Каждая страна стоит перед критическим выбором - потребление сегодня или завтра, причем в масштабе поколений. Норма накопления представляет собой механизм перераспределения потребления между нынешним и будущими поколениями: выше норма - больше заботы о будущем. После инвестиционной ямы 90-х гг. (падение на 80% - как в Великую депрессию в США в 30-е гг.) в стране идет довольно значительный рост инвестиций, но далеко не достаточный для модернизации. Норма накопления в развитом мире - 20-24%. Наша страна прошла за годы бурного подъема путь от 16% до 18%. Мы стоим перед потребностью в росте капиталовложений по широкому фронту одновременно. Фактор времени действует все сильнее: два десятилетия развития потеряны - надо наверстывать, создавая максимально гибкие эффективные механизмы, по возможности снижая уровень коррупции.
Чем больше мы сберегаем и реинвестируем, тем надежнее будущее страны и положение будущих поколений - конечно, при условии их эффективности. Национальная норма сбережений к ВВП уже восемь лет постоянно превышает 30%. Но лишь в 2007 г. норма накопления (капиталовложения) впервые достигла 21%. Трудно - скорее невозможно - найти в истории другой случай, в котором страна пыталась одновременно пройти модернизацию при низкой норме накопления и экспортировала бы по 10% ВВП национальных сбережений. Это самая большая драма нашего подъема и ключевая проблема страны, но она оставалась вне фокуса дискуссии при обсуждении стратегии страны.
В новом варианте Концепции долгосрочного развития, появившейся 5 августа, мы находим, пожалуй, самую амбициозную позицию документа: "В структуре использования ВВП в инновационном варианте развития будет увеличиваться доля валового накопления основного капитала, которая к 2015 г. может возрасти до 32-33% и к 2020 г. до 36-37% против 18,6% в 2006 г.". Удвоение нормы накопления - это колоссальная задача, тем более сверх 25% в рыночной экономике (Китай с его 40% - все же экономика плановая и государственная). Теперь было бы разумно объяснить, какие экономические агенты (тип и отрасли) и на какие средства решатся на такие расходы.
Задача увеличения нормы накопления даже до уровня 25-30% - это еще и вопрос: какими экономическими агентами, на самофинансировании или через кредитный рынок? Обсуждение этого вопроса идет не вполне ясно - мешает "наследие Госплана", у которого можно бы учиться только комплексности подхода. Но тогда была простота финансирования - все источники капиталовложений были государственные и плановые (даже если шли через "промбанки").
Только в 2007 г. - когда ВВП вышел на уровень 1989 г. - оживились попытки создать инструменты развития для решения тех проблем, которые не решил или не может решить бизнес. Как это бывает в истории, недавние противники промышленной политики с удовольствием создают ее инструменты. И в КДР им отводится значительная роль, хотя большая часть подъема была упущена для их создания и обкатки. Мировой опыт показывает, что банки и корпорации развития становятся сравнительно надежно работающим средством примерно за пять-семь лет: пока создали и капитализировали, пока вложились в первую серию проектов, пока получили какой-то эффект и реинвестировали средства - это годы.
Перевести финансирование вложений на государственные (бюджетные) средства трудно и противоречило бы логике развития, не говоря об очевидной низкой эффективности. Прямые инвестиции из бюджета крайне затруднены институционально (и бюрократически), но также и политически. Управление госпроектами заведомо хуже частного - лучше уж передавать бюджетные средства в управление, насколько это возможно. Сейчас доля государственных инвестиций невелика - 2,5% ВВП - и намного ее не увеличишь (вряд ли более 4%), так как нет реальных возможностей, да и коррупция не дремлет.
