Александр Мурашев,
В конце 70-х, в период так называемого «застоя», советские учёные с гордостью заявляли в СМИ: «…с созданием развитого социалистического общества сформировался новый, социалистический человек - коллективист, интернационалист, патриот и гуманист, думающий и заботящийся не только о себе, но и о других, обо всём народе…» Эти утверждения настолько противоречили открытым зарубежными этологами законам эволюции сообществ приматов (а человек, как известно, относится к приматам), что вызывало за рубежом вопросы. Тогда и сама наука этология – наука буржуазная, «вредная» – подвергалась нападкам. Правящая элита по-своему решила вопрос идеологического противоборства, поставив труднопреодолимый барьер на пути международного общения и тем более миграции нового, «клеточного» человека. Чтобы «новый человек» не сбежал за границу и не усомнился в идентичности своего отображения в СМИ.
Необходимость ужесточения мер воздействия на трудящихся «коллективистов» (принятие в начале 80-х «Закона о трудовых коллективах»), вызывали сомнения и внутри советской клетки. Таков ли уж на самом деле коллективист новый гуманоид? Может быть, это не гуманоид, а гумункулюс? – спрашивали из-за рубежа, то есть человек искусственный, ограниченный. Многочисленные комментарии в связи с новым трудовым законодательством исключали всякие сомнения: в очередной раз власти пытаются «надуть» заграницу. Мыслящая часть народа восприняла эти новшества, как усиление государственного крепостного права: к этому времени относятся безуспешные попытки реставрировать облик идеального трудящегося человека на фоне репрессивных мер андроповского перевоспитания. «Трудящийся человек» попытался использовать условия «политического спектакля» в своих интересах, двигая рычаги давления на администрацию (например, коллективные договоры), чтобы вытребовать для себя преимущества и льготы. Но кто же иной мог родиться в этих условиях? Невиданные ранее масштабы обобществления привели к расслоению в соответствии с иными действующими критериями отбора, по иным признакам, противоестественным для развивающегося капитализма. Выживать «гомо советикусу» пришлось в обобществлённой среде, в условиях скученности и отчуждения от естественной среды своего обитания. Обобществлённой оказалась и бытийная сфера. Разрушив патриархальную общину, власти разрушили больше – основу основ воспроизводства человека и становления личности – свой дом. «С достижением полной занятости трудовых ресурсов в обобществлённом производстве предприятия и организации оказались обречёнными на дефицит рабочей силы; наёмный работник, наконец, получил возможность диктовать свои условия чуждому ему производству. «Условия» эти при наёмном труде везде одинаковы: поработать как можно меньше, получить как можно больше. Деградация производства, труда и трудящегося стала делом времени. Нынешняя инфляция – вершина схематично помещённого здесь айсберга. Такой «практики» не было, нет и не могло быть во «всём цивилизованном мире» (М.И. Леденёв. «Почему Россия петь перестала». журнал «Дальний Восток», № 9, 1998- С. 211,).
Начало 90-х продемонстрировало и вовсе странное явление: вопреки многотомным трудам советских учёных, коллективист-гуманоид даже не попытался воспрепятствовать метаморфозам «коллективной» собственности, а принялся растаскивать по норкам «коллективное достояние». Те, кто больше всех клялись идеалам коммунизма, подбежали первыми и урвали куски пожирнее: их клятвы произносились по долгу положения «во власти трудящихся». Оказалось всё проще простого: когда лопнула оболочка, содержимое приняло естественную форму примитивного хопужничества.
