Загрузив подводу трофейным провиантом, ближе к десяти утра кобыла Курва по команде «Но!» сделала первые шаги длительного путешествия. Как всегда, Филипп сел на правую сторону борта старой деревянной телеги, напротив, с левой стороны пешая Маричка направляла вожжами движение любимой с детства немолодой уже лошадки.
- Моя хорошая! Едем домой, в родное село. Ты дорогу помнишь? Погода хорошая, ветерок нагнал тучек, - как только покинули болеховский двор, Маричка стала вести напутственный дружеский разговор с Курвой, - всё будет хорошо!
На прощание Филипп помахал рукой Гавриле и Соньке. Так с другом детства не обговорили возникшую утреннюю встречу с давно ожидаемыми гостями.
«Странно как то всё обернулось. Встреча получилась «не бей лежачего», утренние гости могли вежливость проявить, зачем пистолет прислонять к затылку. Ответку получили, Гаврила немного трухнул, по нему видно было, не ожидал. Зато я молодец, удачно бросил нож, такая точность, да ещё с таким риском, пожалуй, первый раз. Вот что значит постоянная тренировка! Мог друга отправить на тот свет. Интересно, сможет ли тот незнакомый связной использовать по назначению кисть своей правой руки, ножичком резануло с двух сторон, сам виноват. А второй, что рядом стоял, молодой, долговязый, на всё смотрел испуганными глазами. Оказывается, Сонькин младший братик Ярослав. Да, обрисовалась семейка Гунько-Гунька. У Марички я так и не посмотрел метрики. Кто такая? Откуда? Зачем увязалась ехать со мной в далёкий посёлок Старый Угринов за полсотни вёрст? Через Долину на Калуш, а там «рукой подать». Что-то здесь не вяжется. Неужели Маричка? Не буду спешить делать выводы, всё образуется само собой, не впервой, главное, молчать и слушать. Раненый сказал ждать. Наверное, будут проверять, что и как, откуда знают пароль. Обычная процедура. Маричка торопит, как бы Курву не загнала. Едем, молча, пусть первая начнёт разговор».
- Филипп, есть просьба, - наступила вынужденная пауза, за мостом Маричка свернула на обочину, Курва, почуяв речную прохладу, ускорилась, - здесь отдохнём. Речка Чечва, вода чистая, скупнёмся, любовную утеху провернём. Мой передок начинает занывать. Ты как? Готов? Людей в округе нет. Можно и голышом походить. Погода позволяет, пасмурно, лишь бы дождя не было. Дальнейший путь сократим полями, напрямик, Старый Угринов почти рядом. К вечеру доберёмся.
- И какая у тебя ко мне просьба? Интересно, - любуясь красотой входящей в реку, в чём мать родила, Марички, Филипп стоял в раздумьях, купаться голышом, или, подштанники не снимать, а что, если прямо там, в речке, будет первый раз в жизни, - суть вопроса в чём?
- Когда приедем к моим родителям, ты никакой не Филипп, для всех Тарас Казибрид, мой законный муж. Рожать я буду в родительском доме. Не хочу, чтобы все думали, что родила байструка, непонятно от кого. Мои родители строгих нравов, как и вся родня. Девичья фамилия Бандера, с такой фамилией на всё село с десяток дворов, а то и более, точно наберётся. Братьев и сестёр нет, я одна в семье, оттого и ответственность большая. Всё должно быть как у людей, с Божьей милостью.
- Значит, едем на смотрины.
- Да.
«Теперь становится понятно, - про себя размышлял Филипп, - но, не совсем. Интересно, как там, на родине в Погорельцах. Кого родила Марфа? Неужели, мальчика. Должна дать имя Василий. Тот Васька неожиданно помер. Заболел и помер. Война. Если девочка, назовёт Василиса. Будет шестой ребёнок, старшенький Кирилл, в честь моего отца, Гришка в деда, Иван в честь отца и брата Марфы, и, шустрая дочурка Галя. Да, дела, с этой разведкой. Семью забросил. Назад дороги нет. Теперь вот, Маричка родит, будет седьмой ребёнок. На законных основаниях, документ есть. Мальчик или девочка? Мальчика хочет назвать Стёпкой, в честь троюродного братика, кстати, моего ровесника. Когда маленькая была, этот Стёпка за ней присматривал, в поле работать его не брали, больной ревматизмом, - неожиданно Филиппа обдало холодной дрожью, - стоп! А не тот ли это Стёпка Бандера, о котором говорил генерал, и, с которым я должен встретиться? Напрямую и не спросишь. И генерала с куратором нет. И Гаврилы нет! Вот, что значит, надо вовремя всё делать. Эх, не посмотрели метрики! Да, неожиданные дела. Интересно, как пройдёт встреча с Маричкиной роднёй? Бандера! Хорошо, что правду сказала. Есть время подумать».
