Сегодня отмечает свой 80-летний юбилей режиссер-легенда, президент Гильдии кинорежиссеров России, профессор, лауреат множества почетных наград - Марлен Мартынович Хуциев. Его картины `Весна на Заречной улице`, `Застава Ильича`, `Июльский дождь`, `Был месяц май` давно стали классикой отечественного кино. Несмотря на столь солидный возраст, Хуциев полон сил, он ведет во ВГИКе очередную мастерскую и одновременно снимает новый фильм. Рабочее название ленты `Невечерняя`, а главные герои картины - Лев Толстой и Антон Чехов. Накануне юбилея Марлен Мартынович поделился с `МК` своими воспоминаниями.
- `Весна на Заречной улице` - ваша первая картина, к съемкам которой вы приступили лишь спустя четыре года после окончания ВГИКа. Чем вызвана такая отсрочка?
- Сначала я работал вторым режиссером у Бориса Барнета. Затем мой друг Феликс Миронер показал мне сценарий `Весны...`. Идея мне понравилась, но мы были дебютанты, только после ВГИКа, и доверить столько денег одному оператору и одному режиссеру Госкино, видимо, не решалось. В итоге мы с Феликсом стали равноправными режиссерами, а мой друг Петр Тодоровский и его коллега Радомир Василевский - операторами-постановщиками.
- Как `Весну на Заречной улице` воспринял худсовет?
- Ругать начали с первого рабочего материала, говорили: `Вам доверили много денег, а вы хромокей вздумали применять вместо натурных съемок`. А у нас было много проблем с натурными съемками, поскольку зима в Запорожье, где мы снимали, уже закончилась. Посылали в Новосибирск, чтобы снимать какие-то кадры для диктанта, там была такая сцена диктанта... В общем, трудно шла картина.
- Это была все-таки критика чиновников, а как коллеги относились к вашему творчеству?
- Когда я устроил показ фильма `Два Федора`, кто-то из моих коллег - молодых режиссеров, с которым мы вместе начинали, на обсуждении все время спрашивал о главном герое: `Ну что он стоит? Ну что он смотрит?` Я снял длинный крупный план Шукшина в расчете, что буду его разрезать в монтаже. Идут, встречаются, и я буду вставлять этот план, мальчишка уходит, а я буду перемежать... Я начал смотреть на экране, чтобы смонтировать эпизод... А рука не поднимается, чтобы разрезать план. Я его вставил целиком, перестроив всю монтажную схему, - Шукшин отдельно, мальчик отдельно.
- Это же первая серьезная работа Шукшина в кино...
- Совершенно верно, кроме того, он был еще и моим практикантом. Мы ездили с ним вместе в Красногорск смотреть хронику. Я помню, меня поразил большой документальный фильм режиссера Мирона Белинского `Донбасс`. Там есть два эпизода, которые я просто заказал, чтобы мне выпечатали их и привезли на студию. Я показывал их художникам, чтобы они увидели настоящую фактуру и правильно обрабатывали костюмы. Эти кадры потом много раз цитировались. Они были посвящены возвращению солдат - едут на грузовике солдаты, затем объятия, слезы, как они бегут...
- Вы всегда так тщательно создаете такую, можно сказать, документальную подлинность в ваших лентах?
- Я считаю, документальность - одна из важнейших составляющих всех моих фильмов. Например, в фильме `Мне двадцать лет`, в полной версии он называется `Застава Ильича`, я снимал эпизод - первомайская демонстрация, на которой главные герои знакомятся. Все под документ. Еще там есть одна точка, которая вообще никогда нигде не снималась. С Москворецкого моста мы сняли, как расходится демонстрация. Отдельные кадры и живые герои, у нас тогда еще не было героини. И я снял, как будто они потерялись, он идет по мосту ищет, увидел и машет ей рукой. А позже сняли их сцену на набережной.
- Неужели вы весь эпизод успели снять за один день, непосредственно на демонстрации?
