Договор впереди... закона? В чем видят банковский обман российские вкладчики. Умом законы не понять. "Я оказался одним из вкладчиков, права которого нарушены Сбербанком. Пытаясь восстановить их, я прошел все стадии разбирательства, все судебные и прокурорские инстанции, включая Генпрокуратуру РФ. И везде мне было отказано в удовлетворении моих исковых требований, ─ пишет А. Скидан из Курска. ─ Хотя в том, что я прав, а Сбербанк нарушил закон, не сомневаюсь. Но как и кому это доказать?". Наш читатель Г. Хохлов из г. Кимовска Тульской области отказался подписывать с местным отделением Сбербанка предложенный договор, в котором, естественно, присутствовал пункт о праве банка в одностороннем порядке менять процентную ставку. Он предложил этот пункт изложить в соответствии со статьей 838 п. 3 Гражданского кодекса, где говорится, что размер процентов на вклад, внесенный гражданином, не может быть односторонне уменьшен банком. Естественно, такие изменения в договор вносить работники отделения Сбербанка отказались. Тогда Г. Хохлов обратился в суд, который, кстати, обязал Сбербанк подписать с вкладчиком такой договор. На что в отделении Сбербанка заявили, что суд не вправе вмешиваться в коммерческую деятельность и что вообще он, то есть суд, Сбербанку не указ... В конце концов дошел Г. Хохлов со своими претензиями к Сбербанку аж до Верховного Суда РФ. Откуда и получил ответ за подписью судьи В. Пирожкова: "Граждане и юридические лица свободны в заключении договора, принуждение к заключению договора не допускается". Речь тут, как вы догадались, о попытках Г. Хохлова принудить Сбербанк привести в соответствие с действующим Гражданским кодексом договор банка с вкладчиком. Но тоже ничего не вышло. "Мы многое видим и слышим, но умом понять не можем. И прежде всего ─ почему Гражданский кодекс трактует одно, а кредитное учреждение делает так, как ему выгодно? ─ спрашивает пенсионер И. Игнатов из Вуктыла (Республика Коми). ─ И все это происходит из-за головотяпства законодателей ─ Государственной Думы. Так и хочется спросить: "Чем же ты, Дума, думаешь?" "Лично я не понимаю: почему у нас издаются законы, на один из которых, оказывается, нужно обращать внимание, а на другие ─ нет?" ─ спрашивает Олег Кисель из Новороссийска. А было ли принуждение? Пришел ответ и из Сбербанка РФ за подписью директора Управления вкладов и расчетно-кассового обслуживания населения Л. Афанасьевой. Вернее, копия ее ответа непосредственно В. Сущику, автору опубликованного в "Российской газете" письма. В нем, в частности, говорится: "В договорах о срочных видах вкладов, оформляемых в учреждениях Сбербанка России при открытии счетов, имеется оговорка о том, что Банк вправе в течение времени действия договора изменять процентную ставку по вкладу. Согласно статье 29 Федерального закона "О банках и банковской деятельности в РФ" кредитная организация не имеет права в одностороннем порядке изменять процентные ставки по кредитам, вкладам (депозитам), комиссионное вознаграждение и сроки действия договоров с клиентами за исключением случаев, предусмотренных Федеральным законом или договором с клиентом. Таким образом, Федеральным законом предусмотрено, что процентные ставки по вкладам (депозитам) могут быть изменены кредитной организацией в одностороннем порядке, если это предусмотрено договором с клиентом. Эта норма Федерального закона не противоречит требованиям пункта 3 статьи 838 Гражданского кодекса Российской Федерации, в соответствии с которыми определенный договором банковского вклада размер процентов на вклад, внесенный гражданином на условиях его выдачи по истечении определенного срока либо по наступлении предусмотренных договором обстоятельств, не может быть односторонне уменьшен банком, если иное не предусмотрено законом. Вышеуказанная норма Федерального закона корреспондируется также со статьей 310 Гражданского кодекса Российской Федерации, в соответствии с которой односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение его условий не допускаются за исключением случаев, предусмотренных законом. Исходя из изложенного, утверждение о том, что статья 29 Федерального закона "О банках и банковской деятельности в РФ" не подлежит применению, поскольку нормы этого закона не соответствуют Гражданскому кодексу Российской Федерации, является ошибочным. Подписание договора сторонами означает, что все его условия согласованы, т. е. соответствующим образом выражена воля сторон. Следовательно, изменение размера процентной ставки по вкладу нельзя рассматривать как одностороннее действие банка". "Письмо Л. Афанасьевой как раз свидетельствует об отсутствии у Сбербанка каких-либо оснований для пересмотра процентов по срочным вкладам граждан, ─ ответил на это В. Сущик. ─ Нормы материального права, касающиеся данного вопроса, в письме излагаются неточно, умышленно искажены, дается неправильная квалификация прав и обязанностей Сбербанка по заключенным после 1.03.96 г. договорам о срочных вкладах с гражданами. Поскольку договор банковского вклада на основании п. 2 ст. 834 ГК РФ признается публичным договором, Сбербанк в силу ст. 426 ГК РФ заключает с гражданами договоры о срочных вкладах по типовому договору, им же самим составленному. И граждане, доверяя Сбербанку, по заблуждению подписывают их, не зная, что с 1.03.96 г. им предлагаются условия, противоречащие Гражданскому кодексу РФ. Но даже если гражданину будет об этом известно, то ничего не изменится. Во всех случаях отделение Сбербанка предложит ему для заключения договор о срочном вкладе только на основе типового договора. И у гражданина другого выбора не будет. Остается одно ─ подписать