А как же с коллективизмом, воспетой «соборностью» русского человека и прочими его коммунистическими качествами? (Воспевала в основном огромная паразитическая армия «богоизбранных» писателей и академиков, создавая инфраструктуру собственного жизнеобеспечения, в то время, как упоённый мифическими заклинаниями всего элитарного кагала, измождённый и растерянный трудящийся создавал материальные ценности.) Эту часть лопнувшей капсулы сегодня собирает ранее упразднённая религиозная христианская догма, наряду с другими подобными ей ловцами. Вымышленная «истинно русская христианская традиция» в настоящее время беспрепятственно проповедуется миссионерами, поэтому почти вся вчерашняя «читающая публика», в том числе и вчерашние идеологические вожди, крестят лбы перед плутовской лжемудростью попов. Попытки возрождения русской религиозности – не шаг вперёд, а деградация, ибо прошедшие эти уроки государства ушли дальше от общего истока к рациональности отношений. Археология, история культуры и политика занимают вполне определённые уровни в рациональном мышлении. У нас всё стараются свалить в одну кучу. Эти явления говорят о том, что реальная культура, реальные знания и отношения в обществе иные, чем это следует из субъективных политических и идеологических концепций российских политиков. «Соборность», общинность согласно наблюдениям историков – определённый этап естественного процесса эволюции социума, за которым следует расслоение и возникновение иерархии. В то же время «соборность» до сих пор навязывается в России идеологией и вынужденной практикой сосуществования в ограниченном жизненном (территориальном) пространстве. Например, скученность в различных огородных и садоводческих «товариществах», фактически запрет на расселение на свободные территории, искусственное ограничение прав частной собственности на этих территориях. Не верю, что политика в современной России лишена методологических основ. Она продолжается как уродливая консистенция «достижений» коммунизма и идей «саморегулируемого» рынка.
Однако неподдельная тенденция естественной заботы об общем благе была в России. Это общее ассоциировалось с единой Россией, единой верой (согласно уровню общественного сознания) и справедливой властью, то есть с территориальным и нравственным аспектами самосознания. Почти каждый дворянин считал своим долгом служить Отечеству. (Следует отметить, что дворянский «долг» хорошо оплачивался дворянству, служившему опорой монархии.)Были и подвижники, жертвовавшие положением и даже жизнью ради государственных интересов, что с особенной силой проявилось на Дальнем Востоке. Среди подвижников были и те, кто умножал своё личное благосостояние согласованно с государственной политикой, проводимой самодержавием. Так рождалась экономика Сибири и дальневосточного региона. Человек мог достигнуть тогда благосостояния, если желал трудиться. Однако эксперименты по выживанию проводились и в царское время: практика царизма в отношении населения мало чем отличалась от практики тоталитаризма и коммунизма. Исследователи начала ХХ века, например, В.К. Арсеньев, свидетельствовали о достатке в общинах старообрядцев, но в других поселениях крестьяне «…не эксплуатируют землю, а как болячки паразитируют на ней», - записал путешественник в своём дневнике. Н.М. Пржевальский недоумевал по поводу голода (?!), который власти бестолковым администрированием сумели организовать в Приморье конца XIX века, доведя население до крайней степени пассивности.
Расслоение в деревне и нарождающиеся капиталистические отношения происходили в условиях жестокой эксплуатации части населения, по каким-то причинам оказавшейся неимущей. Причины эти – как объективные, связанные с проводимой политикой, так и субъективные, устраняемые волей и желаниями самих людей. Труд, как говорят экономисты, - основа любой экономики. Какие концепции заложены в сфере организации тех или иных трудовых отношений, таковы и результаты труда и эволюции (или развала) производства. Идеологи социализма утверждали: в основу социалистических трудовых отношений положена «сознательная дисциплина нового человека», «освобождённый от всякой эксплуатации человеческий труд», достигающиеся «научно обоснованным» контролем за мерой труда и мерой потребления. Напомню приведённые выше слова М.И. Леденёва об антагонистическом характере труда и трудовых отношений между трудящимся (получить больше, а сделать меньше) и работодателем, чтобы читатель понял: не было никакого «нового человека», не могло быть и сознательности (какая сознательность может возникнуть у рабов?!), а «освобождённый от всякой эксплуатации труд» возможен лишь на собственном огороде да и то условно. Искажённые представления о личности труженика легли в основу советского Кодекса законов о труде – КЗОТа, согласно статьям которого, предпринимателей вынуждают сегодня строить отношения с наёмным работником.
