Полемика в русском Интернете о категориях покаяния и примирения в российской политике имеет несколько пиков, но все они связаны с историей Октябрьской революции (или большевистского переворота 1917 г.) и Гражданской войны.
Особой остроты полемика по вопросу покаяния и примирения достигает в 1997 г. в связи с объявлением Ельциным 7 ноября Днем согласия и примирения и длится почти год, до погребения предположительных останков последнего российского императора Николая Второго и его семьи. Разумеется, можно найти в Интернете и блестящие тексты времен перестройки и гласности о нераскаянных и ненаказанных преступлениях сталинизма. Есть у темы и международный фокус: сравнение ельциновской России с Испанией эпохи окончания Гражданской войны и заключения пакта Монклоа, параллель с денацификацией Германии, признание позором советской эпохи вторжение в Будапешт и Прагу, наконец, обсуждение вопроса о вине за оккупацию Балтии. Остановимся лишь на нескольких текстах с относительно высоким рейтингом "по релевантности". Оговоримся: мы сознательно опускаем тексты чисто религиозного характера.
Жертвы и палачи Правда, покаяние, примирение >>
А.АРТЕМОВ. Журнал "Посев" No 1, 1997.
Уже по источнику - знаменитому журналу Второй (послевоенной) волны российской эмиграции - понятно, какова будет позиция автора. Тем не менее мы рекомендуем прочитать как раз тем, кто ее не разделяет и считает всякие разговоры о покаянии и примирении лишь разжиганием страстей.
"Грядущее зреет, прошлое тлеет", - приводит слова Анны Ахматовой А.Артемов. "Примирение и согласие, безусловно, нужны для нормализации общественной жизни. Но насколько это достижимо без достоверного и документированного анализа исторических фактов, без суждений и осуждений? Объективное тут связано с субъективным, и в этом - проблема.
Думается все же, что путь к примирению через забвение исторических истин ради милостей добра сомнителен и ущербен. Предпочтительнее примат Истины с последующим милосердием во имя Добра. И речь идет не о наказании виновных, а о раскрытии правды. Конечно, это может быть равносильным моральному наказанию, но остается путь к покаянию или упорству во грехе, а это уже вопрос особый".
Артемов приводит много страшных фактов из истории сталинских репрессий. Но более интересна его пошаговая стратегия, возможный механизм достижения примирения и покаяния.
"Прежде всего - правда, истина, воссоздание и сохранение истинной истории, исторической памяти. Затем - объективное суждение: моральное осуждение, оправдание или милосердное прощение, особенно при покаянии. Лишь тогда можно рассчитывать на мир, согласие".
Но воевать надо не только с лживыми истинами или ложными памятниками. Вопрос и об уголовных преступлениях, которые зачастую умышленно смешиваются с политическими. "Для палачей - презумпция вины (пусть оправдываются или каются), для жертв - презумпция невиновности (требуются доказательства подлинной вины), - настаивает Артемов. Иначе - как в душераздирающем стихотворении поэта "второй эмиграции" Ивана Евлагина "Амнистия", которым и заканчивает свою статью Артемов. Сын расстрелянного вспоминает палачей своего отца. Они, наверное, еще живы и получают персональные пенсии. И теперь он мог бы вернуться на родину, если бы захотел: "Я слышал, что все эти люди простили меня".
Мирится не зло с добром, а люди между собой Слова, не обретшие смысла >>
Статья Алексея CАЛМИНА на сайте "Русского обще-воинского союза"
Доктор исторических наук Алексей Михайлович Салмин - президент Фонда "Российский общественно-политический центр", в сфере научных интересов которого, в частности, в ельциновскую эпоху был вопрос легитимности нового российского государства как правопреемника СССР. Статья была опубликована в 2003 году и является как бы завершительным аккордом полемики, по которому можно как "отмотать назад", так и представить себе будущее развитие (или угасание) темы. Салмин действительно находится в некоем центре. Правый полюс можно обозначить как позицию эмигрантско-диссидентскую, берущую свое начало в непримиримости белой эмиграции и Русской зарубежной православной церкви (характерный заголовок одной из статей "Иностранца" "Совок не приемлет ни покаяния, ни примирения"). Слева - ну, в зависимости от того, где вы сами поставите предел: по Караганову, Дугину, Рогозину или Зюганову...
"Для начала несколько картинок из жизни. Беседую с двумя испанскими политиками, один - правый, бывший фалангист, "старая гвардия", другой - социалист, довольно молодой. Общий разговор идет о современной Испании, об Испании в Европе, но не о прошлом. Когда спор приближается к какой-то невидимой для меня грани, он как-то исподволь перескакивает на де Голля, которого оба высоко ценят, и сразу же начинается пинг-понг. "Де Голль как создатель социального государства...", - невзначай бросает один и немедленно получает в ответ: "Де Голль как католик..."
