Российская Федерация «придуманная некомпетентной и трусливой интеллигенцией федерация неравноправных, непокорных автономий»[1]
Дж. Кьеза, бывший член парламента ЕС, публицист
Система военной безопасности в мире постоянно и достаточно быстро менялась, однако это, как правило, не успевало осмысливаться военной теорией. Отдавая должное самоотверженности португальцев, следует признать, что лавры победителя в этой войне принадлежат в первую очередь дисциплинированной, отлично подготовленной британской армии и стоявшему во главе нее герцогу Веллингтону. Современники обвиняли его в излишней осторожности, но англичане и французы в Португалии находились в неравных условиях. Наполеон не дорожил людьми – вместо разгромленных частей он легко формировал новые. Веллингтон заметил по этому поводу: «Ни один генерал не потерял столько армий, сколько он. Я же себе подобного позволить не мог, так как знал, что если потеряю хотя бы пять сотен человек без большой необходимости, меня заставят на коленях отчитываться перед палатой общин».
Располагая сравнительно небольшими силами, Веллингтон использовал их в высшей степени рационально. Он никогда не давал воли эмоциям и не действовал по формуле «умрем же под Москвой», а спокойно оставлял позиции, если считал это разумным, причем отступал всегда по заранее обдуманному плану. Постоянно маневрируя, британский главнокомандующий выбивал у привыкших разом решать дело в одном генеральном сражении французов почву из-под ног. Армии Наполеона одна за другой увязали в Португалии. Английская армия была превосходно вооружена да и трепета перед «непобедимыми» французами не испытывала. Веллингтон говорил: «У меня есть подозрение, что все континентальные армии были наполовину разбиты французами еще до начала сражения. Меня, во всяком случае, им не запугать».
В Португалию широким потоком текли британские деньги: на них создавалась португальская армия, строились оборонительные линии, закупалось продовольствие. Веллингтон сразу понял, что формула Наполеона «война должна кормить сама себя» в Португалии не сработает. Он не допускал никаких экспроприаций, за все платил и вообще старался поддерживать добрые отношения с местным населением. И добился того, что португальцы повсеместно поддерживали англичан. Британские солдаты ни в чем не нуждались – в португальские порты ежедневно прибывали транспорты с продовольствием, обмундированием, оружием, в то время как забытые своим императором французы ходили оборванные и питались воронами и желудями. Император гневался на своих маршалов за то, что они так и не сумели одержать верх над португальцами. Но впоследствии ему самому пришлось пережить такое же поражение в куда большем масштабе – в России.
Система военной безопасности России медленно и непоследовательно трансформировалась из советской системы начала 90-х годов. При этом, такая трансформация шла по самым плохим сценариям: вместо демилитаризации некоторых отраслей экономики прошел их развал, а «реформы армии» превратили Вооруженные Силы СССР в некий конгломерат родов и видов, слабо вправляемых и еще хуже обреченных военнослужащих, что наглядно продемонстрировала Первая чеченская война 1994 года.
В эти же годы шло планомерное уничтожение ОПК СССР и России. Речь идет не просто о кризисе в области промышленности страны, её станкостроении и приборостроении, что было вызвано неудачной политикой либералов. И не только неудачами в области приватизации оборонной промышленности, а сознательным уничтожением военно-промышленного потенциала, когда ликвидировалась документация, вывозилось оборудование и обрушалось производство.
В эти же годы в мире наблюдалась обратная ситуация: старый миропорядок был сменен на новый, а система и достояние ВПО и СО приобрели для России угрожающий характер.
К началу XXI века развитие России подошло к своей критической точке, когда стоял вопрос об оставшемся времени существования государства, его институтов и распада нации. Соответственно это означало и уничтожение военной организации и всей системы национальной безопасности[2]. Вопрос стоял, повторю, о существовании государства, более того, нации. Это – принципиальное положение, которое, однако, многими в те годы сознательно не поддерживалось. Более того, вплоть до второго десятилетия наша либеральная общественность, политики и политологи искренне считали и утверждали, что «безопасности России ничто не угрожает». Это положение было даже зафиксировано в первой Концепции национальной безопасности России 1997 года.
На Западе искренне считали, что до этого остались немногие годы, но также полагала и значительная часть правящей элиты страны, рассчитывающая на очередной раздел государственной собственности, который был бы неизбежен, как и при развале СССР. С точки зрения существования системы национальной безопасности можно было констатировать, что она существовала (скорее – доживала) последние месяцы. Военные действия на Северном Кавказе в 1999 году продемонстрировали, что власть не могла не только сформировать корпус в 50 тысяч военнослужащих, но и подобрать командование, генералы и офицеры которого массового отказывались принимать участие в военных действиях[3].
________________________________________
[1] Кьеза Дж. Федеральное самоубийство. М. 1999, № 10, с. 131.
[2] Подробнее о системе международной безопасности см.: Современная политическая наука: Методология: Научное издание / отв. Ред. О.В. Гаман-Голутвина. 2-е изд., испр. и допол. М.: Аспект Пресс, 2019, сс. 213–232.
[3] См.: Подберёзкин А.И. Война и политика в современном мире. М.: ИД «Международные отношения», 2020, сс. 179–198.
