За что? За что? За что? Протяжным вздохом вырвется упрёк! И не накажет – не за что! – меня сам бог за слабость духа, за влюбчивость без меры - что в жён чужих, что в будущих невест…
Я пошлость прятать не хочу, испорченность – не буду, но глаз твоих притягивает взор; казалось, что там? – за чёрной бездною стекол? Быть может россыпь женских прихотей?.. А может – жесточайший ум, который впору любому из мужчин, властителю империи?.. Но бог с ним, с тем умом! Как быть со мной, который, не жестокий, но ум теряет, рассыпая дифирамбы? Что делать с бестолочью, что мной зовётся, которая себя терзая, терзает неповинных?
Сюжет не нов, для смеха есть причины, ирония любой квардак в мозгах излечит. Но – стал противен смех, лечиться нет охоты, а этот зуд терзаний стал слаще мёда… Не знаю, может - мазо, а может – схизма, открой страницу Фрейда наугад…
И вот, на фоне монализовской улыбки, ты разбегаешься в мильон малюсеньких царей. Они короны бьют о мрамор, улыбки топчут, надежды жгут, кого-то пальчиком манят и тут же головы на плаху; кокетливый излом руки - и сотни графов пала ниц, мильон перстов дорогу указали и - потянулись вереницы, звеня цепями – на Магадан, на Соловки; пощёчин залпы и среди них цветок раскрытых алых губ; польстившихся - в подвалы, дерзнувших - в кандалы; шампанское на мостовых, глинтвейн, рейнвейн, портвейн – ручьями утекают в Лету, а пивом моют ноги прачки – всесилье коньяка! Единственно в цене, помимо коньяка, лишь артистичность и холодность немой Антарктики; вот кто- то взгляд случайно тёплый обронил, а на пол падает снежинка….
Обиженный и богом, и аллахом – обижен дважды, и не сотрёшь единым махом то, что написал, но богов и аллахов – я вассал и потому они простят.
Простишь ли ты?...
Александр Назариков
www.nasledie.ru
19.02.1990