Можно сказать определённо, что развал экономики произошёл и в результате неверной концепции заинтересованности работника в труде. Свою разлагающую роль сыграла и концепция «социальной защиты», согласно которой общество безвозмездно одаривало и продолжает одаривать неимущих, неспособных и безработных, в разряд которых стремились попасть бездельники и тунеядцы. И попадали. Более того, в настоящее время эту часть составляет большинство населения. Разумно было бы принимать меры социальной реабилитации вместо «защиты» и создавать условия для осуществления равноправия на высоком уровне признания прав личности, а не на плебейском уровне бесправия перед декларируемыми нелепыми принципами.
Кто же на самом деле мы есть? Сыграет ли с нами злую шутку частная собственность? Может быть, дальнейший расцвет культуры и единение с природой мы найдём на пути отказа от собственности и тотального обобществления всего и вся, как полагают коммунисты? Наше поколение на собственном опыте убедилось к чему приводят подобные эксперименты: «…утрата Своего Дома, а с ним семьи, превращает в ноль все экономические факторы, а человека в «бича», маргинала, архаровца; не на удивление – в назидание «всем народам и государствам», - пишет Леденёв.
Мы много говорим о стихии рынка, о бесчеловечной эксплуатации, которая, конечно, была, но в настоящее время и возможна только на задворках цивилизации, в сообществах, находящихся на пути выхода из дикого, феодального состояния. Мы пытаемся примерить на себя одежду, давно вышедшую из моды, морально и физически устаревшую. Апримерив, восклицаем: «Как ужасно дико! В цивилизованных странах давно отменили смертную казнь, а наши воры, насильники, убийцы содержатся в таких негуманных условиях. Ах, как негуманно! Ах, как нещадно эксплуатируют наёмный труд, заставляя рабочих честно трудиться на производстве, иногда не считаясь со временем!» В этих восклицаниях смешались правдолюбие интеллигента и предусмотрительность люмпена. Да ужасно. Но современное сообщество вполне может обойтись без тотального усиления античеловеческих тенденций. Мы же (то есть российская власть) избрали путь криминализации, путь насилия над личностью, над частной инициативой. В то же время мы всячески потворствуем и без того разложившемуся трудящемуся. Вспомните о сущности побуждений к труду: «Кушать хоцца!» - требует одна половина, но другая предпочитает трудиться, как бы не переломиться. В примитивных сообществах всякий труд прекращается лишь только достигается насыщение. Это нормальное проявление инстинкта у животных. Замена труда раздачей продуктов исключает всякое побуждение к труду также и у современных народов. Вполне нормальная реакция: зачем же работать, если снабжают всем необходимым? Вопрос в том, нужно ли обществу такое отношение. Современный уровень потребления и разделение труда требуют участия каждого члена сообщества в общественном производстве в той или иной мере, поэтому примитивные реакции давно уже не определяют общественные отношения. Если в сообществе возникают подобные вопросы, значит в нём налицо признаки деградации. Активная часть населения понимает, что надо менять у народа отношение к труду, но иным способом, чем делали это при социализме, не заигрывать с наёмным рабочим, а поддерживать работодателя законодательными мерами, предоставив ему полную свободу формировать производственные отношения. Но, пожалуй, самое главное при этом, предоставить всем равные возможности и альтернативные варианты жизнеобеспечения. В настоящее время «естественные» монополии растащили ресурсы сопредельных и всех прочих отраслей по своим карманам. Это приводит к росту стоимости жизни. Требование адекватных заработков, которые не в состоянии обеспечить массе реальное производство, подвигают наёмных рабочих монопольных отраслей на вымогательтво и шантаж.
Обратимся к истокам формирования человеческих сообществ. Чтобы проиллюстрировать, какую роль играет собственность в жизни человека, понаблюдаем жизнь его непосредственных родственников – приматов. Наука этология извлекла из своего предмета массу наблюдений, применимых и в среде людей. «В нашем веке эксперимент по лишению людей частной собственности ясно показал, что противодействие этому инстинкту делает людей не лучше, а хуже чем они могли бы быть, владей они собственностью, - утверждает доктор В.Р. Дольник в известной книге «Вышли мы все из природы». (Несмотря на точность указанных наблюдений, они в рамках этологического подхода весьма упрощённо объясняют действующие социальные процессы в обществе. Классовый подход с позиций исторического материализма полнее и глубже раскрывает схему структурирования общества. В совокупности биосоциальный подход наиболее полно отражает сущность явления.)
