Стенограмма парламентских слушаний Комитета Государственной Думы по делам общественных объединений и религиозных организаций на тему: `О проекте федерального закона `О моратории на исполнение смертной казни``

Здание Государственной Думы,

Зал пленарных заседаний.

19 ноября 1996 года.

15 часов.

Председательствующий В. В. Борщев[2]. Мы выносим на обсуждение Думы проект федерального закона "О моратории на исполнение смертной казни", основываясь на Конституции Российской Федерации, 20 статья которой говорит, что смертная казнь сохраняется временно до ее отмены, а также, что обвиняемый в преступлении, за которое может быть применена смертная казнь, вправе требовать рассмотрения своего дела судом присяжных. Как известно, введение суда присяжных у нас остановилось на определенном этапе и только в 9 субъектах Федерации действуют суды присяжных. Таким образом, смертные приговоры, вынесенные обычным составом суда, не соответствуют Конституции.

Указ Президента от 16.05.1996 о поэтапном сокращении применения смертной казни также нас подвигает к рассмотрению этого вопроса. И, разумеется, вступление России в Совет Европы, с учетом данных Россией обязательств, что в соответствии с Протоколом N 6 к Европейской Конвенции смертная казнь в России будет отменена, а на первом этапе со дня вступления в Совет Европы будет введен мораторий на ее исполнение. Вопрос чрезвычайно сложный. Надо сказать, что, отношение общества к этому вопросу везде сложное. Я знаю только одну страну, Швейцарию, где смертная казнь была отменена референдумом. Практически во всех странах, в той же Англии, процентов 60-70 населения выступали против отмены смертной казни. У нас примерно та же самая цифра. Так что в этом смысле Россия не хуже, не лучше других стран. Хотя, конечно, наша ситуация отличается от английской стабильной ситуации.

В 1974 году, когда я прочитал впервые "Архипелаг Гулаг", на меня произвела очень сильное впечатление глава "К высшей мере". Александр Исаевич Солженицын в этой главе выступал против смертной казни аргументировано, доказательно. А вот несколько дней назад перед парламентскими слушаниями я разговаривал с Александром Исаевичем и с Натальей Дмитриевной Солженицыной, и Александр Исаевич выделил из общего аспекта рассмотрения вопросов такое преступление, как террор, захват заложников. Он считает, что это то преступление, выламывается из общего ряда и что к нему должен быть совершенно иной подход. Я согласен, что террор - это самое омерзительное, самое страшное преступление в наше время, я был свидетелем таких преступлений.

Я был в Самашках вскоре после захвата, а это был именно террористический акт. Вначале, когда вошли военные и выбили боевиков, происходили военные действия, и мирные жители воспринимали происходящее соответствующим образом. После же, когда вошел ОМОН, когда расстреливали мирных жителей, начался самый настоящий террор. Вот яркий пример: два 80-летних старика вышли с Почетными грамотами, надели ордена, чтобы показать и свои заслуги перед страной, и свою лояльность входящим войскам, и их у родных домов, там, где они обычно сидели на скамейках, расстреляли ОМОНовцы и трупы их пытались сжечь. Конечно же, это террористическая акция. Точно также как и террористическая акция в Буденновске, где мы были с Юлием Андреевичем Рыбаковым в качестве добровольных заложников. И в этом смысле я согласен, что террор - это особый вид преступления и наверно мировому сообществу к этому вопросу следует подходить особенно внимательно.

И все же мы выносим сегодня этот вопрос на обсуждение, и я остаюсь сторонником отмены смертной казни и постараюсь аргументировать свою точку зрения.

Мы создали рабочую группу. В рабочую группу мы пригласили представителей всех правоохранительных органов - и Верховного Суда, и Министерства юстиции, и Генеральной прокуратуры, и МВД, и все они у нас присутствовали. В рабочую группу вошли виднейшие специалисты-юристы. Входят в состав рабочей группы Анатолий Игнатьевич Приставкин, председатель Комиссии по вопросам помилования при Президенте, представители правозащитных организаций. Это была серьезная продуктивная работа.

Было рассмотрено три варианта: отмена смертной казни с внесением изменений в Уголовный кодекс; поэтапное сокращение применения смертной казни; и, наконец, мораторий на исполнение смертной казни. В итоге рабочая группа остановилась на последнем варианте. Здесь два аргумента. Во-первых, неразумно вносить поправки в еще не действующий Уголовный кодекс, вступающий в силу только с 1 января 1997 года. Во-вторых, учитывая настроение общества, те стереотипы, которые довлеют в обществе, мы решили, что необходимо дать возможность обществу убедиться, действительно ли отмена смертной казни повлияет на рост преступности, В итоге был подготовлен законопроект, предлагаемый сегодня вашему вниманию.

Должен сказать, что к моменту утверждения законопроекта рабочей группой в работе участвовали все ее члены. И никто из них не возражал против нее. После того как законопроект был нами окончательно подготовлен, Генеральная прокуратура отозвала своего представителя. Мы получили письмо за подписью заместителя Генерального прокурора о том, что у Генеральной прокуратуры иная позиция. Какая, там не было расшифровано. По выступлениям представителей прокуратуры, надо полагать, что они против отмены смертной казни. Тем не менее, на момент принятия законопроекта все представители правоохранительных органов работали в рабочей группе и решение было принято консенсусом.

Для меня лично вступление России в Совет Европы, что, конечно, подвигает нас как можно скорее решать этот вопрос, в конечном счете, лишь повод. Я хотел бы напомнить, что в истории России долгое время смертная казнь была отменена. Я имею в виду период от царствования Елизаветы Петровны, когда она фак-тически отменила смертную казнь, до 1832 года. За весь этот период было лишь несколько известных исключений: казнь Пугачева, казнь участников чумного бунта, казнь декабристов. И даже в 1832-м году, когда она была восстановлена, применение ее оставалось крайне ограниченным. Только после 1881-го года, после убийства Александра II, применение смертной казни стало увеличиваться. Но и в последующие периоды, в 1917 году, например, смертная казнь была отменена, потом восстановлена. В 1918 году большевики отменили, а потом опять восстановили. В 1920-м. Один из таких более длительных периодов отмены смертной казни советского периода: с 1947-го по 1954 год.

Мое глубокое убеждение, что отмена смертной казни влияет на менталитет общества, способствует его гуманизации и сокращает число тяжких преступлений, убийств.

Хотя специалисты-правоведы держатся иной точки зрения. Они считают, что смертная казнь никак не влияет на уровень преступности. Поддержать можно и эту точку зрения. И, тем не менее, мне кажется, что, если в обществе нет смертной казни, вырастают поколения, в сознании которых существует табу на лишение человека жизни: никто не может убить человека: ни государство, ни другой человек, ни по каким мотивам, ни за какие действия. Не ты давал человеку жизнь, не тебе отнимать.

Это сознание утверждается в русской культуре, в русской литературе: у Толстого, у Достоевского, у многих других. Таков был менталитет нации, если угодно. Разумеется, всегда были преступники. И не все преступники, как разбойник Кудеяр, потом каялись. И все же эта норма держала общество в определенных рамках. Вспомните Раскольникова, его аргументацию. Его аргументация не работала. Человеческую кровь проливать нельзя - это табу. Таково было ему неоспоримое возражение.

Но, допустим, я не прав, правы специалисты, считающие, что мировой и российский опыт подтверждают, что отмена смертной казни практически не влияет на рост преступности. Если взять период с 1947-го по 1954 год: период сопрягаемый с нашим временем - кончилась война, у многих оружие, беспризорщина, нестабильность. В этот период смертная казнь была отменена. И это не привело к всплеску преступности. Волну преступлений принесла бериевская амнистия, после чего и была вновь введена смертная казнь. Разумеется, причины, составляющие преступность многообразны. Их много и они разные. Однако на сокращение преступности, прежде всего, влияет такой фактор как раскрываемость преступлений, неотвратимость наказания.

Мы часто слышим упрек, что наш законопроект направлен на смягчение наказания. Это не так. Я убежден, что замена смертной казни пожизненным заключением (а именно такая альтернатива заложена в Уголовном кодексе в каждой статье по смертной казни) отнюдь не смягчение наказания. Я бывал в тюрьмах много раз, бывал в камерах смертников, и месяц назад был в "Бутырках" в 6-м коридоре. Я разговаривал с приговоренными к смертной казни. И для них действительно это крайне суровое наказание - пожизненное заключение. Опасения, существующие в обществе, что вот, дескать, ему дадут пожизненное заключение, а потом амнистируют, также необоснованны. Уголовный кодекс говорит о том, что пока осужденный на пожизненное заключение за убийство не отсидит 25 лет в заключении, вопрос о пересмотре дела не может ставиться. 25 лет - достаточно серьезный срок, если учитывать условия наших тюрем, наших лагерей. Это не является смягчением наказания. Это суровое наказание. Более того, можно ли считать, что смертная казнь - это, собственно, наказание? Это месть. Это как бы мы, общество, хотим расквитаться, ответить "око за око". Хотя история показывает, что "око за око" не всегда получается, часто око вырывают у невиновного.

Я хотел бы напомнить, как был наказан первый человек-убийца, я имею в виду Каина. Разумеется, у Бога было возможностей более чем достаточно, и разнообразные возможности найти ему наказание наиболее мучительные. Но Каин, как вы знаете, был изгнан из той земли, где он жил. Было сказано: "Ты будешь изгнанником и скитальцем на земле. И сделал Господь Каину знамение, чтобы никто, встретившись с ним, не убил его". Это и называется пожизненное заключение. Даже Библия говорит, что именно такое наказание представляется наиболее серьезным и существенным. А вот отнимать жизнь у человека... Вы знаете, по христианской морали не только нельзя убить другого, но и самоубийство также запрещено.

И еще один очень серьезный аргумент - это судебные ошибки при исполнении смертной казни. Они возможны в любом суде, в любом государстве, процент ошибок колеблется, по наблюдениям многих ученых, от 5 до 10 процентов. В нашей стране называется цифра - до 15 процентов. Эти данные, конечно, приблизительны, поскольку серьезных открытых исследований по данной проблеме у нас было очень мало. В то же время не лишена основания точка зрения, что в то время, когда происходит рост преступности, а, соответственно, обостряется борьба с преступностью, число судебных ошибок удваивается и доходит до 30 процентов. Повторяю, это неофициальная точка зрения, ее можно оспорить. Но даже если это не 30, а значительно ниже, даже если это 20 процентов, каждая смерть расстрелянного невинного человека ложится на нас с вами, ложится на каждого из нас, ибо от нашего имени отнимают жизнь.

Вам хорошо известен классический пример с Чикатило. Перед тем как судили Чикатило за совершенные им преступления, был расстрелян другой человек. Вам также хорошо известно дело отца Александра Меня, следствие по которому уже второй раз пытается подсунуть человека, безосновательно обвиняемого в совершении убийства. Хотя нам примерно известно, где надо искать убийцу, которого следственные органы предпочитают искать в другом месте. Слава Богу, что это происходит здесь, в Москве. Слава Богу, что это идет под наблюдением тех людей, которые хорошо знали отца Александра Меня. И это сдерживает произвол. В противном случае мы имели бы очередную судебную ошибку.

В целом, такие ситуации объяснимы. В период борьбы с преступностью общественное мнение давит на следственные органы. В случае громкого убийства выходит требование Президента срочно найти убийцу. Убийцу по каким-то причинам не могут найти. Тогда начинают искать жертву... В то же время возможен и другой вариант, когда, преступные структуры подстраивают, подставляют кого-то.

Вот я был недавно в "Бутырках", и разговаривал с одним молодым 20-летним парнем, который убеждал меня, что он не убивал. Он называет даже человека, который совершил убийство. Мне трудно судить. Суд разбирался. И, конечно, я не могу утверждать, прав он или не прав, но я вполне готов предположить такую ситуацию, что в криминальных структурах, где заказные убийства могут очень искусно подстроить так, что обвиняемый в убийстве будет другой, не тот человек, который его совершал.

Иногда говорят, что сейчас не время выносить этот закон. По-моему, именно сейчас и время. По-моему, именно сейчас на фоне агрессии, ожесточенности общества, при нашей правоохранительной системе, находящейся в плачевном состоянии, - именно сегодня, мне кажется, необходимо поднимать вопрос о том, что смертная казнь не должна у нас исполняться.

Предлагая Вашему вниманию законопроект о моратории на исполнение смертной казни, действительно, обратиться к обществу с уяснением простой истины. Истины, известной уже тысячелетиями. Что человеческая жизнь неприкосновенна ни при каких обстоятельствах, ни при какой аргументации, ни за какие деяния. Человеческую жизнь никто, ни при каких обстоятельствах не может отнять. Это табу. Я убежден, что если мы пойдем по этому пути, по пути отказа от смертной казни, мы получим новое общество, новую Россию. Спасибо.

