Когда этой весной Владимир Путин со свитой приезжали в Тольятти спасать АвтоВАЗ, свите готовила обед Валентина Казакова, шеф-повар топ-менеджеров завода. 20 часов в день работала, вспоминает она, москвичи остались довольны. Премьер тогда объяснял, что государство АвтоВАЗу поможет, хоть это и частная компания. Через несколько дней Казакову уволили: "Очень обидно: 27 лет отработала, а даже спасибо не сказали". До конца года могут уволить еще 36 000 человек. Валентина Ивановна прекрасно помнит, как в советское время, когда ВАЗ был государственным, никого не сокращали. Теперь она вместе с другими рабочими предлагает национализировать огромный завод.
"Роль государства [в экономике] во время кризиса должна повышаться", - в унисон с Валентиной Ивановной выступал на прошлой неделе мэр Москвы Юрий Лужков. Она и повышается и достигла уже 45-50%, если верить расчетам замминистра экономического развития Андрея Клепача. В развитых странах госсектор обычно не превышает 30% от объема экономики. Лужков предлагает проводить национализацию дальше - чтобы потом продавать эту собственность "уже по рыночным ценам".
Сейчас доля Renault в АвтоВАЗе дохода ему не приносит. АвтоВАЗ лежит в руинах. Зато около года назад завод купил у Renault за EUR220 млн лицензии на технологии. Эти лицензии заводу пока не нужны и вряд ли скоро понадобятся.
Это очень популярная идея. Национализацию поддерживает большинство населения. Государство возвращается в экономику, и кризис радикально ускорил этот процесс. Но результат этого возвращения может разочаровать тех, кто за него ратовал. От государства люди ждут честного и эффективного управления народным достоянием в интересах всего общества. А получают - кумовство, хищения, вывод активов, откаты и взятки, коррупцию.
СОБАКА НА СЕНЕ
Владимир Путин слегка лукавил, когда говорил, что умирающий ныне АвтоВАЗ - частный. Раньше АвтоВАЗ контролировала финансово-промышленная группа СОК. Потом их выгнали, и завод вошел в государственный холдинг "Рособоронэкспорт", который теперь принадлежит "Ростехнологиям". Концерн Renault хотел купить контрольный пакет - вот это была бы полноценная приватизация, - но ему продали только блокирующий. Сумма сделки составила более $1 млрд, и по условиям соглашения Renault должен был разработать для ВАЗа целое семейство новых современных моделей.
Сейчас доля Renault в АвтоВАЗе дохода ему не приносит. АвтоВАЗ лежит в руинах. Зато около года назад завод купил у Renault за EUR220 млн лицензии на технологии. Эти лицензии заводу пока не нужны и вряд ли скоро понадобятся, поскольку у компании нет средств для инвестиций в новые проекты, говорит аналитик "ВТБ Капитал" Владимир Беспалов. Сегодня это просто набор бумажек. Другой аналитик не под запись дает еще более жесткую оценку: Renault купил 25% акций АвтоВАЗа, а EUR220 млн, которые вернулись Renault, - это своеобразная благодарность от менеджеров завода.
Стала бы покупать такие лицензии частная компания, просчитывающая риски? От сделки с Renault АвтоВАЗ не выиграл ничего. С новыми моделями не сложилось. Автомобиль Lada RF90 - совместный проект с Renault - планировалось выпускать на площадке завода "ИжАвто". Однако АвтоВАЗ так и не договорился с компанией "СОК" о его покупке. Сегодня "ИжАвто" - банкрот. Почти за четыре года завод не поставил на конвейер ни одной новой модели. Это значит, что у завода нет перспективы. Полученные от государства 25 млрд рублей помощи пошли не на инвестиции в новые модели, а на погашение долгов - прежде всего перед поставщиками.
Поставщики АвтоВАЗа - отдельная тема. В мае Генпрокуратура проводила на заводе проверку. Выяснилось, что из 553 поставщиков 299 - посредники. Как правило, в крупном бизнесе работу посреднических структур контролирует менеджер по закупкам. Схема простая: посредник берет у поставщика товар (деталь, запчасть) по одной цене, а заводу продает с наценкой. Очень часто такой посредник - это стопка учредительных документов в сейфе менеджера компании-покупателя. Вот выдержка из отчета прокуроров по АвтоВАЗу, попавшего в распоряжение Newsweek: "...Данные фирмы включены в цепочку производитель - конечный потребитель для удорожания продукции".
Одно дело - дорогие и непрозрачные закупки. Другое - официальные зарплаты и командировочные. На содержание центрального аппарата - 24 вице-президента и 320 менеджеров - завод потратил в 2008 году 2,5 млрд рублей. Это больше $20 000 в месяц на нос в среднем. Руководители General Motors, Ford, Chrysler в кризис перестали пользоваться корпоративными самолетами. На слушания в Конгресс по господдержке из Детройта они приехали на машинах. Президент АвтоВАЗа Борис Алешин в декабре 2008 года налетал спецрейсами на 32 млн рублей.
