III Пленарное заседание "МЕЖДУНАРОДНЫЙ КОНТЕКСТ"
Прежде, чем я перейду к основной теме моего выступления по глобальному контексту нераспространения, я хотела бы отреагировать на вопрос, который поставил Владимир Барановский по поводу влияния создания американской НПРО на нераспространение. Я могу порекомендовать анализ, который проведен специальным представителем президента США по Корее, бывшим министрам обороны Уильямом Перри, который недавно выступил с анализом угроз безопасности США с азиатско-тихоокеанского направления. Вывод экс главы Пентагон состоит в том, что развертывание НПРО заставит Китай форсировать наращивание количества и совершенствование качества своих баллистических ракет, оснащение их разделяющимися боеголовками. По "теории домино" (это выражение, которое он употребляет), этот же процесс развернется и в Индии, в Пакистане и, вполне вероятно, перекинется на Иран, Ирак и Израиль. При худшем сценарии, на путь ракетно-ядерного вооружения может встать и Япония. Таким образом, по мнению Перри, развитие даже сравнительно небольшой системы в США сможет спровоцировать гонку ядерных вооружений и всплеск распространения ядерного оружия. Это анализ, который был сделан бывшим министром обороны США.
Теперь мне бы хотелось остановиться на факторах, которые не были серьезно затронуты в дискуссиях, которые состоялись вчера и сегодня. Необходимо отметить, что сам процесс нераспространения вписан в другие процессы, которые не являются частью нераспространения, но как факторы влияют на его ход. Я бы назвала несколько таких процессов, начиная с самого, с моей точки зрения, важного. Это то, что в данный процесс во все большей мере вступают негосударственные организации. Они задействованы в этом процессе не только как позитивные, но и как негативные участники. В негативном контексте я бы хотела обратить внимание на такой динамично развивающийся процесс, как терроризм. Причем терроризм как внутренний, так и внешний. По прогнозу, который был сделан известной организацией Амальди, и который докладывался, в частности, и здесь, в Москве, в 2002 - 2003 году может быть взорвано мини ядерное устройство на Ближнем Востоке. И, как считают ученые, которые принимали участие в данном прогнозе, это могут сделать не государственные организации, а террористы, которые получат доступ и могут в ближайшие годы нарушить всю сложившуюся логику и нераспространения и различных мер, которые принимает само государство. Я приведу второй пример. К нам поступила информация, что в одном из Центров, который находится в бывшей республике Советского Союза, в Средней Азии, наблюдается процесс попытки подкупа ядерщиков. Трое специалистов из этого Центра исчезли в неизвестном направлении, а четвертый рассказал информацию о том, что ему предлагают очень крупные деньги за то, что он будет работать за пределами этой среднеазиатской республики, в частности называются может быть как посредники в этих переговорах, а может быть и с далеко идущими последствиями, талибы. То есть уже не со стороны официального государственного механизма, а со стороны движения Талибан предпринимаются попытки воздействовать на специалистов в этой очень чувствительной сфере. По этой информации, поступившей от данного специалиста, трое уже куда-то уехали, куда он не называет. Приводится такой факт, что зарплата в этом учреждении не платится уже больше года, что контроль за ядерными материалами, которые остались там недостаточен, что тоже, само по себе, представляет серьезную проблему. Влияние экстремистских организаций на этот процесс, я думаю, необходимо учитывать.
Я помню, в свое время в Фонде Карнеги проводилось обсуждение уже юридического оформления на международном уровне проблем ядерного терроризма. В частности там говорилось о разработке документа по борьбе с бомбовым терроризмом и в развитие этого по борьбе с ядерным терроризмом. Я считаю, что эта проблема сейчас весьма актуальна и ей нужно придать особое внимание, чтобы потом не пожинать страшные плоды.
Второй внешний контекст этого процесса я бы условно назвала экономическими интересами различных негосударственных организаций - фирм, различных финансовых организаций, которые, как у нас уже имеются сведения, они отпускают очень крупные деньги экстремистам разного толка. Вот, в частности, занимаясь Чечней и различными исламскими факторами, мы обладаем информацией, что и со стороны части организаций на Ближнем Востоке: в Саудовской Аравии, в Ливане, в некоторых других странах эти частные организации, поэтому правительство отказывается от вот этого, говорит, что оно не причастно к этим процессам, но из этих организаций идет финансирование различного рода террористов и разработок и приобретения или попыток приобретения ими весьма чувствительных технологий. Деньги идут очень крупные. Естественно, используются финансовые механизмы перекачки этих денег, и даже у нас есть списки тех организаций, через которые эти деньги перекачиваются, естественно, части этих организаций, и на территории, в том числе США, на территории Великобритании, некоторых других стран. То есть, заинтересованность в получении очень большой прибыли толкает некоторые экономические структуры на потворствование этим процессам. И это очень серьезно.
