Для нынешнего поколения оппозиционеров цель заключается в процессе борьбы, а не в достижении конкретных целей. Им нужны поводы, по которым они могли бы высказаться, чтобы продемонстрировать свою борьбу с режимом. Однако даже те цели, которые они декларируют очень далеки от большинства людей, поэтому массового роста протестов ждать не стоит. Таким мнением поделился с Накануне.RU профессор, доктор политических наук Сергей Черняховский.
Вопрос: Длинные майские праздники оказались связаны в Москве с новым всплеском протестных настроений, но в отличие от зимних митингов, здесь произошли столкновения с ОМОНом, драки и даже обвиняют полицию в применении газа. Почему такое изменение произошло?
Сергей Черняховский: Во-первых, не было всплеска протестных настроений, потому что это были действия актива определенных организаций, существующих и существовавших давно. И на какой-то массовый подъем протестной активности не опирающейся. Поэтому, они, хотя и были очень заметны, ни во что серьезное не вылились. Вместе с тем понятно, что есть некоторая часть общества, достаточно заметная, которая голосовала против нынешнего президента, в том числе, есть определенная меньшая часть, которая в принципе им не удовлетворена и недовольна по разным причинам. Кто-то по сугубо идеологическим, что понятно и естественно, кто-то объективно связан с теми или иными группами, которым не выгодна его политика в чисто прагматическом плане. Ну а кто-то, как вот те остатки людей, которые оказались вне политического процесса после 90-х годов, когда он был более бурным, и запрос на таких политических активистов был более высок, и, с одной стороны, пытаются сохранить свое существование, а с другой, хотели бы вернуть ту политическую атмосферу.
Вопрос: Если говорить конкретно про 6 мая, когда произошло столкновение участников "Марша миллионов" с ОМОНом - что, по вашему мнению, там случилось, ведь зимой удавалось и более крупные акции проводить без силовых методов?
Сергей Черняховский: В отношении того, что произошло 6 мая, здесь разница, собственно, в одном. Дело не в том, что зимой полиция не шла на силовые меры, а сейчас пошла. Зимой организаторы не нарушали напрямую достигнутых договоренностей и, следуя, кстати говоря, тем же шарповским технологиям старались демонстрировать дружелюбие к полиции, это тоже во всех инструктивно-технологических материалах четко прописано. На самом деле, группы для силового противостояния по этим технологиям всегда готовятся на случай, если будут происходить какие-то контакты. У нас они, насколько можно судить, готовились, как минимум, с лета прошлого года, готовились и обучались. Именно в этой ситуации, организаторы этих действий инициировали столкновение - после того, как увидели, что предыдущие формы успеха не принесли, пытались обеспечить прорыв. Им нужно было в принципе, либо настоять на своем и показать, что они сильнее, чем власть и администрация, по крайней мере, в обеспечении своих желаний демонстрационных, либо добиться противостояния. В этом отношении они его добились, но это естественно, потому что они сознательного этого хотели.
Вопрос: После этого оппозиционеры сменили тактику на, так называемые "Народные гулянья". Есть ли в такой форме протеста какой-то смысл?
Сергей Черняховский: Та новая тактика, которая была применена, в плане "беганья по бульварам", она обращает нас к более общей проблеме. Дело в том, что в последнее десятилетие мы сталкиваемся с ситуацией, когда многие естественные нормальные права граждан, во многом, стали способом достижения не тех политических целей, которые декларировались когда-то, а попытками навязывания своей воли. Например, "беганье по бульварам" - это не демонстрация того, что "мы здесь против чего-то". Это такой метод стреляния в спину шариками из жеваной бумаги - попытка дразнить, заводить, не давать спокойно спать и делать это постоянно. При этом, отчасти, она цели достигает. Понимаете, можно идти по улице, бить лампочки и кричать, что делаешь это в знак протеста против власти. В другой ситуации это будет нарушение порядка, за это можно забирать.
Здесь нарушений, как таковых, нет, но специфика современных политических технологий заключается в том, чтобы добиваться формально законными средствами целей, своего рода, неправовых. Это не значит, что они теоретически не могут быть прогрессивными, оправданными и т.д. Я сейчас не говорю о целях тех, кто это непосредственно делает. Но политико-философская проблематика такая возникла и на нее надо отвечать, в первую очередь, на концептуальном уровне. В общем-то это технология достаточно известная известна из всякого хулиганского озорства школьного возраста - сделать что-то, что будет неприятно другому и либо сказать "а я этого не делал", либо сказать "а что здесь такого, разве нельзя?". Собственно, отчасти подобными вещами в последние годы разрушали и Советский союз, но тогда это носило менее хулиганские, менее изощренные формы.
Вопрос: Как, в таком случае, должна власть на это хулиганство реагировать?
Сергей Черняховский: Как технологически действовать власти - это другой вопрос, на самом деле, это не слишком сложно, хотя и треплет нервы. Власти нужно думать и отрабатывать свою технологию в ответ. Особое внимание здесь нужно обратить на то, что вот эти действия антиправительственных активистов - это та технология, которой можно трепать нервы, но которой нельзя добиваться чего-то напрямую, кроме как угрозой постоянно трепать нервы. Здесь можно напоминать о себе и только.
