Референдум в непризнанной Приднестровской Молдавской Республике (ПМР) станет своеобразным тестом на догматизм так называемого "международного сообщества", и, прежде всего, чиновников Европейского Союза.
Сегодня именно ЕС претендует на роль модератора в урегулировании приднестровского кризиса, искренне полагая, что его посредническая миссия будет намного более успешной, чем предшествовавшие действия российской дипломатии. В Брюсселе уверены, что "европеизация", которая, однако, не означает автоматического вступления в Евросоюз, - лучший способ урегулирования конфликтов на постсоветском пространстве.
Плебисцит 17 сентября 2006 г. в Приднестровье - уже седьмой по счету в этой непризнанной республике, - скорее всего, не будет иметь серьезных политических и правовых последствий. Мировое сообщество в лице его ведущих игроков (США, ЕС) не признает результатов волеизъявления жителей левого берега Днестра и правобережного города Бендеры, находящегося под юрисдикцией Тирасполя (под юрисдикцией Кишинева остается микрорайон Варница, находящийся в черте Бендер). Россия с большой долей вероятности выступит с моральной поддержкой приднестровцев. Но не более того. Трудно себе представить, что Москва после официального подведения итогов голосования в ПМР признает республику и тем более включит ее в состав Российской Федерации в качестве нового субъекта. В Тирасполе это прекрасно понимают, акцентируя внимание на то, что референдум нацелен на лишь относительную легитимацию интеграционных проектов с Россией в сфере экономики и безопасности. Плебисцит 17 сентября станет очередным доказательством того, что ПМР делает стратегический выбор в пользу России как гаранта ее независимости, способного не допустить реинтеграции с Молдовой.
Референдум, таким образом, будет иметь не политическое и не правовое, а идеологическое значение. Обсуждение его итогов покажет то, насколько ЕС, США, РФ, международные организации готовы к реалистичному и адекватному восприятию ситуации в Приднестровье с момента самопровозглашения этой республики в сентябре 1990 года. Сегодняшние подходы к рассмотрению нынешнего состояния и перспектив ПМР демонстрируют тотальную неадекватность ведущих мировых игроков. В России Приднестровье воспринимается как фактор внутренней политики, что повелось еще с позднесоветской эпохи, когда приднестровское движение воспринималось в Москве исключительно как инструмент для борьбы за подключение Молдовы к подписанию Союзного Договора.
После 1991 года для многих политиков и экспертов в РФ ПМР рассматривалась как своеобразная "земля Офирская", желанная утопия для национал-коммунистов, альтернатива "гайдаризации страны". К сожалению, этот образ, тиражируемый в газетах "Завтра" и "Советская Россия" был успешно и с большим желанием подхвачен в Кишиневе, а затем "доведен до сведения" в Брюсселе и в Вашингтоне. В Европе и США до сих пор любое движение, выступавшее за развал СССР, "по умолчанию" заносится в число демократических. Поскольку против единого Союза в 1989-1991 гг. выступала Молдова, а Приднестровье поддерживало союзные власти, "демократическим" был заведомо признан Кишинев, а не Тирасполь. Потому и сегодня любые действия официальных властей Молдовы оцениваются как демократические, выдержанные в духе "европейской политики", в то время, как тираспольские инициативы заранее обречены на то, чтобы расцениваться как проявление "советскости". Отсюда и выбор формата урегулирования, главная роль в котором отдается Кишиневу, а Тирасполь вынужден мириться с ролью "второго плана", соглашаясь с тем, что ему укажут мудрые советники.
В Докладе "Размораживание одного конфликта: аспекты сепаратистского кризиса в Республике Молдова", подготовленном Ассоциацией адвокатов Нью-Йорка и представленном 18 июля 2006 года в Кишинев, изложены следующие выводы:
* Приднестровье не имеет права на внешнее самоопределение;
* результаты приватизации в Приднестровье могут быть не признаны;
* Россия несет ответственность за сохранение сепаратистского кризиса и его последствия.
