Из выступления Нодари Симония, директора Института мировой экономики и международных отношений РАН, академика , на круглом столе по теме "Политические риски для энергетической безопасности. К повестке дня "Большой восьмерки", 11 мая 2006 года.
Роль ОПЕК неуклонно снижается, удельный вес ОПЕК в обеспечении мирового рынка нефтью снижается. Только за последние десятилетия он снизился более чем с 46% в экспорте нефти на мировой рынок до около 40 с долями процентов. Это существенные изменения, учитывая, что потребление нефти растет.
Второе фундаментальное изменение заключается в том, что главные потребители, традиционные главные потребители, такие как Северная Америка, Европейский Союз и страны Северо-Восточной Азии, куда я включаю в данном конкретном случае Японию, Южную Корею и Тайвань, в этих странах спрос растет неуклонно, столь же неуклонно и на нефть, и на газ. В то же время в эту группу стран главных потребителей входят и те, которые вообще не имеют нефти и газа, как в Северо-Восточной Азии, либо те, которые имели, даже занимали первые места, как Соединенные Штаты Америки, но сегодня принципиально изменилась ситуация. Они уже не занимают первые места, их потребность в импорте нефти, а теперь еще и газа растет буквально как на дрожжах. Это принципиальные изменения ситуации.
Третье принципиальное изменение ситуации - на рынке покупателей появились совершенно новые покупатели. Причем серьезные, здесь речь должна идти о больших, крупных развивающихся странах, в которых наблюдается быстрый экономический рост. Это Китай, в первую очередь, и я не удержусь, назову конкретную цифру. В прошлом году Китай потребил 310 миллионов тонн нефти. При этом сам произвел только 180 миллионов, значит, 130 он вынужден был импортировать. И эта цифра будет расти. Процент соотношения импортной и внутри произведенной нефти будет увеличиваться все время в пользу импорта. Примерно в том же положении находится Индия, Бразилия. В странах производителях, экспортерах нефти, тоже происходят серьезные изменения. Например, я еще помню, как в 60-е - 70-е годы, когда речь заходила о нефти, у всех на устах была Индонезия, ее борьба против семи сестер, и так далее, но теперь кто такая Индонезия? Она уже третий год обсуждает вопрос, а не выйти ли ей из ОПЕК, потому что она уже превратилась в мета-импортер нефти. И 2005 год ознаменовался тем, что они потратили семь миллиардов долларов на субсидии для внутреннего рынка, потому что иначе это грозило социальным взрывом в стране. Так что меняется и ситуация в самих производящих странах. Но не только выбывают вот такие страны, как Индонезия, наоборот, появляются новые страны экспортеры. Благодаря усилиям Соединенных Штатам Америки, например, Африка постепенно наращивает производство и экспорт нефти. Причем американцы, которые вообще третировали Африку, теперь вдруг неожиданно, буквально несколько лет тому назад, обратили внимание, что Африка - это потенциальный источник нефти и газа. И они стали прочесывать Африку, находя там экзотические страны, как, например, Чад, которые раньше никогда никому в голову не приходило числить в экспорт-производящих или экспортирующих странах. Короче говоря, создается совершенно новая ситуация. Теперь развитые страны, Северная Америка, Европа и Северо-Восточная Азия - они ослаблены на нефтяном и газовом рынке, они уже не могут диктовать. Одно время говорили: сейчас наступила эпоха покупателей, потребителей. Сейчас это далеко не так или, во всяком случае, нужно внести коррективы. Например, США уже не могут запретить целому ряду стран или надавить на них, чтобы они не покупали нефть в Иране, чтобы они перестали общаться с Ираном на предмет строительства газопровода. Или они должны идти на огромнейшие уступки, как сделали миллионные США в атомной энергетике, когда подписали с Индией соглашение о том, что готовы содействовать мирному развитию атома. Беспрецедентный случай, но одна из главных целей была предотвратить соглашение между Индией, Пакистаном и Ираном о строительстве трубопровода, газопровода из Ирана через Пакистан в Индию. И потенциально, может быть, еще и в Китай. То есть, совершенно другие уже играются игры, при совершенно других соотношениях сил в мире. И это вызывает нарастание напряженности на нефтяных и газовых рынках.
В последнее время очень популярен был среди некоторых западных экспертов тезис о том, что риск заключается в том, что нефть заканчивается. Но один эксперт уже ответил в одной из своих статей в "Нью-Йорк таймс" в прошлом году, что это на его памяти уже в пятый раз, когда нефть кончается в мире. И он иронизирует по этому поводу. Речь не идет о том, что нефть кончается, нефть надо добывать теперь уже в более сложных условиях, чем это было раньше. Это тоже фундаментальный сдвиг, который создает напряженность на мировых энергетических рынках. Теперь надо идти уже на глубоководное бурение, теперь нужно уже идти на северные моря, где это все намного дороже, требует специального оборудования. Не круглосезонно можно транспортировать обычными танкерами, поэтому приходится новые технологии использовать, подводной добычи и транспортировки. Короче говоря, можно констатировать, что благодаря этим фундаментальным сдвигам, цены на нефть и газ уже больше низкими не будут. Независимо от политических рисков, а политические риски - это еще и дополнительный фактор, который время от времени может повлечь за собой рост цен. Мне кажется, что существует определенная закономерность: каждая эпоха имеет свои собственные рамки, в которых цены колеблются. Когда был кризис 70-х и начала 80-х годов, установилась новая планка, новые рамки для колебания цен. Они доходили до 30 долларов, до 40 долларов, это были взлеты необычайные для того времени, да и доллар другой был, по сравнению с сегодняшним днем. При этом они никогда не опускались ниже 12 долларов, то есть, того четырехкратного повышения, которое наметилось после 1973 года. Никогда. Вот и сейчас из-за политических рисков они подскочили до 70 и грозят корпорации, что могут вырасти и до ста долларов.
Но цена на нефть никогда не опустится до 12 долларов, как это я слышал неоднократно на многих семинарах и конференциях, которые за прошлый год прошли. Всегда возникал наш советский или российский эксперт, который говорил: а что будет, если они опустятся? Да не опустятся они до 12 долларов. Просто невозможно, условия производства, условия добычи и транспортировки не дадут опуститься до такого уровня. Или просто тогда эта отрасль погибнет на корню. Поэтому у меня такой оптимистический для российских плановых органов прогноз, что цены будут на достаточно высоком уровне на ближайшую и среднесрочную перспективу. И последнее насчет политических рисков. Они есть не только для потребителей, но и для производителей и экспортеров. Сейчас в порядке подготовки "восьмерки" было много обсуждений. И во время одного из таких обсуждений было констатировано, что идет сильная борьба между "семеркой" и Россией за то, чтобы в документе, который "восьмерка" примет, не упоминалось, как мы хотим этого, гарантии спроса. Они хотят, чтобы мы поставляли нефть гарантированно. Но в ответ не готовы подписать соглашение о гарантированном спросе. И до сих пор по этому вопросу компромисс не достигнут. Я не знаю, может быть, в оставшееся время до саммита что-то изменится, но это показательно, Запад хочет гарантий только для себя.
12 Май 2006
Нодари Симония, Директор Института мировой экономики и международных отношений РАН, академик
"Кремль.ORG".