Сейчас, я хочу предоставить слово члену нашей рабочей группы, судье Верховного Суда Российской Федерации, Разумову Станиславу Александровичу.

Разумов С.А. Уважаемые коллеги, уважаемые дамы и господа! Рабочая группа при Комитете Государственной Думы по делам общественных объединений и религиозных организаций несколько месяцев работала, прежде чем представить на ваше обсуждение тот проект федерального закона, который каждый из вас сейчас имеет.

Но, прежде чем говорить о самом этом проекте, мне бы хотелось сразу же отметить, что обсуждаемый вопрос ставился в России задолго до того момента, как мы вступили в Совет Европы. Я позволю себе напомнить вам о том, что в советский период в России, или в бывшем Советском Союзе уже трижды отменялась смертная казнь. Это было в 1917, 1920 и в 1947 годах. Я бы хотел отметить и то, что уже в 1949 году Советский Союз внес на сессию Генеральной Ассамблеи ООН вопрос об отмене смертной казни во всех странах мира. Но в тот момент это предложение не получило поддержки.

Кроме того, не следует забывать и тот момент, что в последнее время в Российской Федерации планомерно решается вопрос о сокращении количества составов преступления, по которым предусматривается смертная казнь. Я думаю, что вам известно о том, что по действующему сейчас Уголовному кодексу смертная казнь применяется по 13-ти общим составам преступления и по 16-ти воинским составам преступления. Правда, сразу же нужно сказать о том, что по воинским составам преступления смертная казнь применяется только в период военного времени либо в боевой обстановке.

По Уголовному кодексу, который вступает в действие с 1 января 1997 года, смертная казнь предусмотрена только по 5-ти общим составам - по преступлениям против жизни -и не предусмотрена ни за одно из воинских составов преступления. Хотя следует подчеркнуть, что статья 331 нового Уголовного кодекса предусматривает; возможность издания в военное время или в боевой обстановке законов военного времени. И не исключено, что в этих законах (конечно, не дай Бог, чтобы они были) предполагается применение смертной казни в военное время, тем более, что это не будет противоречить самой Европейской Конвенции о защите прав и свобод человека, а также Протоколу N 6 к этой Конвенции, который, как вам известно, был принят в 1982 году.

Я бы хотел вам напомнить и то, что поэтапное сокращение количеств смертной казни по отдельным составам преступления наблюдалось еще в 1991 году. Тогда 5 декабря был издан Закон РСФСР об отмене смертной казни по таким составам преступления, как хищение в особо крупных размерах, получение взятки в особо крупных размерах и по ряду других.

Федеральным законом Российской Федерации от 1 июля 1994 года из Уголовного кодекса РСФСР были исключены: статья 68 - диверсия, и статья 88 - нарушение правил в валютных операциях, санкции по которым также предусматривали наказание в виде смертной казни. А из статьи 87-й действующего Уголовного кодекса - изготовление или сбыт поддельных денег или ценных бумаг - смертная казнь, как мера наказания, была исключена.

И последнее, на что я хотел бы обратить ваше внимание. Все вы знаете, что в соответствии со статьей 20-й Конституции Российской Федерации такой вид наказания, как смертная казнь, носит временный характер и применяться может только за преступления против жизни.

Пожалуй, сейчас нам и предстоит решить вопрос о применении смертной казни в Российской Федерации. Мы, я имею в виду нашу рабочую группу, и, надеюсь, с нами согласны комитеты по законодательству и по работе с общественными организациями, считаем, что это далеко не однозначный вопрос. Валерий Васильевич уже говорил сегодня об этом. Поэтому мы должны очень тщательно рассмотреть сегодня предложенный проект и после этого принять какие-то рекомендации, возможно, те рекомендации, которые также у каждого из вас сегодня есть.

Безусловно, человек, который совершает тяжкое преступление против жизни другого человека, заслуживает самого сурового наказания. Но я бы, уважаемые коллеги, хотел бы обратить ваше внимание на одну цитату, которая в свое время была изложена Николаем Степановичем Таганцевым в книге "Курс уголовного права России". Он писал "Наказание не есть фантом, только пугающий того, кто посягает на нормы права, а реально им ощущаемое последствие такого посягательства".

И вот, наверное, исходя из этой цитаты, мы с вами должны сделать определенный вывод, по крайней мере, такой вывод делаю я: при исполнении наказания в виде смертной казни преступник не ощущает последствий совершенного преступления. Казненный перестает существовать и, естественно, не несет более никакого наказания. А мы все-таки должны говорить об исполнении наказания за совершенное противоправное деяние, тем более, если мы говорим о тяжких преступлениях против жизни.

Кроме того, закон предусматривает в качестве альтернативы (имеется в виду новый Уголовный кодекс) смертной казни пожизненное лишение свободы. Либо, учитывая конкретный состав преступления, мы можем назначить наказание до 20-ти лет лишения свободы. И я думаю, что многие со мной согласятся, что это далеко немалый срок наказания. В то же время должен добавить, что это также справедливый вид наказания.

Более того, если мы опять обратимся к нормам Уголовного кодекса, то мы вспомним о том, что смертная казнь в порядке помилования может быть заменена тем же пожизненным заключением, либо лишением свободы на срок 25 лет. 25 лет - это тоже достаточно суровое наказание.

Учитывая то, что я сейчас вам изложил, а также учитывая условия, которые закреплены законом и с которыми согласилась Россия (изложены они в заключении N 193 по заявке России на вступление в Совет Европы), мы и пришли к выводу о представлении на ваше обсуждение проекта федерального закона "О моратории на исполнение смертной казни". Исходить следует прежде всего, из того, что в пункте 10-ом 193-го заключения в подпункте "и" указано, что в течение одного года не позднее чем через три года с момента вступления в СЕ Россия должна подписать протокол и ратифицировать протокол N 6 к Европейской Конвенции "О защите прав человека и основных свобод", касающийся отмены смертной казни в мирное время, и установить, со дня вступления в СЕ, мораторий на исполнение смертных приговоров. Я еще раз подчеркиваю, мораторий на исполнение смертных приговоров. Исходя из этих условий, мы и предлагаем обсудить проект федерального закона о моратории на исполнение смертной казни, а не на отмену смертной казни вообще. К этому Россия, ее правоохранительные органы, ее судебная система, наверное, все-таки не готова.

К такому же выводу пришло и Министерство иностранных дел, из которого прислали в Верховный суд документы о том, что в стране в настоящее время отсутствуют необходимые социально-экономические условия для отмены смертной казни. Но вместе с тем подписание протокола N 6 не противоречит заключению МИД, так как обязательства по отмене смертной казни возникнут лишь после ратификации протокола.

Вы знаете, что годичный срок на подписание протокола N 6 истекает в феврале 1997 год, и в связи с этим Министерство иностранных дел вошло сейчас в Правительство с предложением по обсуждению и решению вопроса о подписании этого протокола. Тем более что в дальнейшем у нас еще будет возможность в течение двух лет понаблюдать и проанализировать, как повлияет мораторий на уровень преступности и увеличится ли количество совершаемых преступлений в стране. К слову сказать, когда отменялись смертные казни в 1917, в 1920 и в 1947 годах, роста преступлений, караемые, за которые назначалась бы смертная казнь, в общем, не наблюдалось.

Да, мы наблюдали рост преступности после различного рода амнистий. Это явление, можно сказать, естественное. Далеко не все лица, которые подпадают по амнистии, полностью исправились и перевоспитались, в соответствии с законом, где говорится о задачах назначения наказания. Но в то же время даже после издания амнистий и применения к определенной категории лиц, нельзя сказать, что сильно увеличилось количество преступлений, за которые предусматривались смертные казни.

Учитывая сказанное, я бы хотел призвать вас обсудить и поддержать проект федерального закона "О моратории на исполнение смертной казни", одобрить те документы, которые подготовило Министерство иностранных дел для дальнейшего поэтапного решения вопросов, касающихся отмены смертной казни. Таким образом будут выполнены определенные обязательства России перед СЕ. Я благодарю вас.

Председательствующий. Спасибо, Станислав Александрович. Если будут вопросы, вы подавайте их, пожалуйста, в письменном виде. Я думаю, так будет удобнее и выступающему и тому, кто будет читать. Я думаю, что было бы справедливо предоставить сейчас слово представителю Генеральной прокуратуры, у которой особая позиция, заявленная в письме заместителя Генерального прокурора. Поэтому я хочу пригласить на трибуну Орлова Марата Михайловича, начальника Управления правового обеспечения Генеральной прокуратуры Российской Федерации, государственного советника юстиции II класса.


Орлов М.М. Я должен сказать, что у нас, действительно, иная позиция, и мы не видим возможности поддерживать тот проект, который представлен на обсуждение. При этом мы исходим из оценки, в основном, двух аспектов этой проблемы: правовой, может быть и международно-правовой, и оценки потребности нашего общества в таком решении этого вопроса.

Много говорилось о тех решениях, которые были приняты в связи с нашим вступлением в Совет Европы. Причем по-разному, почему-то толкуются эти решения. Нельзя сказать, что они носят рекомендательный характер, подчеркнуто, что мы принимаем на себя обязательства. Конечно, не только вступление России в СЕ явилось причиной подготовки такого проекта, но если говорить только об этом, то непонятен тот двойной стандарт и тот особый подход к России, который проявляется Советом Европы. Если 12 государств из 38-ми членов Совета Европы не присоединились к протоколу N 6, о котором здесь говорилось, почему перед нами поставлены такие условия: или "да", или "нет". Никто не ставит вопрос об исключении из Совета тех стран, которые не присоединились к протоколу и где существует и приводится в исполнение смертная казнь. А я хочу обратить ваше внимание на то, что это страны со стабильной демократией, это страны, где нет того преступного беспредела, который характерен для нас. Это страны, где люди не испытывают такого страха, который царит у нас, когда выходишь на улицу или когда сын или дочь, внук или внучка поздно не возвратились домой. Это страны, где люди чувствуют себя в безопасности, в своих квартирах и не сидят, как мы, за бронированными дверями с семью замками, потому что мы знаем, что в любую минуту могут ворваться в квартиру и не только ограбить, но и убить. И, тем не менее, даже такие благополучные страны не отказываются от смертной казни.

Я думаю, что если говорить о втором аспекте, о потребности нашего общества в положительном решении вопроса, вряд ли нас поймут наши люди. Я не хочу спекулировать на том, что произошло в последние дни, но, в общем-то, так и просится на язык, что сегодня день всенародного траура в связи с происшедшим в городе Каспийске. Это совершенно бесчеловечный акт. А мы говорим об отмене смертной казни.

Я хочу еще кое о чем сказать. Да, мы за то, чтобы смертная казнь была отменена. Это у нас записано в Конституции, здесь уже говорилось об этом. В Конституции в статье 20-й записано, что смертная казнь как временная мера за особо тяжкие преступления против личности пока сохраняется. Несколько месяцев назад был принят Уголовный кодекс, где вместо 31-й статьи, которой предусматривается смертная казнь, сохранились только пять, но сохранились все-таки. И я не понимаю, и думаю, многие не поймут, что изменилось у нас за эти несколько месяцев. Почему законодатели, сохраняя смертную казнь, вдруг решат вопрос так, как нам сейчас предлагается. Я не понимаю еще и другого. Я практик, я вырос в прокуратуре, сформировался в прокуратуре и не один десяток лет отдал этому делу. Мы привыкли называть вещи своими именами, не лукавить.

Я не могу понять, что такое "мораторий на исполнение приговора о смертной казни"? Мораторий до отмены смертной казни? Ну что это за лукавые игры? Это ведь фактически отмена смертной казни. Да, мы тебя осудили, но мы не исполним этот приговор до тех пор, пока смертная казнь не будет совсем отменена. И мы сейчас слышим, что да, наше общество и наши правоохранительные системы к отмене смертной казни не готовы. И в то же время нам предлагают фактически ее отменить под видом моратория на исполнение. Говорилось о том, что ужесточение наказания - это не гарантия сокращения преступности. А где это проверено и где испытано, что смягчение наказания - гарантия сокращения преступности?

Насчет того является ли пожизненное заключение более мягким наказанием по сравнению со смертной казнью или нет, тоже существуют разные точки зрения. Одни говорят: посиди-ка там, да еще в условиях наших тюрем, при нашей уголовной исполнительной системе, лучше сразу покончить расчеты с жизнью. Но пожизненное заключение - это все-таки сохранение надежды на жизнь. И, кстати, когда обсуждался проект Уголовного кодекса, мы ведь возражали против того, чтобы к лицам осужденным к пожизненному заключению применялось условно-досрочное освобождение, потому что этим самым суть пожизненного заключения, пожизненного лишения свободы, сведена на нет.

