Создание новой ракетной системы оружия "Булава" не ошибка, это преступление.
В статье "Как ракетчик ракетчику..."(Независимое военное обозрение N 6 2009) Владимир Дворкин раскрыл мотивы создания новой баллистической ракеты морского базирования "Булава". Пытаясь снять вину с головного разработчика и оправдать неудачные испытания изделия дезорганизацией производства, автор затронул проблемы технологического отставания ОПК России. В их решении может пригодиться опыт выпускников высшего военно-морского училища Инженеров оружия, стоявших у истоков создания стратегических ядерных сил страны.
Системная избыточность
В канун Дня защитников Отечества мир в очередной раз оказался на грани ядерной катастрофы. Курсы "стартовых коридоров", по которым шли английский и французский ракетоносцы, пересеклись в расчетном месте пуска ракет. Штабисты стран НАТО не удосужились развести по времени проход в точке зеро малошумных ПЛАРБ с равной глубиной старта ракет и адаптированными к району боевого патрулирования навигационными комплексами.
Как утверждает ряд экспертов, столкновение ракетоносцев - злой рок, имеющий один шанс из миллиона. Однако при вмешательстве человеческого фактора оценка достоверность таких событий не должна быть гаданием на кофейной гуще.
Центральная Атлантика стала первым морским театром, где в подготовленных навигационно районах боевого патрулирования были развернуты ПЛАРБ системы оружия "Поларис". Одновременно советский ВМФ наращивал противолодочные силы и средства, стремясь сковать маневр и пресечь применение оружия ракетоносцами потенциального противника. Многоцелевые АПЛ, препятствуя выходу ракетоносцев в точку старта ракет, внесли весомый вклад в проводимую СССР политику сдерживания.
После распада державы ракетоносцы НАТО получили полную свободу действий. ВМФ же России перестал им мешать не по причине миролюбия, а из-за обвального сокращения корабельного состава избыточных систем оружия. Прежде всего стратегических ракетных, куда уходила львиная доля финансовых и иных ресурсов.
Пора понять, что система оружия не есть только корабль, стартовый комплекс и вспомогательное к нему оборудование. И что в ее структуру входят специализированные производственные мощности, КБ, научно-технологические институты, центры подготовки экипажей и профессионального образования. А развитие этих систем проходит через этапы "жизненного цикла", когда последний этап утилизации при "сквозном" проектировании определяет облик и направления модернизации оружия.
При всех фантастических ресурсах промышленность СССР была не в силах поддержать боеготовность двух систем оружия одного предназначения, остановить рост аварийности, дефицита комплектующих и сроков ремонта кораблей.
На те же грабли наступили и американцы, досрочно снявшие с вооружения МБР "МХ" ("Пискипер"), избыточную при существующей системе оружия "Минитмен".
Сегодня у всех на слуху трагедия "Нерпы", - пятнадцатой из АПЛ 971 проекта с ракетно-торпедным вооружением. Надолго задержался на Севмаше и "Северодвинск", того же проекта. Трудности в развертывании этих кораблей предопределило функционирование с 1972 года другой системы оружия с 48 АПЛ 671 проекта.
Но в первую очередь будущее кораблей, призванных уберечь свои РПКСН и "обслужить" ПЛАРБ потенциального противника, омрачила капиталоемкость двух стратегических систем с жидкостными и твердотопливными комплексами БРПЛ.
Идея заменить первые две системы оружия третьей с новой ракетой "Булава", привлечь к ее созданию не знакомый с морским ракетостроением МИТ, отстранение от работ ГРЦ им. Макеева, отказ от практически готового "Барка" и утилизация по программе Нанна - Лугара ракетоносцев 941 проекта не просто ошибочна, она преступна.
Построить новое здание на развалинах старого невозможно. Реализация этой, с позволения сказать концепции, лишит Россию не только МСЯС, но и всего ВМФ.
Мина на главном фарватере
Победы и поражения в ракетно-ядерном противостоянии пока, слава Богу, определяют не реальные удары, а стратегия и тактика виртуальной, информационной войны - мощного средства прямого воздействия на экономический потенциал противника.