«Лишение собственности или ограничение на владение ею, деформирует психику и взрослого человека. Делает его агрессивным, завистливым, вороватым. Это прекрасно понимали античные законодатели, наделяя гражданским правом участвовать в выборах лишь тех членов общества, у которых была собственность. Это не притеснение «правящим классом» «угнетённых», а вынужденная мера, делающая демократию более стабильной, а войско храбрым».
Известный общественный деятель, историк А.А. Альмарик (1938-1980гг.) ещё раньше показал абсурдность тоталитарных распределительных систем, приводящих к «противоестественному отбору», деградации власти и трудящегося: «…всякий интерес к личному – естественный и неизбежный – приобрёл уродливые, эгоистические формы… «Справедливость» на практике оборачивается желанием, «чтобы никому не было лучше, чем мне». (Хуже – это допускается, с этим мирятся.) («Просуществует ли Советский Союз до 1984 года?», журнал «Огонёк», № 9, 1990.)
«В прошлом веке этнографы именно у… зашедших в тупик племён нашли примеры… отсутствия собственности, уравнительное распределение, - пишет доктор Дольник, - доминирование старух, власть шаманов, многомужество и прочие, совершенно противоестественные для приматов выверты… Отсталые народы не просто отстали от других, они либо вторично деградировали, либо когда-то пошли по неудачному пути, заведшему их в тупик». У отсталых народов «…необычайно развиты всякого рода ритуалы, запреты, табу, причём в большинстве своём совершенно нелепые… Позднее стало ясно, что мир тех людей, которые проходили по столбовой дороги человечества в первых рядах, был несравненно реалистичнее, проще и ясней».
При чтении этих строк невольно возникают аналогии с причинами современного общественного упадка в России. Деструктивность деятельности правящей элиты в особенности заметна на её окраинах, на Дальнем Востоке. Кто мы сегодня? Отсталое сообщество, вдобавок отклонившееся от магистрального пути эволюции социума: завистливое, ленивое, злобное. Существующие условия способствуют преобладанию и размножению именно такого типа социальной реакции. «Проводимые «реформы» не делают нас лучше. Пытаясь изменить ситуацию «к лучшему», современные представители власти в России (в большинстве своём полицейские, временщики, болтуны, убогие «марксисты-ленинцы»), копируя заграницу, ускоряют процессы разложения. В «клеточном» идеологическом пространстве невозможно было научиться находить решения проблем согласно логике развития условий.
Когда В.К. Буковского спросили, что такое антикоммунизм, он ответил: «Это здоровая реакция, безусловный рефлекс, возникающий у нормального человека, когда ему показывают коммунизм». Такая здоровая реакция неприятия возникает у современного предпринимателя-производственника, когда ему показывают советский КЗОТ. Здоровая реакция возмущения возникает у директора малого предприятия, работающего по 20 часов в сутки, когда его работник, кое-как отработавший восемь часов, угрожая профсоюзом, органами контроля и принуждения, (рождёнными «Октябрём», сплошь состоящими из въедливых старичков и старушек с коммунистической биографией. Как стало известно из истории, - сплошь «богоизбранных», с особенными паразитическими наклонностями, порождающими в эшелонах власти законы «крепостного права» – угнетение мысли путём цензуры, физическое и моральное угнетение, кликушество), требуют предъявить для контроля бухгалтерскую и прочую информацию, втягивая руководителей в многочасовые разъяснения и доказательства. Работник недоволен величиной оплаты труда: мало! Казалось бы, и вопроса нет, просто надо больше и честнее работать, но в ваше предприятие приходят из «комитетов» старички, учат вас жить по «!советскому КЗОТу». Как правило недоразумения, возникающие в сфере трудовых отношений, происходят по причине уродливости самих условий, в которых работают предприниматели, качества рабочей силы и завышенной оценки ею своей роли в производстве.