Вторая картинка. Нормандия, 1993 год. Юбилей дня D - высадки союзников в Нормандии. По Шербурскому пляжу шатается (после выпитого - в буквальном смысле слова) толпа немцев, американцев и англичан. Обнимаются, плачут, хлопают друг друга по плечу, продолжают выпивать. Диалоги: "Я тогда бежал вот на этот дот..." - "Ну да, я же именно в нем тогда сидел!" И опять обнимаются и жмут друг другу руки.
Третий моментальный снимок. Примерно тогда же нечто подобное в России, если не изменяет память - в Волгограде. Довольно сдержанно, чтобы не сказать - с холодком, немецкие и советские ветераны общаются друг с другом, но без объятий и особых сантиментов, произнося долгие вежливые тосты за мир, за будущее внуков, за все хорошее.
И четвертая сценка. Я рассказываю две предыдущие истории одному своему болгарскому другу, молодому политику, который вдруг начинает хохотать. "Нет, ты вообрази себе сцену примирения у нас! "Не твоему ли это отцу я тогда перерезал горло?" - "А, так это твоей матери я тогда глаза выколол!"
Настроение, как говорится, передано. Далее Салмин останавливается на наиболее известных исторических моделях примирения: испанской (пакт Монклоа), французской (сближение Третьй республики в 90-х гг. XIX в. с Ватиканом), американской (Геттисбергская речь Авраама Линкольна), переходя к лобовому: почему не очень актуальна в России "политическая" модель примирения?
"Думаю, дело не только в том, что в принципе невозможно примирить добро и зло. Это вообще вряд ли стоит обсуждать. Конечно же, невозможно. Примирение происходит - если вообще происходит - не между добром и злом, а между людьми. И каются люди, а не стороны конфликтов", - указывает автор. И продолжает: "Непосредственно мирящиеся должны кого-то представлять, за ними должны стоять организованные, дисциплинированные силы. И они должны отождествляться с теми политическими традициями, повторения кровопролитного конфликта между которыми мы стремимся избежать. Но наши политические организации мало кого представляют за пределами Садового кольца. А их преемственность в отношении исторических прототипов крайне сомнительна". Не скрывая своей неприязни к новокоммунистам, использующим советские символы ( пусть даже самые одиозные) и "ведущим себя зачастую довольно агрессивно", Салмин указывает: "Но СССР - ностальгическая родина этих людей, и, осуждая их только за это, не уподобляемся ли мы тем, кто требует от человека отречься от своих родителей, признанных судом или общественным мнением преступными? Не попадаем ли мы в порочный круг, когда требуем покаяния от людей, сознанию которых идея покаяния в христианском смысле чужда?"
Это - в высшей мере характерная позиция "ельцинского демократа" ( и возможно, большей части россиян), для которого СССР - тоже "родина", пусть и не ностальгическая. А с родиной - не воюют. Поэтому все дальнейшие рассуждения оказываются в общем бессмысленными. С другой стороны, худой гражданский мир всегда лучше доброй гражданской войны - особенно для страны, один раз ее пережившей. И хотя на этом статья Салмина не заканчивается, здесь ( и, по большому счету, во всей полемике) можно ставить точку. Если не признавать, что есть другая сторона, для которой СССР не был родиной и которая, собственно, и требует от России Ельцина и Путина покаяния в грехах большевизма. Неважно, называется она латвийской тримдой, белоэмиграцией или Евросоюзом.
Дискутант выбыл из дискуссии К вопросу об ответственности за прошлое и настоящее в истории взаимоотношений народов >>
Текст выступления заместителя директора Второго Европейского департамента МИД России Михаила.Демурина на конференции памяти протоиерея А.Меня "Покаяние, примирение, ответственность" (Рига, 14-15 сентября 2004 г.).
Оговоримся сразу: г-ну Демурину не удалось довести свои мысли до участников конференции. Он не получил не только приглашения на конференцию, на которую собирался приехать, но и латвийскую визу, так как попал в список персон нон грата. Поэтому текст выступления был передан в прессу и в Интернет.
Но самое главное: Демурин - фигура уже "экс". Курировавший отношения с Латвией чиновник МИД ушел в отставку в марте - "по принципиальным соображениям" - с началом полемики о том, должны ли три Балтийских государства принять приглашение России на торжества по случаю 9 Мая (и торговли вокруг политической российско-латвийской декларации, которая должна была быть привязана к пограничному договору). Министр иностранных дел Литвы Валионис выразился об отставке Демурина так: "Ястребы пока проигрывают". Сам Демурин объясняет откат от предыдущей позиции - увязки договора о границе с политическими вопросами, прежде всего с соблюдением прав русских, так: "Есть те, кто пытается представить жесткую позицию отстаивания интересов России в Прибалтике как нашу слабость, а это - наша сила".
