В последние десятилетия процесс диффузии знаний и технологий - в том числе овеществленных - ускоряется, оказывая все большее влияние на мировую политику и экономику. Международная кооперация в сфере инноваций и технологий достигла высокого уровня. Даже могущественные транснациональные корпорации (ТНК) в реализации крупных проектов и исследовательских программ полагаются на инструменты международного взаимодействия и создают широкие альянсы. Развивается аутсорсинг1. Постепенно растет и процент корпоративных НИОКР, осуществляемых вне страны происхождения. В 2007 г. в странах ОЭСР в среднем около 15-16% корпоративных расходов приходилось на науку и технику2. Аналогичным образом расширяется и межгосударственное сотрудничество по реализации крупных научно-технических проектов, что позволяет эффективно разделять риски и повышать потенциал подобных альянсов.
1
Наиболее значимыми названные тенденции оказались для развивающихся стран, чей экономический и политический потенциал существенно возрос. Если раньше развивающиеся государства рассматривались в основном как "мастерская" или в лучшем случае младший партнер развитых стран в сфере науки и техники, то в настоящее время наблюдается постоянное увеличение их наукоемкости и инновационности, а их роль в мировой экономике начинает качественно меняться.
Динамика данного процесса поддерживается несколькими факторами: прежде всего усилением местных научных потенциалов и диффузией знаний и технологий, стимулируемыми политикой ТНК. Стремясь из-за растущей конкуренции получить доступ к крупным интеллектуальным ресурсам ряда развивающихся стран и снизить издержки на исследования и разработки, ТНК осуществляют все больший процент своих НИОКР в государствах "авангарда" развивающегося мира, в первую очередь в Индии и Китае3. ТНК проводят здесь уже не только адаптационные или второстепенные НИОКР, но и все более серьезные работы.
Другим механизмом выступает постоянно растущий международный аутсорсинг в сфере высокотехнологических производств и услуг. Стабильно увеличивающаяся роль Индии, Китая, Тайваня, Сингапура и иных стран в данном процессе хорошо известна. Вместе с тем, благодаря развитию информационных технологий и стремлению ТНК повысить эффективность аутсорсинга, он начинает приобретать поистине глобальный характер, когда корпорации размещают заказы в Интернете, расширяя аудиторию потенциальных субподрядчиков и привлекая компании со всего мира. Все это приводит к росту малого и среднего высоко- и среднетехнологического бизнеса в мире, распространению и развитию новых технологий. Аналогичным образом крупнейшие ТНК сами нередко поощряют развитие в этих странах профильного малого и среднего высокотехнологического бизнеса, позволяющего адаптировать или совершенствовать их продукцию и обеспечивающего дополнительный ресурс новых технологий, идей и кадров.
Развиваются и межгосударственные каналы сотрудничества в сфере науки и технологий, когда передовые государства или напрямую, или за счет создания особых режимов обеспечивают доступ партнеров из развивающихся стран к передовым знаниям и технологиям, поощряют совместные проекты, усиливающие их инновационный потенциал (сотрудничество РФ с КНР и Индией, "ядерные сделки" Китая и США, США и Индии и т.д.).
Наряду с этим, большую роль играет политика самих развивающихся стран и их компаний4. За счет создания широких сетей международной кооперации с западными странами и корпорациями и с Россией, а также благодаря наступательной инновационной политике, многие государства создали у себя динамичные отрасли "хай-тек", нередко мирового уровня, а также конкурентоспособные высокотехнологические компании (например, китайские "Lenovo" или "Huawei Technologies", тайваньская "ASUS", бразильский "Embraer").
Помимо собственно распространения технологий и знаний и укрепления национальных инновационных систем, важно и то, что большинство развивающихся государств претендуют на получение технологий и производств, которые ранее относились к числу стратегических: например, гражданских ядерных, авиационных и космических (в том числе ракетных). Это относится не только к таким гигантам, как Китай или Индия, но и к Алжиру, Ливии, Египту и целому ряду других государств. Ясно, что получение соответствующих технологий в том или ином их виде ощутимо меняет стратегические возможности и международное значение соответствующих государств - в том числе и экономические.
Наконец, существенным является расширение географических характеристик процесса диффузии технологий. Различимо появление нового поколения стран, делающих заявку на роль новых "тигров" - например, Египет, Малайзия, Индонезия. К этой же когорте спешат примкнуть страны, до сих пор выступавшие преимущественно экспортерами природных ресурсов. Теперь они стремятся использовать свои прибыли для создания элементов инновационной инфраструктуры и/или высокотехнологических секторов и отраслей экономики у себя в стране (Алжир, Ливия, Венесуэла и другие).