Информационный эффект ракетной системы оружия морского базирования определяет ее мобильность (см. ВЭС). Выход РПКСН на боевое патрулирование заставляет противника привести в готовность силы ПЛО, что по напряженности сравнимо с известным с военных лет сценарием траления мин на главном фарватере.
Ошибочно путать мобильность, как это делает коллега Дворкин, с коэффициентом оперативного напряжения (КОН) МСЯС. Как и преувеличивать роль его информационного воздействия на противника. Так, аргумент выхода в море всего 20% отечественных РПКСН (против 50% американских) был достаточным для признания паритета стратегических вооружений и переговоров по их сокращению.
Создается впечатление, что защитник преимуществ ПГРК Владимир Дворкин забыл, что баллистические ракеты стартуют вертикально. И даже тактический комплекс "Точка-У" с топопривязчиком не может, подобно подводной лодке, произвести выстрел в движении. Для предстартовой подготовки ему, как и "Тополю-М", требуется остановка.
Преимуществом РВСН служит КОН, близкий к единице, но при нулевой скрытности стационарных и условной мобильности подвижных грунтовых комплексов. Когда возможность осуществлять пуски из любой точки маршрута боевого патрулирования ограничена пролетом разведывательных спутников противника.
На полигоне пуски, от греха подальше, проводятся со стартовых площадок.
Сено-солома
При путанице в умах конкуренция между лоббистами морской, наземной и воздушной компоненты стратегических ядерных сил контр продуктивна.
Огорчительно, что сей порок поразил в научной цитадели РВСН - 4 ЦНИИ МО бывшего испытателя Государственного центрального морского полигона Владимира Дворкина, забывшего, что поиск отказов в системе наведения ракеты проводится методом дихотомии. По началу определяется место отказа - борт или земля. Далее в установленном, как говорят чиновники, порядке находится неисправность и ее виновники: разработчик - производство, человек - техника, инструкция - пост управления и т.д. При императоре Павле I строевая муштра проводилась по методе того же сорта - "сено-солома".
Попытка коллеги Дворкина запутаться в "мухах и котлетах", защищая качество проектов МИТ и возложить на производство вину за аварии "Булавы", не убедительна.
Трудно понять опус об отказе пиропатронов, которые задействуются сигналами от системы управления. Целостность цепей этих незаменимых в ракетной технике элементов многократно проверяется на технической позиции и перед стартом.
Тот же "кулинарный подход" снимает обвинение с производства благодаря успешным пускам БРПЛ "Синева" то из Белого моря по Камчатке, то в Тихий океан и попадающей точно в цель. Или в обратном направлении - с востока на север, не испытывая затруднений с разделением ступеней и "развозом" боевых блоков.
Помимо Воткинского машзавода в кооперации с МИТ состоят десятки других предприятий. В том числе ВПО "Точмаш" во Владимире, где производятся электронные платы и другие узлы автоматики систем управления "Тополей" и "Булавы".
У московской комиссии замечаний к "Точмашу" и другим предприятиям не было. Как сказали бы в Одессе: "Кто приехал с гонором, тот уедет без".
Даже самая красивая женщина не может...
Благополучие "Тополей" с элементной базой "Булавы" отгоняет "мух" сомнения в жесткости контроля организации производства. Но порождает неуверенность в качестве "котлет" - проектировании и отработке творений МИТ.
В отличие от ГРЦ им. Макеева, создавшего за 60 лет уникальный комплекс наземной отработки старта и полета морских ракет, обеспечивший в первую очередь точность стрельбы, МИТ подобной информационно-аналитической базы не имеет.
Становление системы накопления и изучения результатов испытаний, диагностики и выявления причин аварий начиналось в 50-е годы. Это был период "оморячивания" подвижного комплекса ракет Р-11. На полигоне Капустин Яр был смонтирован стенд, имитирующий качку при испытаниях устройств, уменьшающих начальные возмущения ракеты при надводном старте с подводной лодки. Упомянутый Владимиром Дворкиным качающийся стенд в Неноксе, - все тот же имитатор, моделирующий на земле отклонения подводной лодки для оценки реакции бортовых систем ракеты. Отработка старта, как правило, проводилась на плавстенде. Это к вопросу о мухах и котлетах.
