По поводу цитаты «Территориальные претензии Пекина, утечки о которых то и дело появляются не случайно в КНР, не могут остаться без внимания у стран, граничащих с КНР, – Японии, Вьетнама, России, КНДР, Киргизии, Казахстана и др.», надо вспомнить, чтобы завоевать спокойную пограничную обстановку для своего экономического развития и безопасный тыл для борьбы с США и их союзниками на восточном и юго-восточном направлениях, в 1990-х гг. и первом десятилетии XXI в. КНР активно устроила переговоры о спорных границах с соседями из бывшего СССР и полностью уточнил свои границы с этими странами – с Казахстаном подписали последние договоры об определении границы в 1999 г. и завершили демаркации границы в 2002 г., с Киргизией в 2000 г. и 2003 г., с Российской Федерацией в 2004 г. и 2008 г., с Таджикистаном в 2002 г. и 2011 г. То есть Китай с этими странами уже больше не имеет территориальных споров или неопределенных границ. И стоит отметить, в 2012 г. китайские, российские и монгольские дипломаты из МИДов трех стран на совещании в Москве заявили, что «Между Китаем, Россией и Монголией не существуют нерешенных политических и исторических проблем». Поэтому, рассуждение о территориальных претензиях Пекина к своим постсоветским соседям, особенно к России, не имеет фактических доказательств.
Что касается КНДР, стоит отметить, что между Пекином и Пхеньяном действует договор о военном альянсе, у двух стран так называемая «дружба по гробовой доски», КНР своими солдатами защищала КНДР в Корейской войне. Мало вероятно, что теперь она наоборот, требует северокорейскую землю. Более того, по договорам в 1962 г. КНР отдал КНДР около 1,2 тысячи квадратных километров своих территорий, которые корейцы долго требовали, в том числе 54,5% из территорий знаменитого кратерного озера Тяньчи (кор. Чхонджи) и часть гор Чанбайшань (кор. Пэктусан), которые для маньчжуров и северо-восточных китайцев святыми. Поэтому слова «территориальные претензии Китая к КНДР» по моему мнению тоже вступает в противоречие с реальностью.
Теперь в списке стран в цитате остались Япония и Вьетнам. Действительно, Китай (и КНР, и Тайвань) имеет территориальные споры с Японией на Восточно-Китайском море (об о-вах Дяоюйдао (яп. Сенкаку), и с Вьетнамом (об о-вах Спратли и Парасельских) на Южно-Китайском море. Если автор цитаты имел в виду данную ситуацию, то хочу сказать, между этими странами на Южно-Китайском и Восточно-Китайском морях очень сложные споры, особенно на Южно-Китайском море, там 7 сторон заявляют свои суверенитеты в этом спорном регионе и нередко бывает, как 4 стороны спорят за один остров. Поэтому если справедливо говоря, там ситуация не односторонняя «территориальная претензия» одной страны к другим. Когда у Китая есть претензии к островам, которые под контролем Вьетнама, одновременно у Вьетнама больше претензий к островам, которыми владеют КНР и Тайвань. В мировом обществе большинство стран занимают нейтральными позициями к этим спорам, и думаю в нашем научной исследовании также должно соблюдать нейтральность, а не надо односторонне считать эти спорые острова исконными вьетнамскими или японскими территориями, особенно при таком фоне, когда раньше на советских атласах отмечали те острова на Южно-Китайском море китайскими, а у Японии до сих пор неизменная претензия к Южным Курильским островам Российской Федерации и считает их своими на японской карте. Стоит еще раз подчеркнуть, что у Китая нет территориальных претензий к России, а у Японии реально есть. Поэтому как я считаю, не стоит специально стоять на позициях вьетнамцев и особенно японцев об этих спорных территориях ради противодействия китайцам в других сферах.
Перейдем к карте-иллюстрации «Эти земли соседних государств Китай уже видит своими». Сразу могу сказать, что эта карта фантастическая, и она в Китае не существует, поскольку картирование на этой картине точно не по-китайски, например:
1. Южный Тибет, который находится под контролем Индии, а Пекин заявляет своим и отмечает на картах китайской территорией, на этой иллюстрации не является ни территорией нынешнего Китая, ни «будущей землей Китая глазами китайцев». Одновременно, Пекин фактически контролирует Аксайчин, и также отмечает его своим на китайских картах, а автор этой карты следует за позицией индийцев, выделил Аксайчин из территории сегодняшнего Китая, это явно не по китайскому менталитету.