Так вот, мы слышали, 25 лет - это достаточный срок. А мне хочется спросить: достаточный для чего? Может быть для того, что через 25 лет человек потерял все социальные ориентиры, потерял все понятие о нравственности и вышел озлобленным, озверевшим. И что он будет делать после этого?

Я думаю, неправильно говорят, что казнь - это месть. Казнь - это не только наказание. Казнь - это еще и средство защиты общества от человека, который может, и тому у нас есть сотни тысяч примеров, отбыв 25-летнее наказание вернуться и продолжать творить преступления.

Здесь прозвучала фраза: давайте посмотрим, действительно ли отмена смертной казни влияет на рост преступности. Хорошо, давайте посмотрим. Давайте проведем еще один эксперимент, давайте поставим под угрозу жизнь людей. А мы, слава Богу, пережили достаточно экспериментов. Придем к тому или иному выводу и будем потом менять свое решение. Я думаю - это эксперимент очень опасный. И принимать такой закон в виде эксперимента, на наш взгляд, нельзя.

Я не будут повторять здесь общеизвестные истины. Хочу обратить внимание вот на что. В нынешнем 1996 году определенное количество людей, не буду цифры называть, расстреляны. Смертная казнь исполнена, но ни один из этих людей не был осужден по той информации, которой я располагаю, ни в 1995, ни в 1996 годах. То есть это лица, которые были осуждены в прежние годи. Таким образом получается, что мораторий на исполнение смежной казни существует, можно сказать, в явочном порядке. Это право Президента: помиловать или не помиловать. И никто это право не собирается оспаривать. Но законодательно закрывать путь к применению смертной казни, мы считаем, я хочу, чтобы точку зрения прокуратуры правильно поняли, сейчас преждевременно. Мораторий, на наш взгляд, то же самое, что и полная отмена.

Вот коротко позиция Генеральной прокуратуры.

Председательствующий. Марат Михайлович, во время Вашего выступления пришли вопросы, если можно, я Вам зачитаю. Будьте добры, ответьте.

Вопрос от Ларисы Иосифовны Богораз[3]. Человек осужден по старому кодексу, в новом за это преступление смертная казнь отменена, а преступник уже казнен. Он остался бы жив, к нему можно было применить статью Конституции об обратной силе закона, смягчающего наказание. Стало быть, Вы за казнь человека, который по закону остался бы жить. Как Вы, юрист, оцениваете эту ситуацию?

Орлов М.М. Я не знаю, когда он был осужден, когда приговор был исполнен - в прошлом году, в этом году, 5 лет назад? Если, конечно, сейчас встанет вопрос об исполнении такого приговора, он не будет исполнен. Это ясно. А возможно и сам приговор будет пересмотрен в связи с тем, о чем Вы упоминали.

Председательствуюший. Хорошо. Еще один вопрос. Подпись - Шагидулин[4]. В каких конкретно европейских странах, в 12-ти из 38-ми, о которых Вы говорили, существует наказание в виде смертной казни?

М.M. Я не готов сейчас ответить на этот вопрос.

Из зала. . . . могу сказать, что ни в одной стране там реально не исполняются смертные приговоры.

М.M. Я говорил о странах, которые не присоединились к протоколу N б. Исполняются, не исполняются, я не могу назвать сейчас эти страны, я не готов к этому.

Председательствующий. Спасибо. Галина Васильевна, будьте добры.

Старовойтова Г.В.[5] Марат Михайлович, хотелось бы знать, когда, по-вашему, была бы своевременной отмена смертной казни, если не сейчас? И вообще, с точки зрения соблюдения законности и состояния преступности, т.е. с Вашей, прокурорской, точки зрения, какие аргументы Вы можете привести в пользу сохранения смертной казни, потому что Вы дискутировали сейчас несколько в другом направлении.

Орлов М.М. Я думаю, когда будет намечена какая-то тенденция к стабилизации уровня преступности.

Когда это будет, я не знаю. Знаю, что за два года число осужденных за умышленное убийство увеличилось вдвое. Мы знаем, в Прокуратуре, как меняется характер преступлений. По этой причине, насколько я знаю, Комитет по законодательству, другие правоохранительные органы высказали свое негативное отношение к этому проекту.

Председательствующий. Хорошо. Простите, в ответ на Вашу реплику я прошу члена Комитета по законодательству Юлия Андреевича Рыбакова внести справку.

Рыбаков Ю.А. [6] К сведению собравшихся, Комитет по законодательству и судебно-правовой реформе действительно обсуждал наш законопроект. Однако решение комитет еще не принял, продолжение обсуждения намечено на четверг. И поскольку, мой микрофон включен, позвольте задать Вам, Марат Михайлович, вопрос. Вы сами признали, что за последнее время преступность, тяжкая преступность, возросла в два раза. Но ведь она возросла при наличии смертной казни. Не означает ли это, что смертная казнь в этой ситуации не только не является необходимым фактором для борьбы с преступностью, но всего лишь фактором, сопутствующим росту преступности.

Орлов М.М. А может быть, это означает, то что при иной системе наказания, она бы возросла не в два, а в четыре раза.

Председательствующий. Прошу Вас, Маргарита Ефремовна.

Петросян М.Е.[7] Скажите, пожалуйста, рассматривая смертную казнь как меру социальной защиты, меру предупреждения повторных опасных преступлений, не находите ли Вы непоследовательным, что лица, признанные невменяемыми, скажем, душевнобольные, не подвергаются смертной казни? Ведь объективно они так же опасны для общества, как и психически здоровые преступники.

Орлов М.М. Этот аргумент, если не ошибаюсь, я прочитал в пояснительной записке к проекту. Я, кстати, прошу извинения. Если я сказал неправильно о решении комитета вашего, значит я был введен в заблуждение, прошу извинения. Мне сказали, что было принято такое решение.

Отвечаю на Ваш вопрос. Видите ли, больной человек, психически больной, о котором вы говорите, останется в больнице, если существует опасение, что он все еще болен. Его никогда оттуда не выпустят.

Петросян М.Е. А пожизненное заключение? Разве это не то же самое?

Орлов М.М. О пожизненном заключении уже говорил. Кроме того, пожизненное заключение - это не заключение до смерти преступника. Пожизненное заключение, по Уголовному кодексу, который недавно принят, предполагает гарантированное условно-досрочное освобождение через 25 лет.

Петросян М.Е. Значит, если пожизненное заключение было бы заключением до смерти, вы бы сняли это положение?

Орлов М.М. Не знаю, я не думал об этом. Мы исходим из реалий. Прокуратура возражала в свое время против возможности условно-досрочного освобождения осужденных к пожизненному лишению свободы. С нами не согласились.

Петросян М.Е. Тогда, может быть, логичнее было бы изменить норму по пожизненному заключению, сняв условно-досрочное освобождение, но отказаться при этом от применения смертной казни?

Орлов М.М. Не вынуждайте меня отвечать на вопрос, над которым я не задумывался. Так с ходу я Вам не смогу ответить.

Председательствующий. Маргарита Ефремовна, мы дискуссию не можем вести. Вы задали вопросы. Василий Иванович, прошу вас.

Шандыбин В.И.[8] Депутат, рабочий из Брянска.

Скажите, пожалуйста, во многих странах мира, в том числе и в США, за измену своей Родине и предательство применяется высшая мера наказания. Сейчас Советский Союз разрушен, Россия уничтожается, столько предателей и мерзавцев, они ходят свободные по нашей земле. Сколько миллионов людей погибло в гражданской войне. И Вы призываете отменить смертную казнь?

Председательствующий. Нет, он не призывает.

Орлов М.М. Вы меня спрашиваете?

Председательствующий. Василий Иванович, Вы напрасно на Марата Михайловича нападаете. Он с Вами.

Орлов М.М. Мы законопослушные люди, мы все голосовали на референдуме за Конституцию, где записано то, что я говорил и что всем известно - статья 20-я.

Председательствующий. Друзья, давайте завершать вопросы, нам надо двигаться дальше.

Вопрос. Почему, на Ваш взгляд, судебная статистика количества приговоренных к смертной казни до сих пор является секретной? Я буквально недели две назад звонил в Министерство юстиции, и мне сказали, что эти данные секретные, мы не можем их Вас дать. И нам пришлось, как говорится, подключать руководство, чтобы получить эти сведения.

Орлов М.М. Наша статистика не секретная. Не знаю, почему так получилось.

Председательствующий. Последний вопрос и переходим дальше.

Вопрос. Скажите, пожалуйста, ведется ли статистика наказания для судей, прокурорских работников, работников милиции в случае каких-либо действий, в результате которых кто-то был приговорен к смертной казни по ошибке? Есть у Вас такая статистика?

Орлов М.М. Статистики такой у нас нет. Она не предусмотрена в нашей стране. Если Вас будут интересовать такие цифры, я Вам, видимо, не смогу привести статистику, но какой-то учет соответствующие структуры у нас ведут.

Из зала. Но примеры есть? Если не статистика, то отдельные примеры?

Орлов М.М. Я вам чисто теоретически скажу. Если установлено, что ошибочный приговор явился результатом недобросовестных, небрежных действий следователя, то, безусловно, он несет наказание. Иначе и быть не может.

Из зала. А какое наказание конкретно?

Председательствующий. Спасибо, Марат Михайлович. Прошу на трибуну Савицкого Валерия Михайловича, доктора юридических наук. Будьте добры.

Савицкий В.М.[9] Уважаемые коллеги, идя на эти парламентские слушания, я абсолютно не думал об аргументах. Мне казалось, что не нужны аргументы по вопросу, о котором спорят уже тысячу, если не больше, лет. Обе стороны изложили свои выводы в десятках дискуссий, в тысячах монографий и на практике эти вводы проверили. И мне показалось просто тратой времени выступать "за" или "против". Меня спровоцировали на выступление сейчас слова моего друга, уважаемого Марата Михайловича Орлова, с которым я имел удовольствие сидеть на одной студенческой скамье, вместе грызть гранит науки. Я его очень уважаю. И я не завидую его положению и его роли здесь, когда он должен с этой трибуны отстаивать взгляды очень, на мои взгляд, консервативного учреждения. Может быть самого консервативного из тех, которые остались после советского периода, - прокуратуры. Я на раз уже убеждался в этом. Это ведомство движется в определенном направлении, в том числе и, как сегодня выяснилось, по поводу отмены смертной казни, по поводу моратория на смертную казнь.

То, что говорил нам сегодня Марат Михайлович, лишний раз показывает, что аргументов у сторонников сохранения статус-кво нет, да и быть не может. И то, что мы постепенно отказываемся от этого обилия смертных приговоров, уходим от кодекса, который был самым репрессивным во всем мире, показывает, что мы двигаемся в верном направлении. Мы можем остановиться на какое-то мгновение. Чуть-чуть пойти назад, а потом опять вперед и вперед. Это направление общечеловеческое, его не отменить. Подумайте, вот сейчас принят Уголовный кодекс и депутаты Госдумы проголосовали, по сути дела, за отмену смертной казни по статье "измена Родине", "шпионаж". Могло это быть на Верховном Совете в советские времена? Да никогда. За самые тяжкие, самые страшные преступления, - только смертная казнь. Смерть врагам народа - вот рефрен, который раздавался на организованных судилищах. Значит, все-таки, двигаемся вперед. Четыре состава преступлений. А через несколько лет будет два состава. Так почему же нам не пойти сейчас официально, законодательным путем именно вот в этом направлении?

Когда здесь говорят, что через 25 лет человек выйдет абсолютно разрушенным, а мы не позволим, поможем ему, расстреляем его сегодня. Дикий аргумент, Марат Михайлович, просто дикий, я не понимаю, как можно его приводить.

