Плохой архитектор отличается от пчелы тем, что знает хотя бы в общих чертах, какое сооружение он хочет построить. Строительство общества и государства, в этом смысле, мало чем принципиально отличается от архитектуры: общество, его элита должна знать, какое общество и государство они хотят иметь в будущем. Даже генеральные планы городов формируются с перспективой на 25-50 лет. Что же говорить о государстве?
Идеологическая модель будущего страны должна в общих чертах отражать понимание элитой национальных интересов. Интересов, которые по сути своей объективны. Но вот восприятие этих национальных интересов элитой - отнюдь не объективное. Более того, оно может лишь в какой-то части соответствовать действительным национальным интересам. В зависимости от качества элиты такое соответствие может быть более или менее полным.
Объективные процессы развития человечества формируют не только национальные интересы, но и будущие условия развития. Если элита это вполне осознает, то и будущий образ страны, общества будет вполне объективно соответствовать ведущим мировым тенденциям. Так, если будущая мировая экономика и общественное устройство будут зависеть, прежде всего от качества человеческого потенциала, то и идеологическая модель развития, естественно, должна прежде всего основываться на этом факторе. Кроме того, при принятии политических решений, имеющих стратегическое значение, т.е. направленных в будущее на десятилетия, крайне важно определиться адекватно на каком этапе развития общества, экономики и государства мы находимся. Еще важнее - знать, где мы хотим находиться.
В ХХ веке человечество прошло две основные фазы в своем развитии: индустриально-промышленную (которая исчерпала себя ко второй половине 80-х годов) и информационно-технологическую (которая уже завершается в развитых странах в первом десятилетии ХХI века). Ныне можно наблюдать признаки того, что в недрах информационного общества формируется новая, третья фаза - интеллектуально-духовная - развития общества, экономики и государства. Сейчас, наверное, трудно сказать, каким будет это общество и государство. Ясно одно: оно будет еще больше отличаться от предыдущих стадий развития человечества, чем, например, информационное общество начала ХХI века от индустриального - 30-х годов ХХ века.
Для лиц, принимающих стратегические решения сегодня, в 2007-2008 годах, осознание неизбежного наступления этого этапа уже в недалеком будущем имеет важнейшее значение. Ведь эти управленческие решения будут реализованы уже в новых общественных и экономических условиях. Будь то решения о развитии энергосистемы страны, какого-то региона или стратегических наступательных вооружений, которые полностью будут реализованы в 2020-2030 годах, либо любые иные решения.
Прежде всего, речь идет об изменениях в возможностях человека, которые произойдут благодаря развитию технологий и духовных, а также психофизических возможностей. Если за последние 3000-4000 лет человек, его возможности изменились мало (за исключением информвооруженности, его интеллектуальные, духовные и физические способности выросли незначительно), то на новой стадии развития он будет обладать иными, даже качественно иными, способностями. Так, вера, например, как считают некоторые эксперты, "становится одной из способностей человека - наряду с разумом".
Соответственно и общество, и нация, и государство, которые объединят новые личности, будут качественно отличаться от предыдущих. Насколько? В разы или на порядки? Мы пока еще не знаем, но уже можем предполагать, что такие общества могут стать качественно новой цивилизацией.
Если на прежних этапах развития решающим фактором была промышленность и технология, то ныне уже очевидно: им будет сам человек, развитие его возможностей, прежде всего творческих, креативных, а также нравственных. И это важно понять сейчас. И не ошибиться, как в 90-е годы, создавая - сознательно, с помощью элиты и остатков государства - безнравственное и бездуховное общество. Как справедливо отметил владыко Кирилл, выступая на XI Всемирном русском народном соборе 7 марта 2007 года, "Да, Россия нуждается в модернизации. Но реформы 90-х годов и до сих пор идущие в их русле государственные мероприятия дали отрицательный опыт модернизационных усилий. Для очередного раунда совсем не подходит тупая вестернизация России.