Завод раздавал менеджерам за бесценок квартиры. Из отчета прокуроров: одна из трехкомнатных квартир была продана гражданке Ерофеевой Т.В. за 280 001 рубль. На свободном рынке такая квартира стоила бы в 9-10 раз дороже. Было продано восемь таких квартир.
Зато со сбытом у АвтоВАЗа большие проблемы, плачутся дилеры. Дело даже не в соотношении цена-качество, оно худо-бедно устраивает потребителей. Но покупая, к примеру, Renault, вы можете выбрать нужную модель и комплектацию, а Lada придется брать из тех, что завод прислал дилеру на реализацию. План по продажам для каждой торговой точки в Тольятти верстают, как и при СССР, без учета мнения товарищей с мест.
Когда был потребительский бум, эта система работала - люди все покупали. Теперь относительно хорошо продается только Lada Priora, а она в дефиците. Машины семейства "Самара" никому не нужны, но АвтоВАЗ навязывает их дилерам. Дилеры перестают сотрудничать с АвтоВАЗом и переходят на иномарки. Так уже сделал "Фаворт-Моторс", один из крупнейших московских дилеров. Перестройка этой системы началась только около двух недель назад - после того как Борис Алешин пересел в другое кресло. Причем, необходимо отметить, за неумелое руководство и потраченные бюджетные деньги налогоплательщика - Бориса Алешина не отдали под суд и не посадили в тюрьму. Он занял пост советника главы Ростехнологий.
25-летняя Ольга Лисова работала экономистом в комбинате питания. В начале июля она получила уведомление об увольнении. Сегодня ее защищает независимый профсоюз, но на заводе грозят уволить через суд. Ольга переживает не столько из-за зарплаты - 3500 рублей после введения сокращенной рабочей недели, - сколько из-за бесплатного детского садика, в который ходят ее двое детей. Платный стоит около 10 000 рублей в месяц, и таких денег у семьи не было и в лучшие времена. Её сокращают, потому что завод ликвидирует собственный общепит и передает эти функции сторонней компании. Генпрокуратура утверждает, что в результате оптимизационо-реструктуризационных мероприятий нового руководства - расходы на питание сотрудников вырастут... на 65 млн рублей в год. Кто за это будет платить? Верно. Граждане РФ.
ЖЕСТКАЯ ПОСАДКА
Государство пришло в автопром, чтобы обеспечить инвестиции в обновление модельного ряда. В авиатранспорт - поначалу по более острой нужде: самолеты перестали возить пассажиров.
"Росавиа" планировала стать первой компанией в России, а к 2012 году в два раза обогнать "Аэрофлот" по числу перевезенных пассажиров. С тех пор прошел год, а авиакомпания даже не была создана.
В августе 2008 года из-за высоких цен на авиакеросин разорились частные авиакомпании альянса AirUnion. Самолеты не летали, люди ночевали в аэропортах. Ни "КрасЭйр", головная компания альянса, ни аффилированные с ней компании помочь многим пассажирам уже не могли. Как раз для таких ситуаций и создавались госкорпорации - замещать бизнес там, где у него не хватает мотивации или компетенции. Пассажиров развезли: подрядчиком выступила чартерная компания правительства Москвы "Атлант-Союз", топливо дали в долг, гарантии предоставила госкорпорация "Ростехнологии".
Через несколько месяцев на базе альянса AirUnion, региональных авиаперевозчиков, переданных "Ростехнологиям", и компании "Атлант-Союз" была создана компания "Росавиа". Планы были амбициозные: стать первой компанией в России, а к 2012 году в два раза обогнать "Аэрофлот" по числу перевезенных пассажиров. С тех пор прошел год, а авиакомпания даже не была создана.
"Росавиа", как выяснилось, сломалась еще на этапе развозки пассажиров утонувшего AirUnion. "Ростехнологии" не смогли - или не захотели - расплатиться со своим партнером по будущему альянсу, компанией "Атлант-Союз", и задержали платеж в 3,5 млрд рублей. Из-за дыры в балансе дела у той пошли под гору, тем более что на рынке чартерных перевозок начался спад. Этим летом "Ростехнологии" официально констатировали нецелесообразность погашения долга перед "Атлант-Союзом": компания, даже получив долг, уже не сможет нормально функционировать.
В "Ростехнологиях" отказались от разговора на эту тему: "Мы не можем комментировать то, чего нет". Государство не справилось с управлением этими активами. Две госкомпании не смогли договориться между собой. "Ростех" не перечислял деньги "Атлант-Союзу", стремясь снизить его долю в "Росавиа" и увеличить свою собственную. Правительство Москвы на это не шло.
В итоге "Атлант-Союзу" все хуже и хуже, а в "Ростехе" так и не появился грамотный менеджер, способный управлять разрозненными авиаактивами, говорит бизнесмен Евгений Островский, в прошлом крупный торговец авиакеросином. В "Атлант-Союзе" такие люди были. В итоге начались проблемы у второго столпа "Росавиа" - ГТК "Россия": рентабельность этой компании составляет -30%, у нее громадные долги перед поставщиками топлива. Ситуация развивается по сценарию, по которому двигался AirUnion. Круг замкнулся.