Но вернемся к вопросу о покаянии.
Демурин вспоминает, как после приезда в Ригу в 1997 г. в качестве второго лица в посольстве России он имел "знаменательный разговор с одним из представителей латышского истеблишмента", ожидавшего извинений от России. "Мой контртезис: если ставить вопрос таким образом, то надо быть честными и признать также право русских высказать все, что они думают о латышах. Нельзя же, в самом деле, забыть, что из Сибири после административных высылок многие жители Латвии вернулись домой, а вот после карательных акций латышских эсэсовцев против мирного населения на Псковщине, Новгородчине, в Белоруссии и других местах в годы Великой Отечественной войны живых, как правило, не оставалось. Есть что сказать моим соотечественникам и по поводу их поражения в правах и низведения на уровень людей второго сорта в современной Латвии".
"Но главное, надо быть готовым принять последствия этой "откровенности", а они, как мы знаем по опыту конфликтов на пространстве бывшего СССР конца 1980-х - начала 1990-х годов и в других регионах Европы, будут тяжелыми и разрушительными, - предупреждает Демурин. - Мы бы не хотели такого развития событий, тем более что "новыми" отношения между странами и народами никогда не бывают; все в истории имеет свои корни и свое продолжение, все диалектически перетекает из одной стадии в другую. К сожалению, тот призыв постараться остановить антироссийскую и русофобскую спираль, которую известные силы начали раскручивать в Латвии и других странах Балтии на этапе распада СССР, услышан не был".
"В последнее время, однако, все чаще приходится встречаться с попытками политизировать это одно из главных христианских понятий и таинств, превратить высший призыв к покаянию в земное требование, адресовать его не себе, а другим, причем не конкретным людям, а целым народам и странам, сделав инструментом в достижении конъюнктурных внешне- и внутриполитических целей, - продолжает Демурин. - Между тем каждому христианину понятно, что покаяние - это не столько единичный акт, сколько постоянный процесс духовного обновления, подразумевающий осознание и исповеданье личных грехов".
"Правовой несостоятельностью" считает представитель российского МИДа требование компенсаций жертвам репрессий, а сами призывы к России признать вину сталинского режима - устаревшими, ибо процесс осуждения и переосмысления сталинизма был начат еще во времена СССР.
"Но обращенные извне к России и русским призывы к "покаянию за прошлое" продолжают звучать, и это не просто духовное невежество. Они - обратная сторона неготовности политических элит соседних стран сказать полную правду о своей собственной истории и, самое главное, - установки на то, чтобы использовать удобную трактовку событий пятидесятилетней (и более) давности для оправдания политически и нравственно уязвимой политики, проводимой сегодня".
"Перед лицом происходящего сегодня в межнациональных отношениях и в международной политике нельзя не вспомнить призыва отца Александра постоянно мерить свои дела мерилом христианской этики. Помнят ли те, кто принимает и поддерживает законы, ущемляющие права соседа, принадлежащего к другой национальности или говорящего на другом языке, слова Нагорной проповеди: "Итак во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними..." (Мф. 7, 12)? Этот нравственный императив, на наш взгляд, есть все основания адресовать и огульным критикам "советского тоталитаризма" и "русификации" (...) и тем, кто в современных международных отношениях поддерживает ставку на реальную, а не условную агрессию, на санкции и силовое общественное переустройство других стран".
"Не берусь утверждать, что в этом плане все благополучно на моей Родине - в России. На пути становления российского патриотизма нам предстоит пройти еще немалую дистанцию. Но главное направление движения задано правильно, и истинное православное христианское неприятие национализма - порука в том, что оно будет выдержано".
Завершает выступление Демурина цитата из трудов о.Александра Меня, именем которого назван фонд - один из устроителей рижской конференции. "Свет пришел в мир, и люди его не приняли. В этом, - напоминал он, - и есть постоянно продолжающийся суд Божий". Перед лицом Творца мы ежедневно и ежечасно делаем выбор: жить по заповедям Христовым сегодня или искать оправдания для отступления от этих заповедей, в том числе и за счет ссылок на то, что произошло в прошлом. В постоянном возвращении к этой мысли и видится истинный ключ к покаянию, ответственности и миру в душах людей и обществе".
Интересно, какой будет в этом вопросе позиция преемника г-на Демурина?
http://www.dialogi.lv/article.php?id=942&t=&rub=
