Одним из первых губернаторов, утвержденных по предложению президента России, стал глава Ханты-Мансийского автономного округа Александр Филипенко. После инаугурации Филипенко с ним встретился корреспондент "Политического журнала".
- Александр Васильевич, вы стали одним из первых руководителей регионов, который прошел новую процедуру утверждения депутатами окружного парламента по предложению президента страны. Какие преимущества и недостатки, на ваш взгляд, имеет новая система формирования власти?
- Прямые выборы должностных лиц регионов дают больше возможностей для волеизъявления, поскольку в них участвует фактически все население. Они создают куда большую зависимость избранного человека от общественного мнения, заставляют постоянно оглядываться и задаваться вопросом, а правильно ли ты все делаешь, а верные ли решения принимаешь. Думаю, что угодить двум, трем, пяти вышестоящим руководителям куда легче, чем тем, кто внизу.
Но, с другой стороны, с подачи президента главу региона выбирают люди, которые сами избраны народом. Я убежден, что при нормальной кадровой работе всегда можно предложить выборщикам кандидатуру, которая действительно отвечает необходимым профессиональным и человеческим требованиям. Не говорю, что это единственная и уникальная система, но тем не менее она позволяет избежать ситуаций, когда избирают деньги и технологии.
- Еще в минувшем году российские регионы начали осваивать новую систему формирования своих законодательных органов, согласно которой не менее половины депутатов избирается по пропорциональной системе, то есть по партийным спискам. Насколько актуальна такая система для ХМАО, существует ли в округе реальная многопартийность?
- Если говорить о нашем конкретном регионе, то я не вижу пока реальных политических сил, кроме "Единой России", которые могли бы участвовать в выборах по партийным спискам. Если раньше в регионе была очевидна и заметна роль коммунистов, то в последнее время она нивелировалась.
- Вы считаете, что влияние коммунистов улетучилось из-за того, что в ХМАО едва ли не самое молодое население в стране?
- У меня другое понимание проблемы. Человек голосует за свое благополучие. Если его нет, то идет протестное голосование. А у нас, как подтверждают и социологические опросы, и непосредственное общение с жителями округа, у людей нет оснований для протеста.
- Разделяете ли вы мнение, что сейчас необходимо вернуться к прямым выборам членов Совета Федерации?
- Я думаю, что некоторые трансформации нужны. Надо либо возвращаться к формуле избрания, как это было первоначально, либо каким-то образом усилить связь Совета Федерации с регионами. Мягко говоря, она сегодня существенно размыта. Те, кто представляет конкретную территорию в верхней палате парламента, должны быть связаны с ней не только моральными обязательствами. Сейчас же исполнительная или законодательная власть делегирует в СФ своих представителей, и, по сути, на этом возможность их влияния и воздействия, как правило, утрачивается. Более того, не секрет, что сегодня в Совете Федерации очень много людей, которые не знают, где расположен тот регион, который они представляют. Необходимо добавить более прочные связки, чтобы Совет Федерации не занимался конкуренцией с Думой, а сосредоточился на принципиальных вопросах в соответствии со своими конституционными принципами. Это вопросы войны и мира, вопросы, затрагивающие интересы населения в целом и в каждом регионе.
Я думаю, нужна закрепленная связь представителей со своим регионом, чтобы у субъекта Федерации была реальная возможность влияния. С другой стороны, мне грех обижаться: у округа существует прочный контакт со своими представителями. Но это скорее исключение, чем правило.
- Ваш регион - второй по величине бюджетонаполнитель страны - имеет статус автономного округа. Нет ли у вас амбиций получить новый административный статус, стать областью, а то и краем?
- Речь о другом. В период так называемого парада суверенитетов были и у нас люди, которые предлагали немедленно стать республикой, потому что все остальное у нас есть: мощь, ресурс и т.д. В то время руководство на эту тему дискутировать вообще отказалось. Нас больше прельщали иные направления - не как называться, а чем располагать. И в то время произошли перемены, позволившие нам стать самостоятельным субъектом Федерации, получить инструментарий, который помог нам реализовывать те планы и проекты, которые нужны для социального и экономического развития. Это главное.