- Филипп, плыви ко мне, вода чистая, «как слеза младенца», я жду, уже хочется, - вода по шею, одна голова торчала, глаза Марички сияли неподдельной радостью предстоящей любовной утехой, - о-хо-хо! Так у тебя уже торчит! Какой упругий! Смотри, я нажимаю вниз, а он, как «ванька-встанька», возвращается на своё место, как тетива лука. Давай прямо здесь, я сейчас повисну тебе на шею. Интересно, если руками не помогать, найдёт твой упругий жезл мою сладкую норку? Нашёл, стервец! Хорошо! Ещё, ещё! Высоко не поднимай, а то выскочит.
- Ты, главное, не ори, как на сеновале.
- Я первый раз в речке. А ты?
- Первый раз.
- Филипп, а ты кто? Русский? Поляк? Немец? На немецком языке ты разговариваешь классно, да и Гаврила не отстаёт.
Тут Маричка осеклась, поняла, сказала лишку, сразу переключилась, зажгла поцелуй в губах Филиппа, первый раз получить водное удовольствие дорогого стоит. Филипп сделал вид, что не расслышал слов Марички, старался удержать семя внутри себя, не хотелось прерывать приятные ощущения.
«А вот и ответ! У них, в болеховском доме, мы с Гаврилой ни разу не разговаривали на немецком языке! Так вот где клюнуло, - Филипп прокручивал события вчерашнего дня, - точно! Возле реки бросали ножи, разговаривали, точнее, вели спор о наследии предков на немецком языке, увлеклись и не заметили. Маричку не заметили! Под вечер она всегда куда-то ходила, да, точно, там за мостом с той стороны базар. Значит, немецкий язык! Мы приехали домой и, тут же Маричка прибежала, запыхалась, значит, куда-то ходила. Сообщила! Утром пришли связные с паролем. Не заставили себя долго ждать. Как я понял, Гаврилу отсекли в сторону. Меня оставили одного. Остаётся легенда номер двенадцать, когда один. Тропа в Карпаты. Если всё пройдёт хорошо, надо будет оставить свой любимый нож в муравейнике. Гаврила знает. Только он. Это сигнал! До того момента ещё дожить. Ай, да Ванька, ай, да Толстой. Всё предусмотрел. Какой же ты молодец! Жалко будет расставаться с ножом. Надо, так надо. Гаврила муравейник найдёт, нож заберёт».
- Маричка, слезай, у меня руки отваливаются.
- Как хорошо! Стань чуть выше, чтобы жезл был над водой. Я проглочу твоё семя. Хорошее питание для плода, говорят, полезно, болеть не будет. Да и у меня молока будет больше, чтобы кормить младенца. Смотри, как хлопает. Я его вниз, а он в тебя стучится. Тебе не больно? Настоящая пружина. Что я буду делать без тебя?
«А может взять её с собой? Зачем лётчик, фотографии? Муж и жена, для Стёпы воспоминания детства, девочка Маричка, - мелькнула мысль и, тут же погасла, Филипп задумался, приятные ощущения семенного извержения прервали размышления, - беспроигрышный вариант будет. Нельзя! Посоветоваться, возможности нет никакой. Ладно, подождём, «куда кривая выведет». Сначала ждём встречу с германским лётчиком. Там видно будет».
Пока в прохладе возле телеги Маричка накрывала скатерть «чем Бог послал», Филипп, в своих белых подштанниках повёл Курву в речку на водопой, заодно искупнуться. Солнце, изредка, не надолго, выглядывало из-за набежавших туч, как будто подглядывало, чем там, в речке занимаются, как ему казалось, любящие друг друга человеческие существа.
- Филипп, или пора уже, Тарас, спасибо тебе, мне понравилось.
- Я очень рад!
- Когда будем в «угре», обязательно сделаем визит вежливости к родственникам Тараса и Ромы Казибридов. У них также фамилия Казибрид. Это они долгое время присматривали за домом. Тебя, как и Рому, они никогда не видели, так что для них и для тебя будет первое знакомство. У Ромы и Тараса отцы двоюродные братья. Теперь запоминай, дети «угринских» старших Казибридов, твои и мои ровесники, для тебя троюродные братья и сёстры.
- Получилась гремучая смесь «казибридовская бандера»! Ха-ха-ха!
- Не смешно! Хотя, на самом деле, очень смешно. Ладно, давай собираться. Поели. Поедем.
