Затишье в газовых спорах между Россией и Украиной - временное явление. С наступлением зимы и ухудшением экономического положения транзитера, конфликты, причем не менее острые, чем "газовая война" января 2009 г., могут возобновиться, сходятся во мнении Леонид Григорьев и Сергей Чернавский, выступившие на диспут-клубе Ассоциации независимых центров экономического анализа (АНЦЭА)
Тесные связи или немного истории
Более 30 лет СССР, а затем и Россия поставляли газ в Европу. В результате появилась разветвленная система газопроводов, которые во времена Союза строились не только для экспорта, но и для снабжения газом южных регионов Украинской ССР. С распадом огромной страны Украина фактически превратилась в транзитера-монополиста, поскольку через ее территорию проходит 70% газа, поставляемого в Европу из России (через территорию Белоруссии - 30%).
Газа в самой Европе мало - на собственном топливе ЕС продержится только 10 лет, поэтому сейчас на импорт приходится более 60% всего потребляемого газа. Россия - крупнейший поставщик газа для Европы, ее доля в импорте - 38%. По трубопроводам из Норвегии ЕС получает 29% газа, из Алжира - 11%. Стремясь снизить зависимость от поставщиков, ЕС разработал "Стратегию 20-20-20". Она предусматривает 20%-ное сокращение выбросов парниковых газов, 20%-ное повышение доли восстанавливаемых энергоресурсов в структуре конечного энергопотребления и 20%-ное сокращение энергопотребления за счет энергосбережения в период до 2020 г.
Не все планы по этой программе реалистичны, считает Леонид Григорьев, президент Института энергетики и финансов. Газ - необходимое звено в цепи смен энергетических эпох - от нефти и угля к эре атома и возобновляемых источников энергии. Этот переход займет гораздо больше времени, чем это представляется сегодня, в том числе и в программе "20-20-20".Поэтому российский газ в ЕС - надолго, подчеркивает эксперт.
Со временем Россия будет неминуемо терять свои позиции на европейском рынке. Виной тому - конкуренция трубопроводного газа со сжиженным природным газом (СПГ), который может поставляться из любой точки планеты, считает Сергей Чернавский, заведущий лабораторией экономических проблем энергетики Центрального экономико-математического института РАН. На СПГ сегодня приходится 16% потребляемого Европой газа, но со строительством новых терминалов эта доля будет расти. Если сегодня в Старом свете 19 регазификационных терминалов, то еще 30 уже находятся на разных стадиях строительства и проектировки. С вводом в строй даже части этих мощностей структура потребления газа в Европе изменится, а мировой рынок газа сделает еще один шаг к формированию единого пространства, в котором территориальная "привязка" потребителей к определенным поставщикам станет куда менее значимой, чем сегодня.
Конфликт не исчерпан
Однако пока о едином мировом рынке газа говорить не приходится, уверен Григорьев. Еще как минимум десятилетие Россия будет закачивать по трубопроводам в Европу огромные объемы газа, а Украина - пользоваться положением транзитера-монополиста и "выторговывать" экономические и политические преференции.
А посему - вероятность повторения конфликта с поставками газа образца января 2009 г. чрезвычайно велика, сходятся во мнении Чернавский и Григорьев.
Мировой кризис, обваливший ВВП и промпроизводство, а также дефицит бюджета и политическая нестабильность в Украине только осложняют взаимоотношения поставщика и транзитера. Григорьев также предвидит новые споры о ценах на газ, поскольку переход на ценообразование по принципу net back (газ поставляется по цене на базовом рынке сбыта минус затраты на транспортировку) еще не завершен.
Ситуация усугубляется еще и тем, что при высокой вероятности нового конфликта неясно, с кем российской стороне придется вести переговоры, ведь 17 января в Украине должны состояться выборы президента, исход которых никто не возьмется предугадать.
Решения: теория и практика
Теоретически, у России есть несколько возможностей изменить схему поставок газа в Европу и, как следствие, уйти от конфликтов с транзитером. К примеру, Россия может продавать весь газ Украине, а та, в свою очередь, будет решать сама, сколько реэкспортировать, а сколько потреблять внутри страны.
Возможна также схема, по которой газ европейцам продается на границе России и Украины, оставляя последней договариваться с Европой о транспортном тарифе. Рассчитав выгоды от всех возможных альтернатив, Сергей Чернавский пришел к выводу, что наилучшей из всех возможных схем торговли является как раз продажа газа на границе с Украиной. При этом вообще снимается проблема транзита. Но Россия при этом теряет возможность выхода на конечного потребителя газа в Европе.
Существует еще одна альтернатива, которая могла бы быть выгодна обеим странам - создание Россией и Украиной коалиции, с целью максимизации совокупного благосостояния, включающего прибыль от продажи российского газа в Европу, использование Украиной преимуществ потребления российского газа и прибыль украинских газодобывающих компаний. Однако при нынешних взаимоотношениях двух государств идея создания подобной коалиции выглядит не просто трудно реализуемой, но просто фантастической.
Помимо изменения схемы торговли Россия может прибегнуть к строительству газопроводов в обход Украины (что уже делается), приобрести транзитные газопроводы и газораспределительные компании, наконец, выйти на мировой рынок СПГ, считает Сергей Чернавский.
Не стоит недооценивать роль политического фактора в создании проблемы с транзитом. Отделение газовых проблем Украины от политических игр (межстрановых отношений в Восточной Европе и НАТО), и межпартийной борьбы в украинской элите могло бы принести положительные результаты, подчеркивает Леонид Григорьев. Наиболее простым решением стала бы физическая изоляция транзитных труб от снабжения самой Украины, постройка обходных трубопроводов.
"Газовая война" - победа или поражение
Можно долго спорить, прав был "Газпром" или нет, перекрывая газ в январе 2009 г., но последствия этого шага необратимы. Доверие европейских партнеров потеряно, вероятно, навсегда. Для людей, которые теряют большие деньги на газовом конфликте, не так важно, кто больше виноват в его развязывании. Главное - деньги потеряны. Более того, судя по развитию российско-украинских отношений в газовой сфере, нельзя исключить повторения ситуации и даже превращения ее в перманентную, считает Чернавский.
"Газпром", долгое время боровшийся за имидж надежного партнера, никогда бы не пошел на прекращение поставок газа в Европу, если бы не целая совокупность факторов. По мнению Чернавского, роль стартера в газовой войне января 2009 г. сыграли политические факторы, вступившие в противоречие с экономической рациональностью. Эту роль, - возражает Григорьев, - выполнили собственно рациональные и экономические соображения: просто не было иного способа получить от Украины деньги за поставки газа. В сложившейся ситуации чем-то надо было жертвовать, и "Газпром" пожертвовал своим имиджем.
Однако лучше было терять деньги, чем имидж, считает Чернавский. В некоторых случаях лучше "потерпеть" и путем переговоров найти выход из кризисной ситуации. "Газпром" - один из главных получателей газовой ренты, составляющей почти 20% ВВП, так что концерн не имеет права вести рискованную игру - слишком высоки ставки для всей страны. И в мотивах Украины нет ничего экстраординарного, она лишь пытается использовать свою монопольную власть, точно так же как к этому стремится Россия, выступая транзитером туркменского газа. Тут не надо искать морали или справедливости, потому что ее попросту нет. Нужно просто найти здравый баланс между экономическими и политическими целями России, которые пока работают разнонаправлено: экономически выгоднее дружить, а политика подбрасывает все новые дрова в костер конфликта.
20.10.2009
Анастасия Астахова
www.opec.ru
viperson.ru