Понятно, что коррупция, беспрецедентная социальная несправедливость, нищета - прямые результаты безнравственных решений 90-х годов. Но, что важно подчеркнуть, эти решения шли вразрез с мировыми тенденциями развития. И не только социальными, но и экономическими, и политическими. Россия на время "выпала" из стремительно набирающей силу тенденции переориентации общества, государства и экономика в сторону Человека, развития его потенциала. Это оказалось не просто безнравственно, но и политически, и экономически ошибочно.
Появившиеся в 2005-2007 годы симптомы "возвращения в мэйнстрим", в особенности в связи с приоритетными национальными проектами, - признак того, что российская элита осознала ошибочность прежнего курса.
Думается, при всей важности экономических и финансовых составляющих, доминировавших в ХХ, социальный фактор, в т.ч. социальной справедливости, будет, в будущем, играть решающую роль. Общество, состоящее преимущественно из творческих и духовных личностей, не сможет удовлетвориться прежними социальными отношениями и уровнем управления, включая отношение власти и граждан. Это подтверждают и данные соцопросов: "Что бы кто ни говорил о падении нравов в современной России, у значительной части нашего общества есть представление о том, что для него является недопустимым, - заявил директор по коммуникациям ВЦИОМа Игорь Эйдман. - Есть и понимание того, что только государство обладает необходимым рычагами воздействия на тех, кто нарушает общепринятые запреты и позволяет себе недопустимое. А недопустимым подавляющее большинство россиян (от 70 до 90%) называют детскую беспризорность по вине родителей, пьянство и наркоманию, проституцию и жестокое обращение с животными, а также обогащение одних за счет других. Со всем этим властям предлагается покончить в первую очередь. И это действительно серьезно".
Значит даже в нынешних российских условиях фактор нравственности и духовности остается важнейшей ценностной категорией.
Эти рассуждения уже сегодня имеют вполне конкретное экономическое значение: Россия, которая стремительно наверстывает отставание, вынуждена проходить как завершающую стадию индустриализации, так и информационный этап, который развитые страны прошли за последние десятилетия. Важно однако иметь в виду, что такое "наверстывание упущенного" должно идти, как минимум, параллельно с вхождением в новый этап развития цивилизации. В противном случае мы будем обречены все время догонять лидеров.
Важно отметить, что на этом новом этапе у России есть вполне серьезные конкретные преимущества. Поскольку возможности во многом будут определяться культурно-духовным потенциалом той или иной нации, то у России, обладающей огромным общекультурным наследием - есть явные преимущества. Важно их знать и использовать.
Очевидно, что и социальный состав нового общества - люди, представляющие творческий потенциал, интеллект, знания - в основном будет иным. Уровень образования, культуры, креативности - станет решающим. По оценкам некоторых специалистов, уже к 2025 году именно этот креативный социальный слой будет обеспечивать не только нужды всего общества, но и неизбежно претендовать на функции управления, включая государственную власть. Можно прогнозировать не только стремительное развитие институтов гражданского общества, рост их влияния в стране, но и передачу части госфункций этим организациям. Прежде всего, в сфере, связанной непосредственно с человеком - образования, науке, здравоохранении и т.д.
На новом, будущем этапе истории, главным критерием развития станет уровень и темпы развития потенциала человека, его возможности к самореализации, а не объем ВВП, структура экспорта или иные макроэкономические показатели. Причем речь идет не только об известных потребностях - еда, одежда, жилье, - но и о новых. Это - бесконечная череда быстро сменяемых поколений РС и программного обеспечения, средств связи, развлечений. Это способность к передвижению, доступ к достижениям мировой науки, культуры.
Это и появление искусственного интеллекта или новых источников энергии, новых возможностей НТР. Принципиально новые возможности и будут создавать новое качество жизни и условия для развития человеческого потенциала, которые в итоге приведут к появлению новой цивилизации.