Третий момент, который мне хотелось бы отметить. Когда мы вчера рассматривали эти проблемы, мы исходили из рациональной логики и говорили, что одна страна пытается обеспечить сдерживание защиту своих национальных интересов, защиту территории - логика вполне рациональна. Но есть факторы, которые могут подтолкнуть к использованию ядерного оружия или каких-то других форм ОМУ, которые имеют совершенно другую природу. Я имею в виду некоторые конфессиональные факторы. Вообще, разность конфессий и межцивилизационные и межконфессиональные противоречия, которые сейчас уже имеются, и не случайно говорится, что XXI век может стать веком религиозных войн, они могут обусловить применение ОМУ исходя не из рациональной логики, которая нам понятна и исходящим из рационального объяснения, а исходя уже из фанатического какого-то желания бороться с иноверцами, применять это оружие даже используя фанатиков, и это тоже, с моей точки зрения, серьезная проблема, которую нужно принимать во внимание. То есть, межконфессиональные различия, противоречия доходящие уже до желания выяснения отношений, в том числе и вооруженным способом.
Наконец, четвертый фактор, который тоже, мне кажется, стоит принимать как контекст, близкий к конфессиональному, но ближе к этническим и межнациональным противоречиям. То есть различного рода этнические конфликты, которые сейчас уже, с одной стороны, идут и те противоречия, которые мы видели и в ситуации в Косово, они окончательно не разрешены, и то, что мы наблюдаем сейчас в том числе и между Индией и Пакистаном, этот фактор тоже играет определенную роль, и в том числе и в Центральной Азии эти межэтнические противоречия тоже играют определенную роль в возникновении условий, которые могут подтолкнуть к применению ОМУ.
И. наконец, фактор, который является контекстом, но он может в какой-то мере или тормозить или наоборот подталкивать нераспространение - это целый комплекс экологических факторов. Здесь имеется в виду, что иногда даже благое дело наталкивается на очень серьезные экологические препятствия. В качестве примера я могу привести, что руководство ФРГ, когда встал вопрос об участии Германии в российской программе утилизации избыточного оружейного плутония, натолкнулось и, соответственно, передачу Российской Федерации оборудования завода по производству смешанного уран-плутониевого топлива в Ханау, натолкнулось на серьезную критику со стороны "зеленых", и, в частности, министра иностранных дел Йошки Фишера. Это нежелание уже с экологической точки зрения подтолкнуть этот проект сыграло свою роль. То есть, эти экологические факторы необходимо учитывать как определенный контекст, который влияет уже на ход нераспространения.
Теперь мне бы хотелось в заключение примерно назвать направления тех основных мер, которые можно по этим факторам принимать. Это, конечно, что касается терроризма и всего, что связано с этим злом, требует очень серьезной проработки документов ООН и других международных организаций. Вчера представитель Казахстана очень правильно отметил, что недавно состоялась встреча представителей государств-членов Договора о коллективной безопасности и там рассматривался этот вопрос. У нас совсем недавно создан такой орган, как Комитет секретарей советов безопасности стран-участниц Договора о коллективной безопасности. Этот орган, который уже начал свою работу, и проходят встречи секретарей советов безопасности позволяет вырабатывать общую позицию в том числе и по вопросам борьбы с терроризмом. Но подстегнула это, конечно, ситуация, которая сложилась в Центральной Азии. В ближайшее время состоится поездка нашего секретаря Совета безопасности в Бишкек на очередную встречу в этом направлении. Соответственно прорабатываются документы по сотрудничеству в борьбе с терроризмом и на уровне Договора о коллективной безопасности.
В других регионах тоже эта проблема стоит остро, и, может быть, требуются какие-нибудь коллективные усилия и оформление в виде каких-то международных договоров по борьбе с этим злом.
