Кажется, что о героях-панфиловцах уже столько написано книг, воспоминаний, статей. Но мы приглашаем вместе с Фондом "Евразийцы - новая волна" совершить еще одно интересное путешествие - в историю. В нем будут звучать стихи, написанные Майей Ивановной Панфиловой, дочерью прославленного генерала. Две первые странички воспоминаний читатели ИА "24.kg" найдут в материале, опубликованном на сайте 27 апреля 2013 года.
Мирные боевые годы
В детство я возвращаюсь опять,
Чтобы вспомнить любимые руки
И отцовский приветливый взгляд
После долгой предолгой разлуки.
Майя Панфилова
К началу Великой Отечественной войны Иван Панфилов был уже не только "стреляным" бойцом, но и опытным командиром.
А дочери Майе в апреле 41-го исполнилось, скорее всего, восемь. Мы пробуем разобраться, вместе рассматривая поистертый временем документ. В ее, как она называет, метриках затесалась ошибка: чья-то неловкая рука подвела другими чернилами хвостик, исправив в дате рождения цифру "3" на "5". И в паспорте у нее стоит эта, исправленная дата.
Майя помнит, как отец водил ее в школу, в первый класс. Ну, не могло ей тогда шесть лет быть! На восьмом году в то время детей в школу отдавали. И в автобиографии отца, датированной от 26 ноября 1938-го года, Панфилов собственноручно пишет: "...Имею детей: дочь Валентина - 15 лет, дочь Евгения - 13 лет, сын Владилен - 10 лет, дочь Галина - 7 лет и дочь Майя - 5 лет". Кстати, имя Владилен единственному сыну было дано не случайно. Имя это русское, постреволюционное, собранное из имени и партийной клички вождя мирового пролетариата - ВЛАДИмира ЛЕНина.
- Значит, два раза юбилей буду праздновать, - не горюет Майя Ивановна по поводу двух потерянных годочков. - В этом году отметим, а потом еще разок - через два года.
Хотя, конечно, сумма пенсии от перемены даты юбилея, что скрывать, меняется...
- А вы помните начало войны? - спрашиваю Майю Ивановну. Цепкости ее детской памяти за самые мельчайшие детали в семье просто дивились.
- А для нас всегда была война! - лихо отвечает дочка Ивана Васильевича. Характер у нее тоже боевой, есть в кого. - Жили в Средней Азии - отец с басмачами воевал. Я дома его даже в тапочках никогда не видела, а вот в сапогах - помню! Боевая биография папы приучила его всегда быть начеку, готовым к боевой тревоге. Рубашка, как у Чапая...
Мы сидим в маленькой скромной однокомнатной квартире Майи Панфиловой на проспекте Героев Панфиловцев в Москве. Говорит, что совпадение случайно - девять лет на очереди на квартиру стояла. Но случайность эта какая-то, на мой взгляд, закономерная. Перед нами фотографии, книги, дорогие сердцу хозяйки раритеты семейного архива. Вот и фото двух комдивов, настоящего и будущего - Чапаева и Панфилова.
- А про Чапая рассказывал отец? - Пытаюсь в который раз за сегодня выведать подробности тех дней у дочки комдива Панфилова. Но Майя Ивановна мой вопрос игнорирует.
- Чапаев-Чапаев! - неохотно, но наконец-то все же отвечает дочка Панфилова. - Работали они вместе. Замечательный человек был! Но... не обученный.
Становится ясно, что Майя Ивановна и не собирается раскрывать мне все тайны. Добавляет с гордостью:
- А вот отец! Даже Рокоссовский потом писал, что впервые увидел такую дивизию подготовленную. Когда папа формировал ее в 41-м, то к нему шли командиры, что знали Панфилова еще по Гражданской войне.
В 1921 году за боевые дела на фронтах Гражданской Иван Васильевич Панфилов был награжден первым орденом Красного Знамени. А в украинском городе Овидиополе на Днестровском лимане, где стоял красногвардейский отряд под командованием Панфилова, его ждала еще одна награда. Там красный командир встретил свою судьбу, свою Мусечку - Марию Ивановну Коломиец. Встретил на всю жизнь.