2. На всех китайских картах обязательно отмечать Тайвань и острова на Южно-Китайском море территориями КНР, а то это является серьезной политической ошибкой в Китае. Но на этой иллюстрации Южно-Китайское море не показано, а Тайвань так же, не является территорией ни нынешнего Китая, ни «будущего Китая».
3. Земли, например западный Памир до реки Пянджа (т.е. большинство территории современного Нагорно-Бадахшана Республики Таджикистана) и «Нанькань и Цзянсиньпо» (кит. 南坎和江心坡, т. е. самая северная часть современной Мьянмы), которые КНР никогда не требовала после своего образования, а одновременно Китайская Республика (Тайвань) имела претензии и отметили их своими на тайваньских картах. Если бы автор иллюстрации хорошо ознакомлялся бы с реальными китайскими территориальными претензиями, то на этой карте должны бы отмечать их вместе с Южным Тибетом «своими землями в глазах китайцев», но очевидно, что автор данной иллюстрации не осознает эти реальные исторические факты.
4. Северная Корея и Вьетнам являются «будущими территориями Китая» на этой иллюстрации, я считаю, что это тоже нереально. В старине Корея и Вьетнам были частями Великокитайской цивилизации, были вассалами Китая, но китайские императоры гарантировали их самоуправление. К тому же, в 1369 г. китайский император Чжу Юаньчжан специально указал своим потомкам о тех «странах, которые нельзя завоевать» (кит. 不征之国), в том числе Корея и Вьетнам. С тех пор почти 600 лет Китай не имел желание трогать Корею и Вьетнам, когда эти две страны были его вассалами. А теперь в современном международном обществе между Кореей, Вьетнамом и Китаем равноправные и независимые межгосударственные отношения, уже более невероятно, что в сегодняшние дни Китай хочет аннексировать своих соседей.
Что касается КНДР, как я упомянул выше, между Пекином и Пхеньяном действует военный альянс. Для КНР Северная Корея как буферная зона от угрозы США и их союзников, это одна из главных причин, почему КНР решила участвовать в Корейской войне осенью 1950 г. и своими солдатами защищала КНДР, когда она находилась на грани краха. Если Китай будет аннексировать Северную Корею, тогда такой буферной зоны уже не будет, у Пекина будут прямые конфликты с американцами и южнокорейцами на 38-й параллели, а такую ситуацию Пекин явно не хочет.
Поэтому, рисование КНДР и Вьетнама на этой карте как «будущие свои земли в глазах китайцев» явно не связано с реальностью.
5. И последнее, самое чувствительное для русскоговорящих людей, по поводу «экспансии Китая» в Центральную Азию, Сибирь и на Дальний Восток России, как нарисовано на этой иллюстрации – я считаю, что автор иллюстрации так нарисовал границу «будущего Китая» на российской и центральноазиатской территориях, поскольку получил вдохновение из исторической карты о Цинской империи до 1840 г. Но не разумно, что северная граница «будущего Китая» очень глубоко пронизала в Сибирь, много севернее исторической границы Цинской империи, несмотря на ограничение географических условий и рельефа местности. Очевидно, что такие границы не является серьезными. Тем более, как я подчеркнул в начале текста, Китай вместе с Россией и странами Центральной Азии полностью решили территориальные проблемы, между Китаем и Россией уже не существуют нерешенных политических и исторических проблем, а такое картирование на этой иллюстрации точно не связано с реальностью.
Из всего сказанного выше, я считаю, что в реальном мире у Китая нет такого огромного и страшного плана завоевания территорий из рук своих соседей, как упомянули в этих цитате и иллюстрации, использованные на с. 168. Таких желания и плана у Пекина нет, тем более нет объективной возможности реализовать. Насчет «китайской угрозы» для России, как я подчеркивал, уже нет проблем между Россией и Китаем о территориях, нет нерешенных политических и исторических проблем. Что касается «китайской демографической экспансии» и других сторон «китайской угрозы» думаю стоит прочитать научные труды российских китаеведов во главе с А.В. Лукиным об этих темах. Тем более теперь мы увидели своими глазами, в течении последних лет, особенно после Украинского кризиса, теперь между Россией и Китаем какие дружественные отношения и тесные сотрудничества, Китай товарищ и партнер для России, а не соперник или даже угроза.
Поэтому, я считаю, что цитата и карта-иллюстрация о «территориальные претензии Китая» в книге «Евразия и Россия» на с. 168 являются неверными, верить не надо, и не должно использоватьсяся как серьезные научные материалы.
Фань Сюэсун, аспирант МГИМО (У) МИД РФ
