`…уходят в прошлое хрестоматийные
мотивационные стереотипы
американских идеалов XIX века`[1].
Л.Л.Фитуни
Стереотипы американских идеалов, в том числе и в экономике, - очевидная угроза национальной системе ценностей и безопасности. В том числе и в экономике, где перед другими государствами ставится задача проведения комплекса социально-экономических реформ в результате которых эти страны попадают в зависимость от США, превращаясь в потребителя американских товаров и услуг и экспортеров сырья, знаний.
Духовность, `российский дух`, нравственность, `сила духа` и другие близкие понятия имеют фундаментальную ценность, как для всей нации, так и особенно для ее творческого класса. Так уж сложилось в новейшей российской истории последних десятков лет, что этим категориям уделялось слишком мало внимания. Лишь в периоды самых жестких испытаний о них вспоминали как о последнем средстве, последнем ресурсе, который защищает нацию. Коммунисты тогда называли его `моральным фактором`, а либералы - западники `европейской гуманистической традицией`.
На самом деле духовность ни то и ни другое. Духовность - это высшие возможности человека, не зависящие уже ни от среды, ни - нередко - от него самого. Это мощная сила, заложенная в человеке, но используемая им на сотые доли процента. Психиатры из института Сербского, например, считают, что эти возможности закладываются при рождении, а затем могут лишь совершенствоваться.
Другая сторона вопроса, непосредственно связанная с категориями `национальные интересы` и `национальные ценности`, - понимание того, что интеллект может базироваться только на прочном культурном и духовном национальном фундаменте. Сказанное прямо относится к формирующемуся креативному классу, который становится главной движущей силой, механизмом внедрения интеллектуального потенциала в экономическую и общественную жизнь развитого государства. Более того, опережающее развитие может опираться только на собственные достижения, а не заимствования которые в лучшем случае могут лишь повторять сделанное с заметным опозданием. Иногда на 5, 7 и даже 10 лет. Вот почему принципиально ошибочно утверждение российских неолибералов о необходимости отказа от национальных традиций и ценностей не только с политической точки зрения, но и с позиций обеспечения высоких темпов научно-технического, экономического и социального развития.
Огромная роль в этом процессе принадлежит интеллигенции. В конечном счете, от нее зависит как вся нация будет ориентирована, каков будет вектор национального движения. `Перестройка` показала, что именно благодаря верхушке интеллигенции нации были предложены ложные ценности и представления о национальных интересах. В 90-ые годы эти ложные ценности создали атмосферу безответственности, коррупции и вседозволенности, результаты которых сказываются и ныне.
Сегодня эта роль интеллигенции возрастает в еще большей степени. Опережающее развития не должно (да и не может!) игнорировать национальные интересы и ценности. В противном случае это уже будет не национальное развитие, а развитие в чужих интересах. И огромную роль здесь играет традиция. В том числе духовная. Прав, безусловно, писатель А.П.Поляков, утверждающий, что `… когда-то умствующая интеллигенция сделала все, чтобы отвратить наш народ от веры. Долг интеллигенции - привести народ в храм`[2]. Духовность и нравственность - это сегодня и политические и экономические категории.
В еще большей степени это справедливо по отношению к развитию и созданию принципиально новых знаний и навыков, фундаментальной науке, технологиям и инновациям. На новом этапе развития человечества, когда глобализация несет в себе открытую угрозу национальной идентичности и традициям, когда национальные культурные и духовные ценности начинают играть роль экономического и социального стимула развития, подобные неолиберальные соображения ведут к тому, что нация-творец превращается в нацию-заимствователя. Причем далеко не самых лучших достижений. Тем, кто заимствует, всегда придется удовлетвориться второстепенным товаром. И, как я уже говорил, с большим опозданием. Наше катастрофическое технологические отставание, конечно же, потребует заимствований и инноваций извне, учет не только технологий, но и элементов культуры. Без этого в эпоху глобализации уже невозможно. Тем более для тех стран, которые хотят быстро преодолеть технологический разрыв. Но - и это необходимо еще раз подчеркнуть - заимствования могут лишь сократить разрыв, но не ликвидировать его. Тем более заимствования не способны обеспечить лидерские позиции.
Наконец, отказ от традиций, национальных ценностей неизбежно ведет, в конечном счете, к потере национальной самоидентификации, а затем неизбежно и суверенитета. На первых этапах это выглядит как скромная уступка со стороны тех, кто обязан защищать национальные интересы, но позже - неизбежно к отказу от самого принципа защиты национальных интересов государством и обществом.
Так, возвращаясь к теме земельных ресурсов и продовольственного кризиса, трудно увидеть, кому, прежде всего, принадлежат земельные угодья. И если неолиберальный лозунг 90-х годов `Заграница нас прокормит` станет принципом развития, то вскоре исчезнут не только эти земельные ресурсы, но и та творческая часть граждан, которая на них выросла и готова их развивать, т.е. значительный креативный слой, как и в 30-ые годы, будет уничтожен.
Подобные рассуждения - практическая политика, а не только политическая идеология. Типичный пример такого тезиса в изложении В.Иноземцева выглядит следующим образом: `в условиях, когда мечтой нынешней власти является управление Россией на основе мифологизированных исторических традиций, используемых для дальнейшей изоляции страны от мира, целью российских либералов должна стать десакрализация этих мифов и их разрушение ради формирования светского демократического гражданского общества, способного определять ориентиры и задачи на основе объективных потребностей. Нужно порвать с традицией абсолютизации государственничества, осознав, что в последние полтора века главным врагом российского народа было российское государство, ставящее себя над народом и навязывающее ему свои представления и цели`[3].
