Вопрос: Глубокоуважаемый Сергей Алексеевич, расскажите, пожалуйста, о Вашей дипломатической карьере.
С.А. Рябков: Мой путь в дипломатии довольно прямой. Это и хорошо, и плохо. Плохо, потому что люди, которые испытывают на себе влияние не только дипломатической среды, лучше ориентируются в реалиях, более объемно видят то, что происходит вокруг. Я же после окончания школы в 1977 году поступил в МГИМО на факультет международных экономических отношений. Потом был момент, когда я раздумывал: либо остаться в институте на преподавательской работе, либо пойти по пути академическому. Но сложилось так, что меня направили на преддипломную практику в Посольство - в те времена это была не очень распространенная практика. Поехал в Данию, в Копенгаген. Там я приглянулся Послу, бывшему первому секретарю МГК КПСС и секретарю ЦК КПСС Н.Г. Егорычеву. Он-то и дал мне путевку в жизнь, написав телеграмму в МИД, что рекомендует стажера Рябкова на дипломатическую службу. Вскоре после той стажировки меня снова направили в Данию. По прошествии двух длительных командировок я понял, что работать в одном и том же регионе, с одной стороны, хорошо и интересно, но, с другой стороны, есть ведь и другие направления, где хочется себя испытать. И я был очень рад перейти на общеевропейское направление, где занимался вопросами ОБСЕ. Отработав довольно долго в Департаменте общеевропейского сотрудничества (ДОС), уехал в Вашингтон по приглашению тогдашнего Посла в США Ю.В. Ушакова. Там я был сначала руководителем группы внешней политики, потом стал советником-посланником. По возвращении получил назначение на пост директора ДОС. Мы занимались такими вопросами, как отношения с НАТО, с Евросоюзом, участие России в ОБСЕ, в Совете Европы, некоторыми региональными проблемами. За без малого три года работы в ДОС много чего произошло на каждом из этих участков, я просто влюбился в работу на европейском направлении.
Но сейчас я, в известном смысле, во второй раз вступаю в "американскую воду". Плюс к этому начинаю заниматься и латиноамериканскими, и разоруженческими делами, "восьмеркой". Все эти вопросы мне не чужды. Когда я работал в Вашингтоне, приходилось довольно много внимания уделять именно им. Хотя, конечно, каждый участок смотрится совершенно по-иному, гораздо сложнее и объемнее, если отрабатываешь его "изнутри". Поэтому приходится учить, как говорится, материальную часть.
Вопрос: Согласитесь ли с утверждением, что Вас бросили на направление главного удара?
С.А. Рябков: Я бы не употреблял такие слова, как "главный удар", "фронт", "передовая" или "окопы холодной войны". Хочется надеяться, что эта терминология осталась позади и мы с американцами, несмотря на очевидные расхождения, сможем сохранить ядро отношений, которое удалось сформировать за последние годы. В смысле приоритетности - да, это направление важное. Но я неизменно исхожу из того, что для нас приоритет номер один - это, безусловно, страны СНГ.
Вопрос: Даже став главным американистом, Вы подтверждаете приоритетность СНГ?
С.А. Рябков: Я не отношу себя к сообществу, которое на традиционном мидовском жаргоне принято называть "американской мафией". С учетом предыдущего североевропейского опыта и служебной траектории я, скорее, варяг или викинг. Я очень уважительно отношусь ко всем коллегам, которые работали и работают на направлениях Северной и Латинской Америки, разоружения, нераспространения, и начинаю с того, что прислушиваюсь, впитываю, начитываюсь, стараюсь разобраться в реалиях. Во всем этом "американская мафия" мне очень помогает. Признаю, что американист я относительный, хотя шесть лет в Вашингтоне тоже срок немалый.
У нас на Смоленской говорят: "Там год за три идет", у внешней политики этой страны глобальный охват, влияние США на экономические, политические и военные процессы в мире очевидно. Это накладывает существенный отпечаток на работу Посольства в Вашингтоне. Человек, работающий там, должен постоянно находиться "при исполнении", все время быть в курсе происходящего. Иначе можно отстать или что-то пропустить, а это в отношениях с таким партнером, как США, абсолютно недопустимо. Поэтому направление особое, но я бы не стал его выводить в разряд абсолютных приоритетов.
Думаю, что для России насущные, постоянные приоритеты - это регион СНГ, европейские структуры, а также ряд наших партнеров к западу и востоку от наших границ. Так есть и так будет просто в силу объема двусторонних связей, глубины партнерства. США - это другое, это стратегическая стабильность, нераспространение, мировые кризисы, Афганистан. В этих областях у нас с ними немало совпадающих или близких интересов. Часто конъюнктура момента в горячих точках как-то затеняет то, что нас сближает. Но мы хотим сохранить "золотой запас" отношений с США, который обеспечивает их устойчивость. Недопустимо, чтобы ветер разногласий срывал паруса или, того хуже, грозил перевернуть корабль двусторонних отношений.
Вопрос: Сергей Алексеевич, какие годы Вам достались в Вашингтоне? Были ли они добрыми?