После окончания в 1923 году Киевской объединенной пехотной школы выпускник Иван Панфилов был назначен в 52-й Ярославский стрелковый полк. Там прослужил всего полгода в должности комвзвода, потом комроты. И все, казалось бы, складывалось удачно. Но неугомонный комроты в апреле 1924 года добровольно убыл на Туркестанский фронт. И в 1929 году за участие в боях с басмачами получил второй орден Красного Знамени и... револьвер "Парабеллум" (приказ САВО N103). Что скрывается за этими скупыми строками автобиографии, можно только догадываться...
За отличную боевую подготовку батальона осенью 1932 года Панфилов награждается охотничьим ружьем (приказ 287/139). В 1934 году - велосипедом. В 1935 году - фотоаппаратом. И часто наградой, как свидетельствуют бесстрастные документы, являлся двойной оклад. Панфилову даже присваивают звание почетного машиниста депо станции Чарджоу. Один за другим меняются в его жизни гарнизоны, поселки и города. Семья везде следует за ним.
- Мы же кочевники были! - улыбается Майя Ивановна. - Родилась я в Казахстане, в Чарджоу. Потом были Ош, Ашхабад, Козелки... На Украине, в Киеве, только сестра Валя на свет появилась, когда папа в Высшей военной школе учился.
Майя помнит, как сидит она прямо на столе, а отец рядом пельмени "крутит". Сколько ей было тогда? Год? Два? И в первых ярких воспоминаниях крохотной Майи отпечатался часовой, что стоит с оружием у входа. Майя невдалеке лепит куличики из глины. Вдруг рядом прогремел выстрел - около малышки упала мертвая змея. Часовой аккуратно "снял" гадину, приготовившуюся к броску. Дочка командира даже испугаться не успела...
А к Бишкеку, бывшему Фрунзе, у Майи Ивановны особенное, теплое отношение.
- Меня тя-а-нет в Киргизию, - нараспев так говорит. - Это для меня особая статья. Там был рай! Мы долго во Фрунзе жили. Когда несколько лет назад правительство Кыргызстана пригласило меня туда - я так обрадовалась! У них открывался новый панфиловский музей...
Тянет Майю Ивановну вновь побывать в детских счастливых воспоминаниях. В 1938 году полковника Панфилова (звание генерала он получит в 1940 году) назначают военным комиссаром Киргизской ССР. Вдоль их улицы высокие тополя и арыки камнем выложены. Жара! Купались до одури. Еще босиком бегали под дождем...
- И не разбирали национальностей и отцовских званий. Не было детей полководцев, и не было никаких понтов! -современная Майя Ивановна к месту вворачивает сленговое словечко. - А, не дай бог, какая беда - помогали друг другу...
Во Фрунзе жили при военкомате. И впервые (Майя все помнит!) у них есть детская. Раньше везде всей семьей в одной комнате ютились. А у папы появился даже свой "кабинет", точнее, просто во "взрослой" спальне свой угол за ширмой с письменным столом и стеллажами для книг (книги в семье любили всей душой). Мама красиво разрисовала ширму цветочками, она умела и любила быт украшать. Ей даже в академии с ее художественным талантом предлагали учиться. Но заочного отделения не было, а мужа тогда как раз из Ташкента в Киргизию перевели служить. Уговаривал Панфилов жену остаться учиться, сам, говорил, с детьми управлюсь. Он всегда умел прекрасно справляться с бытом. А детей тогда уже пятеро было! Но не выдержала студентка такой жизни, бросила, приехала к мужу и детям. Заходит - а муж в фартуке и с половником в руках, а чистенькие дети вокруг наряженной елки скачут...
А еще помнит Майя, что печка папиного "кабинета" соединялась другой стороной с помещением военкомата. Полпечки в их комнате, а полпечки - в военкомате. Это очень их выручило в войну - военкоматовскую печку со своей стороны все одно топили.