Второе направление мер. Это, конечно, контроль за различными финансовыми потоками, которые могут идти для приобретения различного рода "чувствительных" технологий и которые, в результате, могут нарушить сложившуюся ситуацию. В том числе и в результате использования террористами, различного рода опасными организациями средств для массового уничтожения. Этот контроль предполагает очень серьезный обмен информацией. Сейчас эта ситуация назрела очень остро, и я могу здесь с удовлетворением сказать, что мы наблюдаем сейчас понимание со стороны наших зарубежных партнеров в этих вопросах. Во-первых, у нас налажено взаимодействие между Советом безопасности Российской Федерации и соответствующей структурой в США, мы обмениваемся данными по этим вопросам, по мере пожелания сторон, уточняем какие-то моменты. Есть также обмен информацией с партнерскими службами ФРГ, Великобритании, Израиля. И очень интересная информация приходит по этим каналам, в которых даже указывается, названия организаций, которые занимаются этим, и где они расположены, в том числе на каких территориях, в том числе из Израиля ценная информация идет, Великобритании, передвижение террористов, террористических групп. И, соответственно, это позволяет мировому сообществу, взаимодействие с Интерполом идет по выдаче таких людей, которые подозреваются в этих делах. И это просто необходимо сейчас, причем этот обмен требуется чтобы проходил в режиме времени, потому, что это предупреждение, он просто необходим - у нас был период, когда очень серьезная была информация о готовящихся террористических актах в посольствах, в том числе с использованием очень опасных видов оружия. И, соответственно, поскольку эта информация приходила отовсюду, можно было ее концентрируя принимать меры, и такие попытки вовремя предотвращались. То есть сотрудничество информационное здесь совершенно необходимо.
Третье направление, мне кажется, это взаимодействие различных конфессий. Это в широком смысле экуменистическое движение, взаимодействие между исламом, православной церковью, католиками и другими вероисповеданиями на самом высшем уровне, определенная договоренность, особенно это необходимо в тех странах, где существуют такие опасности противоборства. Для того, чтобы предотвратить самое страшное. Здесь необходима общая база на межконфессиональном уровне. Я могу в качестве примера привести, в свое время было такое взаимодействие между шейхульислам в Закавказье, когда шел Карабахский конфликт и, соответственно, так сказать, христианской церковью. Они определенную роль сыграли, чтобы этот конфликт предотвратить. Необходимость выработки общего подхода к нераспространению в широком смысле слова, с точки зрения различных конфессий, очень важна сейчас. Я могу в данном контексте сказать, что на декабрь запланировано в России, скорее всего это будет в Петербурге, проведение международной конференции, посвященной вступлению в новое тысячелетие христианства, с приглашением представителей других конфессий. Предполагается, что там будет принимать участие и Алексий, руководитель православной церкви, и представители ислама и других конфессий.
И, наконец, четвертое направление, которое сегодня уже частично обсуждалось, мне кажется, что очень важно, подключать неправительственные организации прогрессивного характера, которые помогали бы в этом движении и необходимо подключать, очень серьезно, прессу, средства массовой информации. Здесь, когда мы обсуждали у Орлова эту тему, был сделан некоторый упрек, что, мол, государственные организации не слышат. Что касается Совета безопасности, у нас есть своя страничка в Интернете, соответственно, материалы, которые у нас появляются мы туда подвешиваем, у нас регулярно проводит секретарь Совета безопасности пресс-конференции с разъяснением, в том числе было по военной доктрине, по информационной доктрине была такая встреча. Я думаю, что здесь активнее надо себя вести и представителям прессы, которые могли бы принять большее участие в разъяснении этих аспектов нераспространения, как позитивных аспектов, так и факторов, которые вторгаются в этот процесс. Здесь еще, мне кажется, есть еще очень большие резервы.
И, наконец, я думаю, что здесь есть резервы задействования и международных механизмов финансирования в пользу нераспространения. В частности, вчера мне приходилось читать информацию о слушаниях, которые состоялись в Конгрессе по российско-американским отношениям, Мадлен Олбрайт выступала. Среди очень больших плюсов применительно к нашей тематике был назван минус, в том числе как пожелание для следующей администрации, Было сказано, что администрации необходимо больше заботиться о возможностях для России заниматься бизнесом с Западом по "чувствительным" технологиям. В этом случае меньше российских разработок утечет к проблемным странам. И предлагается повысить финансирование на этом направлении. Соответственно финансирование может осуществляться и на различных международных организациях и международными механизмами. Та ситуация, которая возникла с ФРГ, была разрешена как раз в ползу этого вопроса. В частности вмешался в это саммит "восьмерки" на Окинаве, и по его рекомендации предполагается создать специальный международный фонд содействия российской программе утилизации плутония. Соответственно Германия согласилась профинансировать это через фонд. То есть не напрямую давать России средства, а через фонд, который создается по рекомендации саммита.
Благодарю за внимание.
Лариса Вдовиченко
7 октября