С.А. Рябков: С 1999-го по 2005-й. За это время в Штатах состоялось два избирательных цикла - первое избрание Президента Дж. Буша и его переизбрание на второй срок. А у нас прошел свой цикл, ушла ельцинская эпоха и наступил период президентства В.В. Путина. Вспомните 1999 год - это год разворота самолета Е.М. Примакова над Атлантикой. Это был беспрецедентный акт, который символически продемонстрировал степень нашего неприятия того, что происходило на Балканах в результате агрессии США и НАТО против Белграда. Потом много чего еще произошло: и 11 сентября 2001 года, и новый этап готовности всего мирового сообщества, включая Россию, сплотиться в противодействии обнажившейся угрозе международного терроризма. То, что на том этапе было предпринято совместно, что делалось и делается на базе соответствующих резолюций Совета Безопасности ООН, в частности в Афганистане, на мой взгляд, стало капиталом российско-американских отношений, своего рода эталоном возможного. У нас с Америкой в те годы наладилось хорошо структурированное сотрудничество в антитеррористической сфере, по-настоящему развернулось взаимодействие по вопросам нераспространения оружия массового уничтожения. И по Ирану, и по Ближнему Востоку, по очень многим проблемам созданы площадки и заделы, которые имеют непреходящее значение. Я рассчитываю, что этот позитив станет предохранителем от конъюнктурных колебаний, зависящих от меняющихся настроений американской элиты, от зачастую откровенно антироссийского настроя некоторых СМИ в США.
Вопрос: Сейчас опять идет "переходный период". У американцев скоро выборы, еще до Нового года будет новая администрация, в Москву прибыл новый Посол. У нас тоже новый Президент, новый замминистра по Америке, новый Посол в Вашингтоне. Можно ли надеяться, что "переходный период" скоро завершится, а Москва и Вашингтон в новый год войдут с желанием улучшить заметно ухудшившиеся отношения?
С.А. Рябков: Мы к такому улучшению готовы, мы к этому стремимся, и в нынешней ситуации выбор за американской стороной. Мы давно, открыто и прямо предупреждали американцев, что ситуация вокруг Южной Осетии и Абхазии развивается в направлении обострения, мы просили их реально оценить происходящее и принять меры воздействия на режим Саакашвили. Нам отвечали, что соответствующие предупредительные сигналы посылаются и что руководство Грузии будет проводить ответственную линию. К сожалению, все вышло с точностью до наоборот, что заставляет нас не только радикально пересмотреть отношения с Тбилиси, но и усомниться в искренности американских партнеров. Сейчас мы слышим доходящие до хамства, грубости слова в наш адрес от администрации, и мы не можем не видеть, что такая тональность, не соответствующая духу партнерства, несущая в себе значительный деструктивный заряд, избрана намеренно.
То, что происходит сейчас, - это ведь не только вопрос дипломатов и политиков, это вопрос восприятия друг друга широкими кругами общественности. Я сожалею, что не без подсказки со стороны администрации США СМИ этой страны, имеющие глобальное влияние, наращивают антироссийскую кампанию. Миллионы простых людей в США и других странах в тонкостях кавказской политики не очень разбираются, не могут с ходу критически отнестись к тому, что изливается с телеэкранов CNN, "Fox" и прочих. А это зачастую прямая ложь, изобретенная под определенный политический заказ. Саакашвили выставляется в качестве жертвы, а наша акция, предпринятая в порядке самообороны, ответа на вероломную агрессию против наших миротворцев и в порядке защиты права на жизнь наших соотечественников и мирных граждан, преподносится как нелегитимная. Это одна из крупнейших фальсификаций последнего времени. Поразительно, насколько легко средства массовой информации в США пошли по пути откровенной лжи и извращения фактов.
Под влиянием всего этого наше общественное мнение за последнее время существенно сдвинулось в сторону критического восприятия политики США и того, что мы получаем от отношений с ними. Для нас это тоже не здорово, потому что мы как дипломаты должны работать на продвижение отношений, нам же приходится все больше заниматься damage control, стараться минимизировать ущерб двусторонним отношениям, их восприятию общественностью. Дипломатам приходится вести работу в информационном поле, донося правду, резко отличающуюся от той версии, которую дают американские и близкие к ним СМИ. Причем мы стремимся подавать свою точку зрения окружающему миру так, чтобы людям было интересно ее воспринимать, чтобы они чувствовали ущербность одномерной си-эн-эновской картинки. Я уверен, что вот этой, коммуникативной стороне внешней политики мы впредь будем уделять все больше внимания, потому что иначе не укрепить должным образом позиции страны и не решить те вопросы, которые стоят перед МИД России.
В заключение скажу, что, занимаясь повседневной оперативной работой, мы все-таки не должны забывать главное - 8 августа 2008 года и то, что последовало за этим, привело к тому, что во многих отношениях мы стали другими. Гроза прошла, международный воздух после нее стал чище, мы можем обо всем говорить откровенно и прямо. Россия будет дальше бороться за свободу слова и действий в международных делах. Но за свободу, строящуюся на международном праве. Это сейчас требуется, как никогда. Баланс интересов, равноправное партнерство, уважение друг к другу, прагматизм, пять принципов Президента Д.А. Медведева, лежащие в основе нашей внешней политики, - все это, думаю, не просто прочная, но и достаточно привлекательная основа для ведения дел и с США, и с другими странами. Одна из наших задач - донести эту привлекательность до партнеров в Америке, в Европе, до политикоформирующих кругов и общественного мнения в глобальном масштабе. Если мы этого добьемся, значит, работаем не зря.
http://www.mid.ru/brp_4.nsf/sps/5EFFAC9571025AE0C32574E30042C498
15-10-2008
