Борис Витальевич, что с коррупцией бороться надо, и что коррупция является реальной проблемой для развития России, власть признает. Об этом говорит Президент, об этом говорят министры, для этого что-то делается. Под флагом борьбы с коррупцией проводилась административная реформа, на борьбу с коррупцией направлена программа "Электронная Россия", введение технических регламентов и т.д., но это некоторая красивая вывеска. Обыватель, обычный человек видит, что правительство прилагает огромные усилия для борьбы с коррупцией, но реально коррупция в России сохраняется (возможно, растет). Более того, любой обыватель знает, что коррупция у нас была всегда. Насколько те меры, которые предпринимает правительство, адекватны задаче и позволяют ее решить?
Как и многие коллеги-эксперты, я считаю, что по большому счету в России на протяжении последних 10 -12 лет существует достаточная законодательная база для противодействия коррупции: Уголовный Кодекс, всевозможные указы Президента, постановления правительства, решения Пленума Верховного Суда. В том числе, отдельные подзаконные акты ряда наших министерств и ведомств практически в полном объеме позволяют контролировать эту проблему. Т.е. с точки зрения наличия карающего меча проблем нет. Что касается мер по предупреждению коррупции, здесь дело обстоит хуже, но проблема, на мой взгляд, практически полностью заключается в том, что рука, в которой должен находиться этот меч, а точнее, голова, дающая команду руке, не ставит перед собой реальной цели с этим злом бороться, тем более, каким-то серьезным последовательным комплексным образом его предупреждать. Правительство реагирует на это так же, как оно реагирует на многие другие подобные вещи. Коррупция - плохо, все наши чиновники об этом говорят: все безоговорочно осуждают это явление, как детскую порнографию, как загрязнение окружающей среды. Фактически же сложилась такая система, в которой коррупция является полноценным составным элементом, включая традиции подношения и кормления в нашей стране включая низкие заработные платы наших чиновников, включая совершенно отрицательный: недопустимый, непрофессиональный отбор на государственную службу, при котором в массе своей люди идут туда не для того, чтобы делать что-то для государства, для общества, для народа, а для того, чтобы решать свои конкретные проблемы или просто потому, что не смогли найти себе больше нигде работы. Так что все публичные осуждения коррупции остаются ритуальными заклинаниями и предвыборными телодвижениями.
Коррупция стала той частью жизни, которая позволяет ряду чиновников (а также и бизнесменов) очень хорошо жить. Более того, несмотря на наличие многочисленных законодательных актов, коррупция нашла выход на самый верх (это то, что Всемирный банк называет захватом государства или верхушечной политической коррупцией), когда принимаются законы, фактически узаконивающие определенную систему. Классический пример связан с принятием несколько лет назад таможенного кодекса, где прописаны нормы, позволяющие таможенникам практически законно брать взятки. Он специально так писался, и депутаты дружно за него проголосовали.
Поэтому карающий меч и не может быть обращен на истинного врага, поскольку тогда придется сделать харакири (у нас с коррупцией призваны бороться сами же коррупционеры!). Даже если это будут пластические операции - все равно никто не будет этого делать себе сам.
В этом отношении у нас вполне сложилась и активно действует коррупционная пирамида, на всех ступенях которой находятся чиновники, которые решают вопросы. И очень часто вопрос стоит следующим образом - может ли этот чиновник получить за решение этого вопроса деньги. В зависимости от этого он и действует. За то, чтобы его начальство закрывало на его действия глаза и не мешало ему, он делится с ним - и так все это поднимается до самого верха. Я не помню, чтобы в суде у нас такая практика была доказана, но все анонимные и не анонимные опросы (в том числе и среди самих чиновников) подтверждают, что эта система есть и активно развивается.
Государство в отношении коррупции выступает как эхо. Народ говорит, что коррупция - это плохо. "Конечно, плохо", - говорит государство. - "А мы сейчас закон издадим, мы Совет создадим!". Неважно, что во главе этого Совета будет посажен бывший премьер-министр, который носил соответствующее прозвище, говорящее якобы о том количестве процентов, которые он брал себе за оформление (в то время, когда он работал в Минфине) государственных долгов СССР и РФ. Если такого человека поставили во главе "стада", значит, преследуется другая цель, а не охрана его от коррупции.
