В архиве Алексея Максимовича Горького хранится экземпляр рукописи рассказа "Кипяток", предложенный Вадимом Кожевниковым в альманах "Год ХVI", который редактировал Горький. Рукопись иcпещрена редакторскими пометками, которые более всего касались стиля рассказа.
Вадим Михайлович Кожевников вспомнил, что его пригласили к Горькому, который хотел с ним встретиться и поговорить. Но разговора, кстати, так и не получилось. Почему?..
Его провели в кабинет писателя, сказав, что Алексей Максимович сейчас придет. И вот дверь открылась и вошел высокий, худой, с обвисшими усами человек в вязаном пуловере.
Поздоровавшись, Горький сел за стол, нацепил очки, и, держа перед собой рукопись, начал с упреков. Особенно в штукарстве.
- Клоп в моей повести, - рассказывал Кожевников, - "визжал, упиваясь кровью", "мухи летали, как ласточки". Во фразе "луна примерзла к обледеневшим ветвям дерева" Горький после слова "луна" поставил галочку и написал слово "кажется".
Я заметил это и тут же спросил, необдуманно /молодо-зелено!/:
"А море может смеяться?"
Алексей Максимович посмотрел на меня удивленно поверх очков, кашлянул и, ничего не ответив, встал и ушел.
Борис Леонов: История советской литературы
viperson.ru