Такие возможности сегодня есть. Не скрою, конечно, нас очень встревожила возможность утратить эти позиции в связи с появлением нового законодательства. Речь идет о федеральном законе N95 о внесении изменений и дополнений в общие принципы организации власти в субъектах РФ. В нем неожиданно для нас появилась статья, которая существенную часть главных полномочий передает краям и областям, в составе которых находились АО, в случае, если иное не будет установлено договорами. Но мы нашли приемлемый вариант, заключили соглашение с нашими тюменскими и ямальскими коллегами, где до 2010 года все вопросы урегулировали. Сняли остроту этой проблемы и продолжаем жить.
- Одно время ходило немало разговоров о потенциальной возможности объединения ХМАО с Тюменской областью. Насколько мне известно, сейчас достигнуто понимание с губернатором Сергеем Собяниным, и вопрос так не стоит...
- Да. Не до этого сейчас. Есть очень много актуальных, неотложных вопросов. Это касается и административной реформы, и реформы социальной сферы, и так называемой монетизации льгот. В этом году должны быть реализованы серьезные перемены в отношениях с муниципальными образованиями. Мы должны выработать реальные механизмы взаимодействия в связи с распределением компетенций между Федерацией, региональными и муниципальными властями.
- Повлияла ли ситуация с ЮКОСом на состояние экономики ХМАО?
- Если бы речь шла о другом регионе, на какое-то время могли бы возникнуть серьезные проблемы. Но для нас предприятия ЮКОСа - это мощная, но лишь одна из составляющих экономики.
- Правда ли, что Югра стала первым регионом в стране, где готовится закон округа о качестве жизни?
- Да, такой проект разрабатывается правительством ХМАО. В нем будут предусмотрены все аспекты социальной политики органов государственной власти. Мы обнаглели уже настолько, что заботимся о качестве жизни.
- В чем разница между понятиями "уровень жизни" и "качество жизни"?
- Грубо говоря, возможность съесть два пирожка вместо одного - это уровень жизни, а вот начинка пирожка - это качество жизни. Власть должна предоставить гражданину весь комплекс услуг: возможность учиться, лечиться, сходить в кино и театр и т.д. И все это должно быть хорошего качества на фоне высокого уровня доходов, чтобы все этим могли воспользоваться.
В наших специфических условиях северных территорий обеспечить все эти условия труднее и затратнее, чем, к примеру, на юге. На Севере не обойдешься фиговым листочком. Очень высоки удельные затраты, чтобы поддерживать жизнь и развивать ее. Определенные проблемы создает и слишком быстрый экономический рост. За последние 40-45 лет мы выросли в 12 раз. И как район нового освоения отстаем с созданием социальной инфраструктуры.
Еще одна специфическая особенность региона в том, что мы территориально далеки от потребителей и поэтому должны обладать очень высокими технологиями, чтобы получить высокий конечный финансовый результат. Сегодня важнее уметь продать, чем даже произвести. Надо уметь обеспечить конкурентоспособность продукции с точки зрения не столько качества, сколько цены. Мы просто обязаны делать свою продукцию дешевле и привлекательнее.
Самая большая проблема ХМАО - моноэкономика: 80% ее составляют нефть и газ. Сегодня это дает очень большие доходы, но мы жестко привязаны к конъюнктуре цен, мировому рынку. Поэтому взят курс на усложнение экономики, развитие нефтегазохимии и т.д. Мы строим заводы по переработке древесины, ведь по ее запасам занимаем седьмое место в России. Работаем и на другие направления экономики. Видим свои перспективы в твердых минеральных ресурсах. У нас 600 километров Уральских гор, в которых вся таблица Менделеева. Сегодня инициируем проекты, связанные с созданием транспортной и энергетической инфраструктуры. Нам нужно сформировать новый промышленно-экономический узел, который я называю Урало-Западносибирским.