«Очень хорошо, - Филипп облегчённо вздохнул. Он вспомнил, эту семью партизаны привозили на «брянскую базу», - теперь связь восстановится. Очень хорошо. Маричка решила ехать грунтовыми дорогами, напрямки. К чему бы это? Может спросить? Нет, буду делать вид полного доверия. А может она не захотела через Калуш, так как там будут ждать? Ей, главное, показать мужа родителям. Точно! У Марички возник свой план. Под Калушем меня отцепят и, «прощай-пропало». Родня Марички признает ребёнка байструком, незаконно рожденным. Да, дела. Надо ей в этом помочь. Да и мне надо попасть в семью Казибридов. Здесь, как там, математик Ванька Савченко говорит, две прямые линии обязательно пересекутся в бесконечности благодаря перспективе и линии горизонта. У нас с Маричкой одна цель, обязательно попасть в Старый Угринов. Так-так-так. Похоже Маричка на подпевках, принеси-подай, иди туда, не знаю куда. Кто-то же этих девок оприходовал для достижения своих целей? Завербовал! Каких? Чувствуется рука опытного человека. Кто стоит за организацией такой явки в доме на улице Адама Мицкевича? Не иначе, как шахматная партия. Меня хотят внедрить в заграничное подполье местных националистов. Раньше они вели борьбу с поляками и австрияками ради создания своего государства. Теперь против русских, чего нельзя допустить. Как там говорил куратор? «Дышло» надо повернуть в нашем направлении! Для этого завести дружбу с человеком из концлагеря, троюродным братом Марички, Бандера Степан Андреевич. По мне, так самое время «делать ноги» знакомой горной тропой за границу вместе с беременной Маричкой в сторону Заксенхаузена. И никаких тебе лётчиков, семейных фотографий. Карта легла, как надо, козырная. Нельзя!».
Вовсю шла Львовско-Сандомирская операция, одна из десяти знаменитых сталинских ударов, по освобождению земель «восточных крессов». Ценой героических усилий восемнадцатая армия под командованием генерал-лейтенанта Журавлёва Евгения Петровича преодолевала упорное сопротивление германских войск на пути к государственной границе Союза Советских социалистических республик.
Первые боевые вылеты стали выполнять новые истребители «Як-3». Информация о германском реактивном самолёте ставила крест на превосходстве в европейском небе.
В армейском реестре множества знаменитых побед Великой Отечественной войны особый статус занимает Новороссийско-Таманская наступательная операция «Малая земля».
Найти упавший германский якобы реактивный самолёт дело чести для восемнадцатой армии.
На стороне дивизий Вермахта неожиданно нарисовалась четырнадцатая гренадёрская дивизия «эс-эс» «Галичина».
Местные жители всячески поддерживали свою дивизию, они и спрятали по отдельности фюзеляж, крылья, двигатель, заодно и германского аса.
Срочным порядком командующий армией вызвал в кабинет Брежнева, Судоплатова и Васнецова, поводом такой внезапности послужил ночной рейд разведчиков за языком. Притащили немецкого офицера, связиста, на допросе ничего внятного о расположении германских войск сказать не мог, запросил встречи с командующим армией.
Начпо Брежнев и диверсант Судоплатов в такой непонятной обстановке ожидания, как всегда, хмурили свои знаменитые густые брови, Васнецову было всё равно, вызвали и вызвали, что надо, скажут, во всяком случае не расстреляют. Командующий подозвал адъютанта и приказал доставить пленного немецкого офицера.
Увидев зашедшего в кабинет немецкого офицера с фингалом правого глаза, генерал Васнецов слегка улыбнулся, Брежнев и Судоплатов виду не подали, так как этого офицера никогда в жизни не видели.
- Генерал Васнецов, докладывайте! Как я понял из его рассказа, ваш человек, - голос Евгения Петровича располагал к дружеской беседе, Брежнев и Судоплатов могли сидеть спокойно, разноса не будет, вопрос двигателя реактивного немецкого самолёта переносится на потом, - я правильно понял?
- Так точно, товарищ командующий! Немецкий офицер, командир взвода связистов, Пауль Зегерс, - резко вскочив со стула, громким командным голосом доложил генерал Васнецов, - наш человек. Сотрудничаем давно.
Брежнев и Судоплатов смотрели друг на друга удивлёнными глазами. Ни тот ни другой этого немца никогда и в глаза не видели. Из докладов Васнецова главный диверсант страны слышал краем уха имя и фамилию немецкого офицера, связиста, коменданта, но, особого значения не придавал.
- Да вы расслабьтесь. Ругать сегодня никого не буду, - командующий армией Журавлёв улыбнулся, чем удивил полковника Брежнева, - слушаем. Как выяснилось, Пауль Зегерс прекрасно владеет русским языком. Рассказывайте офицер. Здесь только те люди, которые имеют непосредственное отношение к делу. Вашей личной безопасности ничего не угрожает. Нам лишние уши не нужны.