Я думаю, что рабочая группа разработала верный документ. Нам пора совместить юридическую ответственность с этическими понятиями. Пора покончить с непрогнозируемым государством, которого все боятся, не зная кто им управляет и узнавая, у кого власть, только по людям на трибуне мавзолея. Это страшная вещь жить в одном доме с соседом, а мы хотим жить в одном доме, и думать, что этот сосед ночью придет и ударит тебя топором по голове. Если вопрос о моратории еще мог быть нерешенным перед нашим вступлением в Совет Европы (нужно было взвешивать массу аргументов и решать - стоит ли нам брать на себя обязательства или не стоит), то теперь, когда мы вступили в Совет Европы, когда глава государства, главы палат парламента поклялись, по сути дела, что мы выполним обязательства, которые письменно дали цивилизованному человечеству, как, вообще, возникает вопрос -исполнять, или не исполнять? Да, при Брежневе могло быть так, когда подписывали финское соглашение и знали, что "третью корзину" не будем выполнять. Лгали всему миру, лгали своему народу, так ведь режим был другой. Как сейчас можно ставить вопрос вводить мораторий, под чем мы уже подписались, или не вводить? Я не понимаю, как может быть по-другому. Все нужно было решить до января нынешнего года, когда было заключение Парламентской ассамблеи. Кто предлагает другой вариант? Расписаться в том, что мы государство, не умеющее держать своих обязательств, что мы нарушаем международные пакты? Не понимаю. Поздно обсуждать - будем мы выполнять, или не будем, мы должны выполнять, но выполнять постепенно. Это серьезная психологическая драма, если хотите, - отменить смертную казнь, и нам предлагают заключение парламентской ассамблеи и мы согласились с ним. В нем два этапа: один кардинальный этап - отмена смертной казни, а другой - предварительный - введение моратория на смертную казнь. Третьего не дано. Как быть? Расписаться в том, что мы остаемся тем же лживым государством, которым были 70 лет? Я думаю, что решение, которое предлагается сегодня двумя уважаемыми депутатами, которые вносят свой документ на рассмотрение парламента, его необходимо принять. Другое дело, я не взял с собой текст этого документа, он нуждается в серьезной правке, в нем есть неудачные формулировки. Я готов помочь, внести исправления, если меня попросят. Но идея этого проекта закона совершенно верна: ввести мораторий на исполнение приговоров к смертной казни и через два года после этого совсем отменить смертную казнь. Другого выхода я не вижу: или мы остаемся порядочными людьми в порядочном государстве, или мы лжецы, с которыми мировое сообщество не должно иметь дела. Спасибо.

Председательствующий. Спасибо большое. Слово просит доктор юридических наук, президент Российской правовой академии Ершов Валентин Валентинович. Прошу Вас.

Ершов В. В.[10] Я хотел бы сначала ответить на вопрос, который здесь прозвучал, о последствиях, которые могут быть, если судья вынесет незаконный приговор? В этом случае его могут отстранить от должности, а решением квалификационной коллеги судей он может быть лишен своих полномочий. Это во-первых. И во-вторых. Государство, согласно Гражданскому кодексу, несет имущественную ответственность за ошибочный приговор, реальным ответчиком является государственная казна. Такой процесс вполне возможен.

Уважаемый Марат Михайлович говорил о потребностях общества, об экспериментах. Но я хотел бы сказать, что прокуратура и суд - правоприменители, поэтому в этом случае, наверное, нужно отойти от эмоциональных оценок и говорить, прежде всего, о применении закона. Действительно, если обратиться к Конституции Российской Федерации, то я хотел бы напомнить, что в ней имеется статья 15-я, где впервые для нашей Конституции написано, что Конституция имеет не только высшую юридическую силу, но и прямое действие. И в связи с этим я хотел бы напомнить, что 31 октября 1995 года состоялся Пленум Верховного Суда Российской Федерации "О прямом применении Конституции". Суть прямого применения состоит в следующем: если встречаются сложные отношения между федеральным законом, в частности, Уголовным кодексом, Уголовно-процессуальным кодексом и Конституцией, то судья должен руководствоваться Конституцией Российской Федерации. Если он не может разобраться в этой коллизии или не берет на себя ответственность в принятии решения, то он имеет право обратиться с запросом в Конституционный Суд. Кроме того, в Конституции Российской Федерации имеется статья 15-я пункт 4-й, где говорится о том, что общепризнанные принципы и нормы международного права являются составной частью нашей правовой системы, а в статье 17-ой Конституции в части первой говорится о том, что права и свободы граждан признаются и гарантируются не только в соответствии с Конституцией Российской Федерации, но и в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права. И в этой связи возникает вопрос: как должен поступить судья, в случае коллизии между Уголовным кодексом, с одной стороны, и Конституцией и нормами международного права с другой? С учетом того, что я сказал выше, ответ, я думаю, очевиден, в этом случае судья должен руководствоваться нормативными актами, имеющими более значительную юридическую силу.

Давайте себе представим, что Госдума, с одной стороны, не принимает проект закона, который устанавливает мораторий на смертную казнь. С другой стороны, мы уже подписали пакт 66-го года, европейскую, римскую конвенции, и если мы присоединимся к протоколу N 6, то в этом случае возникнет очень интересная ситуация, связанная с тем, что имеется нормативный акт (протокол N 6), которым обязан руководствоваться суд, с одной стороны, и, с другой стороны, Уголовный кодекс Российской Федерации и иные законы, которые говорят обратное. Как должен поступить в этом случае суд? Я думаю, что, учитывая названное мною постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации, суд, в соответствии со статьей 15-ой пунктом 4-ым и статьей 17-ой Конституции Российской Федерации, должен будет руководствоваться протоколом N 6. Из этого я делаю вывод, что прав профессор Савицкий, который говорил о том, что мы обречены на принятие такого закона. По каким составам преступления? Когда он вступит в силу? Это другой вопрос. Должен ли закон вступать в силу немедленно после его принятия? Тут, действительно, нужно очень и очень серьезно думать.

На мой взгляд, альтернативы принятию этого закона нет. Это во-первых. Во-вторых, нужно себе очень точно представлять, что согласно протоколу N 6 тот проект закона, который сегодня нами обсуждается, это только первый шаг. В этом проекте говорится только о моратории на смертную казнь. В статье 20-ой Конституции Российской Федерации говорится об установлении смертной казни. В документах Совета Европы говорится о том, что мы должны привести наш Уголовный кодекс в соответствие с международным правом в части установления смертной казни, а не только в части моратория. Поэтому, я думаю, следующим шагом будет принятие закона о полной отмене смертной казни, а затем и внесение изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации с тем, чтобы привести Уголовный кодекс Российской Федерации в соответствие с Конституцией и принятыми нами обязательствами перед мировым сообществом.

В заключение я хотел бы задать вам вопрос, который постоянно задают слушатели нашей Академии. Наши слушатели, в частности, это судьи Российской Федерации, некоторые из них сегодня присутствуют в этом зале. Если мы серьезно говорит о прямом применении Конституции, то ответьте, пожалуйся, на такой вопрос. В статье 20-ой Конституции говорится о том, что смертная казнь может быть установлена судом только с участием присяжных заседателей. Как известно, присяжные у нас работают не во всех регионах. Тогда как же рассматривать уголовное дело, например, в Москве, где нет суда присяжных? Мне кажется, таким образом, что нам нужно принять правильное, мудрое решение - выполнить взятые на себя обязательства, наложенные на нас Конституцией Российской Федерации, обязательства, наложенные международными актами и пактами, то есть принять данный проект закона. Другое дело, что, как сказал проф. Савицкий, он действительно нуждается в доработке. Спасибо.

Председательствующий. Спасибо большое, Валентин Валентинович.

<...>

Председательствующий. Я хочу пригласить Решетникова Феликса Михаиловича, доктора юридических наук, профессора Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации.

Друзья, есть предложение выступления регламентировать. Какие есть предложения? Три минуты, наверное, маловато? За три минуты не скажешь. Давайте до семи минут.

Решетников Ф.М.[11] Правильно здесь говорил Валерий Михайлович Савицкий, что нет смысла убеждать друг друга: за смертную казнь, против смертной казни. Человечество бьется над этой проблемой тысячелетиями.

Я думаю, что сейчас самое правильное решить, что же делать в ситуации, когда Россия вступила в Совет Европы и подписаны соответствующие документы. Я думаю, нужно рассуждать с тех позиций, что мы действительно вступили в Совет Европы. Но что касается обязательств, которые там подписаны, то это непростая вещь. Я все-таки всю жизнь занимаюсь зарубежным уголовным законодательством. Разрешите мне просто кратко сказать, как я представляю себе картину современного мира, в смысле применения смертной казни.

В Западной Европе смертная казнь во всех странах практически не применяется. Она отменена в большинстве стран или юридически или фактически. Есть страны, в которых чисто номинально смертная казнь сохраняется, и ее подолгу не отменяют. Вот Бельгия держалась. С 1967 года, кроме нескольких приговоров, у них не было приведено .в исполнение ни одного смертного приговора, и все равно они считали, что не будут отменять смертную казнь. В Англии смертная казнь отменена за убийства. Но есть несколько составов преступлений, в том числе измена, за которую предусмотрена смертная казнь, но никогда не применяется. Здесь выступал рабочий, он насчет Соединенных Штатов Америки сказал, что в Соединенных Штатах за измену казнят и все. Жалко, он ушел, я ему не успел сказать. Действительно, федеральное законодательство США предусматривает смертную казнь за измену, но уже много десятилетий смертных приговоров не выносилось. И сейчас не будет выноситься, потому что Верховный Суд США стоит на такой позиции, что смертная казнь может быть применена, или вернее, смертный приговор, может быть вынесен только в ситуации, когда человек совершил убийство. Даже одного изнасилования без убийства недостаточно для смертного приговора, не говоря уже о других преступлениях. Хотя формально в законодательстве такое наказание существует.

В 1983 году был принят этот дополнительный протокол N 6 о смертной казни, который не является нормой международного права, обязательной для всех. В этом протоколе говорится: "Та сторона, которая подпишет этот протокол, не должна применять смертную казнь в условиях мирного времени". Но так как необязательно было подписывать протокол, оказалось шесть стран, из них четыре достаточно большие, которые отказались в то время подписать. Хотя я могу сказать, что во всех тех странах, а это Турция, Кипр, Великобритания, Греция, уже несколько десятилетий смертные приговоры не приводились в исполнение.

России много ставилось разных условий: например, реституция художественных ценностей, но ни слова не было сказано о возвращении нам художественных ценностей после Второй мировой войны. Это условие нашего вступления в Совет Европы. Обеспечение депортированных из Прибалтики лиц - тоже Россия должна принять меры.

У меня было такое ощущение, что мы рвались, просились в этот Совет Европы. Неужели сами, без этой внешней палки, мы не можем заставить себя быть действительно демократичным и справедливым государством?

По поводу этого федерального закона могу сказать следующее. Есть две цивилизованные большие страны, где предусмотрена в законодательстве смертная казнь. Сейчас в мире такая картина. 100 стран мира отменили смертную казнь юридически или фактически, в 94-х смертная казнь сохраняется. Из них многие государства с большим количеством населения, не буду их называть, и две цивилизованные, как принято считать, страны с развитыми правовыми системами. Это Соединенные Штаты Америки, где смертная казнь предусмотрена законодательством 38-ми штатов и федеральным законодательством, и Япония. В обеих странах редко выносятся смертные приговоры. И в Японии и в США они исчисляются единицами. В США три тысячи людей, примерно, ждут исполнения смертного приговора уже несколько лет, из них примерно 50 приводятся в исполнение, иногда в год 10-15 смертных приговоров.

Этот проект федерального закона совершенно неправильно составлен, потому что, видимо, авторы не очень хорошо понимали, что такое мораторий. Многие страны Европы, например, Польша, Албания, вступая в Совет Европы, вводят мораторий. В Англии в 1965 году отменили смертную казнь за убийство, в законе было записано о временной отмене смертной казни за убийство. Это не называлось мораторием. Прошло 5 лет. Количество убийств, которые карались смертной казнью, примерно колебалось от 150 до 145. Ничто не изменилось за четыре года. И тогда в 1969, начиная с 1970 года, они приняли закон об отмене смертной казни навсегда. Может быть, нас ждет судьба Англии, вполне допускаю.

В заключение хочу сказать. Конечно, я, честно говоря, являюсь сторонником того, чтобы в нашей стране сохранялась смертная казнь. Я не верю в то, что она угрожает кому-то, и это подтверждает опыт. Она не предупреждает преступления, смертная казнь - справедливое воздаяние за него. В Конституции записано: "Жизнь священна, неприкосновенна". Это обращение адресовано и к тем, кто совершает преступление. И если человек совершил убийство, общество вправе за это, я считаю, лишить его жизни. И не надо говорить о том, что это плохо повлияет на общество, что мы вырастим какое-то другое поколение.

Если бы мы не вступали в Совет Европы, то, по моему мнению, было бы справедливым вообще не обсуждать эту проблему. Большинство стран мира проходило такой путь. Кстати, Елизавета Петровна никогда смертную казнь не отменяла, но и фактически не применяла. В архивах царского правительства таких документов не нашли.

Я думаю, а вправе ли депутаты Государственной Думы решать за весь наш народ: допустима смертная казнь или нет?

Вернемся еще раз к Англии. Там раньше было двести составов преступлений. Потом осталось сорок, потом десять, потом пять видов преступлений, караемых смертной казнью, а потом фактически ни одного. Мы же сейчас за эти два-четыре ближайших года пытаемся пробежать этот путь. Правильно здесь кто-то говорил, только что новый Уголовный кодекс приняли. Конечно, не надо торопиться. Спасибо.

Председательствующий. Феликс Михайлович, к вам вопросы.