Сегодня доклад нью-йоркских адвокатов рассматривается едва ли не как методологическая основа для "размораживания" молдо-приднестровского конфликта. В октябре-ноябре 2006 года в Брюсселе состоится международная конференция по ситуации в непризнанной республике. Эта конференция станет частью "Плана действий по использованию результатов адвокатского Доклада в процессе реинтеграции Республики Молдова". Согласно ему, Кишинев должен ходатайствовать перед парламентами государств ЕС и Конгрессом США об организации парламентских слушаний по урегулированию конфликта в Приднестровье. Таким образом, конференция в Брюсселе будет молдавским и европейским ответом на непризнанный плебисцит в Приднестровье 17 сентября.
Между тем, и доклад американских адвокатов, и выступления многих российских политиков и экспертов далеки от адекватного понимания ситуации в Приднестровье. Более того, они полны банальными мифами и заблуждениями, для устранения которых достаточно одной-двух поездок в ПМР и регулярного знакомства с литературой, выходящей в непризнанной республике. Миф первый - представление о Приднестровье как о "заповеднике коммунизма". Между тем, сегодня ни в администрации президента, ни в парламенте ПМР коммунистов нет, две местных коммунистических партии действуют в оппозиции. Для сравнения в "демократической" Молдове правящее большинство в парламенте составляют коммунисты, а лидер компартии Владимир Воронин избран президентом этой "стремительно европеизирующейся страны". Добавим также, что предшественником Владимира Воронина был Петр Лучинский, человек, занимавший в советское время пост первого секретаря ЦК КП Молдовы (хорошо известный своим антисемитскими взглядами).
Для понимания "коммунистического" и "советского" характера приднестровского движения необходимо понимать ряд изначальных обстоятельств, которые способствовали образованию ПМР. Приднестровское движение, возникло в 1989 году как реакция на решение республиканских властей Молдовы перевести на латиницу молдавский язык, объявив его румынским, отказаться от использования русского языка в качестве государственного на территории тогдашней МССР, а также на смену госсимволики. Движение на "национальное самоопределение" в Молдове, как и в Грузии, Азербайджане, Прибалтике сопровождалось жесткой русофобией. Но особенность советской Молдавии заключалась в том, что она не была гомогенной территорией. В данном случае речь идет именно о территории, а не о полиэтничности, присущей практически любой из республик бывшего СССР. Затеяв языковую и символическую румынизацию, тогдашние молдавские власти не учли, что этот процесс затронет не одну Бесарабию, действительно исторически связанную с Румынией и считавшую свое пребывание в СССР трагической ошибкой. В 1940 году в состав Молдавской ССР было включены территории, не входившие до того в состав Румынского королевства, исторически связанные с Российской Империей - Тирасполь в 1792 году был основан полководцем Александром Суворовым. Проект, в рамках которого шло освоение этих территорий, был изначально надэтничным и глубоко чуждым провинциального национализма. И "советского" в нем не больше, чем в любой другой точке бывшего СССР. Румынизация всей советской Молдавии изначально была утопией. Распад СССР зафиксировал, что формирующиеся независимые национальные элиты, отказываясь от советского прошлого, не прочь воспользоваться таким наследием СССР как искусственно сконструированные Москвой границы и территории.
В этом смысле весь "советизм" приднестровского движения состоял в том, чтобы с помощью союзных властей не оказаться в положении нетитульного и некоренного населения. Созданные в качестве оппозиционных структур стачечные комитеты на левом берегу Днестра, а затем Объединенный совет трудовых коллективов (ОСТК), а потом и органы власти непризнанной республики преодолевали сопротивление партийных комитетов, не признававших низовой несанкционированной активности трудящихся. "ОСТК - организация, не побоявшаяся сразиться в борьбе за власть - страшно сказать! - с КПСС. И победившая!", - эти слова взяты из книги "Жить на своей земле" нынешнего президента ПМР Игоря Смирнова. Достаточно сказать, что в 1990 г. нынешний глава ПМР выиграл альтернативные выборы председателя Тираспольского горсовета у первого секретаря горкома Леонида Цуркана. Что же касается "дружбы" приднестровцев с российскими национал-коммунистами, то нужно понимать, что это сближение носило ситуативный характер. Кто виноват в том, что тогда российские либералы и демократы отождествляли любые националистические движения, направленные против СССР с борьбой "за свободу и права человека".
