Руслан Аушев - о том, что произошло с нами на его глазах
В день гибели заложников в Осетии устарели все новости, которые были до 13.05. Бессмысленными, из другой жизни, которую уже не прожить, оказались День города, ЦИК, победа "Терека", какие-то депутаты.
Рядом с этими детьми ничего не могло сохраниться в памяти. Кроме, пожалуй, поступка одного человека - Аушева Руслана Султановича. Он один пошел в еще живую школу. Он вывел группу женщин и детей.
Пятнадцать грудных детей.
Именно Аушева вызвал штаб по спасению заложников, когда дело коснулось жизни и смерти.
- Меня хорошо слышно? Правда ли, что примерно в 17 часов могли состояться переговоры? Правда ли, что вы даже привезли террористам послание от Масхадова с требованием освободить детей?
- По часам было примерно так. Днем - все нормально. Послали людей забрать - там лежал 21 человек убитых. По телефону с ними (террористами. - Ред.) разговаривал Гуцериев. Все, договорились, что подъедет машина с пятью врачами. И в это время там, внутри, произошел какой-то взрыв. Женщина, которая первая выскочила, сказала: "Кто-то зацепил за какую-то ерунду - то ли провод, то ли не знаю что, кто-то из боевиков зацепил... В общем, произошел взрыв".
Мы начали выяснять, что происходит.
И тут пошла стрельба. И уже - непрерывный процесс
- Стрельба внутри школы?
- Нет, там взрыв произошел - и дети рванули Я, когда до этого зашел туда, видел: полный зал, забитый детьми, женщинами И как взрыв произошел - они рванули на выход. И потом уже вся каша пошла.
Мы просили остановить стрельбу. Звонили. Они говорят: "Мы остановили стрельбу, это вы стреляете". А мы по своим каналам даем команду: "Никакой стрельбы, прекратить огонь!". Но там еще оказалась "третья сила" дурацкая, я не знаю, как они там оказались, сейчас выясняем. Какое-то "народное ополчение" с автоматами, которые решили освободить заложников сами. И они стреляли по этой школе!
То есть получается: официальные не стреляли, захватчики не стреляют. Мы кричим друг другу: "Кто стреляет?" А эти, из школы, говорят: "Ну всё, значит, надо взрывать". И начали Они решили, что это штурм! И - пошло Тогда только команду о штурме и отдали...
- А как могло по-другому развиваться, по вашему плану?
- Мы ждали, что приедет Аслаханов. Я хотел с Аслахановым зайти к ним туда. Было заявление Масхадова.
- Масхадов вам передал свое заявление?
- Нет, мы вытащили из интернета. Очень хорошее заявление: что "мы с детьми не воюем", пятое-десятое, чеченские бойцы воюют за независимость, а не с детьми и женщинами.
Я, когда прочел это заявление, хотел показать им. Когда я с ними разговаривал, говорю: "С кем переговоры?". Они говорят: "С Масхадовым". Я и хотел показать им: вот Масхадов заявляет. Что дальше? Освобождайте!
Пока Аслаханов летел, я нашел в Лондоне Закаева и говорю: "Ахмед, если ты хочешь еще иметь какое-то лицо - помогайте освобождать людей. Согласен?" - "Согласен". - "Тогда принимайте решение политическое".
Они приняли решение, и вышел с заявлением Масхадов. Это заявление я и хотел отдать этим захватчикам.
Но когда Аслаханов приехал, уже все закончилось. (По сведениям редакции, Аслаханов сначала вылетел в Москву, а затем уже в Беслан.)
Замысел был такой. Они дали письмо к президенту Путину.
- Они вам передали письмо, да, Руслан Султанович?
- Да, мне лично.
- А в письме - основное требование?
- Ну, как всегда: тот же Буденновск. Вывести войска, контроль стран СНГ за ситуацией в Чечне И мы им говорим, чтобы смягчить ситуацию: "Ваше письмо будет передано президенту Российской Федерации". Надо было как-то развязать узел. Самое главное, вот я здесь скажу честно, - мы хотели детей спасти. Остальное - "дома разберемся".
- Ну естественно.
- И они даже просили, они дали свой телефон в школе, чтобы хоть какой-то федеральный министр позвонил, чтобы он там поболтал с ними.
И с этой бестолковой стрельбой неизвестных гражданских, все сорвалось.
В общем, штурм не готовился. Это все вранье, все, что говорят: штурм готовили Никто к штурму не готовился. Я там был, штурм не готовился. Уже когда пошла эта хня, пришлось действовать военным.
Они мне по телефону кричат: "Нас штурмуют!". Мы говорим: "Вас не штурмуют! "Альфа" вот стоит, все стоят". Мы говорим: "Вас не штурмуют, успокойтесь там". Они говорят: "По нам стреляют, нас штурмуют! Мы взрываем!".
- Вы по своей инициативе приехали?
- От штаба была просьба, и я полетел туда.
- А почему не пошли Зязиков, Дзасохов, которых они просили?..
- Задай этот вопрос им лично. Единственное, что я знаю, что мы потеряли около полутора суток, пока там решили, кто пойдет. Вот то, что я тебе могу сказать честно, по-офицерски. Значит, у них было, я так понял, трое суток. Такая задача у них поставлена была: если через трое суток вопрос решается - или туда, или сюда. А мы потеряли около полутора суток на то, чтобы выяснить, кто пойдет.
- Они с вами в масках разговаривали?
- Нет. И они все на русском разговаривали. По телефону - на русском, в школе - на русском. Я говорю: "Давайте на вайнахском". Они отвечают: "Нет, говорите на русском".
- А почему, как вы думаете, двое суток нам говорили, что там заложников - человек двести-триста?
- Но ты же сам знаешь, всегда цифры эти в политической ситуации задействованы. Я, когда зашел в зал спортивный, чтобы их как-то успокоить, сказал: "Вы меня узнаёте?". Они сказали: "Да". Я говорю: "Я попробую что-то сделать". И вот так все рвануло.
- Руслан, и все же спасибо огромное. Великая благодарность. Все-таки 26 человек Аушев спас.
- Дима, не 26 человек, суть не в этом. Самое главное - грудные дети: пятнадцать грудных детей! Они вырастут и будут знать, что дружба между вайнахами и осетинами должна быть вечно. Вот это напиши обязательно.
- Обязательно.
P.S. Этот вопрос я ему не задал: - За что заплатили замученные эти дети?
Записал Дмитрий МУРАТОВ, (по телефону)
06.09.2004
www.novayagazeta.ru
