- Ирина, не раз приходилось слышать мнение музыкальных критиков, что вы не имеете конкурентов...
- На подобные вопросы я привожу такой пример: однажды я передала свой альбом Алле Пугачевой. Она послушала и сказала: "Это - конкурентка Кристине, ее не пускать никуда". Я не знаю, насколько это правда, но я узнала это от людей из ее окружения. Но Орбакайте занимается совершенно другой музыкой, я ей не конкурентка. Да и потом, мне соревноваться с Кристиной - все равно что людоедке Эллочке с Вандербильдихой. У одной - бриллианты, а у другой - мексиканский тушкан. Мне кажется, что я в некотором смысле являюсь жертвой или заложницей политики программных директоров радиостанций. Сыр невозможно продавать, если его не выкладываешь на витрину. Если люди приходят в магазин, а на витрине нет, скажем, козьего сыра, то они его не купят никогда, они не знают, что он на свете есть, под прилавком. Такая же ситуация с моими песнями.
- Кажется, вас приняли в Союз писателей после выпуска одного из музыкальных альбомов?
- После "Книги песен". Причем тогда действительно почти не было издано моих стихов, а лишь буклет с текстами к этому альбому.
- Интересно, могут ли полюбить ваши песни поклонники, скажем, Верки Сердючки?
- Почему нет? Думаю, что круг потенциальных слушателей моей музыки очень широк. Мне кажется, не надо за людей решать - будут слушать или не будут.
- Как-то вы сказали, что не хотите быть звездой, лучше варить борщи...
- На самом деле все знакомые рекламщики меня просто высекли за эти высказывания. Они говорили: как можно было так снизить свой образ, как можно так ужасно себя позиционировать. Это был какой-то внутренний протест, потому что мне показалось, что среди моих поклонников стали преобладать какие-то невменяемые люди, которые стали говорить: "Вы такая божественная". Я человек с юмором. У меня это вызывает раздражение.
- Вы закончили МГУ. Почему не театральный?
- Очень хотелось получить гуманитарное образование. Зато теперь иногда бывают забавные случаи. Когда отмечался юбилей университета, был пафосный концерт. Помню, вхожу в гримерку, где сидят ведущие, и Юля Бордовских говорит: "Ах, моя училка пришла". Дело в том, что когда она училась на журфаке, я вела у них аспирантские семинары по истории философии.
- Не секрет, что вы очень любите бразильскую и аргентинскую музыку...
- Там тепло, а я ненавижу сугробы. Солнце - главная звезда в моем гороскопе. Маленькой родители меня возили в тропические страны, и там мой слабый организм запомнил, что сорок градусов в тени - это хорошо. И теперь я мучаюсь, мучаюсь здесь с октября по март.
- В чем особенность вашей новой концертной программы?
- Прежде всего это живая музыка, которая дедовским способом, вручную, извлекается из инструментов в присутствии зрителей и точно так же записывается в студии: люди садятся за рояль, берут в руки контрабас, палочки ударных инструментов, какие-нибудь шейкеры, бубны, трещалки-звенелки, гитару... Эта программа создавалась именно так. Для нее я отбирала песни, которые могут быть исполнены со сцены в акустике. Я назвала бы это бразильским шансоном. Мы использовали много горячих ритмов этой страны. Кстати, мне нравится французское слово "шансон". Если лишить его всех ассоциаций, которые возникают в России, то это Пиаф, Арзнавур, Монтан.
30.09.2008 Новости Петербурга
www.peoples.ru