- Речь идет о проекте интеграции в рамках "Большого Урала", который вы озвучили на недавней встрече с президентом России?
- Да, и президент поддержал нашу программу. Идея экономической интеграции Урала и Северо-Западной Сибири настолько логична, что все равно будет реализована рано или поздно. Урал, где сосредоточено большое количество предприятий, давно испытывает дефицит сырья и энергетический голод. Это именно то, чем богат наш край. Внимательно проанализировав ситуацию, мы подписали соглашение между семью субъектами Федерации. Это чрезвычайно важная идея, которая предложена сегодня в качестве федеральной программы, и надеюсь, что нас в правительстве поддержат. Убежден, что для России это будет определенный рывок.
- Знаю не понаслышке, что коллеги-губернаторы испытывают к вам чувство легкой зависти как к главе богатого региона. А легко ли на самом деле быть богатым?
- Мне кажется, это даже сложнее, чем руководить средним или дотационным регионом. Я боюсь обидеть кого-то из коллег. Но порой у кого-то все усилия направлены на то, как добыть денег из бюджета. А значит, надо усиленно дружить с начальниками, доказывать свою огромную нужду, и, как ни странно, это все получается. У нас же остается не более 5% от доходов, создаваемых на территории. Остальное идет в федеральный бюджет. Когда же мы начинаем просить средства на какую-либо федеральную программу, нам отвечают: как не стыдно! Поэтому приходится все делать самим, включая и то, что по-хорошему должна решать федеральная власть.
Конечно, сегодня в ХМАО региональных и муниципальных проблем крупного масштаба не существует, все они решаемы. Но есть проблемы федерального характера. Если мы даем 15-16% российского бюджета, то вправе рассчитывать на большее внимание. И, конечно, надо не только оценивать сегодняшнее состояние ХМАО с позиции моментальной фотографии, но и забегать вперед. Я считаю, что добывать нефти необходимо ровно столько, сколько нужно для того, чтобы нормально жить.
- Гостей Югры обычно интересует деятельность Фонда поколений и особенно собранная этим фондом уникальная коллекция живописи. Фонд - это местное изобретение?
- Нет, такие фонды под разными названиями продолжительное время действуют на Аляске, в арабских странах и на многих других территориях, которые базируют свою экономику на исчерпаемых ресурсах. Задача и цель их - восполнение убывающих доходов. Нефть не вечна, все труднее и труднее ее добывать. Поэтому за счет текущей благоприятной ситуации надо стараться сформировать активы, которые создают новые возможности для экономики. Иными словами, это задел на будущее. Если традиционная для сырьевых регионов экономика начинает сокращаться, фонды дают возможность нормально жить. Фонд уже приобрел несколько предприятий и сделал немало других вложений. Что касается коллекции картин, то они оказались самым выгодным проектом. Есть даже такое инвестиционное понятие - "сокровища". То, что мы приобрели совсем недавно, сегодня уже вдвое возросло в цене.
Покупая картины, в том числе и на знаменитых аукционах, мы планировали, что продадим их, когда будет тяжко. Сейчас понимаем, что не продадим никогда в жизни. С коллекцией получился мультипликативный эффект. Решали одну задачу, а получили веер позитива.
- Планируете ли вы отправлять ваших внуков на учебу за границу?
- Ни один ребенок в нашей семье не учился за пределами России. Я не хочу никого обижать. И Ломоносов, и многие другие знаменитые соотечественники были академиками за границей. Речь о другом. Если сейчас люди, особенно те, кто находится на уровне принятия решений, всех своих чад приспособят учиться где-то вне России, то тогда и смысл пропадет, зачем здесь-то строить.
www.admhmao.ru/governer/Guber_v/statyi/2005/statya2.htm
