Михайло Ломоносов и Леонардо да Винчи рассматривали некую материальную среду как причину тяготения. Причем, помимо газовых сред, жидкостных и сред плотных тел. Леонардо объяснял ее существование взаимодействием тел различной плотности, а Ломоносов - тем, что: "тяготительная материя сама есть тело, а другие тела находятся внутри нее". На проходившей в январе 2001 г. Всероссийской конференции в МГТУ им. Баумана была высказана еще одна мысль. Кто-то вычислил плотность этой предполагаемой "среды". Цитирую: "Зная скорость света, то есть скорость передачи возмущения в заполняющей пространство среде, а также скорость передачи возмущения в каком-нибудь твердом теле, допустим, стали, и плотность стали, вычислим методом пропорций плотность предполагаемой среды. Она колоссальна! При такой плотности среда оказывает на 1 кубич. см давление в 2,5 т! Почему мы не ощущаем эту огромную плотность? Почему тела движутся в среде, не испытывая заметного сопротивления? По Леонардо - тела не есть инородные данной среде образования, они состоят из среды... Частицы материи, совокупность которых составляет тело, есть некий динамический процесс в самой среде. Непременным условием этого динамического процесса должна быть способность среды упруго сопротивляться деформации плотности в ту и другую сторону. Колебания плотности имеют продольный характер, и частицу материи можно представить в виде продольной стоячей волны, иначе, в виде трехмерного осциллятора плотности в пределах потенциальной ямы, совершенно аналогичному осциллятору одномерной колеблющейся струны. К тому же эта частица стабильна и весьма энергоемка, так как для деформации такой колоссальной плотности требуются огромные силы. Отсюда следует, что тело, являющееся совокупностью множества частиц в теле-частице, обладает массой, являющейся концентрацией движения, заключенного в колебаниях плотности частицы-осциллятора. И теперь нетрудно понять, почему в известной формуле эквивалентности массы и энергии стоит квадрат скорости света". Автор, правда, не объясняет, почему же эта частица материи "стабильна". А стабильна она потому, что представляет собой вещество!
...Открытие гелия было встречено учеными с тем же недоверием, с каким когда-то астрономы отнеслись к утверждению Бэйли о существовании солнечных выступов. Многие серьезные химики и физики не сразу поверили в гелий, потому что выводы его первооткрывателей показались им недостаточно обоснованными.
В 1889 году, то есть через двадцать лет после открытия в спектре солнечных выступов желтой линии гелия, знаменитый русский химик Менделеев читал в Лондоне лекцию, в которой с негодованием отозвался о "воображаемом гелии". "Опыт ясно показывает, - сказал Менделеев, - изменчивость напряженности света спектральных линий простых тел при различии температур и давлений, а потому можно думать, что линия гелия принадлежит одному из давно известных простых тел, поставленному в неизвестное для наших опытов состояние температуры, давления и напряжения тяжести". Это значило, что нельзя полагаться всецело на линии спектра, потому что одни и те же вещества дают иногда разные спектральные линии в зависимости от того, находятся ли они в обычном составе земной атмосферы или в несколько измененных условиях, в ином состоянии. Так было, когда астрономы Секки и Вегенер сделали вывод, что в солнечной короне (в самом верхнем разреженном слое солнечной атмосферы) существует неизвестный газ "короний", а в самом верхнем слое земной атмосферы - там, где происходят полярные сияния, - другой неизвестный газ - "геокороний". Это заблуждение было развеяно физиками, которые неопровержимо доказали, что и тот, и другой "таинственный" газ - самый обыкновенный кислород.
Сторонники гелия поспешно обвинили Менделеева в ошибке. Между тем, возражения Менделеева имели вполне серьезные основания: открытие новой спектральной линии еще не доказывает существования нового вещества. Не насторожила пытливый ум ученых и такая деталь, что желтая линия, приписываемая ими спектру гелия, найдена не только в спектре солнечных выступов, но и на земле... В восемнадцатом веке в маленьком немецком городке Гейдельберге университетский профессор химии Роберт Бунзен старательно изучал, как ведут себя вещества в пламени высокой температуры. Осенью 1858 года он заметил и записал в лабораторном дневнике, что многие вещества ярко окрашивают бесцветное пламя. Впервые он обратил на это внимание во время опыта с поваренной солью. Как только соль попала в пламя, оно разгорелось ярче и пожелтело, а комната наполнилась удушливым запахом хлора. Убедиться в том, что именно натрий окрашивает пламя в желтый цвет, а не хлор, Бунзену помог профессор физики Густав Кирхгоф, смастерив из куска шлифованного стекла примитивный спектроскоп. Внимательно изучив линию паров натрия, физики обнаружили, что она двойная, то есть состоит из двух очень близко расположенных друг к другу желтых линий. Что же обнаружили первооткрыватели гелия в солнечном спектре? Прежде всего им бросились в глаза яркие линии водорода: красная, зелено-голубая и синяя. Но кроме этих трех линий, в спектре оказалась еще одна линия - желтая. Она была расположена довольно близко от того места спектра, где должна была бы лежать желтая линия натрия. Астрономы тогда высказали только догадку, что это, вероятно, очень легкий газ. О том, что этот газ мог быть металлической плазмой натрия, вряд ли кто задумался. Однако, в конце 90-х годов прошлого века стало известно, перекрытие электронных оболочек в газообразном металле (металлическом газе) позволяет валентным электронам переходить от атома к атому. В этом случае частично свободные состояния валентных электронов не отделены от основного состояния атома энергетической щелью, поэтому пороговая энергия ионизации атомов в газообразном металле равна нулю. (А.А. Ликальтер. Металлическая плазма. Физика и астрономия, 1997 г.) "Критерием металлического состояния - пишет автор, - может служить наличие бесконечного кластера перекрывающихся классически доступных сфер, который охватывает весь объем металла...Поскольку критическая плотность в несколько раз ниже нормальной, легко понять, что металлический газ неизбежно находится вблизи перехода от металлического к неметаллическому состоянию. Промежуточный характер состояния металлического газа распространяется и на атомные состояния... Спектр электронных возбуждений становится сплошным..." Похоже, гелий, как и геокороний, близок к разоблачению.
