Ведущий программы Виталий Ушканов и президент Российской академии образования Николай Никандров беседуют о том, будет ли эффективной система предоставления образовательных кредитов молодёжи.
Если кто из провинциальных юношей и девушек решит сегодня повторить маршрут Михайло Васильевича Ломоносова, то ему наверняка придется несладко. То есть, в отличие от архангельского мальчишки до Москвы такой энтузиаст доберется быстро и с комфортом. А вот дальше начнется беда, потому что пресловутый гранит науки в начале XXI века остается притягательным и заманчивым, но для человека с пустым карманом, увы, давайте это признаем, он всё менее и менее доступен. Доктор педагогических наук, профессор, президент Российской академии образования Николай Дмитриевич Никандров - желанная персона в нашей студии.
- На прошлой неделе состоялось заседание президиума Госсовета, где президент России В. Путин сказал, что необходимо более широко использовать доступные образовательные кредиты. Казалось бы, ура, проблема будет наконец решена, однако остаются вопросы, и вопросы сложные, как эти кредиты должны выдаваться, кому, на каких условиях. У Российской академии образования есть своя позиция?
Никандров: Общеакадемической позиции, под которой каждый член академии подписался бы, нет. Мы этот вопрос специально и официально на президиуме не обсуждали. Но думаю, что различий у нас было бы не так много. С одной стороны, да, безусловно, кредиты нужны. С другой стороны, проблема эта не простая. И это доказывается тем, что 13 ноября Госдума отложила рассмотрение вопроса об образовательных кредитах, хотя такой закон подготовлен.
Но опыт, конечно, есть. Еще до 2000 года некоторые банки по своей инициативе стали давать такие кредиты. Они же имеют право давать кредиты на всё что угодно: на покупку любого предмета или услуги. Известно, что подобный опыт был в Москве, Санкт-Петербурге, других городах. Сейчас опытные случаи кредитования тоже есть.
Чего на самом деле нет, так это разумного регулирования таких кредитов и поддержки их со стороны государства. Ведь если кредит и есть, то он очень дорогой, воспользоваться таким кредитом очень трудно.
- То есть государство должно брать на себя частичное погашение тех же процентов?
Никандров: Полагаю, что да. Особенно в том случае (если это будет оговорено в законе), когда человек по распределению или в соответствии с другими механизмами отрабатывает некоторое количество лет (нужно думать о том, сколько, как и где) там, где он действительно нужен государству.
- Вот ирония судьбы. В последние три года нашим согражданам на покупку чайников, телевизоров, автомобилей и прочего выдано 1,5 триллиона рублей, а с образованием не получается так быстро и гладко, как с чайниками.
Никандров: Возьмем кредит на приобретение автомобиля или жилищные кредиты, то в случае, если заемщик оказывается несостоятельным и его гаранты тоже, то в конце концов у него можно отобрать автомобиль или жильё. А как отберешь то, что касается образования? Исключить заемщика из вуза? Но это не компенсирует те затраты, которые банк уже понёс.
- Получается, что хорошее образование бесценно, только вот отобрать его нельзя. Президент РСПП А. Шохин считает, что кредиты должны быть увязаны с возможностью выпускника возвращать их, поэтому такие кредиты должны выдаваться на завершающей стадии обучения. То есть, тем студентам, которые уже выбрали сферу своей будущей деятельности, и известно, где они будут работать. Вы согласны с таким подходом?
Никандров: Не совсем. Есть платное образование, которое может быть достаточно дорогим. Человеку же важно иметь возможность поступить. Конечно, хорошо, если время покажет, что он поступил не напрасно, успешно двигается по стезе обучения, но все-таки для поступления важно иметь кредит. В этом плане у нас с господином Шохиным есть некоторые расхождения.
- Тогда здесь встает другой вопрос: куда человек поступает? Если он поступает в Финансовую академию, то, вероятно, банк сочтет это высшее учебное заведение престижным, достойным и перспективным. Если же человек хочет приобрести профессию орнитолога, а она тоже нужна и обществу, и государству, и человеческой цивилизации, то банкиры прищурятся, почешут затылки и могут кредита не дать.
Никандров: Могут. Против этого способа борьбы нет. Надо сделать получение любой профессии привлекательным для банков, тогда они будут давать кредиты. Но с другой стороны, профессия должна быть привлекательной и для будущего студента или учащегося среднего профессионального учебного заведения (где тоже можно получать кредиты, опыт такой есть) и тех, кто помогает ему поступить.
Кредитом Сбербанка (а он самый дорогой, примерно 19 процентов) пользуются примерно один на 10 тысяч студентов. А если брать все кредиты, в том числе выданные коммерческими банками, то в 2005 году примерно 0,5 процента всех студентов (поступающих и уже учащихся) воспользовались подобными кредитами. Ничтожно малое количество!
- Государство в связи с этим должно понимать, что без государственного контроля и финансовой бюджетной помощи ничего в данной сфере не сдвинется с мертвой точки?
Никандров: В сколько-нибудь заметных количествах не сдвинется.
