Конституционный суд ответил на этот вопрос
Сегодня "Российская газета" публикует постановление Конституционного суда Российской Федерации. Оно принято по делу, которое полностью называется так: "о проверке конституционности части третьей статьи 5 Федерального закона "О национально-культурной автономии" в связи с жалобой граждан А.Х.Дитца и О.А. Шумахер". На самом деле за таким ничего не говорящим простым обывателям названием скрыты очень серьезные вопросы, которые были поставлены перед Конституционным судом. О важности постановления говорит и то, что в заседании, на котором принималось это решение, принимали участие представитель Государственной Думы, представитель Совета Федерации и полномочный представитель Президента в Конституционном суде.
Прокомментировать принятое постановление редакция попросила судью-докладчика на этом заседании, доктора юридических наук, профессора, заслуженного деятеля науки Бориса Сафаровича Эбзеева:
- В Конституционный суд обратились Александр Христианович Дитц и Ольга Александровна Шумахер, живущие в Алтайском крае. Они поставили под сомнение конституционность части 3 статьи 5 Федерального закона "О национально-культурной автономии". По этой статье местные национально-культурные автономии, создаваемые в муниципальных образованиях, могут образовывать региональную национально-культурную автономию. Заявители оспорили эту норму в том смысле, какой ей придается правоприменительной практикой, а именно - исключается создание в субъекте Российской Федерации больше одной региональной национально-культурной автономии. Именно такое толкование давали заявителям разные судебные инстанции, в том числе и Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда Российской Федерации.
В современном мире нельзя найти государство, которое не было бы многонациональным. Однако даже на этом фоне Россия, где живет 170 народов, уникальная страна. И также уникальны быт, язык, культура этих народов, которые требуют к себе бережного отношения. Считаю, что именно осознание своей ответственности за настоящее и будущее всех народов России подвигло участников Конституционного совещания в 1993 году особенно тщательно прописать в действующей Конституции гарантии национальных прав и обязанности государства, органов публичной власти перед народами. В особой заботе нуждаются национальные меньшинства, в том числе те, которые не имеют национально-территориальных образований. Уверен, что в этом отношении мы вправе гордиться нашей Конституцией.
Конституционный суд, рассматривая это дело, не мог не учитывать и международные обязательства нашей страны, в том числе и принцип равноправия и самоопределения народов, а кроме этого многие международно-правовые акты, в том числе Международные акты о правах человека, Европейскую конвенцию о защите прав человека и основных свобод, Рамочную конвенцию о защите национальных меньшинств и другие.
Суд, разрешая этот конституционный спор, который фактически является спором между гражданами и государством в лице федерального парламента, принявшего Закон "О национально-культурной автономии", исходил вот из чего. По действующему в настоящее время правовому регулированию, национально-культурная автономия представляет собой, с одной стороны, институт самоопределения народов в Российской Федерации, а с другой стороны - один из видов объединения граждан в форме общественной организации. Обращаю на это особое внимание, потому что перед судом стояла задача - защитить права этнической общности, оказавшейся на территории Алтайского края в ситуации национального меньшинства (речь, как понимаете, идет о гражданах немецкой национальности). Причем сделать это надо было таким образом, чтобы защита этнической общности в целом не привела к ограничению конституционного права граждан на объединение. Права нации не могут быть выше прав личности, как и защита прав личности не может вести к дискриминации национальных прав.
Насколько Конституционному суду удалось решить эту задачу? Прежде всего суд констатировал, что основное предназначение национально-культурной автономии заключается не в национально-территориальном, а в национально-культурном самоопределении, то есть в обеспечении жизнеспособности и самостоятельности людей, живущих в ситуации национального меньшинства на определенной территории. Речь идет о том, чтобы не плодить бесчисленное множество национально-территориальных образований. Но не только это важно - надо реально гарантировать сохранение этноса и создать необходимые условия для того, чтобы этот этнос, взаимодействуя с государством и органами публичной власти, мог бы самостоятельно выбирать пути и формы своего национально-культурного развития и решать вопросы сохранения своей самобытности, развития языка, образования, национальной культуры.
Следовательно, национально-культурные автономии, как подчеркнул суд, это такая форма самоорганизации, через которую идет поддержка национальных меньшинств. Особо обращаю внимание на то, что при этом органы государственной власти и органы местного самоуправления не вправе, но обязаны оказывать национально-культурным автономиям поддержку, как это записано в Законе "О национально-культурной автономии". Иначе говоря, правам национально-культурной автономии, а именно эти права позволяют говорить об особом публично-правовом статусе автономии, отличающем их от многих других общественных организаций, корреспондируют обязанности государства, органов госвласти и органов местного самоуправления.
Признавая не противоречащим Конституции оспариваемое гражданами положение федерального закона, суд учитывал, что право на национально-культурную автономию осуществляется гражданами совместно, а положение о создании на территории субъекта Российской Федерации местными национально-культурными автономиями не больше одной региональной национально-культурной автономии, направлено не на ограничение, а на защиту национальных меньшинств.
Суд, однако, обратил внимание и на то, что поднятая Александром Христиановичем и Ольгой Александровной проблема имеет и важный индивидуальный аспект, напрямую связанный с конституционным правом граждан на объединение. Вот почему из постановления суда вытекает, что создание региональной национально-культурной автономии не ведет к ликвидации местных национально-культурных автономий, в том числе учредивших эту автономию. Не препятствует это и созданию других объединений граждан, относящих себя к этой этнической общности, которые тоже содействуют сохранению самобытности, развитию культуры и образования, но при этом не обладают статусом культурной автономии, установленным законом. Иначе говоря, национально-культурная автономия не означает монополии на осуществление национальных прав и не препятствует существованию и деятельности других форм самоорганизации граждан.
Вот почему я считаю, что наши заявители - А.Х.Дитц и О.А. Шумахер подняли очень важную проблему и не должны чувствовать себя потерпевшими поражение. Их обращение, продиктованное, на мой взгляд, высоким гражданским чувством, помогло выявить некоторые недостатки существующего правового регулирования в этой сфере, точнее расставить конституционные акценты в гарантировании прав как национальных меньшинств, так и основных прав граждан, включая право на объединение.
http://www.rg.ru/2004/03/16/ks.html
Наталья Козлова
"Российская газета" - Федеральный выпуск No3429 от 16 марта 2004 г.