Есть еще один "агент влияния" - международное сообщество, которое постоянно заявляет, что коррупция - это зло, с ней надо бороться, как борются во всем мире. Принимаются различные международные акты, например, Конвенция ООН против коррупции (декабрь 2003 г.). Мы, чтобы выглядеть симпатично, эти акты подписываем. В реальности действие этого закона обращается не на защиту государства и граждан, а на решение вполне конкретных политических задач, которые стоят перед определенными чиновниками и определенными политическими группами. На мой взгляд, коррупция стала настолько неотъемлемой частью существующего политического организма, что ее нельзя удалить, не уничтожив этот организм полностью. Те люди, которые находятся у власти в последние годы, привыкли решать проблемы именно так. Этих людей нужно даже не переобучить, а сменить. Помните, в советское время в Макдональдс ( а потом и в другие подобные заведения), когда эта система только открывалась, не брали сотрудников с опытом советской торговли. Это было обязательным условием! Вполне понятно, по какой причине это делалось - там не нужны были люди, которые привыкли обвешивать, обманывать и хамить. С коррупцией в известной степени та же ситуация. Есть стихия, среда, в которой эти люди привыкли жить и решать свои вопросы. Время от времени там гремят гром и молния, но это как в театре, сидит человек за сценой и в условленное по сценарию время бьет по металлическому листу или включает соответствующее освещение. Смотрится хорошо, но производит впечатление на зрителей, а не на участников.
В рамках программы "Электронная Россия" разрабатываются технические регламенты. По тому, как все это выглядит на бумаге и как реализуется, получается, что при введении такой системы возможностей брать взятку просто не будет. Из Вашей логики получается, что программа "Электронная Россия" направлена на уничтожение государства?
Безусловно, государство, которое разработало эту программу, задачу самоубийства перед собой не ставило. Если исходить из того, что говорили представители ведомства Грефа, - это очень хорошо. Если послушать то, что говорили представители ведомства г-на Степашина, с "Электронной Россией" все не так замечательно. Они проверяли эту программу недавно, в первом квартале этого года Степашиным был обнародован соответствующий отчет. Из этого отчета следует, что, во-первых, система разработана не до конца и целостной пока не является, а когда она такой станет, неизвестно. Деньги, которые были записаны и должны были быть выделены бюджетом на эту конкретную целевую программу, выделены в полном объеме не были, а программа пока даже в этом виде существует только на бумаге. Немалая часть потраченных же денег пошла на разработку сайтов различных министерств и ведомств. Степашин говорил, что надо было начать с того, чтобы придумать некую единую схему, а потом по этой общей схеме создавать электронные базы данных всего, что угодно. Получилось, что каждое ведомство занималось всем этим самостоятельно. Что касается госзакупок, то, по словам Степашина, наличие электронной системы торгов не мешает решать все вопросы как раньше - нередко условия задаются таким образом, чтобы те, кому не хотят дать выиграть, не смогут им соответствовать, а смогут только те, кому с самого начала хотят заплатить эти деньги. Получается, что торги опять превращаются в известной степени в игру с заранее заданным результатом. Поэтому программа "Электронная Россия" перспективно очень хороша, но реализация ее идет также, как с Советом по борьбе с коррупцией при Президенте. Какие результаты? Полгода прошло, две комиссии действуют, ничего не слышно. Каких-то отзвуков того, что где-то решаются, обсуждаются или готовятся какие-то вопросы, нет. Чем раньше занималась Комиссия по борьбе с коррупцией при Госдуме? Генерального прокурора вызывали на ковер, ставили вопрос о том, что его заместители (а значит и он сам) не соответствуют занимаемой должности, напрямую ему говорили, что их надо уволить, потому что они совершают такие-то и такие-то, подкрепленные фактическими материалами различных развальных дел, действия. В результате комиссия, которую возглавляет г-н Гришанков, теперь занимается совершенно другими вещами - она анализирует на коррупциогенность законопроекты Госдумы. У нас в Государственной Думе было, да и сейчас существует, ведомство, которое отвечает за этот вопрос. Получается, что проекты могут называться очень красиво, цели могут ставиться очень серьезные, но с самого начала или постепенно из них выхолащиваются механизмы, инструменты и цели реальной борьбы с коррупцией. Те люди, которые занимаются этими вещами, являются частью государства. Даже Счетная палата реально не может считаться полностью независимым учреждением. Представители негосударственных учреждений в борьбу с коррупцией государством не вовлечены вовсе. У нас существуют различные организации, которые занимаются противодействием коррупции, но при этом их контакты с государством носят в большинстве случаев случайный характер, а все их доклады, отчеты, рекомендации и т.п. продукция государством не принимаются во внимание. Если у нас даже отчеты Счетной палаты Минфин кладет под сукно, правительство их игнорирует, а высшая власть использует только тогда, когда это нужно. Поэтому, когда г-н Сатаров, например, пишет какие-нибудь аналитические записки, то в правительстве их на части не рвут и отнюдь не спешат использовать в своей деятельности.