- Конечно, нет. Во время демонстрации я успел снять лишь общие планы, а все остальное - позже на законсервированном тогда новом Кировском проспекте. Мы работали там много дней. Монтажер говорил: `Зачем вы столько снимаете? Вам же нужно всего два-три крупных плана`. Потом пришла телега на студию Горького. В ней было сказано, что мы снимаем что-то издевательское - бежит небольшая группка людей. Какая же это демонстрация? Это, мол, издевательство над нашей жизнью.
- Когда вы работаете над тем или иным фильмом, вы думаете о его дальнейшей судьбе - зрительской реакции или о возможных фестивальных наградах?
- Я немного наград получал в своей жизни, они меня не волнуют, я знаю, как иные награды получаются. Так что я спокоен в этом отношении, у меня есть Венецианский приз, `Триумф`. Но высшей своей наградой считаю приз за вклад в кинолетопись. Я никогда не знаю, как это происходит, как рождается кино. Помните, как писала Ахматова - `из какого сора`. Даже не из сора, а вот откуда появляется тот или иной кадр, я пытаюсь разобраться до сих пор...
Дмитрий Месхиев, режиссер:
- Я его очень уважал с самого начала своего студенческого пути. Даже побаивался, для меня он был таким немножко богом, но при этом я не очень понимал, чему он меня учит. Как я себе соображал: я буду сидеть, а мне будут рассказывать, как снимать кино. Но так не было... И понял я Марлена Мартыновича только после того, как закончил ВГИК.
Когда я снял свой дебютный фильм `Гамбринус` по Куприну, его показывали на фестивале молодого кино, и Хуциев тогда его в первый раз увидел. После просмотра подошел и позвал: пойдем-ка. Мы зашли в кабинет, он достал бутылку коньяка, закусочку, шоколадку и сказал: `Ты молодец!` В общем, посидели-выпили, что для меня и тогда было совершенно удивительно.
Василий Пичул, режиссер:
- Поскольку сам Марлен Мартынович поступил во ВГИК в 19 лет, то тоже хотел набрать курс из очень молодых людей. Но сложилось так, что молодым оказался один я. Он мне поставил одну `пятерку`, вторую, третью. Потом начались общеобразовательные экзамены, и мне попался `Евгений Онегин`, а я его не читал. Причем, к стыду своему, так до сих пор и не прочел. А принимала экзамен замечательная преподаватель русского и литературы Звоникова, она была интеллектуальной составляющей того ВГИКа. Про `Евгения Онегина` я ничего, кроме `Мой дядя самых честных правил...`, из себя выдавить не мог. Но она снисходительно поставила мне `тройку`, потому что после `пятерок` Хуциева `двойку` поставить было нельзя. Так я все остальные экзамены и сдал. Марлен Мартынович уже меня вел. Поэтому я за мою судьбу профессиональную и жизненную глубоко благодарен этому человеку.
Петр Тодоровский, режиссер:
- Когда еще я работал на Одесской студии и приезжал в Москву, то в первую очередь звонил Марлену, чтобы повидаться. И вот однажды я звоню ему, а его жена Оля говорит, что он делает пробы к фильму `Был месяц май`. Приезжаю, а там ходят молодые ребята в военной форме. А Марлен, кстати говоря, меня помнит еще по общежитию ВГИКа, я там два года ходил в военной форме, в то время у меня даже штатского костюма не было... И вот тогда он на меня посмотрел и говорит: `Слушай, пока ты не распузанился окончательно, давай сниму роль для твоих на память`. Одели меня в военную форму, я надел ордена, взял гитару, что-то там наигрывал, мы разговаривали. Вдруг недели через две приходит телеграмма: `Вы утверждены на роль старшего лейтенанта Яковенко в фильме `Был месяц май`. Просим вас немедленно приехать в Калининград`. И я полетел на съемки.
Автор фото: МИХАИЛ КОВАЛЕВ
Московский Комсомолец
от 05.10.2005
Полина КАСАТКИНА.