Нынешнее положение дел в России прямо противоречит этим тенденциям. Приведем два пример. Во-первых, сегодня в России инвестиции в инновации составляют менее одного процента ВВП. В результате доля России в выпуске наукоемкой продукции - всего лишь 0,3%, тогда как в США этот показатель приближается к 15%. По оценкам экспертов, к 2010 году объем мирового рынка наукоемкой продукции возрастет до 3.5 трлн. долл. Если удастся реализовать отечественный научно-технический потенциал, Россия сможет претендовать на 8-12% этого рынка, или на 280-420 млрд. долл. в год.
Неизбежен и рост социальной активности населения. Нарождающийся креативный класс, способный обеспечить себя всем необходимым сам, формирует активную гражданскую позицию. Пока что она носит неформальный характер и проявляется в неожиданных акциях. Но вместе с тем, видно, что эта тенденция идет в унисон с глобальной тенденцией человеческого развития: общественные организации, все институты гражданского общества становятся все более активными игроками на политической и экономической арене. Они уже вытесняют государство из тех сфер, где оно неэффективно или вредно. По признанию Л.Алексеевой, в 2007 году уже порядка 40% бюджетов социальных организаций финансировалось мелким и средним бизнесом.
В будущем такое вытеснение возможно и насильственными методами, которые будут сопровождаться ломкой государственных и международных институтов, включая институты власти. Таким образом, политические революции будут неизбежным следствием борьбы нового класса за власть.
Для сегодняшней России, ее правящей элиты, а точнее тех, кто беспокоится, прежде всего, о государственных и национальных интересах, а не о сиюминутной политической выгоде, важно осознать ответственность нынешнего момента: Россия может либо успеть, предприняв амбициозные усилия, догнать страны-лидеры, либо остаться на прежнем этапе развития, застрять где-то на начальном информационно-технологического этапе. Сегодня, когда все внимание сосредоточено на наукоемких технологиях, важно помнить, что это уже прошлая реальность, которая была пройдена развитыми странами в 90-е годы.
Временной отрезок в 15-20 лет - это максимальное время, отпущенное на исправление предыдущих ошибок.
Напомним, что сегодня мы отстаем от лидеров, как минимум, на 10-15 лет. Мы еще только вышли на уровень развития РСФСР, соответствующий 1990 году. Но даже не это главное. Мы отстали на целый этап - информационно-технологический - в своем развитии. Если США к 2010-2015 году планируют его завершение (вступив в него в середине 80-х годов), то мы, в 2007 году, еще только говорим о переходе к нему.
Напомним в этой связи, что если на первом, индустриальном, этапе, определяющими были показатели промышленного развития (вспомним пятилетки, миллионы тонн стали, цемента), то на втором - наукоемкие (прежде всего информационные) технологии. Перелом произошел где-то в середине 80-х годов, когда стоимость новых отраслей, прежде всего информационных ресурсов, превысила старые, сырьевые.
Сегодня уже не только многие политологи, но и финансисты говорят о том, что новые факторы - интеллектуальные и духовные ресурсы человека - стремительно вытесняют фактор капитала. Происходит быстрое превращение капиталистической экономики в экономику знаний, а также радикальные социальные структурные изменения в обществе. Во многом эти тенденции пока идут параллельно с наращиванием информационных возможностей общества. Так, по прогнозу А.В.Короткова, к 2010 году обеспеченность компьютерами населения на 100 человек увеличится с 10 до 42 человек, а пользователей Интернетом с 12% до 45%, но гораздо важнее другое - стремительное накапливание институциональных изменений как в отдельных секторах экономики, так и в экономике и в обществе в целом.
В этой связи вопрос стоит о неизбежном переходе количественных изменений в области информатизации и социализации достижений НТР в качественные, т.е. переход от этапа информационно-технологического к этапу синтеза частных революционных изменений в некое новое качество. И в экономике, и в общественном устройстве, и в государственном управлении. Пока что ни в России, ни даже в США этого не произошло. Согласно исследованиям американских ученых, экономическое неравенство ведет к росту преступности, ухудшению состояния здоровья населения (уже сегодня до 20% американцев не могут позволить себе медицинское страхование) и разрушает национальную идентичность американцев. Другими словами, все больше американцев перестают ощущать себя полноценными гражданами США.