С другой стороны возникает такая проблема. Сейчас Акунин хочет нечто подобное сделать под видом встречи с писателями с прохождением по бульвару. И получается что? По большому счету, прохождение по тенистым бульварам особо в глаза не бросается, роль политической демонстрации и давления на власть выполняет довольно слабо и власть может делать вид, что она это не замечает - мало ли кто гуляет по бульварам. Но до сих пор бульвары в Москве - бульварное кольцо - оставались в Москве таким полузаповедным местом, где было тихо и они разительно отличались от соседних улиц. Если даже взять Тверской бульвар и общую атмосферу на нем и Тверскую улицу - понятно, что вот уходишь ты в сторону и сразу можешь рассеяться и отдохнуть.
Делая это, они реально просто ломают атмосферу тех заповедных городских мест. Они могли бы, по большому счету, собраться в Тимирязевском парке большой толпой и бродить там, говоря, что "мы тут ничего не нарушаем" или в "Лосином острове". Но так они начинают или начнут в какой-то момент раздражать не столько власть, сколько жителей города. Вот это напряжение, которое они создали в центре, для людей, которые в эти дни просто хотят отдохнуть, я думаю, не будет вызывать особой психологической поддержки. Кроме того, постоянное зацикливание на словах "я против" делает их похожими, с одной стороны, на персонажи известных советских мультфильмов, которые всегда были против, а с другой стороны, вызывает некоторые воспоминания о песне Высоцкого "Зачем мне считаться шпаной и бандитом - не лучше ль податься мне в антисемиты: на их стороне хоть и нету законов - поддержка и энтузиазм миллионов". Только в данном случае выбирается не амплуа "антисемита", а амплуа "антипутиниста", хотя "поддержка и энтузиазм миллионов", я думаю, все-таки, меньше, чем у пресловутых антисемитов.
Вопрос: Протестное движение было активно в период между выборами. Вновь некоторое движение возникло сейчас, когда была инаугурация президента. Дальше таких крупных формальных поводов не предвидится. Как считаете, есть ли перспективы у этого протеста или он сейчас будет уходить в тень?
Сергей Черняховский: Тут Мария Липман сказала, что есть всегда и сейчас проявилась такая генерация политического актива, которому важны не цели борьбы, а сам процесс борьбы - адреналинщики, своего рода. Опять-таки, все это может действовать на власть, у которой слабые нервы, а у нынешней российской власти вроде они до сих пор были крепкими. В то же время, это отнюдь не означает, что они защищают абсолютно неправое дело или абсолютно правое, а власть, наоборот - правое или неправое. Дело в другом - то, что они провозглашают как свои цели, достаточно отдалено от граждан и от их реальных насущных интересов. Они говорят, что главное - это политреформа и новые выборы в Госдуму. Политическая реформа, которая началась зимой, хотя и носила скорее иронично-издевательский характер, но основную массу граждан она вообще очень мало волновала, потому что она себя с процессом избрания связывает очень мало, и вопрос о том, по какой формуле будут избираться "одни" и "другие", которые от них достаточно далеки, относительно безразличен, как бы он не относился к процедуре современных выборов.
Точно так же новые выборы мало кого сейчас вдохновляют. Они скорее нужны тем, кто не оказался в выборном процессе зимой. И, по большому счету, те, кто протестует сейчас, они не участвовали в выборной кампании, так или иначе, не были допущены. Вообще странно, что они жалуются на нечестные выборы, хотя должны были бы жаловаться те, кто поучаствовал и мало получил. Те же, кто не участвовал в выборах, представляют заметную, но не представляют значимую часть общества. Кроме того, если выборы провести, например, сейчас, то выборы бы прошли вообще без учета тех партий, которые могли бы зарегистрироваться, имея 500 человек. В любом случае, если бы они действительно "достали" власть, она бы, также как они издеваются над ней, так и она поиздевалась бы над ними теми новыми правилами, выданными за либерализацию.
Вопрос: И все-таки, ситуация определенным образом изменилась, по сравнению с зимой. По крайней мере, у нас сменился президент, который, возможно, имеет несколько иные взгляды в том плане, как на протесты подобные реагировать. Какие пути развития нынешней ситуации могут быть?
Сергей Черняховский: Здесь действительно интересные возможности развития этой ситуации, но не в плане "свергнут власть - не свергнут власть", а с точки зрения чистого любопытства. В этом отношении, когда процесс политический приобретает такой характер, интересный для наблюдения,- кто над кем больше поиздевается - это очень негативная ситуация в том плане, что не созревают реальные политические силы, потому что общество забавляется. Как Ленин в свое время писал, что террор просто приводит к наблюдению обществом за схваткой терроризма и власти, но не приводит к вовлечению граждан в политическую жизнь - подобное получается и здесь. Реально это будет вести только к уменьшению политической активности и в этом отношении, оно может быть использовано властью, причем могут использоваться властью своего рода как агитационный материал, показывающий, с одной стороны, что у нас есть демократия, а с другой стороны, показывающая всем, что все оппозиционеры - просто политические хулиганы. Кстати говоря, в значительной степени, так оно и есть, потому что для них вот эта деятельность, выдаваемая за протест - просто средство и способ поддержания своего реноме, поддержания интереса к себе. По сути дела, они занимаются тем же, чем занимаются профессиональные диссиденты, правозащитники - им не нужно решение тех вопросов, по поводу которых они выступают, им нужно, чтоб таких вопросов было больше, чтобы они могли играть роль борцов.
http://www.nakanune.ru/articles/16477
