За относительно недолгий период существования Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) политика Китая в отношении экономического сотрудничества в Организации менялась в соответствии с геостратегическим соотношением сил как внутри региона Центральной Азии, так и вокруг него. Сейчас в политологических кругах КНР распространено мнение, что у Китая все еще нет целостной стратегии экономического сотрудничества с центральноазиатскими участниками шосовского процесса.
Если в вопросах, касающихся сотрудничества силовых структур стран - членов ШОС в борьбе с "тремя силами зла", то есть с терроризмом, сепаратизмом и религиозным экстримизмом, участники шосовского процесса выступают с совпадающих позиций, то в том, что касается экономического сотрудничества, ситуация совершенно иная. В китайском экспертном сообществе превалирует мнение, что ШОС как организация все еще находится в состоянии поиска экономической составляющей своей деятельности, и реальное развитие экономического сотрудничества в рамках Организации потребует политической воли руководства стран-членов. Вместе с тем, сам Китай уже готов к внутриэкономической интеграции в рамках ШОС.
При этом обращает на себя внимание то обстоятельство, что в китайской научной литературе по проблематике многостороннего экономического сотрудничества в Организации все чаще звучат тезисы о несовпадении подходов Китая и России к комплексу вопросов экономического сотрудничества в рамках ШОС и экономической интеграции. В частности, в ходе российско-китайского семинара "Россия и Китай в новой международной среде" при обсуждении проблем дальнейшего развития ШОС заместитель председателя Китайского национального исследовательского центра ШОС, бывший посол КНР в России Ли Фэнлинь отметил: "Интересы и ожидания России от ШОС, мне кажется, несколько отличаются от Китая. Россия в некотором смысле по-прежнему рассматривает регион Центральной Азии как зону своих особых интересов, сосредоточивает основное внимание на ОДКБ и ЕврАзЭС, в которых Россия занимает доминирующие позиции, а ШОС для России представляет собой лишь "дополнительный канал для сохранения своего влияния в ЦА и поддержания отношений с Китаем". По словам Ли Фэнлиня: "Россия не проявляет большого интереса к многостороннему экономическому сотрудничеству, а также к экономической интеграции в рамках ШОС. Кроме того, Россия настороженно относится к экономическому присутствию Китая в ЦА, особенно в энергетической области, чтобы сохранить особое положение в ЦА" .
В Китае всегда придавали большое значение экономическому сотрудничеству со странами ЦА. При этом в китайских исследованиях экономического профиля можно найти призывы "предоставлять больше помощи соседям и давать им возможность получать выгоду от роста Китая". Подчеркивается, что основой китайской политики в ЦА является "принцип создания дружественного, мирного и процветающего окружения" .
Вместе с тем, в научных кругах КНР обращается внимание на такие немаловажные, с точки зрения Пекина, явления, связанные с ЦА, как разобщенность, стереотипы, недоверие, подозрительность, мифы о "китайской экспансии". В последнее время китайские политологи в своих работах пытаются доводить до экспертного сообщества в странах центральноазиатского региона иное понимание намерений Китая, связанных с ЦА, в том числе и в экономической сфере. Научной элите центральноазиатских участников шосовского процесса внушается, что мощный Китай выгоден региону ЦА, равно как и процветающая, самостоятельная ЦА выгодна Китаю, а попытки доминирования или превращения этого региона в "экономический придаток" КНР контрпродуктивны с точки зрения китайских стратегических интересов и вовсе не составляют истинной государственной политики Китая, нацеленной на создание "дружественного окружения".
Представляется, что соперничество с Китаем из-за центральноазиатского региона противоречит стратегическим интересам России на мировой арене. Да и китайская сторона регулярно, в том числе по каналам МИД КНР, доводит до Москвы тезис об отсутствии у нее намерений конкурировать с Россией в ЦА. В Пекине, в не меньшей степени, чем в Москве, не заинтересованы во "внешнем проникновении" в пределы региона как структур вроде НАТО, так и Запада в целом.
Можно сказать, что в настоящий момент в Центральной Азии факторов, сближающих Россию и Китай, гораздо больше, чем разъединяющих. Конечно, в первую очередь к таким "сближающим" факторам относятся вопросы безопасности, стабильности, необходимость преодоления кризисных явлений. Тем не менее, следует иметь в виду, что Китай действительно считает экономическое сотрудничество в ШОС важнейшим залогом дальнейшего укрепления Организации. Это означает, что КНР не будет "притормаживать" на пути к упрочению экономического благополучия - как своего, так и центральноазиатских республик. Пекин не устроит перспектива ослабления Организации по причине нежелания или неспособности Москвы активизировать свое участие в экономическом сотрудничестве в рамках ШОС. Чтобы компенсировать опасную для будущего ШОС пассивность России, Китай будет действовать без нее, и ресурсов для этого у Пекина больше, чем у Москвы для действий без Пекина. Это учитывается, как показывают последние оценки американских источников, и в западном экспертном сообществе. Можно не сомневаться, что в западных столицах вряд ли упустят возможность "помочь" России и Китаю продолжить движение на шосовском треке - каждому своим курсом, в разные стороны.
Исходя из вышеизложенного, можно констатировать, что в системе взаимоотношений России с Китаем значение ШОС увеличивается. Политико-стратегическое партнерство двух стран на мировой арене все очевиднее дополняет относительно новый фактор их сотрудничества в Центральной Азии. Правомерно полагать, что выбор в пользу его укрепления - скорее шанс, чем вызов для национальных интересов и России, и Китая.
Не использовать интерес Китая к ШОС для России означало бы "потерять Китай" на пространстве региона ЦА. Исходя из этого, Москве крайне целесообразно продолжать выстраивать в тандеме с Китаем линию, с одной стороны, предполагающую развитие двустороннего российско-китайского сотрудничества на общешосовском пространстве в целях согласования позиций двух стран, а, во-вторых, всемерно развивать многостороннее экономическое сотрудничество, избавляясь от сомнений относительно его возможных негативных последствий.
Российско-китайское сотрудничество в ШОС уже доказало свою эффективность и в иной плоскости - в качестве рычага воздействия не только на общую обстановку в Центральной Азии, но и на положение в каждой стране в отдельности, что также отвечает национальным интересам и России, и Китая. Политический диалог с Китаем по ШОС целесообразно, видимо, в обозримой перспективе сохранять в качестве одного из важнейших направлений не только двусторонних отношений, но и в целом всей деятельности двух стран как в регионе Центральной Азии, так и в более широком международном контексте. Нельзя исключать, что для российско-китайского тандема в ШОС ощутимую позитивную роль могли бы сыграть проекты банковского и финансового профиля (к примеру, Банк развития ШОС, валютные схемы Китая, синхронизация таможенно-тарифной сферы и т. п.).
Если не запустить уже сегодня процесс многостороннего экономического сотрудничества в центральноазиатских государствах - членах ШОС, причем не без Китая, а совместно с Китаем, то высока вероятность того, что Россия может опоздать, причем не в столь отдаленной перспективе.
Потребности дальнейшего развития ШОС и ее политики в Центральной Азии в целом настоятельно требуют от самой России определиться с тем, с какого рода международной организацией в регионе она желала бы иметь дело в дальнейшем.
Источник: Портал МГИМО
23.04.10
Эксперт МГИМО: Алексей Мочульский
Постоянный адрес материала: http://www.mgimo.ru/news/experts/document150812.phtml