Известно, что одно из свойств гелия - его чрезвычайная текучесть в жидком состоянии, стремление заполнить объем и выйти за его пределы, причем пока неясно, что это - две различных вещественных среды или два одновременно различных состояния одного и того же вещества? Ведь такое же стремление выйти за пределы сосуда мы наблюдали и в опытах с обыкновенной поваренной солью при температуре чуть выше комнатной (27-29 град.Ц.).
...Новое сверхтекучее вещество, конечно, же, еще не открыто, но должно было бы обладать подобно гелию ненулевой массой покоя и ядром, имеющим нулевой спин. Его атом должен быть без электронной оболочки (тот случай, когда след тензора энергии-импульса становится равным нулю для электромагнитных полей, но не для вещества), в противном случае он обладал бы энергией, и следовательно, его состояние зависело бы от температуры. Но ведь атом, не обладающий вообще никакими зарядами, представляет собой не вещество, а поле (среду), потому что мы не можем судить о его элементарной принадлежности, не обнаруживая в нем заряженных частиц. Это поле не есть поле в пустоте, вне создающих его частиц, просто частицы в нем каким-то образом приспособлены к самоорганизации. А поскольку оно обладает симметрией, все частицы этого поля расположены в определенном математическом порядке. Если же это какая-то среда, то в общем понимании она представляла бы собой некое множество, являющееся поверхностью.
В 1-м издании "Основ химии" Д.И. Менделеев признал: "Обстоятельства, принимающие участие в спектральных явлениях, до сих пор еще изучены недостаточно полно..." (Менделеев Д.И., Соч., т.14, М.-Л., 1949, с.89). А в 3-м делает вывод о том, что "...спектральные явления определяются частицами, а не атомами, т. е. частицы металла натрия, а не атомы натрия производят тот род колебаний, который выражается в спектре натрия" (Менделеев Д.И. Основы химии, 3-е изд., ч.2, С-Пб, 1877, с.763). Принимая во внимание высказывания ученого, мы вправе рассматривать их в качестве научно обоснованных утверждений и разделить пространство на две составляющие - вещество и среду. К веществу отнесем все однородное (вода, металлы, бумага, стекло, песок, деревья, травы и пр.). Осколок стекла или, скажем, лампа накаливания, или ветка дерева представляют собой физические тела, в то время как стекло, металл и растущее дерево являются веществом.
Пьер Кюри однажды указал на то, что из элементов собственной симметрии природного тела сохраняются только те, которые совпадают с элементами симметрии среды, а среда иногда утрачивает элементы симметрии, характеризующей какое-либо физическое явление. Таким физическим явлением, например, является наша жизнь на планете Земля.
Найденный в природе кристаллический многогранник кварца, полевого шпата или какого-нибудь другого минерала мог бы расти до бесконечности, если бы не иссякла питавшая его среда. При этом он достиг бы бесконечно больших размеров. Важно решить, что есть наша, человеческая, среда, в своей ли мы среде, если она иссякает, и как приспособиться к той среде, которая не иссякает.
Решительно все кристаллы построены из элементарных частиц (атомов, ионов, молекул), расположенных в строгом порядке внутри кристаллического тела. Упорядоченное расположение таких частиц отличает кристаллическое существование от некристаллического. В кристалле частицы вещества выстраиваются строго в соответствии с узлами кристаллической решетки, которые можно представить в виде точек. Совокупность этих точек представляет собой математическую структуру, характеризующуюся как многогранное или многоугольное число, но это всего лишь структура, в которой каждая частица занимает свое определенное положение согласно симметрии физического явления. Если и возможно существование идеального порядочного общества, в котором нет храмов, как в Откровении Иоанна Богослова, в 21 главе, но есть престол Божий, оно представляло бы собой кристаллическое тело. Причем, в этом кристаллическом теле (граде Иерусалиме) частицы вещества вели бы себя не так, как частицы ионных кристаллов, и не так, как частицы среды - они оставались бы вполне конкретными веществами в не иссякающей питающей среде. Следовательно, все гражданское общество должно идти за единым Богом, осваивая и познавая среду своего развития: возделывать землю, убирать и утилизировать отходы, не создавать отходов больше, чем возможно утилизировать без ущерба среде, оставлять самое лучшее, искоренять уродство и многообразие, потому что первое портит среду, второе сопряжено с затратами, невозместимыми среде. Человек же в этом обществе представлял бы собой не кристалл, и не часть среды, но частицу, ту самую, о которой говорил Менделеев: частицу вещества. Что это за вещество? Какова его масса? Каковы формы его энергии? Как они соотносятся с физическим телом человека и с другими веществами Вселенной?
www.proza.ru
25.01.2009