Таким образом, проблемы социальные, вероятно, станут самыми сложными для завершающего этапа формирования информационного общества и перехода к обществу постинформационному.
Вероятно, что такой переход должен произойти в развитых странах где-то после 2015 года, когда задачи создания информационного общества и новой экономики в основном будут решены.
Естественно, что такие радикальные перемены находят свое отражение в изменении общественного сознания. Пока что, к сожалению, преимущественно на уровне политологов. Но неизбежны и очень серьезные идеологические сдвиги, даже "идеологические прорывы". Так, если либеральные и другие традиционные идеологии уходят навсегда, то возникает вопрос о том, какая новая идеология в наилучшей степени будет соответствовать экономике знаний и новой структуре общества?
Правомерен и другой вопрос: если идеология лежит в основе стратегического прогноза и планирования, то отставание в ее формировании неизбежно ведет к неверным прогнозам и ошибкам. Так, например, если решающими факторами развития становятся интеллектуальный и духовный потенциалы, то именно эти характеристики должны лежать в основе прогноза и планирования, а не макроэкономические показатели, чья роль стремительно обесценивается. Сегодня же мы видим, что, формируя трехлетний бюджет, планируя на три года социально-экономическое развитие, мы исходим из тех же макроэкономических предпосылок и данных, которыми привыкли оперировать с 90-х годов прошлого века.
Примечательно, к 2007 году стало ясно, что, большинство россиян считают себя не европейцами, а представителями отдельной цивилизации, очень многие Европы боятся и не разделяют ценности, которые традиционно принято считать европейскими. Причем отчуждение от Европы растет. Таковы результаты исследования, проведенного в декабре 2006 г. "Левада-центром" по заказу брюссельской некоммерческой организации EU-Russia Centre.
Не считают себя европейцами 71% опрошенных, а почти половина (45%) уверены, что Евросоюз несет потенциальную угрозу для России (чуть меньше - 37% с ними не согласны и не видят подобной угрозы в ЕС; 18% затруднились с ответом). Структура этих фобий выглядит следующим образом: на первом месте стоит возможность утраты Россией финансовой и промышленной независимости (ее назвали 39% опрошенных, согласных с тем, что от ЕС исходит угроза для России), на втором - насаждение чуждой культуры (24%), на третьем - утрата политической независимости (24%), и замыкает этот список "военная угроза" (13%).
На фоне этих настроений определенно нарастает угроза внутриполитической стабильности. Но не только. Власть неизбежно будет вынуждена учитывать эти настроения. И очень важно, что нарастающая угроза радикализма не привела в очередной раз к смене социально-экономического или внешнеполитического курса. Указанные фобии и угрозы могут стать политическим мотивом, уведя в очередной раз страну от магистрального пути развития.
В России, напомним, к 2007 году качественных изменений в обществе еще не произошло, а значит различные "развороты" отнюдь не исключены. Структура ее экономики остается по-прежнему сырьевой, а демографическая ситуация - катастрофической. Это означает, что физическая основа человеческого потенциала стремительно сокращается. А его качество ухудшается. Достаточно сказать, что если демографическая ситуация не будет исправлена, то в России к 2030 году может проживать не 140, а 100 млн. человек. Что еще хуже - больных, малообразованных, социально опасных. По мнению, например, директора Независимой психиатрической ассоциации России Л.Виноградовой, в нашей стране в помощи психиатров нуждается 20-25% населения.
Осознание этого факта - критическая точка в оценке нынешнего положения России. Мы упорно не хотим видеть закономерностей развития общества, ставших очевидными в первом десятилетии ХХI века.
15 мая 2007 г.
www.nasledie.ru