2
Рост экономического и инновационного потенциала стран развивающегося мира и изменение его характеристик посредством диффузии технологий приводят к серьезным экономическим и политическим изменениям в системе международных отношений.
За счет постепенного, но постоянного экстенсивного и интенсивного экономического роста развивающихся стран увеличивается их значение в мировой экономике и политике. Благодаря своим финансово-экономическим ресурсам и инвестиционному потенциалу они становятся привлекательными центрами и источниками влияния в региональном, а в ряде случаев - и в мировом масштабе. У них есть шанс повторить путь Японии или скандинавских стран, чье влияние на мировой арене опирается на экономические и культурно-гуманитарные рычаги и привлекательность экономической модели.
Создание научных и технологических школ, поощрение собственных инноваций (home-grown innovations), появление новых крупных корпоративных игроков в сфере "хай-тек" будут способствовать дальнейшему перераспределению экономической мощи в мире, росту возможностей и влияния развивающихся стран, их значения в международных экономических отношениях и организациях, возможности лоббирования своих интересов. Одновременно рост зависимости ТНК развитых стран от НИОКР и инноваций в развивающихся государствах приведет к коррекции существующего формата отношений между страной происхождения инноваций и страной, их принимающей. Как следствие, возможность проецировать влияние и силу со стороны развитых стран относительно снизится, а двух- и многосторонний диалог будет осуществляться на принципах гораздо большей взаимозависимости.
Экстраполируя существующие процессы на будущее, можно сказать, что в среднесрочной перспективе положение будет меняться еще заметней, так как развивающиеся страны получают доступ к более современным знаниям и технологиям, причем значительная часть государств стремится использовать их для придания мощного стимула национальным инновационным системам (НИС).
Не менее очевидно и военно-политическое измерение процесса диффузии технологий. Приобретение развивающимися государствами новой техники и технологий военного характера, укрепление за счет этого собственного военно-технологического потенциала меняет сложившееся соотношение сил на региональных и международном уровнях. Речь, конечно, не идет о возможности ведения войны с США или странами ЕС. Тем не менее обретение развивающимися странами новых вооружений и военных технологий - не считая военного ядерного потенциала - серьезно воздействует на международную обстановку.
Свидетельством этому служат различия в динамике иракского (2003), иранского и северокорейского кризисов. Несмотря на сходство обвинений в адрес режимов С. Хусейна, Ким Чен Ира и иранских аятолл, военная операция была предпринята только против Ирака, причем, по мнению многих обозревателей: именно с учетом отсутствия у него возможностей эффективно защищаться. Не удивительно, что ныне многие развивающиеся страны, пользуясь ростом конкуренции на рынках вооружений, ставят передачу части технологий условием контрактов на поставку продукции военного назначения.
Показательны в этом отношении примеры военных авиационных соглашений Бразилии и Индии с Россией. Эти государства стали партнерами РФ по разработке истребителя пятого поколения. Бразилиа и Нью-Дели получили возможность кардинально изменить в свою пользу региональный баланс сил, так как другие игроки в соответствующих регионах получат доступ к этим технике и технологиям много позже. Это верно даже в плане Китая, поскольку в военно-технических отношениях с КНР как Россия, так и США проявляют осторожность. Изменятся позиции Бразилии и Индии и по отношению к мировым державам: в случае успеха проекта оба государства войдут в сравнительно узкий "клуб" стран, обладающих военной авиационной техникой и технологиями последнего поколения - наряду с США, странами ЕС, Японией и Россией.
Между тем процесс диффузии знаний и технологий имеет и иной аспект, имеющий далеко идущие последствия для всей системы международных политических и экономических отношений. Речь идет об ограничениях, налагаемых развитыми странами с целью сохранить свои лидирующие позиции в сфере высоких и стратегически значимых технологий. Подобные ограничения вводятся самими развитыми странами, а также их бизнес-структурами и носят как гласный, так и негласный характер.
Видов подобных ограничений множество. Помимо очевидных режимов защиты интеллектуальной собственности (ИС) частными корпорациями, обращают на себя внимание различные государственные и межгосударственные ограничения. Наиболее известны, безусловно, режимы нераспространения ядерных (а также ракетных) технологий и материалов (Иран, Индия и т.д.). Среди юридически закрепленных "политических" ограничений самыми показательныыми являются эмбарго ЕС на продажу в Китай вооружений и военной техники, введенные после событий на площади Тяньанмынь, и санкции против Ирана.
В последнее время большее распространение приобретают и негласные, неформальные ограничения на продажу "проблемным" странам (states of concern) или странам-оппонентам ряда ключевых технологий, а также создание условий, когда доступ к определенным технологиям или активам в сфере "хай-тек" для них станет невозможным. Эта линия, верно названная В.В. Путиным "новым КОКОМом"5, периодически актуализируется в политике США и ЕС, хотя, разумеется, речь о ее "тотальном" применении не идет6.