Спору нет, Игорь Смирнов не либерал. В своей экономической деятельности он руководствуется дирижистскими установками. Скорее его можно определить как этатиста. Он не слишком верит в позитивный политический потенциал партий. Однако в условиях непризнанного государства (на долю Смирнова пришелся военный конфликт с Кишиневом в 1992 году) коридор возможностей для политика чрезвычайно узок. Вероятно, при большей адекватности в отношении к ПМР со стороны той же Европы на левом берегу Днестра могли бы появиться и новые лидеры, имеющие более широкие взгляды на перспективы демократии и либерального рынка. Уже сегодня в Приднестровье действует промолдавская оппозиция: скорее всего, она в скором времени конституируется, как Народная партия Приднестровья - ситуация нереальная для других непризнанных образований. Между Тирасполем и Кишиневом, несмотря на конфликт, действует регулярное автобусное сообщение. Автор этих строк сам был свидетелем, как человек с молдавским паспортом, оказавшийся соседом по такси, преспокойно проходил таможенный и пограничный контроль непризнанной республики. Кстати сказать, в Тирасполе всячески подчеркивают тот факт, что в ходе вооруженного конфликта с Молдовой в 1992 г. ПМР защищали этнические молдаване, среди которых были жертвы. Сегодня тремя официальными языками непризнанной республики считаются русский, украинский и молдавский. На кириллической версии молдавского языка издаются учебники и ведется преподавание в школах. В политической элите Приднестровья молдаване совсем не маргиналы.
Другой не менее опасный для понимания ситуации в ПМР миф - взгляд на Приднестровье как на обычного вассала России. Спору нет,
в Тирасполе свои перспективы сегодня связывают с Россией. Все уже основательно подзабыли "украинофильство" Смирнова весной-летом 1991 г. Тогда многие на левом берегу Днестра рассчитывали на размежевание с Молдовой с помощью Киева. Однако Украина не захотела возвращать бывшую "Молдавскую АССР", вероятно, убоявшись прецедента в связи с крымской и донбасской проблемой, и сделала российский вектор для Тирасполя безальтернативным. Тем не менее, достаточно вспомнить конфликты руководства ПМР с командующими 14-й российской армией России Юрием Неткачевым, Александром Лебедем, Валерием Евневичем, резкие высказывание приднестровских лидеров в адрес российских политиков, чтобы понять: Смирнов - это никакой не губернатор, поставленный свыше Кремлем.
О приднестровских мифах можно написать целую книгу. Чего только стоит распространенное суждение о недемократичности ПМР при седьмом уже по счету референдуме? Однако главная проблема состоит не только и не столько в разоблачении российского и европейского догматизма. Политические конфликты на территории бывшего СССР необходимо разрешать по-новому, отказываясь от морально и физически устаревшего "коммунистическо-антикоммунистического дискурса". В самом деле, сколько можно воспринимать любую инициативу России как "имперскую реинтеграцию", а любые проявления пророссийских симпатий как "возрождение коммунизма" и "тоталитаризма". В процессе урегулирования конфликтов необходимо руководствоваться компромиссами, а не играть "за одну команду", заранее отдавая приоритет "самому демократичному". Тем более что сегодня не только пример Туркмении показывает: главный критерий "демократии" для любой постсоветской страны в глазах Запада заключается в отсутствии на ее территории российских военных баз. Вряд ли такой подход способствует позитивному развитию стран бывшего СССР, признанных и непризнанных.
Сентябрь 15, 2006
http://www.prognosis.ru/news/asng/2006/9/15/markedonov.html