Однажды на малое предприятие, которым я руководил, потребовался заместитель. Догадаться нетрудно, что от желающих не было отбоя. Наряду с явными проходимцами были и опытные претенденты. Но чего стоит их опыт, требовалось определить немедленно, ибо на испытательный срок, как это следует из КЗОТа, не было времени и возможности. Малое предприятие не может служить даже временным пристанищем для бездельника или иного проходимца и платить ему так называемую «гарантированную зарплату» лишь за то, что неосмотрительно сделали запись о приёме на работу в его трудовой книжке. Никакие правила «социальной защиты» здесь не приемлемы. Один из претендентов оказался таким опытным коммерсантом. Естественно возник вопрос об оплате его услуг. Свою работу он оценивал по тем временам в шестнадцать раз больше, чем я мог ему предложить. «О! Такой специалист нам как раз и нужен! – воскликнул я. – Но для вашего уровня я даже постесняюсь предложить вам зарплату. Имея в виду ваши способности зарабатывать, никакой гарантированной зарплаты не будет: я предоставляю вам полную свободу и определённый процент от привлечённых вами производственных заказов». Больше этот «специалист» не появлялся, так как на самом деле он не мог самостоятельно заработать ни рубля.
Другой пример. Пришла устраиваться женщина после бухгалтерских курсов без опыта работы по этой специальности. Конечно, это было не то, что нам требовалось, но я решился: «Поскольку вы не бухгалтер, я не могу назначить вам никакую зарплату. Вам надо ещё поучиться. Приходите каждый день, учитесь у бухгалтера. Плату за обучение с вас брать не будут». Она согласилась. В первый же месяц ей заплатили полностью. На следующий – увеличили зарплату в три раза, а ещё через два месяца она получала не меньше директора, поскольку оказалась способной взвалить на свои плечи не меньшую часть труда. Однако второй пример – чрезвычайно редкое исключение. При декларированном рынке рабочей силы наблюдаемые закономерности указывают лишь на отсутствие такового рынка или на его по-коммунистически извращённый облик. Либо центральная власть в России контролируется извне и по этой причине, копируя навязываемые клише, лишена самостоятельности. Либо власть деградировала до уровня беспомощности (результат деградации системы научного образования и замены его на религиозные глупилки) и изначально, генетически не в состоянии принять очевидные решения, следующие из специфики создавшегося положения. В одном из таёжных посёлков мне рассказывали погорельцы, что лесхоз требует с них плату за лес для постройки нового дома. (Для сравнения вспомните, что переселенцу по Столыпинской реформе на обустройство усадьбы разрешалось бесплатно вывезти из леса 280 брёвен. А погорелец? Неужто он богаче переселенца?) Пенсионерам другого посёлка государственные службы не разрешают вывезти из тайги бесплатно на дрова бурелом и горельник, вынуждая людей покидать обжитые места. АО «Хабаровскэнерго» в соответствии с мошенническими пунктами «договора» о предоставлении услуг, безакцептно снимает с банковского счёта организации инвалидов в 20-40 раз больше денег, чем следует по приборам учёта электроэнергии. Нужная организация, проводящая огромную полезную работу в обществе, практически прекратила существование. Подобных примеров можно привести тысячи. Свою неспособность управлять власть пытается переложить на плечи рядовых граждан: оплачивать непомерно разросшийся чиновничий аппарат, кураж монополистов, полицейский и налоговый корпус, бесчисленные службы надзора и контроля, бессмысленно организованную армию.(Разумеется, необходима и определённая мера социальной защиты населения. К настоящему времени внесения поправок в текст, а это 2014 г., следует отметить законодательно вменённую(?!) обязанность всем гражданам, в том числе пенсионерам и нетрудоспособным инвалидам, за свой счёт по ценам в десятки раз превышающим всякие разумные пределы устанавливать в квартирах приборы учёта газа и воды. Этот факт свидетельствует о том, что существующая власть в России антинародна! Трудоспособное население ещё допустимо обязать к таким поборам, чтобы не обидеть сверхбогатых олигархов. Но нетрудоспособные инвалиды и пенсионеры? Это что, издевательство?! Им бы следовало оплату приобретения и установки таких приборов учёта предусмотреть из федерального бюджета, поскольку закон федеральный. Но при этом акция частично утратит тщательно скрываемый смысл – обобрать население.)
