Нужно говорить о системном кризисе в инновационной политике России. Есть университеты и институты, которые имеют разработки, есть деньги, есть фонды. А все вместе не работает.
Во Франции в 1982 году многие крупные научно-исследовательские центры получили юридическое право заниматься производственной деятельностью, что позволило этим центрам получать существенных доход и использовать его для расширения исследований и для компенсации сокращения бюджетного финансирования. В конце 1960-х годов Жорж Помпиду посетил наш Институт ядерной физики. И его первый директор Герш Ицкович Будкер рассказывал французскому президенту, что недавно подписано постановление Совета министров СССР, разрешающее Институту ядерной физики в порядке исключения заниматься коммерческой деятельностью. В то время мы делали оборудование, назначали на него цену, 25 процентов прибыли могли тратить на зарплату и строительство жилья, а то, что оставалось, направляли на развитие научной деятельности.
То же самое во Франции сделали примерно через 10-15 лет после визита Помпиду в Новосибирск. Другими словами, мы забыли или не пытаемся анализировать собственный опыт.
Мы в последние годы 30 процентов средств получаем от государства, 70 зарабатываем. У нас в зарплате 40 процентов бюджетных денег, 60 - заработанных. Все новые установки мы создали и создаем на средства, которые зарабатываем сами.
Я предлагаю просить правительство Российской Федерации рассмотреть вопрос о предоставлении крупным научно-исследовательским центрам юридического права заниматься коммерческой деятельностью.
Сейчас правительство пытается сделать так, чтобы все было в рамках законов, чтобы был какой-то порядок. Я вспоминаю того же Будкера, который говорил: порядок бывает только на кладбище. Вот такого порядка действительно добиваются: если ты бюджетная организация, значит, не можешь заниматься коммерческой деятельностью.
Возьмите закон о закупках для государственных нужд. Там содержится прямое требование проведения конкурсов на закупку материалов, оборудования и услуг всеми бюджетными учреждениями, в том числе и за счет внебюджетных средств. Ну, как это можно? У нас основные заказчики - зарубежные страны. Срок исполнения - 9 месяцев, контракт - 2 миллиона долларов. Причем заказчики говорят: вы должны использовать такой-то материал, такие-то комплектующие. Наш закон формально требует, чтобы мы объявляли тендер, причем тратить внебюджетные деньги для того, чтобы заработать деньги, и пускать потом эти деньги на развитие науки. Абсурд полный.
Или, например, дополнение к принятому недавно Бюджетному кодексу. Там говорится: бюджетные организации, которые зарабатывают внебюджетные деньги, обязаны перечислять их в фонд государства. Я уверен, что государство имеет в виду "вернуть их назад", потому что все сейчас говорят об излишках денег. Но одновременно нет закона, который определяет, каким образом эти деньги будут возвращаться.
Словом, если это положение начнет выполняться, вся инновационная деятельность институтов будет остановлена. Мы зарабатываем деньги, отдаем государству и ничего не получаем.
Кстати, закон о госзакупках принят в целях борьбы с коррупцией. Но посмотрим, как работает этот закон. Два года назад в рамках национального проекта "Здоровье" был объявлен тендер на закупку рентгеновского оборудования, которое устарело во всех лечебных учреждениях. Для регулярного обследование населения нужны малодозные рентгеновские установки. Институт ядерной физики разработал такие установки и двадцать лет их эксплуатируют в Центре матери и ребенка в Москве. Три завода в России их выпускают. Но объявляется тендер под некий аппарат "Мосрентгена": не упоминается уровень дозы, но указывается, что снизу должен быть винт, совместимый с компьютером. Выигрывает тендер не орловский завод, который наши установки поставляет, а "Мосрентген".
Кто получает деньги - не так важно. Важно, что страна покрывается сетью установок, в которых доза при обследовании в 30 раз выше, чем у разработанных нашим институтом. И стоимость их вдвое больше, чем у тех, что предлагал Орел.
Вот реальная ситуация. Вот пример, как работают законы по борьбе с коррупцией: отыгрываются на инновационных процессах.
В связи с тем, что сейчас приняты действительно очень верные решения о создании особых экономических зон и технопарков, замечу: работа технопарков невозможна без того, чтобы институты не создавали здесь свои малые предприятия. Но создавать их они будут лишь в том случае, если смогут вносить в качестве учредительного взноса то, что называется интеллектуальной собственностью. А она сейчас принадлежит государству.
Геннадий КУЛИПАНОВ
Заместитель председателя Сибирского отделения РАН,
заместитель директора по научной работе
Института ядерной физики им. Г.И. Будкера СО РАН
http://www.fondedin.ru/