А что получилось с административной реформой?
В административной реформе наступил очень серьезный кризис. Фактически административную реформу начали спасать, потому что она оказалась в таком тяжелом положении, что без вмешательства Президента она просто не идет. С чего все начиналось? Начали переделывать государственные службы, было громогласно заявлено, что будет жесткая схема: не больше двух заместителей в каждом органе власти, четкое их подчинение друг другу, ликвидация ряда функций, отсутствие дублирования деятельности организаций и проч. Но потом выяснилось, что какие-то исключения будут, какие-то организации ликвидировали, а потом они вновь появились, какие-то люди ушли, а на самом деле остались на том же самом месте, просто теперь оно по-другому называется. Административная реформа ведь была уже начата в свое время. Весной 2003 года она активно обсуждалась: про нее много писалось, выступали разные серьезные люди, чиновники самого высокого уровня рассказывали, как это надо делать, а потом все затихло. Почему? Вероятно, было решено, что административной реформы до перевыборов Путина ничего не будут делать. Перевыборы состоялись, может, и стараться больше не надо? Что-то перетасовали, но опять получается, что никаких реальных результатов нет, просто идет очередной передел власти.
Похоже, что административная реформа - попытка внешней, поверхностной, декоративной, косметической модернизации административного аппарата и системы государственной службы, но не более того. На евроремонт, даже на простой капремонт это не очень похоже. Хотя я не знаю, что там происходит на самом деле. Как и в брежневские времена, у нас серьезные оценки можно давать только по какому-то от кого-то идущему эху, а что реально имеет место, непонятно. Я не могу сказать, есть ли у Путина конкретная картина того, что он хочет, более того, есть ли у него реальная картина того, что происходит в стране. Если так, то до какой степени он может контролировать ситуацию? Может, это отвлекающий маневр, если исходить из профессиональных навыков и соответствующей подготовки нашего Президента? На мой взгляд, административная реформа на деле также соотносится с борьбой с коррупцией, как с ней соотносится все остальное, что делало до этого государство.
Когда у нас говорят о коррупции, очень часто можно услышать суждение о том, что у нас коррупция на уровне федеральной власти есть, но по сравнению с тем, что творится в регионах, коррупции просто нет. Во-первых, насколько это суждение верно; во-вторых, делается ли что-нибудь для борьбы с коррупцией в регионах?
Коррупция чрезвычайно латентна. По разным подсчетам, до 90% коррупционных случаев скрыто от постороннего ока, в том числе и от "всевидящего" ока правосудия. В свое время российское отделение Трансперенси Интернэшнл при участии экспертов фонда ИНДЕМ проводил проект (это была осень 2002 года) по измерению коррупции в ряде российских регионов на основе масштабных социологических опросов. Были оценены 40 регионов, причем оценивался как уровень коррупции в различных ветвях и на различных уровнях власти - уровня от муниципальной до федеральной, плюс по различным государственным учреждениям. Цифры были получены, но с самого начала было ясно, что они весьма относительны, и сопоставлять между собой регионы можно очень осторожно. Дело в том, что в Башкортостане население считает, что у них все не так плохо, потому что там про коррупцию мало пишут, и у жителей складывается впечатление, что у них не хуже, чем у других. Жители же Карелии, где реально все не так плохо, сопоставляя свою область с соседями-финнами, думают, что у них просто мрак. В этом отношении, когда меряются такие вещи, необходимо учитывать значительную погрешность в восприятии. Можно сказать твердо одно: у нас есть регионы, в которых ситуация с коррупцией обстоит хуже, чем в других. Был определен своего рода "красный пояс", где, похоже, действительно ситуация с коррупцией складывается хуже всего - Краснодарский край и др. Москва в него не попала. Почему? В Москве народ считает, что не все здесь так плохо, хотя по оценке предпринимателей и граждан денег на взятки здесь платят больше. Однако граждане считают, что власть, хоть и ворует, но и дело делает. Поэтому я не могу сказать, что на самом деле происходит в регионах. Страна наша очень большая и регионы в ней очень разные. Насколько они отличаются один от другого можно гадать, но реально оценивать практически я бы не взялся.