Апарова Т.В.[12] Феликс Михайлович, вы знаете, это наш давнишний спор с вами, вы знаете, как я ценю Вас, как самого блестящего специалиста в области зарубежного уголовного законодательства. Вы у нас самый крупнейший специалист в области уголовного зарубежного законодательства. Поэтому, когда вы утверждаете сейчас, что нужно бы спросить население, то знаете ли Вы такую практику в зарубежных странах, когда при обсуждении предполагаемой меры наказания, в том числе и смертной казни, или пожизненного заключения и так далее, а в Америке и сверх 100 лет может, да?, никто лучше Вас этого не знает - были ли такие случаи, чтобы производили опрос населения в зарубежных странах, как они относятся к той или иной мере наказания?

Насколько я знаю, население вообще никогда не учитывается. А потом население делится: вы - население, я - население, я - против, вы - за. Вот вам уже 50%, а не 70.

Решетников Ф.М. А для этого нужно презентативные группы выбирать из различных слоев населения и так далее. Тамара Вадимовна ...

Апарова Т.В. Нет, я вас спрашиваю просто о практике зарубежной.

Решетников Ф.М. Значит, вопрос. Практика зарубежная и так далее - исследовать все, все аспекты общественного мнения, в том числе и отношение к мерам наказания. В том числе, если бы вы были присяжными в данном процессе, какой бы вы вынесли вердикт и так далее. В докладе кого-то, или Валерия Васильевича, или кто-то приводил совершенно правильные данные. Вот я скажу, объяснительная записка совершенно правильно составлена. И там правильно говорилось, что большинство населения на Западе, примерное соотношение 60-80% - сторонники смертной казни и противники ее отмены. Несмотря на это, парламенты в Канаде, вопреки всему этому, с 1976 года отменили смертную казнь, каждый раз голосуют против восстановления. В Англии большинство за смертную казнь. Палата общин, как вы прекрасно знаете, по-моему, уже 7 раз, а может, и 17 раз, я уже путаю, ставила этот вопрос на голосование. И каждый раз Маргарет Тэтчер, например, говорила в этот момент во время голосования: "Я своей партии приказывать не буду, - железная леди, - каждый путь голосует, как хочет". И они голосовали так, чтобы смертную казнь оставить.

Апарова Т.В. Тэтчер же здесь ни при чем. А тогда был Геральд Уилсон премьером, в 1965 году. И они отменили не временно, они отменили постоянно, но при условии, что, если через 5 лет парламент раздумает, тогда он отменит этот закон.

Решетников Ф.М. Нет, нет, нет, нет. Тамара Вадимовна, в этом мы с вами разберемся. (...) А в 1969 году отменили навсегда. И формулировка была такая: "Временно отменяется смертная казнь", с условием на 5 лет, 5 лет не успели истечь, они вернули.

С места. (Не слышно).

Решетников Ф.М. Правильно, результаты я говорил, что за 5 лет ничего не изменилось. Нет, нет, было.

Андрей, я вас с удовольствием слушаю.

Председательствующий. И вот еще, Феликс Михайлович, один вопрос к вам. Он письменный. Андрей, одну секунду. Сейчас вот письменный вопрос Феликсу Михайловичу.

Как вернуть жизнь человеку, если он уже казнен, но выяснилось, что он стал жертвой судебной ошибки?

Решетников Ф.М. Да, да. Я согласен с вами. Я считаю этот... Интересно, что Бокериа , которому я посвятил одну из своих книг, как раз в конце своей жизни выставил этот последний аргумент, которому он придавал решающее значение, - невозможность исправить судебную ошибку. Это самый хороший, самый, я бы сказал, сильный аргумент в пользу отмены смертной казни. Но только, чтобы усиливать этот контроль. Иногда так подумаешь, вот приводили здесь эти аргументы: контроль, особая процедура, но я даже иногда боюсь, а если все заменят пожизненным заключением, (...) и скажут: "Ну, это мы же не к смертной казни. Тут особые гарантии не нужны. Пусть сидит, там разберемся". Но я согласен с вами, это сильный аргумент.

Председательствующий. Спасибо. Прошу Вас, Андрей.

Бабушкин А.[13] Благотворительная организация "Новый дом".

Феликс Михайлович, вот вы сказали о том, что с вашей точки зрения, сохранение смертной казни не влияет на ожесточенность общественного сознания. У меня неоднозначное отношение к смертной казни, но вместе с тем, изучая общественное сознание, я пришел к выводу, что сохранение смертной казни достаточно сильно влияет на его агрессивность и, может быть, даже способствует росту преступности. На каких данных вы основывались, делая ваш вывод?

Решетников Ф.М. Я в своей жизни никогда не проводил собственных социологических исследований. Только смотрел результаты обследований в других странах или в нашей стране. Я основываюсь просто на том, что нет подтверждения того, что это ожесточает общество. В Соединенных Штатах Америки некоторые штаты по несколько раз вводили и отменяли смертную казнь. Но это не влияет, я уверен, на состояние общества. Есть такие страны, как Нигерия или Саудовская Аравия, где пытались смертные приговоры исполнять на стадионе и показывать по телевизору. У нас, если один раз показать смертную казнь по телевидению, это будет фактором, влияющим на общественное сознание. А прочитать в газете, что у нас за год исполнено 47 смертных приговоров, это не влияет, по-моему, на общество. Мне так кажется.

Вопрос. Получается, что ученые-теоретики, - за отмену смертной казни, практики-юристы, - за сохранение ее. Хотелось бы спросить, какое число практиков находится в комиссии по отношению к ученым-теоретикам?

Председательствующий. У нас есть и представители МВД. Я думаю, что тут у нас присутствует и начальник ГУИНа; Я прошу выступить Юрия Ивановича Калинина[14]- начальника Главного управления исполнения наказаний Министерства внутренних дел.

Председательствующий. Нет, ну, у нас представитель ваш есть. Потемкина Анна Федоровна.

Калинин Ю. И . Смертная казнь - быть ей или не быть - вопрос настолько острый и настолько общественно звучащий, что излишне говорить о той ответственности, которая налагается на нас, людей, которые решают, обсуждают вопрос: быть смертной казни или не быть. Огромная ответственность перед теми, кто может быть расстрелян, и действительно будет лишен жизни. Я думаю, что не менее ответственно мы должны подходить и к судьбам тех, которые потеряли своих близких, своих детей, жен, матерей, отцов. Мы говорим о том, какова практика в европейских странах, и пытаемся все это как-то перетянуть на российскую действительность. Тогда давайте сравним практику в Англии, Франции, Германии, но уже 20-30-х годов, или Америки 20-х годов. Ситуация-то криминальная у нас в России примерно такова.

И 12 стран, которые все же являются членами Совета Европы, не отказались от смертной казни. Наверное, причина не в том, что они имеют такую криминогенную ситуацию, как в Россию. Но все же они надеются на то превентивное значение, которое имеет смертная казнь.

Я должен назвать несколько цифр. Если сегодня на 100 тысяч населения в Германии происходит 6 убийств, в Америке - 9, то в России - 22 убийства; И с каждым годом эта цифра возрастает. Мы имеем такие факты, я не хочу, извините, пожалуйста, чтобы меня правильно поняли, не хочу пугать никого. Я думаю, что действительность говорит сама за себя. Сегодня у нас содержится банда, которая за полтора года совершила более ста убийств. Убивали безвинных нормальных людей. Какова должна быть общественная оценка вот этого деяния и оценка этих людей? И какими глазами мы сегодня будем смотреть в лица людей, которые потеряли родных и близких?

У нас на сегодня содержится в колониях более 80 тысяч человек, совершавших убийства. У нас раскрываемость по этому виду преступления составляет примерно 75-76%. Сколько еще убийц ходит и сколько они совершают преступлений?

Если говорить о мнении населения, я думаю, референдум покажет, что большинство за смертную казнь. И не потому, что население жаждет смертной казни, убийства. Это выражение той действительности, в которой мы сегодня живем. Да, возможно, это не гуманно. Проводить аналоги с Бельгией, Англией, Францией - это хорошо, это можно. Но мы сегодня живем в России. И если бы мне сегодня сказали, что у нас такая же жизнь и такие же политические, экономические и общественные условия, как и в этих странах, да, я бы первый поднял обе руки - нужно отменять.

Здесь приводились примеры тому, что при отмене смертной казни вроде бы ничего не менялось: вот с 1947 по 1954 год. А я имею другие данные. Анализируя события тех лет, я знаю, что был рост количества убийств. И особенно в местах лишения свободы. Людей ничто не останавливало.

Выражая позицию МВД, мы стоим за то, чтобы смертная казнь существовала. Тем более что за последние 5 лет значительно сокращено количество составов преступлений, по которым предусматривается смертная казнь.

Что касается вступления в Совет Европы, то, например, 12 государств, в том числе Латвия[15], Литва[16], Молдавия[17], Польша[18], Македония[19], Украина[20] - они не присоединились к этому протоколу N 6. И к ним претензии по этому вопросу никто не предъявляет. Почему же тогда Россия поставлена в такие жесткие условия. Кстати, могу сказать, что на Украине в этом году расстреляно 240 человек.

Богораз Л.И. Позвольте мне, пожалуйста, два поворота темы. Я прочла книгу, посвященную мотивировке наказания. Там разбирается юридическая ситуация, из чего исходит общество, избирая систему наказания? Существуют три мотива. Это наказание за совершенное преступление - один мотив. Второй - перевоспитание человека, который дурно поступил. И третий - это устрашение потенциальных преступников, ограждение общества от новых преступлений.

Все три мотива существуют, но когда они смешиваются, ничего хорошего не получается. Если мы говорим, что мы хотим воздействовать на преступника, чтобы он стал хорошим человеком, то убивать его невозможно. Но я не будут разбирать все эти мотивы. Только один из них. Общество хочет оградить себя от возможного повторения преступлений. Так что получается? Вот человека приговаривают к смертной казни для того, чтобы он не совершил следующее преступление. Или чтобы другой не совершил преступление. Разве можно приговаривать заранее за то, что только может быть? Это одна тема.

А вторая вот какая. Существует сегодня приговоренный к смертной казни. Завтра приведут приговор в исполнение, послезавтра будет принят новый кодекс. И те статьи, по которым он приговорен, будут отменены. И по статье Конституции - статье 54, часть вторая - закон, смягчающий меру ответственности, должен иметь обратную силу. Должен иметь обратную силу, но осужденный уже расстрелян. Сегодня приговор, завтра приведение в исполнение. Послезавтра изменен кодекс, значит мы тем самым нарушаем Конституцию. Это, по-моему, сильный аргумент не только против смертной казни, но и за объявление моратория.

У нас сейчас общество неустойчивое, а законы всегда меняются, постоянно меняются. 100 лет назад общество убивало людей за конокрадство. 30 лет назад - за казнокрадство. Потом закон изменился. А люди-то уже погибли, и что тогда делать?

Поэтому я считаю, что мораторий просто необходим. Общество меняется постоянно. Сегодня в обществе многие за смертную казнь. Только сегодня вряд ли кому-то придет в голову убивать человека за украденную машину даже очень хорошей марки, как сто лет назад казнили за конокрадство. А может быть, и придет.

Давайте будем стараться изменить общество в лучшую сторону, в сторону высшего гуманизма. Давайте все-таки примем мораторий, хотя бы мораторий. Все, я закончила.

Председательствующий. Спасибо большое, Лариса Иосифовна. А, простите, Ваш вопрос.

Богораз Л.И. Я, простите, еще добавлю. Когда я была в заключении, я изучала Уголовный кодекс. И подсчитала процент статей, по которым предусмотрено применение смертной казни. Сейчас уже не помню, какой это был процент. Но меня поразила одна статья за военные преступления - "Сдача в плен по трусости или малодушию". Вплоть до смертной казни. Я надеюсь, что сейчас этого уже нет и не будет никогда. Но вот была такая статья - "Сдача в плен по трусости или малодушию". Тоже казалось страшным преступлением, наверное, раз это было в кодексе.

Председательствующий. Спасибо. Я прошу выступить Сергея Ефимовича Вицина, председателя Совета по судебной реформе при Президенте Российской Федерации.

Вицин С.Е.[21] Уважаемые участники парламентских слушаний!

Я не могу согласиться с прозвучавшими здесь утверждениями о том, что данную проблему можно и не обсуждать. Как показывает сам ход обсуждения, точно так же, как много столетий назад, точно так же, как десятилетия назад, во время обсуждения этой проблемы аудитория делится (или даже общество в целом) на две равные или чаще, к сожалению, неравные части. Но я хотел бы отметить, что, решая эту проблему в современных условиях, мы, конечно, должны пойти по пути хотя бы экспресс-анализа, может быть приблизительного анализа ситуации. Хотя проблемы, которые мы обсуждаем, имеют достаточно длительную историю.