Отец Майе помнится веселым и рукастым. К квартире терасску из деревянных досок сам пристроил, чтобы на свежем воздухе можно было семье обедать-ужинать. Весь двор военкомата был обнесен мазаной такой стеной. А в самом дворе палатки были разбиты для военных. Часовые стояли, конечно, это дело привычное.
По инициативе отца благоустраивали двор. На субботнике сделали площадку для волейбола, поставили брусья, кольца, перекладины. И как только у Ивана Васильевича выпадала свободная минутка, так всех мальчишек созывали вместе физкультурой заниматься. А еще разбили клумбы, посадили фруктовые деревья. Такую красоту навели! По вечерам здесь играли в шахматы, просто сидели и беседовали.
- Отец был необыкновенный человек. Его любили все, и эта любовь передавалась и нам, - вспоминает Майя Ивановна. - Здоровый такой часовой все время отдавал мне честь и спрашивал весело: "Как дела, панфиленок?" Мне это так не нравилось! Я сердито отвечала, что я не панфиленок, я - Панфилова!
- А вас, как младшенькую, отец любил больше всех, наверное?
- У него не было любимчиков, просто я была самая маленькая, слабенькая, болела часто. Да еще и бедовая - то утюг на ногу уроню, обожгусь, то острым стеклом обрежусь. Отец меня скорее на руки - и в аптеку! А потом я лежала дома с перевязанной рукой, надо мною сделали балдахин, чтобы меня мухи не ели. И все меня жалели, покупали мне все. Папа вот посудку купил, детский сервиз такой, - поясняет с теплом в голосе.
Детей в семье Панфилова сызмальства приучали к ответственности. Отец устраивал ребятишкам ежедневные домашние "пятиминутки", которые тем крайне нравились. Все на этих "пятиминутках" отчитывались очень серьезно. Папа строго прашивал: кто как маме помогал? А мама всегда при таком семействе еще и работала, во Фрунзе была председателем горисполкома. А вот о своих служебных делах Панфилов никогда дома не рассказывал. Может, поэтому Майя Ивановна молчит про Чапаева?
- А если кто чашку разобьет, я сразу кричала: "Это я! Это я!". Знала, что мне, как младшей, ничего не будет, хотя за такую провинность никого не наказывали. Но мне казалось, что я спасаю всех, - смеется Майя Панфилова звонко, по-девчачьи.
...Врезался в память последний новогодний мирный праздник, встреча 41-го года. Последний Новый год с отцом. В центре комнаты поставили огромную настоящую елку. Отец хлопотал вокруг стола.
Впервые в гости пришел новый ухажер старшей сестры Вали и очень волновался по поводу предстоящего знакомства с отцом девушки.
- А когда генерал-то выйдет? - спросил шепотом у кого-то.
- Да вон же он, с малышами вокруг елки хороводы водит! - ответили ему.
Детей Иван Васильевич любил самозабвенно. Устраивал для них походы на несколько дней. Жгли костры у прозрачной воды Иссык-Куля. Боевой котелок сохранился у Ивана Васильевича еще с Первой мировой. В нем и готовили настоящую походную еду. Панфилов любил готовить блюда восточной кухни, знал в ней толк. Мама, та, конечно, борщи украинские варила...
И столько было тогда в их довоенной жизни тепла, радости и надежд! В кои-то веки родители решили махнуть на море, взяв только двоих детей - Владилена и Майю. У старших были уже свои дела и заботы. Обычно Панфилов отдыхал осенью, на охоте. Но уже приезжала во Фрунзе комиссия от Семена Михайловича Буденного, проверяла его работу. Дальше прямой путь в Москву, в Военную академию имени (тоже!) Фрунзе.
И это путешествие на дальние синие моря обещало быть длинным и чудесным. Вот на отрывном календаре оборвали майский весенний листочек. Впереди был жаркий июнь 41-го...
Ольга Островских,
специально для проекта "Вспомним все!"