`Мифологизация исторических традиций` (по Иноземцеву) в реальности способна правильно понять не только экономические и политические национальные интересы, но и стратегию развития страны. В том числе и дать правильное представление о том, как использовать имеющиеся ресурсы. В частности земельные.
Интересно, что у В.Иноземцева в одном ряду (отнюдь не случайно) находятся понятия `мифологизация исторических традиций` и `абсолютизация государничества`. Как я писал уже выше, исторические (национальные) традиции и национальные интересы - взаимосвязанные и взаимодополняющие понятия. И если национальная интеллигенция и креативные группы будут ориентироваться на `отказ от мифологизации традиций`, то это неизбежно приведет и к отказу от суверенитета и соблюдения национальных интересов.
Национальная идея: Россия - мировой культурный лидер
Наконец, огромное значение для интересов опережающего развития имеет общекультурный потенциал нации, который во многом основывается на духовном фундаменте. Это - огромный и мало используемый ресурс российской нации, которая именно в этой области имеет очевидное конкурентное преимущество. Признаваемое, кстати, Западом.
На мой взгляд, с экономической и социальной точки зрения фактор культуры очевидно недооценен. И с демографической, кстати, также.
Понятно, что читающий, образованный и культурный инженер лучше, чем пьющий и потерявший квалификацию специалист. Но важно, что креативного специалиста без достаточно высокого культурного (а иногда и духовного) уровня не бывает.
На самом деле это можно отнести ко всем социальным слоям: служащим, рабочим, сельскохозяйственникам рабочим. Качество их жизни, производительность труда, продолжительность жизни и многое другое являются прямым следствием уровня культуры. По оценке французских ученых, например, граждане с высшим образованием живут во Франции на 10-12 лет дольше!
Вот почему в Концепции долгосрочного развития нашлось место и для культуры. В целом о ней сказано правильно: `Цель государственной политики в сфере культуры - развитие и реализация культурного и духовного потенциала нации как основы целостности и устойчивого, динамичного развития России (подч. А.П.).
Максимальной эффективности культурная политика России может достичь при реализации ее по следующим наиболее значимым направлениям[4].
Первое - создание условий для равного доступа граждан к культурным благам и услугам, образованию в сфере культуры и искусства.
Второе - повышение качества и доступности услуг в сфере культуры…` и т.д.
Но не увидено главное: в эпоху глобализации только та страна может развиваться опережающими темпами, сохранить суверенитет и стать лидером, которая является, прежде всего, лидером культурным.
И наоборот. Развал государств, как показывала современная практика, начинается с культурной деформации, искажения истории и подмены национальных традиций.
Иногда такой неолиберальный подход объясняют `реалиями глобализации`. На самом же деле те, кто являются ее лидерами и идеологами отнюдь не отказываются ни от национальных традиций, ни от своих национальных интересов. Если взять, к примеру, США, то легко увидеть, что пропаганда идей глобализации идет в последнее десятилетие параллельно с усилением пропаганды национальных интересов и ценностей. Достаточно прочитать любое из ежегодных посланий президента США конгрессу страны.
Таким образом, декларируемый неолибералами отказ от традиций, своего наследия, принижение государства и, соответственно, его роли в развитии не только не отражают реалии глобализации, но и противоречат нынешней практике, реалиям, существующим в либеральных США и западноевропейских государствах. Именно там в ХХI веке заметно стремление как укрепить, в т.ч. искусственно, свои национальные традиции, так и усилить роль государства.
Принижает значение креативного класса и национальных традиций очевидное увлечение идеей роста ВВП, промпроизводства и т.д., которые стали очень популярны в восстановительный, путинский период. Понятно, что завершение восстановительного периода (по сути - индустриального этапа) неизбежно и необходимо. Россия, конечно же, должна восстановить полностью индустриальный потенциал СССР. И это неизбежно произойдет. Даже в относительно короткие сроки. Как показывает статистика за 2006 год, обрабатывающая промышленность уверенно росла (восстанавливалась), опережая средние темпы роста ВВП[5], достигнув своего апогея в первой половине 2007 года.
Эти, безусловно, позитивные тенденции, однако, могут привести к ложному оптимизму. Промышленный рост в ХХI веке уже не играет того значения, как в первой половине ХХ века. Хотелось бы подчеркнуть, что не темпы промышленного развития сегодня главное: индустриальный этап остался в прошлом человечества и ориентироваться на него сегодня - это, значит, ориентироваться на прошлое. Его завершение в России - по сути, исправление ошибок в промышленной политике 80-х и 90-х годов. Идеологически эта цель не должна доминировать в установках. Что, к сожалению, пока происходит. Ибо это вводит в заблуждение и лишает перспективы.
В реализации новой социально-экономической стратегии государства все большая роль будет принадлежать креативным социальным группам, а те, в свою очередь, не могут не быть ориентированы по культурному, духовному и национальному векторам. В противном случае не только падает их интеллектуальная эффективность, но и сама деятельность таких групп становится антисоциальной и антинациональной. Это связано как с ключевым направлением `стратегического прорыва` - развитием человеческого потенциала, так и общими закономерностями глобальных процессов. Прежде всего, превращением индустриальной и информационной экономики в экономику знаний.
________________________
[1] Л.Л.Фитуни. Предисловие к русскому изданию книги Д.Перкинса `Исповедь экономического убийцы`. М.: Претекст, 2008 г., с. 7.
[2] Наследие России и духовный выбор российской интеллигенции М. - Калуга, 2006 г., с. 78.
[3] В.Иноземцев. Смерть традиции Независимая газета. 8 августа 2007 г., с.11.
[4] Концепция долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации. М., август 2008 г. с. 58, 59, 60.
[5] Социально-экономическое положение России. Росстат. Москва, 2007 г., с.19.
Алексей Подберезкин - академик РАЕН, доктор исторических наук, профессор.