ВЗАИМНЫЕ ИНТЕРЕСЫ
25 марта прошлого года на санно-бобслейной трассе в подмосковном Парамонове должен был начаться чемпионат страны по санному спорту, и спортсмены занервничали, когда ее открытие перенесли с 23 февраля на 10 марта - "по уважительной причине". Уважительная причина заключалась в том, что в феврале президент Владимир Путин был занят, а в марте у новоизбранного президента Дмитрия Медведева нашлось время. "Это и было главным для губернатора Подмосковья Бориса Громова и правительства области - строительство ведется, ленточки перерезаются", - уверен аналитик Standard & Poor`s Феликс Эйгель.
Когда Дмитрий Медведев радовался открытию нового комплекса, банкротство Московской области уже было не за горами. Бывший регион-донор сегодня сводит концы с концами только благодаря помощи из центра - область получила около 10 млрд рублей дотаций из федерального бюджета.
В санный комплекс в Парамонове вложено $46 млн. Перспективы окупаемости - под очень большим вопросом. И таких объектов в области довольно много. Финансирование этих строек для губернатора Громова организовал его министр финансов Алексей Кузнецов, когда-то работавший в Инкомбанке. При нем администрация области перешла на такую схему: занимала "короткие деньги" и вкладывала их в проекты с длительными сроками окупаемости.
Были учреждены несколько дочек: "Московская областная инвестиционная трастовая компания" (МОИТК), "Ипотечная корпорация Московской области" (ИКМО) и "Московское областное ипотечное агентство" (МОИА). Сначала эти компании брали кредиты и вкладывали их в проекты типа Парамоново. Затем стали размещать облигации. Непременным соорганизатором выпуска этих бумаг была "РИГрупп", принадлежавшая супруге Кузнецова Жанне Булах. Область же получала политическую выгоду: показывала Кремлю, что ведет строительство и решает социальные проблемы.
Эту схему, наверное, можно было реализовать даже в кризис - платить по кредитам из бюджетных средств. Но сама компания занялась строительным бизнесом и стала привлекать кредиты на выгодных условиях: ИКМО и МОИА предоставляли гарантии по кредитам, которые брала "РИГрупп". Осенью этого года из-за кризиса ликвидности "РИГрупп" вместе с другими строителями по всей стране попала в сложную ситуацию. Расплатиться стало невозможно, банки пришли к гарантам - ИКМО и МОИА, - а те объявили дефолт, потянув за собой областной бюджет. В итоге Алексей Кузнецов в розыске, а государство в лице области явно не справилось с управлением своими инвесткомпаниями.
ПОСТОЯННО ДОРАБАТЫВАЕМЫЙ ПРОЕКТ
Бывший главный архитектор реконструкции Большого театра Никита Шангин с начала недели принимает у себя дома журналистов: "Чаю некогда попить!" - жалуется архитектор. Он работал над проектом реконструкции с 2004 года. В 2007 году, вспоминает Шангин, заказчик, Дирекция по реконструкции Большого театра, неожиданно потребовала радикально изменить проект: отказалась от идеи восстановления разрушенной колоннады. Хотя колоннаду, памятник архитектуры, рушили только под гарантии восстановления, вспоминает Шангин: "Иначе все пойдут под суд".
Шангин подозревает, что заказчик, проектировщик, строители и сам театр вступили в сговор. Сам он ушел, "хлопнув дверью". Архитектор просто не справился, объясняют в "Курортпроекте", организации, ответственной за подготовку проекта Большого театра. В Генпрокуратуре, однако, пока считают, что не справился сам "Курортпроект".
На прошлой неделе Следственный комитет возбудил уголовное дело по факту хищения: за разработку проекта "Курортпроект" получил от Дирекции по реконструкции Большого театра 1 млрд рублей, при том что в договоре, как установила Счетная палата, значилась сумма в шесть раз меньшая. "Проект постоянно дорабатывался", - объясняют в "Курортпроекте".
Неясно, почему доработка обошлась в столь крупную сумму. "Над проектом помимо меня работал еще один архитектор и пять студентов, причем я получал 100 000 рублей", - вспоминает Шангин. Миллиард рублей его группа могла бы заработать, если бы работала примерно 100 лет. Шангин предлагает "просто пойти и посмотреть, какие машины и загородные дома есть у людей, которые руководят реконструкцией".
"Конечно, государство - неэффективный собственник, - признает директор департамента стратегического контроля ресурсного обеспечения Счетной палаты Вениамин Симонов. - Нет никакого планирования и контроля. Я, например, ни разу не слышал, чтобы кого-то посадили за неэффективное использование средств". Он считает, что государство само плохо контролирует принадлежащую ему собственность и работу своих менеджеров. Оттого эти менеджеры, представляющие государство, и превращаются в плохих собственников.
23.09.09
ИБК.ру