Я полагаю, что есть, по крайней мере, три аспекта этой проблемы. Это, прежде всего, аспект криминологический, связанный с предупреждением преступлений, с предупредительным значением наказания. Аспект философско-этический и также правовой аспект.

Говоря о том, насколько значима эта мера наказания - смертная казнь - для обстановки с преступностью в стране, я совершенно определенно заявляю, что никакого значения эта мера наказания на преступность в обществе, в том числе в нашем, не оказывала.

В настоящее время известно, что механизм изменения преступности, ее характеристик - совершенно иной. Достаточно вспомнить нашу недавнюю историю, и мы убедимся, что всплеск преступности всегда сопровождал периоды социальных бедствий и дестабилизации социальной жизни. Это начало 20-х годов, это послевоенные годы - после 1945 года, это период и начала 90-х годов. В настоящее время, как известно, характеристики преступности стабилизируются. Характер преступлений также не испытывает никакого воздействия со стороны того, есть смертная казнь или нет смертной казни.

Кстати, это обстоятельство давно отмечалось в криминологической литературе. И мне помнится, еще Владимир Николаевич Кудрявцев писал, что если проследить статистику преступлений против личности в послевоенные годы, то мы убедимся, что восстановление ее в январе 1949 году никоим образом не поколебали статистику постепенного, медленного роста этого вида преступлений. Я полагаю, что эта проблема вне спора.

Кстати сказать, иногда приводят такой аргумент, что в местах лишения свободы, в определенной микросреде этот фактор оказывается действенным. Несомненно, да. Но в целом - в масштабах общества - этот фактор не действует. Поверьте мне. Призываю к этому потому, что очень давно и внимательно изучаю эту проблему.

Далее. Говоря о философско-этическом и правовом аспектах, мы конечно должны иметь в виду, что жизнь, по Пушкину, - "дар бесценный, дар случайный", - это не то, что может у личности отобрать общество. И в данном случае мы должны помнить и о том, что здесь очень близко примыкает и правовой аспект. Статья 17, если не ошибаюсь, Конституции говорит, что человеку права даны от рождения. И мы, юристы, я полагаю, прежде всего, должны понять, что современные правовые представления должны отличаться от тех, к которым мы привыкли, как отличались воззрения астрономии до-коперниковской поры от астрономии после Коперника. Дело в том, что не государство нам дарует какие-то права, не государство нас благодетельствует теми нормами, которые мы устанавливаем в законах. Нет. Это кажущаяся очевидность. Дело в том, повторюсь, что люди имеют права от рождения. И, прежде всего, право на жизнь. И позволю себе напомнить, что в самом популярном Евангелии нашего времени, я имею в виду Евангелие по Булгакову, очень интересный сюжет есть. Там могущественный Пилат говорит Иешуа: "Проси, что хочешь". А он сказал: "А что просить?". "Проси свою жизнь, она на волоске". "Не ты ее повесил, игемон", - ответил Иешуа. "Но я могу перерезать волосок", - сказал Пилат. "Нет, и это не тебе дано".

Так вот исходя из этого и исходя из этих, казалось бы, отвлеченных представлений, мы должны помнить, что нет ни грана справедливости в решении государства о смертной казни. Здесь мы должны помнить и о том, что любой уголовный закон, особенно ранее действовавший уголовный закон, был ориентирован на два аспекта.

Это, что называют юристы, - частная превенция и общая превенция. Вот в масштабах этой частной превенции было необходимо, чтобы лицо, совершившее преступление, будучи наказанным, уже не совершило вновь преступления.

И общая превенция. Наказание необходимо для того, чтобы всем остальным неповадно было. Ну, уважаемые коллеги, все мы учились в рамках определенной парадигмы - марксистско-ленинской догмы. И, наверное, все мы читали и цитировали Маркса - "Памфлет смертной казни", где прямо говорилось: "какое право вы имеете наказывать меня, чтобы устрашать других?" И я с сожалением, видя здесь коллег соавторов, вернее, автором, работавших над Уголовным кодексом, хочу констатировать, что в новом Уголовном кодексе, который вступит в действие с 1 января будущего года, сделана попытка, может я ошибаюсь, стыдливо обойти этот вопрос.

По моему глубокому убеждению, задача общей превенции должна быть полностью исключена из уголовного законодательства. Не имеем мы права наказывать человека за определенные преступления, чтобы устрашить других. Человек должен отвечать за то, что он сам совершил.

Если в прежнем Уголовном кодексе говорилось о том, что наказание применяется для того, чтобы этот человек не совершал преступления, а также для того, чтобы предупредить совершение преступления со стороны других лиц, сейчас вот термин "другие лица" исчез, что оставляет простор для определенных толкований. Может быть, я и не прав, но я полагаю, что у нас найдется немало криминалистов, я имею в виду специалистов по уголовному праву, которые найдут основания для того, чтобы настаивать на том, что вот эта функция общей превенции была бы сохранена.

И хотел бы сказать также, что обращение к общественному мнению в нашей стране в современных условиях совершенно некорректно. Мы представляем собой общество, в котором многие поколения привыкли к насилию как к средству решения проблем.

Это, кстати, одна из причин всплеска преступности. Потому что демократия, она для всех демократия - и для человека благородного и для негодяя. Кроме того, мы должны понимать, что мы воспитывались на представлениях, когда все возможно для достижения цели, если она благородна или якобы благородна. И вот на фоне привычки бывшего советского общества к десятилетиями наблюдаемому насилию как к способу решения проблем, сейчас обращаться к рядовому человеку совершенно бесполезно.

Совершенно определенно можно сказать, что 90%, может быть 95%, выскажутся за смертную казнь. Но это не аргумент. Это наше несчастье. И потому, я полагаю, этот мораторий, этот проект закона нужен не Европе, не Совету Европы, как здесь можно было услышать. Он нужен, прежде всего, нам. И я полагаю, что если появляется возможность принять этот закон, мы должны сделать все для того, чтобы этот закон, наконец, стал законом.

Спасибо за внимание.

Хаснутдинов Э. Независимый журналист.

Небольшой вопрос. Насколько я понял, вы совершенно категорично заявили, что не должно быть опроса общественного мнения, не должно быть никакого референдума. Я так понимаю, Да?

Вицин С.Е. Нет. Почему? Я полагаю, что, опрашивая общественное мнение, мы выявляем общественное мнение. Но факторы, формирующие общественное мнение, не могут оставаться вне поля нашего зрения. Что значит общественное мнение? Это целая сфера. Очень интересная социологическая проблема. Борис Андреевич Грушин начал писать об этом, и не только он. Короче говоря, спросите общество, надо ли снизить цены, Вам скажут: да. Надо ли снизить налоги? Вам скажут: да. Надо ли, предположим, отменить плату за проезд в транспорте? Скажут; да. Хотя такая мера приведет к деградации транспортной системы.

Председательствующий. Спасибо. Прощу вас. Слово Стецовскому Юрию Исааковичу, доктору юридических наук, профессору.

Стецовский Ю.И. Я буду предельно краток. Не думал я, что сегодня обсуждение пойдет по такому пути. Это у нас-то, в государстве, которое на протяжении десятилетий занималось убийствами своих граждан. И я говорю не только о тех миллионах, которые погибли в ленинские, в сталинские времена. Я имею в виду получение справок о посмертной реабилитации и после марта 1953 года. Тем более представляется странным, что мы сегодня обсуждаем не проблему смертной казни - нужна она или не нужна. Мы же собрались обсудить другую проблему. Правильно говорил Валерий Михайлович Савицкий: "Ну кто мы? Лжецы?". Или же мы пойдем, наконец, по тому пути, который вытекает из принятых международных обязательств, из содержания Конституции?

Ведь имеется заключение Парламентской Ассамблеи Совета Европы от 25 января 1996 года, согласно которому не остается места для споров.

16 мая нынешнего года Президент поручил Правительству подготовить документ об исполнении принятых обязательств. Обязательств, которые лежат на Российской Федерации. И, однако же, средства массовой информации сообщают нам о том, что в разных властных структурах готовятся решения, с помощью которых можно как-то изловчиться и расстрелять, пока не присоединились к протоколу N 6. Но ведь это мы все проходили. Ничего же нового здесь нет. Например, 13 января 1920 года Центральный комитет Российской коммунистической партии решил отменить смертную казнь с 1 февраля, об этом сообщили газеты. Это стало общеизвестно. А в промежутке между объявлением и вступлением этого декрета в силу 15 января, в один день, только в Москве расстреляли свыше 300 человек. Неужели у нас так отбило память и мы будем это все повторять.

И второе по тексту законопроекта. В преамбуле содержится ссылка на статью 20-ю Конституции. Мне представляется, что этот документ должен опираться не только на 20-ю, но и на 2-ю статью Конституции, но и на часть вторую той же Конституции. Не государство, а папа и мама нам даруют жизнь, и наше право на жизнь принадлежит каждому от рождения, и не имеет права государство лишать нас жизни.

В статье 1 проекта вряд ли нужны слова "впредь до законодательного решения вопроса об отмене смертной казни". Но ведь такие указания многократно повторялись в нашем советском законодательстве. А отстрел людей в виде исключения продолжался.

И последнее относительно пояснительной записки. Здесь возникает вопрос об отраслевой принадлежности того закона, точнее того проекта закона, который мы обсуждаем. Пояснительная записка начинается со слов "о совершенствовании уголовного права и гуманизации российского общества". Если уж упоминается уголовное право, то как быть со статьей 1-ой Нового уголовного кодекса, согласно которой вновь принятые уголовные законы подлежат включению в этот кодекс. Думаю, что в этом проекте решаются вопросы конституционного права. И на странице второй пояснительной записки верно сказано, что законопроект связан с признанием государством человеческой жизни высшей и абсолютной ценностью.

Спасибо.

Председательствующий. Спасибо.

Я думаю, что мы должны уже подходить к финалу. У нас уже время поджимает. Но у нас здесь присутствует гость из Италии вице-секретарь Международной ассоциации парламентариев и граждан "Не троньте Каина" - организации, которая борется за отмену смертной казни. Это Элизабетта Зампарутти, и я хочу ей предоставить слово.

Зампарутти Э. Прежде всего, хочу поблагодарить вас за возможность присутствовать на этих дебатах и принять в них участие. Я хотела бы поблагодарить господина В.В. Борщева за то, что он сказал в своем выступлении, потому что я полностью разделяю его идеи.

<...>Вспомните о том, что сто лет назад существовало рабство, существовали пытки. Можно было покупать и продавать людей. Всеобщая декларация прав человека запретила рабство. Сто лет назад такой шаг был бы невозможен. Мы считаем, что на пороге третьего тысячелетия Международное сообщество должно сделать новый шаг и утвердить новый принцип. Принцип, согласно которому ни одно демократическое государство не вправе убивать своих граждан. То есть здесь речь идет не только о праве, о жизни, о принципе, подразумевающем, что демократическое государство не имеет права убивать своих граждан. Если мы говорит о принципиальном вопросе, бесполезно обсуждать статистику, бесполезно спорить о том, влияет ли существование смертной казни на рост преступности. Мы должны задуматься над тем, каким должно быть демократическое государство. Только тогда мы сможет решить проблему, о которой много говорилось в этом зале: проблему общественного мнения. Во всех странах мира, не только в Европе, но в Африке, в Америке, не только в России общественное мнение за сохранение смертной казни. Почему? Потому что общественное мнение движимо эмоциями. Если бы вы спросили меня: вот у тебя убьют сына, ты бы отомстила за его смерть? Убила бы преступника? Конечно, я ответила бы да. Но я говорю да, потому что я основываюсь здесь на своих чувствах, на своих эмоциях вполне законных, вполне объяснимых. Но демократическое государство не может основываться на эмоциях. Демократическое государство не должно следовать эмоциям, оно должно основываться на правилах, на законе.

Поэтому я считаю, что сегодняшнее обсуждение проекта закона "О моратории на смертную казнь", это обсуждение особенно важно для России - государства, расставшегося с тоталитарной системой и строящего демократию. Я примерно знаю, какова ситуация в России. Пока что окончательное решение принимает обычно комиссия по помилованию или лично Президент Ельцин. То есть, в конечном итоге, все решает один человек. Это достаточно произвольное решение. Я знаю, что за время существования комиссии по помилованиям из 365 случаев осужденных на смерть были помилованы 340 человек. Но затем, в продолжение работы комиссии с 1995 года, только пять человек из 132 были помилованы.

Поэтому я считаю, что помилования, которое само по себе очень полезный инструмент в борьбе за отмену смертной казни, в настоящий момент помилования уже не достаточно. России нужно искать другие инструменты борьбы со смертной казнью. Вот почему так важен мораторий на смертную казнь и проект закона, который здесь обсуждается.