Можно говорить о такой зависимости - чем более успешен регион экономически, тем больше уровень коррупции?
Да. "ОПОРА России" по данным, которые она недавно опубликовала, сделала вывод, что берут больше там, где можно взять. Чем динамичнее развивается экономика, чем успешнее этот бизнес, чем больше денег, чем больше обороты, тем больше берут. Однако есть и противоположный вариант. У нас есть Чечня, где практически очень невысокий экономический рост, если вообще он там есть. Хотя вроде и посевная прошла, и где-то добыча нефти восстановлена. Но ведь какие федеральные деньги туда идут, и какие деньги там разворовываются! Даже Счетная палата это признает. Если покойный Кадыров незадолго до своей смерти создал Комиссию по борьбе с коррупцией, если Счетная палата конкретно говорит, на что уходят деньги, если правительство это признает, если полпред по Южному округу говорил об этом вслух! Наверное, чем больше тени, чем больше возможностей брать, решать вопросы, тем больше и коррупция. При этом действия федеральных властей, даже какие-то законодательные инициативы на региональном уровне никакого значения не оказывают. У нас в Башкортостане был принят еще в середине 1990-х гг. самый первый в РФ закон по борьбе с коррупцией, который потом уточнялся, переделывался, дополнялся. Ну и что? Пресса много писала и пишет про Башкортостан: как там борются с независимыми СМИ, как там совершенно откровенно переделывают государственную собственность в частную, передавая ее родственникам.
Почему так происходит? В определенных регионах (как в Поволжье) руководители этих регионов обеспечивают соответствующее голосование и поэтому им позволительно то, что может непозволительно в других местах. По большому счету это еще и большая политика. Можно как с Аяцковым: показать, что при этом губернаторе все плохо: погряз в коррупции, гражданская жена получила многомиллионную государственную собственность, приватизировав ее. В каких-то регионах этого происходит не меньше, но никто ничего не говорит, потому что это "наш" человек. Как в свое время американцы говорили про Латинскую Америку: "Этот Президент - сукин сын, но он - наш сукин сын!".
Некоторыми аналитиками и политиками высказывалась мысль, что коррупция в современной России является экономическим двигателем. Именно благодаря коррупции Россия достигает тех экономических показателей, которые у нее есть. Не было бы коррупции - было бы все хуже.
Это старая теория, она еще в 1970-е гг. была разработана и использовалась на международном уровне. Представители Всемирного банка говорили тогда о том, что коррупция - это своего рода смазка. Объясню на примере. Имеется хорошая идея - реализовать международный проект где-нибудь в странах Азии, Африки и Латинской Америки. В это стране есть жесткий, негибкий, плохо функционирующий государственный механизм, не дающий возможности добиться соответствующих - прогрессивных, демократических, рыночных - целей, которых стоят как перед представителями международных организаций, так и частного сектора. Коррупция, которая олицетворяется чаще всего в виде каких-то денег, помогает этот механизм привести в действие и добиться желаемых результатов. Поэтому-то коррупция - это приемлемое зло. Но теория эта порочная, тот же самый Всемирный банк в 1990-ее гг. ушел от этой установки и перестал закрывать глаза на то, что часть режимов, которые он поддерживал, были более чем коррумпированы. Причина? Результат такого отношения к коррупции оказался очень банальным - разворовали деньги. Всемирный банк и другие международные организации давали кредиты, подмазывали местных чиновников, чтобы те позволили осуществлять им проекты, а потом выяснилось, что деньги шли на счета в швейцарские банки, причем, колоссальные деньги - десятки, а в общей сложности сотни миллионов долларов.