С советских времён человек в России, серьёзно рассуждающий о «долге перед Родиной» воспринимается, как идиот. Ибо лишь идиот не способен понять, что ежечасно, ежедневно режим втаптывает в грязь то, чему он всецело обязан, поэтому давно действует иной принцип: спасайся, кто как может! Успешные попытки некоторых губернаторов территорий на местах решать региональные проблемы (в первую очередь имею в виду нашего губернатора Хабаровского края Виктора Ивановича Ишаева), выглядят на общем фоне дворцом, возводимым на трясине.
Под идеей регулируемых рыночных отношений в России, по-видимому, власти понимают возможность беспрепятственно обирать предприимчивого человека, лишать его львиной доли достигнутого благосостояния для раздачи «малообеспеченным», согласно коммунистическим представлениям о справедливости. Но, прежде всего, от такого распределения выигрывает огромная армия паразитов во власти. Причём, в погоне за голосами избирателей, претенденты на место у кормушки вынуждены проводить такую бессмысленную, разрушительную политику, поскольку большинство – это люди с «бичевской», люмпеновской психологией. Ещё раз поражаешься мудрости римлян, учредивших имущественный избирательный ценз: решения, принятые большинством голосов «народа», как мы убедились, часто ведут в никуда. В обществе (социуме), как и всюду в природе, действует закон сохранения энергии: если влияние «центра» (активной части населения) ослабевает, усиливается влияние «окраин» - так называемых «малоимущих», бичей, бомжей, люмпенов, мошенников и воров, - их большинство. Именно «окраины» легко покупаются на самые примитивные посулы, их руками воры, мошенники и проходимцы возводятся на Олимп власти, чему было свидетелем всё наше поколение.
Возвеличивая «нового социалистического человека», придворная, служебная наука тем самым «забалтывала» отсутствие реальных прав у своего гомункулюса. Вместе с тем принимаемые меры свидетельствовали об отсутствии у власти иллюзий на этот счёт. «Вождь пролетариата» выражался беззастенчивее, предостерегая в духе времени, что с таким народом «…без контроля и принуждения не обойтись». Развалившаяся оболочка (клетка) обнажила на короткое время суть русского человека: не бог, не царь и не герой, имеющий вполне земные потребности и инстинкты. В меру религиозный (в меру отклонений от нормы), в меру коммунист, общественник, в меру монархист, анархист и славянофил, всегда поделится с собратом, заплатит за востребованный труд. Евреев не любит лишь за то, что слишком озабочены собственными шкурными проблемами, не коллективисты, спекулянты. Склонен к труду, не любит бездельников, не трогай – не обидит, но за своё кровное сумеет постоять. Чужого не возьмёт, уважает силу. С равными честен, открыт и добродушен. Превыше всего ценит порядок, отечество. Может быть, мною не всё перечислено точно и полностью, но таков в общих чертах русский человек – свободный труженик на собственной земле.
Уберите из этой формулы любое одно слово, и вы увидите другого человека: мутанта, гомункулюса, бича, бомжа, архаровца, вора, мошенника или ещё кого-то. Вновь он будет уродливо извиваться в унисон бессмысленным вывертам формы – непродуманным законам и постановлениям власти. Он будет деградировать вместе с этой властью, потому что ничто не проходит бесследно. Он будет покидать обжитые территории, полностью прекращать всякую самодеятельность, выжидать, оставаясь пассивным наблюдателем. И, наконец, вспомним: первые поселенцы и исследователи края встретили на пустынных пространствах Приамурья и Приморья разрозненные племена туземцев – осколки обитавшего на этих рубежах некогда многочисленного, великого народа. Есть над чем задуматься.
Хабаровск, ноябрь 1998.
Примечание.
Впервые опубликовано в журнале «Дальний Восток», № 4, 1999 г. под заголовком «Есть над чем задуматься». - С. 195-208.
Исправления и добавления 2014 г.