договор банковского вклада с ущемляющими его права условиями. В связи с этим утверждение о том, что в подписании сторонами (в том числе гражданином) договора о срочном вкладе с условием на одностороннее изменение Сбербанком процентов по ним выражена воля сторон (в том числе гражданина), является ложью, ─ считает В. Сущик. Гражданский кодекс и в этом случае на защите прав граждан: не соответствующая требованиям закона сделка, что имеет место в данном случае, в силу ст. ст. 168, 170 ГК РФ считается недействительной". Всегда прав клиент. Можно цитировать письма еще и еще. Естественно, все они ─ против снижения процентных ставок по депозитным вкладам в Сбербанке. Кто же все-таки прав? Да, в последние годы в Сбербанке России, как, кстати, и в других коммерческих банках, наблюдается тенденция на снижение процентных ставок по вкладам физических лиц, и это не может не волновать его клиентов, которые привыкли к тому, что в Сбербанке ставки стабильны или повышаются, но не понижаются. Было время, когда в конце 1993 ─ начале 1994 года процентные ставки по вкладам в Сбербанке России предлагались максимальные. Диапазон ставок по вкладам составлял приблизительно 100─170 процентов годовых. Однако и инфляция в 1994 году достигла 224,6 процента. В 1995 и 1996 годах инфляция пошла на спад и составила соответственно 13168 и 21,8 процента. Стали снижаться и процентные ставки по вкладам. В самом деле, было бы экономически неграмотно в 1996 году оставлять проценты по вкладам на уровне установленных в 1995 году при существенной разнице в темпах инфляции в эти годы. В подобном случае банк мог бы разориться, а вкладчики остаться и без процентов, и без сбережений. Подобные прецеденты в нашей стране, как, впрочем, и в других странах, уже были. Кто не помнит, к примеру, Чара-банк? Многочисленные пострадавшие могут подтвердить, что, кроме разочарования и горечи потери, они ничего не приобрели. Словом, снижение ставок по вкладам физических лиц в коммерческих банках ─ процесс объективный и закономерный, свидетельствующий о стабилизации экономической ситуации в стране. За первое полугодие 1997 года, например, при понижении уровня инфляции с 21,8 в 1996 году до 11 процентов в 1997 году процентные ставки по трехмесячным рублевым вкладам населения снизились в Московском банке Сбербанка России с 30 до 16,8 процента годовых, в Инкомбанке ─ с 37 до 22 процентов годовых, в Промстройбанке ─ с 32,4 до 14 процентов годовых, в МОСТ-Банке ─ с 32 до 15 процентов годовых. Тогда в чем же дело? В договоре вкладчика с банком. На Украине говорят в таком случае: бачылы очи, шо выбыралы, ─ ешьте хоть повылазьте. По существу примерно такой ответ получил, скажем, из Генпрокуратуры РФ за подписью начальника отдела Д. Васильева упоминавшийся А. Скидан из Курска: "Вы заключили с Сеймским отделением Сбербанка N 7830 договор о депозитном вкладе, который предусматривал право банка изменять процентную ставку в одностороннем порядке. С данными условиями договора вы были ознакомлены. При таких обстоятельствах суд правомерно отклонил Ваши исковые требования". Словом, не пытайтесь изменить в свою пользу добровольное волеизъявление сторон, зафиксированное в договоре. Ничего не выйдет. Но вот только вопрос: было ли добровольным это волеизъявление при заключении договора? Ведь прав действительно В. Сущик ─ у потенциального вкладчика Сбербанка никакого выбора нет. Ему предлагается либо подписать типовой договор со злосчастным пунктом, либо убраться со своими деньгами восвояси. Это не что иное, как монопольное навязывание клиенту безальтернативной услуги. Иное дело, если бы банк предлагал, скажем, хотя бы два типовых договора: в одном процентная ставка относительно высокая, но банк получает от клиента согласие в одностороннем порядке в случае чего понизить ее, а в другом договоре, к примеру, процентная ставка пониже, и Банк гарантирует, что она не изменится. Но ведь альтернативы нет для клиента, если не считать "весенние" всего двухмесячные вклады. Но давайте еще раз вернемся к пункту 3 статьи 838 Гражданского кодекса. В нем буквально дословно говорится следующее: "Определенный договором банковского вклада размер процентов на вклад, внесенный гражданином на условиях его выдачи по истечении определенного срока либо по наступлении предусмотренных договором обстоятельств, не может быть односторонне уменьшен банком, если иное не предусмотрено законом. По договору такого банковского вклада, заключенному банком с юридическим лицом, размер процентов не может быть односторонне изменен, если иное не предусмотрено законом или договором". Дает ли все же эта статья право банкам включать в депозитный типовой договор пункт об одностороннем уменьшении размера процентной ставки? Думается, не дает. Если иное не предусмотрено законом. То есть иной порядок может быть установлен только законом, но не договором. И такого мнения придерживаются многие юристы, с которыми мы консультировались по этому поводу. Прямо заколдованный круг какой-то, из которого не найти выхода. Вначале договор, а потом ─ запрет банку на одностороннее "сверхдоговорное" уменьшение процентной ставки. Или же все наоборот? Одни это трактуют так, другие ─ этак. Поистине ситуация с потерянной запятой в высочайшем приказе: "Казнить нельзя помиловать". Но в таких случаях в истинно демократических государствах все трактуется в пользу, как говорится, обвиняемого. И в нашем случае на первом плане должны быть интересы вкладчиков, а не банков. Вячеслав ГОНЧАРОВ, редактор отдела "Российской газеты". //* Источник информации : Российская газета,28.03.98 //* Рег.Ном.- 1080300226.20-------------------------------------------