Уважаемые коллеги!
Фискальная и инвестиционная стратегическая цели российской денежной приватизации вполне вписываются в систему целей приватизационных процессов всех постсоциалистических стран. В России, однако, были свои, особые причины внимания к этим двум целям. Во-первых, это растянутость во времени стабилизационного этапа рыночной трансформации. В России и на четвертом году реформы все еще очень остро стояли проблемы преодоления инфляции и бюджетного дефицита. Поступлениям от приватизации в бюджет придавалось первостепенное значение. Во-вторых, это серьезное обострение проблемы притока реальных инвестиций. Не обнаружив быстрых экономических результатов от ваучерной приватизации, компании начали понимать, что получить инвестиции можно только за счет продажи акций. В отличие от ваучерной приватизации, на денежном этапе продажа акций не могла быть массовой и единовременной. Предполагалось, что на денежные аукционы пакеты акций будут выставляться постепенно и равномерно, обеспечивая бесперебойное поступление средств в бюджет и инвестиций в развитие компаний. Однако намеченная схема не сработала. Темпы денежной приватизации оказались настолько низкими, что это ставило под угрозу достижение обеих указанных целей. При этом нарушился и сам баланс целей, на передний план выдвинулась задача поступлений в бюджет от приватизации. В мае 1995 года Президент РФ вынужден был подкрепить специальным указом смену приоритетов. Инвестиционный спрос и готовность инвесторов к реальным сделкам были явно переоценены. Плохо справлялись с поставленными задачами и структуры Российского фонда федерального имущества, осуществлявшие продажи пакетов акций на денежных аукционах. Особенно интересным представляется тот факт, что проведение залоговых аукционов регулировалось не только федеральными законами, но и местными, которые часто противоречили федеральным. Наиболее ярким примером такого противоречия является Постановление Главы Свердловской области, изданное в 1993 году "О суммах залога (задатка) и платы за участие в конкурсе, аукционе по продаже объектов государственной муниципальной собственности", противоречащее действующему законодательству. Согласно п.6, ст.18 и п.5, ст.20 Федерального закона от 21 декабря 2001 года N178 ФЗ "О приватизации государственного и муниципального имущества" за участие в аукционе предусматривается только задаток, в то время как, названное Постановление предусматривает и взимание залога. На этапе ваучерной приватизации, особенно в 1994 году, были проданы на чековых аукционах многие привлекательные для инвесторов предприятия различных отраслей. Одновременно у потенциальных инвесторов появилась серьезная альтернатива для денежных вложений - рынок государственных ценных бумаг. В таких условиях увеличить денежные поступления в бюджет от приватизации можно было бы только за счет резкого расширения круга компаний и занижения стартовой цены их акций, выставляемых на продажу, а это самым разрушительным образом воздействовало бы на слабый еще рынок корпоративных ценных бумаг. Курсы корпоративных ценных бумаг и без того были занижены - сказывалась недооцененность капитала. Учитывая сложившуюся ситуацию, необходимо было оперативно пересмотреть намеченную ранее стратегию и перейти к нетрадиционным схемам денежной приватизации. Надежды возлагались на выпуск конвертируемых облигаций под закрепленные в федеральной собственности акции нефтяных компаний, на реализацию на денежных аукционах из федерального резерва не запрещенной к продаже части акций этих компаний, на организацию крупных программ инвестиционных торгов со специальными условиями. Такими условиями, в частности, могло быть погашение за счет привлеченных на торгах инвестиционных средств задолженности компаний перед федеральным бюджетом, установление стартовой цены торгов на достаточно высоком уровне (не ниже 20 номиналов). Все эти схемы денежной приватизации использовались в 1995 году, но намеченных поступлений в бюджет не "вытянули". Ситуация кардинально изменилась с появлением совершенно новой для России и нетипичной в мировой практике схемы залоговых аукционов. Эта схема, предложенная группой коммерческих банков, позволяла не только продвинуться в решении фискальных задач приватизации, но и преодолеть некоторые ограничения и запреты на продажу контрольных пакетов акций компаний стратегически важных отраслей. С этого момента вынужденный приоритет фискальных целей приватизации уступил место политике откровенного получения быстрых денег в бюджет. Так краткосрочная тактическая задача вытеснила все инвестиционные намерения первоначальной концепции денежной приватизации. При таком узкопрагматичном подходе к целям приватизации тем более явственно обозначились факторы, отрицательно влияющие на реализацию ее стратегических инвестиционных целей. Во-первых, в России, как, впрочем, и в других постсоциалистических странах, не удалось полностью разделить бюджеты государства и предприятий, главным образом, из опасений социально-политической дестабилизации. Российское государство все еще медлит с процедурами банкротства и продолжает так или иначе в основном с помощью налоговых льгот поддерживать должников. Во-вторых, государственный контроль сохраняется и над корпоративным сектором, т.к. практически ни одной серьезной проблемы: финансовой, кадровой, организационно-управленческой многие новые компании без той или иной формы участия государства решить не могут из-за огромной задолженности и отсутствия реальных инвестиций. В-третьих, самые убыточные отрасли остались в собственности государства; на дотации предприятиям угледобычи, например, расходуется значительная часть бюджетных ассигнований. При этом государство до последнего времени было не в состоянии противостоять лоббированию нефтяных и газовых магнатов, форсирующих в той или иной форме раскрепление государственных пакетов акций, которые, оставаясь в государственной собственности, могли бы приносить стабильные доходы в бюджет. Оставшиеся в государственной собственности пакеты акций привлекательных для инвесторов компаний в 1995-1997 годах стали предметом ожесточенной борьбы желающих участвовать в залоговых и трастовых аукционах с возможностью последующего выкупа. По состоянию на октябрь 1995 года в собственности государства находилось 20% капиталов в целлюлозно-бумажной промышленности, 15% - в металлургии, 38% - в системах связи и телекоммуникаций, 55% - в машиностроении, 42% - в нефте- и газодобыче. Система управления государственными пакетами до сих пор организована так, что фактически сохраняются те же методы, что были при административной системе: полная власть отраслевых ведомств и директората компаний в качестве доверенных лиц государства. Поэтому реально система управления государственной собственностью скорее направлена на обеспечение интересов отдельных лиц, а не экономики в целом. Отлично отработаны нелегитимные схемы поведения представителей государства в АО, фактически отдающие решение всех стратегических и текущих вопросов в руки менеджмента и сводящие к минимуму учет интересов государства как собственника. Широко используются и незаконные дополнительные эмиссии, относительно сокращающие размер государственного пакета акций. На денежном этапе банки стали серьезными участниками приватизации, тем более, что аукционные цены и залоговые суммы были установлены аукционной комиссией на относительно низком уровне. На денежных аукционах, например, минимальная цена устанавливалась в ряде случаев на 40% ниже котировок фондового рынка (РАО "ЕЭС России"). Это, конечно, привлекало банки, но подавляло рынок корпоративных ценных бумаг.
Из выступления на научно-практической конференции "Рынок ценных бумаг: особенности и тенденции в России" (Москва, ГУ-ВШЭ, 04.04.2002)
viperson.ru