Примечательна история с попыткой приобретения российским "Внешторгбанком" пакета акций европейского концерна "EADS7". Российское руководство считало действия банка "симметричным" ответом на покупку этим концерном акций НПО "Иркут". Предполагалось, что такой шаг российского банка будет соответствовать логике "обмена активами" между Объединенной авиастроительной корпорацией и концерном "EADS".
Однако сделка вызвала почти истерическую реакцию в Евросоюзе. Москве дали понять, что такие покупки невозможны, а российских игроков просто не подпустят к процессу принятия ключевых решений и иным "стратегическим" функциям корпорации. Впрочем, и сама Россия эксплуатирует сходные схемы. С начала 2000-х годов Москва поэтапно снижает уровень (но не объемы) военно-технического сотрудничества с Китаем, отказываясь по соображениям сохранения стратегического баланса продавать ему новейшие технологии.
Не следует полагать, что развитые страны осуществляют политику технологического "колониализма" в том понимании, которое вкладывается в это понятие рядом развивающихся стран. Сама по себе диффузия технологий не противоречит интересам развитых государств или ТНК, так как создает дополнительные возможности ведения бизнеса, новые рынки для их средне- и высокотехнологических товаров и услуг. Анализ многих существующих ограничений позволяет говорить, скорее, о своего рода "изъятиях" из полноценного режима передачи технологий, нежели о замене одного режима другим, менее совершенным. Даже некоторые стратегические технологии (или казавшиеся таковыми еще относительно недавно) теперь нередко становятся объектом сделок. Например, еще два десятилетия назад продажа американской компанией китайскому конкуренту технологии создания ядерных реакторов, очевидно, казалась бы абсурдной, однако в 2006 г. это произошло в рамках сделки КНР и "Toshiba-Westinghouse" (технология реактора AP-1000 была продана в обмен на гарантию крупных заказов). Симптоматичной можно считать и продажу бизнеса "IBM" по производству персональных компьютеров китайской "Lenovo". Понятно, что в обоих случаях речь не идет о новейших технологиях, однако происходящие перемены очевидны. Таким образом, в вопросе об ограничениях со стороны развитых стран имеет смысл говорить не столько о попытке прекратить доступ ряда технологий на мировой рынок, сколько о стремлении развитых стран контролировать процесс диффузии технологий, направляя его в более выгодное (и безопасное) для себя русло ради обеспечения своих политических и/или экономических интересов и минимизации рисков и угроз.
Между тем с учетом растущей заинтересованности развивающихся стран в приобретении необходимых технологий, подобная стратегия порождает новые и серьезные угрозы и вызовы для международной политико-экономической устойчивости. Подход развитых стран вызывает острое неприятие со стороны развивающихся стран, смотрящих на это как на попытку консервации технологического "неравенства" между Севером и Югом. Риск международных конфликтов между государствами, владеющими и контролирующими распространение тех или иных групп технологий, и развивающимися странами, стремящимися получить к ним доступ, возрастает.
Показательным примером является Иран. Хотя истоки современного кризиса вокруг Ирана лежат не в технологической плоскости, на данном этапе его суть состоит именно в вопросе обладания технологиями. Тегеран желает овладеть всем спектром гражданских ядерных технологий, а США, государства ЕС, Израиль и Россия утверждают, что в свете имеющихся вопросов к прошлой иранской ядерной программе страна должна воздержаться по крайней мере от обогащения урана (как наиболее опасной с точки зрения угроз появления ядерного оружия части процесса), на которое, кстати, Иран формально имеет право в соответствии с Договором о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО).
Наблюдается редкая взаимодополняемость военно-политических, международно-политических и экономических интересов ведущих держав: для США и Израиля ядерный Иран является угрозой их стратегическим интересам, а Россия хочет ликвидировать вероятность угрозы и получить выгодные контракты и т.д. Вместе с тем сам Иран, безотносительно к его возможным намерениям, воспринимает подобную политику как попытку "высокомерных держав" сдержать развитие стран "третьего мира". Судя по поддержке иранской позиции некоторыми представителями Движения неприсоединения, в подобной оценке существующей ситуации Тегеран не одинок.
Как представляется, характер противоречий вокруг иранского "ядерного досье" служит предтечей и даже прообразом будущих противостояний из-за диффузии технологий. Ввиду увеличения числа развивающихся стран, имеющих возможность и желание получить стратегически значимые группы технологий, возникновение подобных конфликтов в будущем нельзя исключать, что создает дополнительные предпосылки к дестабилизации системы международных политико-экономических отношений.