Борьба за отмену смертной казни не должна становиться пустым словом, демагогией. Мы не должны требовать просто отменить смертную казнь во всех странах, чтобы люди стали лучше и добрее. Да, это принципиальная борьба, но нужно учитывать конкретную ситуацию каждой страны. В случае России, как справедливо заметил один из выступавших ранее ораторов, мы не делаем уступок, не делаем подарка Совету Европы, принимая мораторий. Он нужен в первую очередь России. <...>

Я хотела бы также напомнить еще об одном очень важном событии в мировой политике. Все мы помним и знаем о войне в бывшей Югославии. Там были совершены ужасные преступления. Если мы подумаем о них, нас всех пробирает дрожь. И в этом случае Совет Безопасности, в который входит Россия, решил организовать Международный трибунал по преступлениям, совершенным в бывшей Югославии. Устав этого трибунала исключает смертную казнь по отношению даже к самым тяжким, самым страшным преступлениям.

Так вот я спрашиваю себя: почему Россия, которая на международном уровне занимает столь прогрессивную позицию, по отношению к своим гражданам продолжает применять смертную казнь, даже за менее тяжкие преступления?

<...>

Председательствующий. Спасибо.

<...>

Суров В.Ф. [22] Здесь прозвучало мнение, что следовало бы послушать мнение практиков. Я один из немногих, кто выносил смертные приговоры. Говорю это не с гордостью, а с болью в сердце. Если у вас есть желание послушать такого человека, то 3-4 минуты я мог бы...

Председательствующий. Хорошо, спасибо. Тогда давайте определимся. Я сказал, что у нас финал. Я думаю, мы обязательно должны дать слово представителю МИДа, потом у нас просит слово Чудакова Мариэтта Омаровна, и в завершение предполагалось дать заключительное слово члену рабочей комиссии Поляковой Маре Федоровне, но вот попросил... Как вы считаете, дадим слово сейчас? Да.

Тогда прошу вас, будьте добры, представьтесь.

Суров В.Ф. Судья из провинции. Псковский областной суд.

Я еще раз подчеркиваю, что не с гордостью, а с болью я вспоминаю те приговоры, которые я вынес. И у нас сегодня идет обсуждение чисто теоретическое, без цифр в руках. И кто-то задал вопрос: а сколько? Я вам приведу буквально несколько цифр. У нас в 1995 году совершено 31703 убийства, привлечено к уголовной ответственности 24350 человек, то есть остальные преступления остались нераскрытыми. Также привлечено к уголовной ответственности 12378 человек за причинение тяжких телесных повреждений, повлекших смерть человека. Итого: у нас в стране за 1995 год уничтожено население среднего города. Это 44484 человека, не считая еще и прочих преступлений, где то ли уничтожение, то ли убийство, то ли не убийство, это тяжело сказать.

И вот, говоря о таком количестве совершенных преступлений, давайте посмотрим статистику. Сколько же людей осуждено к смертной казни, и может ли это наказание влиять на рост или снижение роста преступности?

В 1991 году на смертную казнь осуждены 147 человек, а 1992 году - 159, в 1993 - 157, в 1994 - 160 и в 1995 - 143. Итого получается: к смертной казни осуждены около 700 человек. У нас сейчас ломают копия. Нужно объявлять мораторий на исполнение приговора. Вот за последние пять лет, подчеркиваю, 700 человек. Могут ли эти 700 человек изменить криминальную обстановку в нашей стране? Конечно, наверное, нет.

Вот здесь говорят о том, что повышено, увеличилось количество тяжких преступлений почти в два раза. Уважаемые товарищи, господа, члены данного слушания, за счет чего увеличилось количество тяжких преступлений? За счет неправильного закона, который принят вами, уважаемые члены парламента. Вы сделали кражу кур, кражу поросенка, кражу овощей с поля, по предварительному сговору группой лиц, тяжким преступлением. Вот результат неправильного применения закона. Две женщины договорились о краже кур, совершили эту кражу, и она будет квалифицирована по статье 144-ой, как тяжкое преступление. И вот за счет этих тяжких преступлений у нас отмечается рост преступности. А милиция, прокуратура обосновывают свою позицию, говорят: "Как же мы захлебнулись в потоке этих преступлений". А тяжкие преступления созданы искусственно. Я подчеркиваю, за счет неправильного применения закона.

Далее. Посмотрим Уголовный кодекс, статью 20-ю действующего кодекса и статью 43-ю о целях наказания. Там, среди прочего, указана необходимость перевоспитания и исправления человека, осужденного. А как можно исправить человека, если применена смертная казнь? Значит наличие смертной казни противоречит, подчеркиваю, статьям 20-ой и 43-ей.

Далее. Уважаемые члены данного слушания. Этот закон о применении смертной казни развращает судей, прокуроров, которые исполняют этот закон. Скажу о себе. Первый раз, когда я вынес этот смертный приговор, у меня дрожали руки, ноги. После вынесения приговора выпил стакан водки и не опьянел. Хотя я, в принципе, непьющий человек.

Далее. Приговоры к смертной казни до сих пор не исполняются, имеются такие приговоры, которые лежат у нас в суде с 1992-го года. Влияет это на состояние преступности? Конечно, нет.

Далее. Уважаемые члены данного слушания, некоторые возражают против применения моратория. Вспомните, сразу вспомните те дебаты, которые идут здесь, в этих стенах, готовится широкая амнистия в отношении тех лиц, которые вели боевые действия в Чечне. Там уничтожены были десятки тысяч человек, и вы не боитесь принять этот закон Об амнистии.

Далее. Здесь много говорилось о возможной судебной ошибке. Как судья скажу, эти ошибки могут происходить при нашем качестве следствия. Ведь до чего дошло, что иногда даже прокуроры, выезжая на трупы, не фотографируют осмотр места происшествия, не фиксируют следы преступления. И после таких упущений судьям нужно выносить смертный приговор. Это страшно, это и руки дрожат, и сердце не подчиняется подписать такой приговор. Поэтому я прошу вас еще раз вспомнить цифру - 700 человек. И стоит ли ломать копья: принимать мораторий или не принимать. Наверное, я думаю, поскольку, узнав эти цифры, эти цифры не секретные, хотя кто-то здесь проходил и говорил, что это все засекречено, это цифры сейчас официально опубликованы. Поэтому я, не кривя душой, говорю, что судьба решается, нельзя сказать, что решается судьба нашей страны и решится судьба страны, если мы помилуем 700 человек. Спасибо за внимание.

(Аплодисменты).

Председательствующий. И последний выступающий перед заключительным словом, Чудакова Мариэтта Омаровна, член Европейской академии, доктор филологических наук, профессор, член Комиссии по вопросам помилования при президенте.

Чудакова М.О. <...>

Я думаю, когда мы пытаемся понять прагматический аспект смертной казни, мы что-то подменяем, потому что никто и никогда в мировой юриспруденции все-таки не доказал, что есть прямое влияние жесткости кодекса на совершение наказания, особенно смертной казни. Но сторонники ее все время говорят, что смертная казнь сдерживает рост преступности. <...>

Но большая часть тех убийств, за которые грозит смертная казнь, совершаются в России, по практике комиссии по помилованию, где я нахожусь уже примерно два с половиной года, людьми, которые утром не представляли себе, что вечером они, напившись в очередной раз, так сказать до положения риз уложат соседа, а заодно и почти всю его семью. Здесь нет вопроса, на мой взгляд, сдерживает его или не сдерживает смертная казнь, если бы утром ему сказали: "А завтра ты соседа уложишь". Были такие дела, четверых человек уложил.

Другой большой разряд преступников - это те люди, которые не в силах выстроить логическую цепочку от своих действий к их печальному для них результату. Причем, заметьте, что мы с вами каждый день встречаем людей, которые не в силах просчитывать последствия своих поступков. Они есть, нравится нам это или нет, но каждый день мы их встречаем, их полно вокруг. Мы почему-то считаем, что если преступник будет знать, что ему за это будет вышка, он этого не сделает. Он просто не в силах до этого дойти в своих рассуждениях; множество преступников именно такие.

В-третьих, среди преступников есть люди, которые привычно ставят на кон свою жизнь. Сейчас их полно в бандах в среде организованной преступности. И они надеются выиграть, как в любой игре. И отмена смертной казни и замена ее пожизненным заключением ничего не изменит в их жизни. Смертной казнью мы их не останавливаем.

И, конечно, может быть, самое главное. Общество реагирует всегда больше всего на сексуальные преступления, на опасных для окружающих маньяков. Здесь, кажется, проще всего перейти к, прагматике, что вот этих-то уж нужно обязательно расстреливать. Но теперь представим себе, да, они ведут себя осторожно, они не хотят попасться, но это не значит, что под влиянием чего бы-то ни было, эти люди, преступившие в себе что-то существеннейшее, убившие 40, 50 человек, не важно, это не значит, что они в силах изменить свою жизнь, свое существование, даже под гипотетической возможностью не только смертной казни, а даже, если они будут знать, что их сварят живыми в кипятке.

Человек, который вынимает внутренности у подростков, извините, заспиртовывает их и потом время от времени рассматривает, получая от этого удовольствие, пусть мне весь Институт Сербского доказывает, что он вменяемый, а именно это они и делают, я никогда в это не поверю, хотя я не психиатр. В сознании разрушилось что-то очень существенное, но вместе с тем, я хочу сказать, я не могу его приравнять к бешеной собаке, как делают даже многие противники смертной казни. Это человек, в котором все нарушилось. Сексуальные маньяки в Канаде, например, содержатся в пожизненном заключении. Я была в этих тюрьмах, 25 лет как у них отменена смертная казнь.

Сексуальный маньяк сидит, я его видела своими глазами. Мне предлагали даже с ним говорить. Мне не хотелось почему-то, я не стала с ним говорить. Но я уверена, что он оттуда не убежит. А вопрос сплошь и рядом переходит в эту плоскость, убежит или не убежит. И нередко мне приходилось от представителей, так сказать, сферы исполнения наказаний слышать, что вообще-то да, мы бы хотели, чтобы их расстреливали, разных людей, не только сексуальных маньяков, потому что очень трудно их охранять. Простите, это вопрос другой, и его совсем иначе нужно рассматривать.

Я не будут цитировать, чтобы не задерживать ваше внимание, цитировать замечательный документ, который находится в нашем распоряжении, именно в России. У нас, у единственных, может быть во всем мире, произошло так, что писатель великий, будущий великий писатель был под вышкой, и он пережил это, Федор Михайлович Достоевский. Каждый может прийти домой, открыть роман "Идиот" и прочитать. Прочитав его, в свое время, на втором курсе, я и стала противником смертной казни, он убедил меня логически.

Я не буду описывать это, но, по крайней мере, ему можно поверить. И потом он четыре года сидел среди убийц и преступников и не разочаровался в этой своей мысли. Он не перестал от этого быть противником смертной казни.

Таким образом, смертная казнь - это возмездие, это месть, об этом уже подробно говорили. Но месть, это не функция, это не функция государства. И если возвращаться снова к этим убийцам, сексуальным маньякам, то у них отказал контроль на глубинном уровне, куда не добраться Уголовному кодексу. А мы говорим о том, что вот ведь мы, или мы доберемся до этого, или же мы удовлетворим матерей.

Сейчас в Калифорнии я с ужасом прочитала в одной американской газете, что поймали маньяка и казнили его при помощи инъекций (тут кто-то объяснил, что это очень гуманно и благородно), его врач убивал смертельной инъекцией и разрешали матерям смотреть. Они потом описывают свои впечатления, как он корчился и прочее. Вот, наконец-то, одна из них сказала, 10 лет ждала этого, я удовлетворена. Это личное дело данной матери, что она удовлетворяет свое горе таким образом. Другая может быть день и ночь проводит в церкви, третья, может быть, отдает все силы детям, обездоленным, лишившимся матерей. Это разные люди и разные способы. Мы не можем идти, на мой взгляд, по этому пути, удовлетворить наиболее простую, - извините, даже назову ее - примитивную жажду мести. Трудно, мне трудно представить мать, которая этим бы удовлетворилась.

Понимаете, мне кажется, что мы улещиваем общество, оставляя смертную казнь и отказываясь от моратория. Посмотрите, вы видите, как государство о вас заботится, оно за вас мстит. Крайне неприятная, на мой взгляд, позиция. Она явно чувствуется здесь. К тому же здесь` есть несомненный обман. Я считаю, что мы в государственном порядке, таким образом, закрепляем эмоцию, затемняющую в сознании многих людей их собственную мысль, не могущую пробиться в светлое поле сознания. Тогда как мы должны ей помочь пробиться.

