В далекие времена, когда еще теплилась иллюзия, что слово, это почти уже и действо, а точнее - в году 2008, было написана работа: «Что такое демократия?» (см. здесь - http://viperson.ru/a…/sergey-timofeev-chto-takoe-demokratiya)
Те, кто эту работу прочитал (а таких уже больше 6000), познакомились с доводами в пользу того, что демократия, это совсем даже не власть народа, а игра - большая игра, в которую элитой вовлечено все общество. Демократия предполагает создание условий для имитации участия большинства в процессах государственного управления. Качественная демократия способна создавать у обывателя иллюзию его личной востребованности со стороны власти.
Ну и, конечно, демократия - это технология организации информационных потоков, обеспечивающая "обратную связь" власти и общества. Она позволяет элите выявлять и блокировать протестные настроения, не доводя их до экстремального уровня. Демократия резко снижает вероятность революционных преобразований, поэтому это еще и метод борьбы элиты с революцией.
В той статье были приведены многие доводы, приводящие к важным для меня выводам.
Но, по прошествии времени, выясняется, что-то главное я всё же упустил.
Давайте представим такую ситуацию: в нашей стране проведены самые честные в истории человечества выборы.
Достаточно ли будет этого факта, что бы западные «партнеры» признали Россию состоявшейся демократией?
Ответ очевиден – нет.
Нет, но не только потому, что Западу не нужна любая Россия, и демократическая тоже.
Суть глубже.
Обсуждая проблему построения демократического общества, следует (на мой взгляд) понять главную функцию демократии: она формирует стабильный регламент взаимодействия внутри того слоя общества, который принято называть элитой.
Демократия – изобретение элит и она является инструментом, используемым, прежде всего, для гармонизации внутриэлитных интересов.
Разделение властей для кого? В первую очередь для властей.
Кто больше всех заинтересован в верховенстве права? Борющиеся между собой за власть страты, образующие элиту.
Очень важно понять, что демократия, это такое общественное устройство, в котором сокращается до минимума поле сюзеренитета.
Если мы посмотрим на всемирную историю государства и права, то в ней «красной нитью» проходит размывание силы связи между сеньором и вассалом.
Понятно, что систем с абсолютными свойствами в природе не существует, поэтому в современном демократическом обществе внутриэлитная иерархия вроде, как и есть, и в то же время ее нет. Управление общественным развитием (удел элит) сегодня в большинстве случаев основано на Законе и внутриэлитном договоре, ставшим обычаем и вошедшим в традицию. «Хартию вольности» - помните? Вот оно, то самое: первый внутриэлитный договор.
Из этого следует, что демократии тем больше, чем тоньше (но всему есть естественные пределы) вертикаль власти. Каждый элитарный страт – центральный, региональный, местный - реально, в пределах своих границ, суверенен. Государственная власть не всепроникающая, и поэтому она воспринимается только одним из (наряду с прочими) условий существования.
Демократия включает в себя признанный высшей властью, непререкаемый суверенитет местных и региональных элит: элитарен каждый, имеющий на то основания, и он независим в пределах своего удела. Такая структура элитного сословия не подразумевает прямого подчинения кому-либо, только Традиции, Обычаю и Закону.
Легитимизация независимого статуса местных элит строится на системе прямых выборов. Но это только часть: участие в деятельности институтов гражданского общества – вот основная форма удовлетворения статусных притязаний для тех, кто испытывает в этом жгучую потребность.
Устойчивость такого общественного устройства определяется не силой властной вертикали, а тем, что она не расшатывается, а укрепляется гармонизированными интересами элитных групп на всех уровнях.
И из этого практический вывод: пытаясь разгрузить гипертрофированную властную вертикаль в России, нужно сильно озаботиться тем, кто (что) примет на себя ее нагрузку. Нужно думать о том, как будут устроены промежуточные, переходные формы управления.
Это большой и сложный труд. Именно в этой связи нетерпеливое желание выстроить нечто децентрализованное, но неизвестно какое – вызывает большую тревогу. Быстро только ломается.
Если присмотреться к той общественной ситуации, которая сложилась в нашей стране, то в основе ее лежит совершено особенное отношение к статусу элиты.
В России дважды, за очень короткий промежуток времени была полностью уничтожена элита и полностью изменились формы ее легитимизации.
Задайтесь вопросом: кого современное российское общество считает элитой?
Есть ли в этом отношении какой-нибудь общественный консенсус?
Ходорковский, Прохоров, Усманов, Медведев, Дворкович, Собчак… - это элита?
И кто сегодня не элита по своим внутренним ощущениям?
Проблема потери определенности элитного статуса существует во всех демократических странах. Но в России она стоит наиболее остро.
Поэтому, как дамоклов меч в России висит вопрос: «За кого вы нас держите?». Это элита духа и смысла жизни не желает стоять в шеренге вассалов власти.
Именно в переизбытке элитного самоощущения и кроются истоки и суть непримиримой, агрессивной, позиции, нашедшей свое воплощение в делах и лозунгах российской внесистемной оппозиции.
Да, такая оппозиция маргинальна. Но она, вздыбленная несоответствием статуса и самоощущения, другой быть и не может – элиты много, а места для нее в стране - мало.
Интересно, что в противостоянии оппозиции и власти возникла смысловая западня: словами своими гневными оппозиция горой стоит за народовластие - демократии ей не хватает.
Да, ей действительно чего-то точно не хватает, но только это не народовластие.
На самом деле оппозиционеры хотят совсем иного. Ее адепты и те, кто слились с ней в неприятии сложившегося status quo, на самом деле всеми доступными силами и способами «намекают» власти на необходимость реального признания факта их элитного статуса.
Намеченное перераспределение властных функция и полномочий в сторону региональных центров и нижних уровней государственного управления проблемы не решает. Мало того, что все заканчивается обычным: Центр делится не властью, а ответственностью. Более важно то, что эта деятельность создает иллюзию перемен, а основное, специфически российское, внутреннее противоречие, питающее оппозиционные настроения, таким способом не разрешается.
Но надо иметь в виду и еще одну особенность российских реалий: вендетта, объявленная внесистемной оппозицией существующей власти не оставляет сторонам поля для маневра. Существующее противоречие по аграрному вопросу: «Кто кого закопает?», неразрешимо в рамках демократических процедур.
Поэтому у власти вряд ли есть иной способ, кроме, как обволакивающе дискредитировать наиболее радикальные слои, предлагая активной части населения формы псевдоэлитного участия в управлении государством, наподобие ОНФ. И еще - строить себе оппозицию, что мы видим в некоторых, быстро сменяющих друг друга, проектах.