Во вложениях сейчас доминируют торговля, связь, транспорт и добывающая промышленность - на любимое всеми машиностроение остается 3%. Частная финансовая система выглядит по всем отчетам и программам просто замечательно - но фактический срок банковских кредитов и облигационных займов едва достиг трех лет перед финансовым кризисом, который пошел с лета 2007 г. А без нормального пятилетнего кредита - о чем мы писали уже лет пять - обрабатывающая промышленность развивается медленно, на самофинансировании. Бизнес толкует о нехватке длинных кредитных денег - в планировании инвестиций источники средств намного менее конкретны и слишком много надежд на Инвестиционный фонд (как на "неразменный" рубль). В этом плане в новом КДР остались некоторые сверхоптимистические индикаторы на 2020 г.: "повышение отношения стоимости российских корпоративных облигаций в обращении к ВВП с 3,8% в 2007 г. до 22-25% в 2020 г.". Разумеется, такой уровень выпущенных корпоративных облигаций близок к желательному для ожидаемого уровня развития страны в 2020 г. Однако эта доля считается по отношению к номинальному ВВП, так что при учете инфляции за 12 лет рынок облигаций должен взлететь не в шесть раз по доле, как кажется на первый взгляд, а этак в 25-30 раз. Именно здесь появляется слабость многих наших планировок - упор на расходы при намного меньшей проработке финансирования.
Финансовый сектор в своем развитии отстает именно из-за неспособности переваривать национальные сбережения, но доля в них государственных сбережений превысила половину. Разработка очередных программ на обозримое будущее, надеемся, сможет преодолеть свой главный "нестыковочный узел" - разрыв между направлениями инвестирования и источниками финансирования, их ценой и длительностью. Мало верить в улучшение инвестиционного климата для национального, особенно малого бизнеса - надо его сделать. Разные виды бизнеса по своей капиталоемкости и рентабельности, длительности создания производств и окупаемости имеют разные предпосылки для инвестирования - разные "климаты". В этих рамках и финансирование должно стать предсказуемым. Обычно правительственные программы обещают рост инвестиций, но не сообщают источники средств. В результате сразу ряд отраслей и масса регионов планируют использовать одновременно примерно одни и те же умеренные средства Инвестиционного фонда на самые разные объекты. От одних и тех же компаний ждут реализации огромных проектов сразу в ряде регионов.
Даже не затрагивая тему ограниченности людских ресурсов, транспортных мощностей, наличия цемента и прочего, важно спланировать нечто вроде матрицы инвестирования и финансирования по отраслям и типам инвестиций. Все время обсуждаем расходы - почти ничего об источниках средств для расходов, способах контролируемой (эффективность и возврат) передачи средств фактическим управляющим и довольно мало про эффективность самих проектов (окупаемость!).
Малый бизнес будет претендовать на банковский кредит, машиностроение нуждается в облигационных выпусках, а инфраструктурные проекты нуждаются в длинных недорогих деньгах. Это трудная работа - увязать потоки сбережений даже в крупных блоках, оставляя бизнесу свободу рук и инструментов. Заодно более точно можно было бы определить место иностранных инвестиций в стране. Как в условиях мирового финансового кризиса мы собираемся решать задачу привлечения иностранного капитала с его экспертизой как на реальной стороне (активы), так и как источник средств. Бизнес ждет ясности перспектив: какое бремя взвалит на себя государство, что будет профинансировано частной банковской системой, на что подрядят иностранцев, на что пригласят малый бизнес.
Потребление следующих поколений зависит от эффективности принимаемых решений и эффективности капиталовложений. Здесь лежит важнейший стык инвестиционной политики (активы) и пенсионной реформы (пассивы), которая должна быть обеспечена эффективными инструментами вложений. Чем выше темпы накопления, тем важнее контроль кредитных институтов за качеством и эффективностью реализации проектов, особенно доступных для расширяющейся накопительной пенсионной системы. Без ее ресурсов трудно будет профинансировать долгосрочные вложения страны, но они должны быть эффективны, чтобы передать потомкам (и пенсионерам) возможность поддержания уровня потребления, а не долги и проблемы. Комплексность видения будущего должна включать еще и принципы передачи сбережений через поколения для уверенности в их конечной эффективности.
Автор - президент Института энергетики и финансов; декан факультета менеджмента Международного университета в Москве; член группы "Сигма"
www.vedomosti.ru
viperson.ru