Не изменит ситуацию и ожидаемое вхождение в число развитых стран государств, пока имеющих статус развивающихся (Республика Корея и Китай). Впрочем, вероятны и новые региональные конфликты или рост противоречий, вызванных дисбалансами в уровне потенциалов различных стран, возникшими вследствие получения от третьих сторон технологий и высокотехнологических товаров и услуг.
Не стоит полагать, что эти противоречия с необходимостью перерастут в серьезные кризисы. Скорее, правильней говорить о вероятности дипломатической напряженности разной степени интенсивности и торговых войн. По мере роста экономических потенциалов развивающихся государств, их значимости в мировой экономической системе сам характер подобных кризисов будет смещаться в сторону экономических или политико-экономических противостояний. В то же время гарантировать их мирный характер, особенно в условиях распространения все более современных военных технологий, а также роста числа пороговых и ядерных государств, невозможно.
* * *
Диффузия знаний и технологий имеет необратимый характер. Будет возрастать и ее двойственное воздействие на международные отношения: с одной стороны, рост потенциалов и значимости в мировой политико-экономической системе развивающихся стран, увеличение взаимозависимости всех субъектов международного политико-экономического взаимодействия, а с другой - вероятность конфликтов на почве технологий и инноваций. Впрочем, точнее другое: вызовы и угрозы, связанные с диффузией технологий, обусловлены не столько этим процессом самим по себе, сколько реакцией некоторых групп игроков на происходящие изменения, их стремлением обратить в свою пользу происходящие изменения.
Вероятность создания особого международного режима или международной структуры, регулирующих диффузию технологий и минимизирующих существующие риски, ничтожна. Разработать единый кодекс, учитывающий интересы большинства участвующих сторон, государственных и частных игроков и адаптированный к требованиям защиты интеллектуальной собственности, также не представляется возможным. Все это не позволяет исключать пессимистические сценарии, но и не делает их неизбежными. Важно понять, что мир находится перед еще одним серьезным вызовом.
Примечания
1 Aутсо`рсинг - передача организацией отдельных производственных функций на обслуживание другой компании, специализирующейся в соответствующей области. На аутсорсинг обычно передаются функции по профессиональной поддержке бесперебойной работоспособности отдельных систем и инфраструктуры на основе длительного контракта (не менее 1 года). Прим. ред.
2 См.: World Investment Report 2005: Transnational Corporations and the Internationalization of R&D Overview // Transnational Corporations, Vol. 14, No. 3. December 2005. P.124; OECD Science, Technology and Industry Scoreboard 2007. Paris, 2007. P. 16
3 См. World Investment Report 2005. P. 126-129; OECD Science, Technology and Industry Outlook. Paris, 2006. P. 133-136 и т.д.
4 См., например: На пороге экономики знаний (мировая практика научно-инновационного развития) / Отв. ред. чл.-корр. РАН А.А. Дынкин, А.А. Дагаев М., ИМЭМО РАН, 2004; Эльянов А. НТП и экономическая политика на периферии мирового хозяйства // Мировая экономика и международные отношения. 2005. N4.
5 Координационный комитет по экспортному контролю (КОКОМ; Coordinating Committee for Multilateral Export Controls) - международная организация со штаб-квартирой в Париже. Создана в 1949 г. для многостороннего контроля над экспортом в СССР и другие социалистические страны. В эпоху "холодной войны" КОКОМ составлял перечни "стратегических" товаров и технологий, не подлежащих экспорту в страны "восточного блока", а также устанавливал ограничения на использование товаров и технологий, разрешенных для поставки в виде исключения. В рамках комитете была разработана стратегия "контролируемого технологического отставания". Прим. ред.
6 См.: Россия требует равных условий при сотрудничестве в экономике с мировым сообществом - Путин // Прайм-ТАСС. 2006. 2 июня. URL: http://www.prime-tass.ru/news/show.asp?id=597861&ct=news
7 EADS - Европейский аэрокосмический и оборонный концерн (European Aeronautic Defence and Space Company) - крупнейшая европейская корпорация аэрокосмической промышленности, образованная 10 июля 2000 г. путем слияния французской компании "Aerospatiale-Matra", немецких компаний "Dornier" и "DaimlerChrysler Aerospace AG" (DASA) и испанской Construcciones Aeronauticas SA (CASA). EADS является второй в мире по величине аэрокосмической компанией (после концерна Boeing) и вторым в Европе производителем вооружения и военной техники. Компания разрабатывает, производит и продает гражданские и военные самолеты, ракеты-носители и связанные с ними системы. Прим. ред.
Данилин И.В. Глобальная диффузия технологий / И.В. Данилин // Международные процессы. - 2008. Сентябрь-декабрь. Т. 6. N 3(18).
http://www.intertrends.ru/