Эта мысль, рискну утверждать, заключается просто в том, что наши сограждане, которые восклицают с возмущением, и Дума, как бы основывается ведь на общественном мнении. Но я надеюсь, что Дума наоборот пойдет впереди общественного мнения. Так вот, наши сограждане, которые восклицают с возмущением, неужели миловать убийц, конечно их надо расстреливать как можно больше, на самом деле они хотят не увеличения расстрелов, нет. Они хотят совершенно другого, они хотят, чтобы за всеми преступлениями следовало наказание. И я хочу этого. И я уверена и депутаты этого хотят, и все мы этого так или иначе хотим. Они хотят неотвратимости наказания. И в этом они совершенно правы.

Но это чувство в нашем обществе постоянно остается неудовлетворенным, все мы это знаем. Нечего и напоминать преступления, которые остались не открытыми, остаются, никто не верит, что они будут раскрыты. Поэтому оно замещается, стрелять надо как можно больше, с тоской говорит человек, который в нормальной ситуации этого, наверное, не сказал бы. Чем меньше раскрывается преступлений, тем больше у нас хотят смертной казни. Посмотрите, а ведь прямой зависимости никакой нет.

Получается, что этот накал эмоций находится в прямой зависимости от недостаточной эффективности работы органов правопорядка. И они-то очень часто больше всего и выступают за сохранение смертной казни. Мы все время хотим сохранить этот отводной канал. А ведь наш долг перед обществом, долг людей, которые себя считают в какой-то степени просвещенными, все-таки объяснить людям какие-то вещи. В том числе и то, что нам сегодня напомнил Сергей Ефимович Вицин, что право на жизнь дано от рождения. И это нам кажется, что вообще-то убивать нельзя, а государство убивать может. Это косвенно воздействует на людей. Это нельзя пощупать, рукой. Конечно, когда мать видит как корчится убийца ее дочери, это видно, это хорошо, это все заметно. А вот облагораживающее воздействие моратория на смертную казнь, если он будет введен, оно будет незаметное, но оно будет, оно не может не быть.

И последнее, что я хочу сказать. Я обращаюсь к господам депутатам, чтобы они приняли этот мораторий. Я обращаюсь, движимая чувством патриотизма. Я должна сказать, мне надоело как гражданке своей страны, которая ни одной секунды в своей жизни не собиралась ее покидать, мне надоело, что весь мир знает, что русских не объегоришь, они тебя всегда обхитрят, доверять им нельзя. Они вот вроде бы вступили, а вот подумайте, посмотрите, они как-нибудь вывернутся. Давайте не будем все-таки такими, давайте, наконец, станем и в этом той великой страной, которой мы являемся. Давайте добавим к своему величию вот это. Сделаем то, что совершенно неукоснительно требует от нас наше собственное вступление в Совет Европы, никем не вынужденное, не спровоцированное, мы сами захотели. Но что же делать, мы захотели, значит надо платить по векселям. Спасибо за внимание.

Председательствующий. Спасибо большое. (Аплодисменты).

Друзья, я думаю, мы будем заканчивать. Мы, практически, дали слово представителям всех структур, почти все точки зрения, по-моему, были высказаны. Но я думаю, что когда Мара Федо-ровна закончит, мы примем рекомендации. Лев Семенович, разда-вали рекомендации? Конференция будет в субботу, в воскресенье 23-24 в комплексе "Турист", в 10 утра. Прошу Вас, Мара Федоров-на.

Полякова М.Ф.[23] Я в этой работе участвую несколько в не-обычном качестве. Работая в системе прокуратуры, я, тем не ме-нее, представляю здесь только свою личную позицию. Но у меня вызывает огромную озабоченность то, что правоприменительные системы считают возможным игнорировать предписание Консти-туции и данные нами международные обязательства.

Мне представляется, что этим наносится очень серьезный вред правосознанию прокуроров, судей, это отражается на право-сознании всего общества. Мне приходится обучать судей, и я в ау-дитории постоянно сталкиваюсь с тем, что каждый прокурор и многие судьи считают возможным делить законы на целесообраз-ные, т.е. которые надо исполнять, и на несправедливые законы. Но за всем этим стоит произвол в обществе. Поэтому мне пред-ставляется, что игнорирование права - это значительно большая опасность, нежели введение моратория на исполнение смертной казни. Мы приняли обязательства, мы обязаны их исполнить.

Существует такая наука, как криминология. Многим, сидя-щим здесь, она хорошо известна. Криминология обобщила тыся-челетний опыт человечества. Она изучила исторический опыт всех времен и народов. Во многих странах эта наука существует и про-цветает. И все исследования, которые проводились, подтверждают одну мысль: не существует жесткой зависимости между каратель-ной практикой и состоянием преступности. Ни в одной стране, ни в какие времена, и здесь никто не сможет мне привести какие бы то ни было доказательства обратного. Я думаю, что этого не смо-гут сделать ни представители Прокуратуры, ни представителем МВД.

Поэтому говорить о росте преступности, которую повлечет мораторий, было бы совершенно неправильно и несправедливо. Зависимости не существует, а вот риск судебных ошибок на сегод-няшний день, на мой взгляд, достаточно высок. И сегодня, по-моему, эта проблема особенно актуальна. Сейчас наблюдается отток квалифицированных кадров из Прокуратуры, из судов и многие сидящие здесь об этом знают.

Я преподаю в институте повышения квалификации Гене-ральной прокуратуры, обучаю руководящих работников Прокура-туры. И впервые за всю историю нашего института в числе слуша-телей были студенты. Очень омолодился состав обучающихся и я могу утверждать, что проблема квалифицированности кадров сей-час очень злободневна. И кроме всего прочего, мне приходится постоянно анализировать и прокурорскую практику и следствен-ную, и судебную. И когда я изучаю ее, то я вижу, что передо мной стоит задача определить где, на каком этапе преломилось созна-ние следователей, судей и прокуроров, и они совершили судебную или следственную ошибку. И, как правило, выясняется, что ос-новной причиной судебных ошибок является игнорирование про-курорами, судьями, следователями существующих законов, суще-ствующих норм, элементарных предписаний права.

Исправить такие ошибки, как вы понимаете, совершенно невозможно. Мое выступление заявили как итоговое, я думаю, что все-таки итоги подведет Валерий Васильевич. Но я хотела бы по-благодарить всех, кто принял участие в нашей работе. Мне пред-ставляется, что это . мероприятие было очень полезным, что все за-мечания, которые были сделаны непосредственно по проекту, мы обязательно примем во внимание. И даже хотела попросить при-сутствующих, которые готовы дать нам такие замечания, передать их в президиум или кому-то из рабочей комиссии. Спасибо.

Председательствующий. Спасибо большое. Кстати, одно за-мечание уже передано судьей Московского городского суда Пашиным.[24] Во-первых, он предлагает записать такую норму: "Лицам, осужденным к наказанию в виде смертной казни, которым отказа-но в помиловании, смертная казнь считается замененной пожиз-ненным лишением свободы". Мы это обсудим, равно как и другие замечания. Поэтому у меня есть предложение, чтобы наше парла-ментское слушание приняло вот такие рекомендации. Я сейчас их зачту: "Основываясь на том, что Конституция Российской Федера-ции допускает смертную казнь, как временное установление, впредь до ее отмены, и тем самым ставит перед высшим законода-тельным органом государства задачи поэтапного сокращения при-менения смертной казни и введения моратория на ее исполнение. При вступлении в Совет Европы Россия подтвердила намерение установить со дня вступления мораторий на исполнение смертных приговоров. Смертная казнь не является эффективной мерой для ограничения роста тяжких преступлений и усиления борьбы с преступностью. Учитывая, что в Уголовном кодексе Российской Федерации, вступающем в силу с 1 января 1979 года, по всем составам преступлений, предусматривающим применение смертной казни, установлено альтернативное наказание в виде пожизненного лишения свободы, участники парламентских слушаний рекомендуют Федеральному Собранию Российской Федерации принять Федеральный закон "О моратории на исполнение смертной казни".

Мы выслушали и противоположные точки зрения.

Представитель ФСБ. Федеральная служба безопасности.

Дело в том, что я тоже самым внимательным образом выслушал обе стороны. И, безусловно, уважая мнение каждого выступавшего потому что это было интересно, это было очень грамотно, но не всегда доказательно.

Во всяком случае, мне хотелось бы отметить, что мы, участники данного слушания, не можем пройти мимо тех замечаний, которые содержались в выступлении Орлова Марата Михайловича, а также представителя Министерства внутренних дел. Поэтому мне кажется было бы справедливым отметить в рекомендациях также и противоположные мнения.

Председательствующий. Хорошо, то есть тогда мы в этой рекомендации отметим, что были высказаны позиции Генеральной прокуратуры и Министерства внутренних дел. А в целом, таким образом, мы эти рекомендации принимаем. Я благодарю всех участников слушаний, благодарю вас за мужество, что вы сохранили ясность мысли. И большая к вам просьба, уходя, ради Бога, не забывайте вещи.







P.S. от редакции: Проект федерального закона "О моратории на исполнение наказания в виде смертной казни", повторно внесенный в Думу в декабре 1997 года, по сей день находится "на рассмотрении". Последний раз он выносился на пленарное заседание 20 мая 1998 года, но был отложен.



[1] 1 О проекте федерального закона "О моратории на исполнение смертной казни: стенограмма парламентских слушаний Комитета по делам общественных объединений и религиозных организаций. - [М.,1996]. - 56 с. (Издатель не известен). Печатается с сокращениями. [здесь и далее прим. редакции.]

[2] Борщев Валерий Васильевич - правозащитник, депутат Государственной Думы первого и второго созывов. В 1996 - 1999 гг. - заместитель председателя Комитета Государственной Думы по делам общественных объединений и религиозных организаций, соавтор проекта федерального закона "О моратории на исполнение смертной казни" (в доработанной редакции ). В настоящее время - член Московской Хельсинкской группы, председатель правления Московского регионального общественного благотворительного фонда "Социальное Партнерство"

[3] Богораз Лариса Иосифовна (1929 - 2004) - правозащитник, одна из основателей Московской Хельсинкской группы.

[4] Шагидулин Анвер Галлямович - в то время консультант Правового управления Аппарата Государственной Думы, впоследствии один из лидеров Общероссийского мусульманского общественного движения ""НУР".

[5] Старовойтова Галина Васильевна (1946 - 1998) - депутат Государственной Думы второго созыва.

[6] Рыбаков Юлий Андреевич - правозащитник, депутат Государственной Думы первого - третьего созывов.

[7] Петросян Маргарита Ефремовна - в то время специалист-эксперт Комиссии по правам человека при Президенте РФ, в настоящее время - юрист-консультант программы "Миграция и Право" Правозащитного центра "Мемориал".

[8] Шандыбин Василий Иванович - депутат Государственной Думы второго и третьего созывов. В настоящее время - консультант ЦК КПРФ.

[9] Савицкий Валерий Михайлович (1930 - 1999) - д.ю.н., профессор, главный научный сотрудник Институт государства и права РАН.

[10] Ершов Валентин Валентинович - д.ю.н., профессор, ректор Российской академии правосудия.



[11] Решетников Феликс Михайлович - д.ю.н., профессор, заведующий отделом Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ.

[12] Апарова Тамара Вадимовна (1931 - 1998) - к.ю.н., ведущий научный сотрудник Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ.

[13] Бабушкин Андрей Владимирович - правозащитник, в то время - председатель правления общественной организации "Новый дом", в настоящее время - председатель общественной правозащитной благотворительной организации Комитет "За гражданские права".

[14] Калинин Юрий Иванович - в настоящее время - директор Федеральной службы исполнения наказаний.

[15] С 1996 года в Латвии действует мораторий на применение смертной казни. В 1999 году отменена смертная казнь за общеуголовные преступления.

[16] Литва отменила смертную казнь в 1998 году.

[17] Молдова отменила смертную казнь в 1995 году.

[18] Польша отменила смертную казнь в 1998 году (последний смертный приговор приведен в исполнение в 1988 году).

[19] На территории Македонии смертная казнь отменена с 1991 года.

[20] В Украине смертная казнь отменена в 1999 году.

[21] Вицин Сергей Ефимович - д.ю.н., профессор, в настоящее время - заместитель председателя Совета при Президенте РФ по совершенствованию правосудия.

[22] Суров Вячеслав Филиппович - судья Псковского областного суда.



[23] Полякова Мара Федоровна - правозащитник, в то время - доцент Института повышения квалификации руководящих кадров Генеральной прокуратуры РФ, в настоящее время - председатель Независимого экспертно-правового совета, член Совета при Президенте РФ по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека.

[24] Пашин Сергей Анатольевич - один из разработчиков Концепции судебной реформы, в то время - судья Московского городского суда, в настоящее время - профессор Института экономики, политики и права.


19,11,1996
www.biblioteka.freepress.ru