Данные устройства, как и другое оборудование полигона, без опытных специалистов и программ испытаний остаются, на сленге ракетчиков, "гектаром железа".
Специалисты испытательного комплекса, проектанты ГРЦ им. Макеева и Екатеринбургского НПО автоматики имени Н.А.Семихатова выяснили причины аварий "Барка", - его испытания, по словам Дворкина, могли быть успешно завершены.
Ошибка проектанта в электросхеме, снижающая вдвое надежность наведения БРПЛ 4К18 на подвижные радио изучающие цели (авианосцы), была устранена при анализе причин аварий двух испытательных пусков. Скромный вклад автора в полигонную отработку систем управления был отмечен Н.А.Семихатовым в отзыве на диссертацию "Исследование влияния алгоритмов управления на работу операторов ПБРК".
Надежды на НПО автоматики сегодня призрачны из-за разрушения отлаженной кооперации с ГРЦ и испытательным комплексом. Что не прибавляет точности попадания боевых блоков в цель на полигоне Кура и установлению причин аварий "Булавы".
По известной французской поговорке даже самая красивая женщина не может дать больше, чем она может дать.
Чтобы не утомлять читателя истинами ракетостроения, хочу вселить надежду: доводка "Булавы" не потребует 60 лет, потраченных ГРЦ им. Макеева на перевод ракетного оружия с суши в морскую пучину. Но без наземной отработки старта и полета для эксплуатационников "Булава" навсегда останется котом в мешке.
Технологическое разоружение
Создается впечатление, что разработчик уже не пытается обеспечить точность стрельбы "Булавы". По Дворкину, это лишь один из десятков других, не менее важных параметров тактико-технических требований Минобороны. Успешным теперь может считаться пуск, когда ракета поражает не цель, а по терминологии Игоря Дыгало прибывает, как поезд, на полигон, а ее боевые блоки сгорают в атмосфере.
С советских времен главное внимание уделялось отдельным тактико-техническим элементам, где любой ценой достигалось превосходство над потенциальным противником. По этому пути сегодня следует и головной разработчик "Булавы".
К заслуге МИТ Владимир Дворкин относит "удивительное" - безаварийный выход ракеты из-под воды. Что неуважительно по отношению к флотским ракетчикам, отработавшим технологию подводного старта твердотопливной ракеты РСМ-45 на подводной лодке "Навага - М" за тридцать лет "Булавы". Тем более, как полигонный испытатель, коллега наверняка знает, что изделие после выхода иногда "возвращается" в шахту или при невысокой надежности комплекса взрывается на поверхности моря.
Так, причиной подрыва ракеты "Трайдент-1С3" при первом подводном старте с ПЛАРБ стал отказ системы управления из-за прорыва парогаза в приборный отсек. Получившая серьезные повреждения подлодка была поставлена в ремонт.
Для доказательства своих успехов заинтересованные организации ОПК всегда вели баталии на "бумажных мечах" с ГРУ ГШ. Отстаивая приоритет наиболее капиталоемких параметров - максимальной подводной скорости, предельной глубины погружения и водоизмещения АПЛ, массогабаритных характеристик БРПЛ. При этом в тени оставались наукоемкие параметры - скорость малошумного подводного хода, эффективность управления, точность, надежность и боеготовность оружия.
Оружие флота, тем более, ракетное, функционирует на трех принципах. Более надежно, более дешево и максимально удобно в эксплуатации. Не имеет смысла доказывать, что без реализации указанных принципов достижение требуемых и сколь угодно уникальных тактико-технических элементов оружия невозможно.
Попытки избавиться от гигантизма твердотопливных ракет путем введения ограничений на массогабаритные характеристики сродни минитюаризации электровакуумных приборов. Прорыв обеспечила иная наука и технология транзисторов.
Без научного сопровождения конструкторская мысль нашей страны оказалась технологически безоружной и неготовой к наступлению эры ресурсосбережения, что наглядно подтвердили проекты "Энергия-Буран", "Тайфун" и "Булава".
Сергеев Олег Леонидович, кандидат технических наук, полковник, ветеран РВСН и ГРУ ГШ, выпускник Высшего военно-морского училища инженеров оружия