Как только за адъютантом закрылась дверь, Пауль осмотрелся по сторонам кабинета средних размеров на шесть зашторенных окон, достал носовой платок, протёр подбитый правый глаз, сел на предложенный командующим отдельно стоящий стул, начал говорить, немного коверкая, путаясь в ударениях и падежах русских словосочетаний.
- Мне удалось перехватить разговор наших диверсионных групп с местным подпольем, которые прячут военного лётчика, - от довольной улыбки генерала Васнецова не осталось и следа, «как корова языком слизала», - недалеко отсюда. Пароль!
- Да, нам удалось добыть пароль. Один из диверсантов не смог себя подорвать, - истекая потом, волнуясь, начал говорить генерал Васнецов, - раскололся. Кто придумал такой дурацкий пароль?
- Сейчас это не имеет никакого значения, - продолжал Пауль Зегерс, - один из диверсантов смог вернуться в расположение своей воинской части. Так как второй из оставшихся в живых подорвать себя не смог, решили, что он попал в плен. Поэтому сам текст пароля остался без изменений. Порядок изменили, сначала говорят русский текст, на него отвечать не надо, потом немецкий текст и, вот на него отвечать обязательно надо на немецком языке.
- Что скажете? Слушаю ответ, - казалось, улыбка Евгению Петровичу снизошла с небес, довольный сложившейся ситуацией, продолжил, - как решать будете такую головоломку?
Наступила зловещая тишина, улыбка командующего таяла с невероятной скоростью к умопомрачению непонимания сложившейся ситуации. Глядя на угасающую улыбку своего командира, полковник Брежнев сидел в ожидании ответа, Судоплатов не знал, что ответить, и, только Васнецов начинал понимать трагизм проделанной работы, не иначе, как провал. Кабинетную тишину нарушил агент русской разведки Пауль Зегерс.
- Так, где Филипп и Гаврила?
- Они дней десять, как живут в Болехове по улице Адама Мицкевича, - набравшись смелости, отвечать, решился разработчик всей операции генерал Васнецов, - с якобы жёнами. По докладу нашего агента «нищего попрошайки» рядом с мостом, три дня как они не появляются на условленном месте возле поваленной ивы. До этого каждый вечер, возвращаясь, домой с торговли, там бросали ножи в цель, что означает всё хорошо, на связь никто не выходил. По плану должны быть в Старом Угринове, примерно полсотни километров от Болехова. Тишина.
- Что с нищим агентом? Он живой? Надеюсь, с ним всё идёт по плану? Никаких катаклизмов не произошло?
От удивления сложившейся ситуацией брови Леонида Ильича рванули вверх на весь овал добродушных глаз. Расстроенный неудачей свои брови Судоплатов сузил до неузнаваемости, будь у него в крови монгольские родственники. И только Васнецов стоял как вкопанный, нервно теребя пальцами, не знамо, что и ответить. Обстановку разрядил сам командующий армией.
- Ладно. Ничего страшного не произошло. Подождём. Ночью Пауль пробирается огородами в Болехов к дому Казибридов. Как я понял, вербовкой девушек на сторону германской армии занимался непосредственно сам. Дом также твоя работа. Надо всё сообщить. Пауль, а как ты попал в плен? Ладно, это потом. Сначала дело. Да, Васнецов, что с настоящими живыми Казибридами?
- Под надёжной охраной.
Ближе к ночи Брежнев, Судоплатов и Васнецов выходили из кабинета командующего армией в расстроенных чувствах, каждый внутри себя, проклиная разведчиков, допустивших такой ошибочный прокол с «языком». Могло быть и хуже, такой срыв операции напрямую трибуналом пахнет.
- Соня, что это с Маричкой?
- Она родилась в Старом Угринове. Рожать поехала домой. Заодно показать родителям и родственникам своего законного мужа. Ребёнок будет законно рожденный, а не байструк. Главное для них, по дороге не встретить наших утренних гостей. Иначе, они Филиппа заберут, или, расстреляют. Тогда рожать придётся байструка, или, как доказательство, предоставить труп своего мужа. Такие вот дела.
- Понятно.
- Хочет назвать сыночка в честь своего троюродного братика, Стёпкой. А девочку Степанидой, или, Стефанией. Думаю, родится мальчик.
- Понятно.
- Знаешь, Гаврила-Рома, тебе «надо делать ноги», пока не поздно. Иначе …
- А как ты назовёшь нашего ребёночка?
- В честь младшего братика, ты утром его видел, высокий, долговязый. Мальчика Ярослав, девочку Ярослава.
4 июля 2025 года.
