, увы, агрессивности детей не уменьшает: очень часто она
пытается избавиться от неудобных, агрессивных, подавляя их так же
агрессивно и зло, выбрасывая их за порог школы, как выбрасывают ненужных
провинившихся щенков. 2 миллиона мальчишек и девчонок бродят по улицам
России, может быть, пока они еще не в состоянии держать пистолет, но улица
может научить их всему.
   И американской семье, и российской (парадокс) очень часто становятся
не нужными их собственные дети. За внешней пристойностью семейной жизни
скрываются глубинные конфликты, фальшь, жестокость по отношению к детям.
Но жестокость домашних детей ни в какое сравнение не идет с жестокостью
тех, кто остался вне семьи. В России пятьсот тысяч сирот, у большинства
из них есть родители, которые родителями быть перестали. Жестокость
брошенных, как правило, проецируется не на бросивших, а на все общество.
Общество, у тебя еще есть возможность подумать о своих детях. Пока не
поздно.
                      Виктория МОЛОДЦОВА.
//* Источник информации : Российская газета,28.03.98
//* Рег.Ном.- 1080300226.12-------------------------------------------