Есть еще один аспект этой проблемы. Национальное правительство, получая эти деньги МВФ или ВБ, не должно было теперь обращаться к парламенту, к политическим партиям, к представителям гражданского общества, к народу, наконец, для того, чтобы договориться о решении самых различных проблем в стране. С кредитами не нужно было убеждать в принятии каких-то законов, не нужно было что-то доказывать, идти на уступки, отчитываться. Т.е. эти кредиты приводили к тому, что, наоборот, ситуация в стране становилась только хуже, потому что у государства появлялись деньги, которыми оно распоряжалось как угодно, независимо от всех остальных структур общества. Ситуация становилась только хуже, в лучшем случае она консервировалась. Поэтому Всемирный банк достаточно давно одним из условий получения кредита поставил определенную программу по борьбе с коррупцией в той или иной стране: у них должны быть соответствующие учреждения, законодательства, люди, которые этим занимаются. С этим связано наличие гражданского общества, с этим связаны независимые суды, с этим связаны независимые СМИ, оппозиция и все остальное. В этом отношении оценивать коррупцию как элемент, который помогает системе нормально функционировать, можно лишь исходя из той же логики, что наркотик помогает наркоману жить. Если он будет принимать наркотики, его не будет так ломать. Но это не аспирин, это не лекарство, даже не безобидное вещество, вроде настойки из трав, которое каким-то образом на время его успокаивает.
Когда коррупция выходит из-под контроля и начинает расти по восходящему графику, это приводит к экономическому краху. Но в случае, если коррупция находится на постоянном уровне, за который ей не дают выходить, она является дополнительным налогом, но налоги платить надо просто для того, чтобы экономика нормально функционировала.
Это порочная логика. Во-первых, если коррупция находится на одном и том же уровне, это означает, что экономика не растет. Что такое по большому счету коррупция? Это процент, налог на развитие. Если на коррупцию в целом уходит по стране одна и та же сумма, это означает, что ничто не развивается: мелкий бизнес не переходит в средний, средний бизнес не переходит в крупный, количество рабочих мест не растет, покупательная способность не становится выше и т.д. Это значит, что экономика не растет, или она вся уходит на уплату коррупционного налога.
Полагать, что у чиновников есть совесть, и они больше брать не станут, то это не так. Жадность - простая человеческая черта: если можно взять больше, почему не взять больше. Если тебе за мелкую взятку не будут рубить голову, тебе и за большую не будут голову рубить - только поделись. И тогда будет та коррупционная пирамида, о которой я уже говорил.
Аналогия с Петром Первым, который публично казнил взяточников, не вполне уместна. Скорее надо искать аналогию с тем же Петром, который Меньшикова и других взяточников терпел до поры до времени - пока не зарывались. Даже пример Китая, где УК строг и залезающих в государственный карман регулярно расстреливают. Нам ближе пример Китая, где действует система, согласно которой кандидат в члены ЦК может брать меньше, нежели член ЦК, но на уровне члена ЦК ты можешь брать все, что хочешь, только веди себя скромно, и можешь заводить счета в швейцарском банке хоть на всех своих родственников до десятого колена. То же существует и у нас - как раньше была в советское время номенклатура, так и сейчас есть своя иерархия, и если ты наверху, то Генпрокуратура тебе не указ, а только президент.
Поэтому я полагаю, что коррупция по определению не может способствовать развитию экономики, потому что это налог, который приводит к тому, что мы платим не государству, которое его использует для нашего общего развития. Это налог, который потом не возвращается к нам. Это деньги, которые вынимаются из кармана одного частного лица, перекладываются в карман другого частного лица, действующего от имени государства, а государство и общество в целом оказываются в минусе, потому что общество должно будет платить сверху за товары и услуги ровно столько, сколько предприниматель отдал чиновнику. Поэтому я не считаю, что чиновники, получающие взятки, являются локомотивом развития потребительского спроса.
Считают, что они забирают много денег, но они эти деньги здесь у нас и тратят. Нет, эти деньги они тратят не у нас, и аккумулируют их не у нас - покупают недвижимость за границей, отправляют туда учиться детей, да и сами туда перебираются. Коррупция - это однозначно плохо.
Вы сказали, что для того, чтобы уничтожить коррупцию в России, нужно уничтожить систему, нужно уничтожить государство. И что же делать?
Дело в том, что придумывать ничего не надо. Все это уже есть: в разных странах мирах разрабатывались те или иные национальные программы. Где-то они были более успешными, где-то менее успешными. Существуют и международные стандарты. Есть международная организация, которая этим занимается (Транспаренси Интернешнл). Надо просто делать дело, а не разыгрывать спектакль.
Так государство-то уничтожать будем?