Досье:
НИКАНДРОВ Николай Дмитриевич - президент Российской академии образования. Родился 20 октября 1936 года в северной столице. Окончил филологический факультет Ленинградского госуниверситета. Работал старшим переводчиком в Академии тыла и транспорта, преподавал иностранные языки в средней школе и различных вузах. Заведовал кафедрой педагогики Высшей школы, был деканом факультета повышения квалификации директоров школ в Ленинградском пединституте имени Герцена. Возглавлял лабораторию методологии и педагогики. Занимал посты зам. директора НИИ общей педагогики, главного ученого секретаря президиума Академии педагогических наук СССР, вице-президента Российской академии образования.
В 1997 году избран президентом академии. Доктор педагогических наук, профессор. Автор более 300 научных работ в области сравнительной педагогики, методологии, педагогики и дидактики высшей школы.
Заведующий кафедрой педагогики Московского государственного педагогического университета. Возглавляет Университет Российской академии образования. Награжден орденом "За заслуги перед Отечеством IV степени", Орденом Почета, многими медалями. Лауреат премии президента России в области образования. Почетный работник науки и техники, почетный работник высшего профессионального образования России.
- Правда ли, что начиная с 2004 года учебные заведения в нашей стране могут в любое время отказаться от практики бесплатного обучения студентов? Останется ли хоть какая-то часть бюджетных мест, на которые могут претендовать молодые люди?
Никандров: Я не только думаю, но и уверен, что останется. Я не разделяю пессимизма тех, кто считает, что бесплатное образование вообще у нас сойдет на нет. Этого нет ни в одной стране. Даже в США, где действительно высшее образование в большей части платное, все равно есть достаточное количество мест, обучение на которых компенсируется либо государством (в меньшей степени), либо (в большой степени) корпорациями.
Во всяком случае, если сравнивать материально-финансовое положение среднего россиянина и среднего американца, нам тем более важно сохранять бесплатное образование. Считаю, что почти уже исчерпаны возможности россиян платить. Да, мы сейчас развиваемся, у нас растет валовый внутренний продукт. Всё это хорошо, но у нас уже достигнута такая ситуация, когда студентов больше, чем было студентов во всем Советском Союзе. Причем намного больше, на 1 миллион 200 тысяч. Хотя население СССР было примерно вдвое больше, чем население современной России.
Если брать и прямые и косвенные признаки, расширять далее платный прием за счет уменьшения бюджетных мест нельзя. Другое дело, что можно сколько угодно расширять платный прием вообще, не уменьшая при этом количества бюджетных мест.
Но здесь мы тоже впадаем в некую трудность. Вуз или среднее профессиональное учебное заведение - это не только средство подготовки кадров, но и решение проблемы определенных человеческих потребностей. По закону об образовании образование дается в интересах человека, общества и государства. Так что пусть будет сколько угодно возможностей даже у того, кто явно не сдаст экзамен на бюджетное место, поступить платно. Уменьшать количество бюджетных мест значит отсечь от высшего образования многих перспективных Ломоносовых, которые все-таки есть и всегда будут.
- А законодательная база регулирует каким-то образом данную ситуацию? Или в вузах смогут найти лазейки и добиться того, чтобы зарабатывать больше денег?
Никандров: Так приходится думать об этом. На самом деле я не могу бросить камень в тех ректоров и вузы, которые увеличивают платный набор, если у них нет условий для некоторого количества студентов, в смысле аудиторного фонда. Им приходится, увеличивая коммерческий набор, уменьшать бесплатные места.
Соблазн такой есть. И то давление, которое есть с точки зрения финансирования вузов, конечно, к этому тоже подталкивает ректоров, ученые советы и т.д.
- Вы имеете в виду какое давление?
Никандров: Финансовое. Нужно ремонтировать вуз, а на это выделяется мало бюджетных средств, тогда их надо искать где-то в другом месте. Зарплата вузовских преподавателей все-таки оставляет желать лучшего даже после повышения, откуда-то эти деньги хотелось бы брать, чтобы люди не ушли в другие, более перспективные или лучше оплачиваемые секторы экономики.
- Образование входит сейчас в число приоритетных национальных проектов. Вы как оцениваете промежуточные результаты государственной заботы в рамках национального проекта в сфере образования?
Никандров: Оцениваю все-таки положительно. Знаю, что есть большая критика, частично обоснованная. Но проект, как я понимаю, и не задумывался как способ решения всех проблем образования. Смысл в том, что это некий катализатор решения образовательных проблем. И это возвращение внимания общества к образованию как к делу приоритетному. Об этом мы как-то забыли. И вливание достаточно большого количества денег - это уже хорошо. Другое дело, что хотелось бы еще больше.
Но если распределить все эти вливания на каждого человека, подсчитать, то получается немного. Здесь профессионально я не могу говорить. Как гражданину мне кажется, что можно было бы пощипать и стабилизационный фонд, который у России огромный. Но я не знаю, можно ли это делать. Знаю, что если вдруг стоимость нефти снизится с 60 до 12 долларов за баррель, то будет очень сложно...
www.radiorus.ru
20.11.2006
