Об известном тютчеведе, долгие годы возглавлявшем Музей Ф.И. Тютчева в Мураново, Кирилле Васильевиче Пигареве рассказывали следующую историю.
Он издал книгу об Александре Васильевиче Суворове.
И вот однажды ему позвонили по телефону и сообщили, что завтра его ждет к себе в Кремль товарищ Сталин.
Естественно, ночь прошла без сна.
Чуть забрезжил рассвет, он стал собираться на прием к вождю, не ведая, что побудило Сталина вызвать его к себе.
Наконец, его провели в кабинет вождя.
- С вниманием прочитал вашу книгу о Суворове. И вот теперь рад с вами познакомиться лично, отозвался Сталин на приветствие Пигарева.
Потом он усадил Кирилла Васильевича за стол.
Сам прохаживался, держа в руке погасшую трубку.
Интересовался, давно ли товарищ Пигарев занимается фигурой Суворова, насколько исчерпаны его познания этого удивительного полководца, думает ли он продолжать работу над книгой.
И надо же было сказать, что у него есть еще интересные материалы о Суворове: он отыскал несколько юношеских стихотворений Александра Васильевича.
А ведь и у говорившего с ним Генералиссимуса Сталина тоже в юности была склонность к стихам. Они даже публиковались в местных грузинских газетах. Среди них были и такие первые его строки, которые появились в газете "Иверия" за 14 июня 1895 года:
Когда луна своим сияньем
Вдруг озаряет мир земной
И мир ее над дальней гранью
Играет бледной синевой...
Стремится ввысь душа поэта
И сердце бьется неспроста:
Я знаю, что надежда эта
Благословенна и чиста.
Так вот, не подумав обо всем этом, Пигарев живо откликнулся на слова вождя о "новых материалах".
- Да, товарищ Сталин. Хочу написать еще одну главу "Генералиссимус Суворов - поэт".
Сталин остановился.
Последовала продолжительная пауза, после которой прозвучало:
- Будем считать, что наш разговор закончился...
Борис Леонов: История советской литературы
viperson.ru