Начнем с того, что государство не даст себя уничтожить (как бы мы этого не хотели) даже на самом невысоком уровне, на уровне какого-нибудь города. Я считаю, что (хотя это слова банальные и общие) должна быть единая программа. Если государство действительно хочет чего-либо серьезного и надолго добиться, надо разработать программу, и не просто программу под названием "борьба с коррупцией", а программу, в которой будут четко прописаны определенные направления деятельности, будут указаны достаточно жесткие сроки - не 10 лет, когда уйдет Президент и сменится несколько кабинетов, а 1-2-3 года, где будут указаны ответственные за это, с кого можно будет спрашивать. Этим людям будут даны определенные полномочия, будет независимый контроль со стороны общества и СМИ за тем, что и как происходит, наконец, будет полноценная политическая воля это делать. Не будут приниматься новые законы, разрабатываться и публиковаться очередные программы, - они наконец-то будут просто реализовываться.
Но государство не хочет.
Не хочет.
А что, в таком случае должно произойти, чтобы у чиновников возникла в этом настоятельная потребность?
Я думаю, что с нашими чиновниками абсолютно ничего не будет. В Китае их расстреливали и расстреливают ежегодно. Причем расстреливали публично: везли по городу, казнили на стадионах - и ничего не менялось. У нас коррумпированные чиновники - это люди, которые сделали достаточно сознательный выбор. Особенно те люди, которые занимают высокие должности. Не то, чтобы у них такая природа была, но они тянутся туда, где их определенные качества находят себе применение. Ведь известно, что власть развращает. Чем больше власти, тем больше она развращает, а большие деньги добавляют еще больше прелести этой власти. Я думаю, что это будет и дальше. И люди в массе своей, к сожалению, уже привыкли к этой системе, они считают, что так проще: дал взятку и решил проблему. Я считаю, что это проблема поколенческого характера: должны измениться очень многие обстоятельства, должно пройти много времени, чтобы что-то произошло. Причем, все это время должна проводиться определенная политика, направленная на противодействие коррупции. Честно говоря, я не вижу, чтобы государство делало это последние 12 лет (в 1992 году был подписан первый ельцинский указ, посвященный противодействию коррупции). Что у нас за это время изменилось? Только хуже стало.
Получается, что в теории должны быть программы на короткие сроки до окончания срока Президента. В теории, - но этого нет.
Это очень пессимистично звучит, но это действительно так. Государство - только один из многих акторов борьбы с коррупцией. Очень важный, заметный, выдающийся (и внешне, и по своей роли), но не единственный. Частный сектор должен активно отзываться - ведь предприниматели выступают очень часто основными жертвами, да и в целом все общество, а у нас общество пассивно. Посмотрите, что происходит с отменой льгот и всем остальным "социальным пакетом" законов. У нас прошли и идут массовые возмущения? Нет. Люди в "гроб ложатся" и терпят. Так и с коррупцией. Предприниматели в массе своей с этим смирились и относятся к этому как к неизбежному злу, находя пути сотрудничать с властью, а власти только того и нужно. Власть по определению всегда расширяется - и численно, и по объему полномочий, и поэтому она никогда ничего не уступит, если не будет давления. А с какой стороны давление? Международный уровень не получится, да и не нужно давить на Россию. Туркменистан - самодостаточное государство, имеющее достаточно сырья, зачем ему нужен международный уровень? Или Белоруссия, живут ребята, несмотря на всяческие запреты и хулу. Я очень надеюсь, что общество выступит против коррупции. Боюсь, что мое поколение этого не застанет. Но при этом все равно с коррупцией надо бороться, должны быть организации, которые будут этим заниматься, - те же самые некоммерческие организации. Сейчас они существуют практически только на западные деньги, которые рано или поздно заканчиваются. Последние несколько лет программы различных грантодающих фондов перепрофилируются, на коррупцию уже не выделяют столько денег, сколько выделяли раньше. Но у бизнеса свои проблемы. По сравнению с национализацией коррупция - явление не того уровня. Даже с яйцами Фаберже не того уровня. Из этих трех игроков один просто не хочет, другой не особенно может, а третий, по-моему, и проблему особенно не видит. Если говорить честно, у нас есть проблемы, гораздо более острые и актуальные для среднестатистического гражданина. Это терроризм, наркомания, алкоголизм, загрязнение окружающей среды, армия с ее призывом. Коррупция стала привычной как погода- сегодня солнце, а вчера был дождь. Например, загазованность в Москве всегда высокая, но куда же от нее денешься?
31 августа 2004
http://www.opec.ru/point_doc.asp?d_no=51165
