Поступательность исторического развития, его переход от относительно низкой фазы к более высокой и так далее, предполагает преемственную связь поколений, старшего и молодого, вступающего в самостоятельную жизнь. Преемственность обеспечивается социальными институтами, в первую очередь такими, как семья, культура, образование, наука. В силу этого, общественный процесс и приобретает черты исторического, т. е. такого процесса, в котором, так или иначе, происходит наследование, накопление и пополнение опыта, знаний, материальных и духовных богатств. Поэтому каждое новое поколение не начинает с нуля, с состояния первобытности.
Вместе с процессом наследования происходит не только передача материальных достижений, не только знаний и опыта, но и нечто гораздо большее. Сам процесс формирования человека не мыслим без восприятия опыта прошлого. Без такого опыта, передаваемого через общение со старшими, человек не смог бы научиться самым элементарным вещам или на научение ушло бы значительное время. В действительности новое поколение значительный объем человеческих свойств и качеств воспринимает от прошлых поколений в готовом виде, а не изобретает заново. Такое восприятие осуществляется в совместной деятельности и общении людей и не зависит от сознательной ориентации индивида.
Вместе с тем, современное понимание исторических изменений связано с учетом ряда явлений, ставящих под вопрос гарантированную обеспеченность наследования, а значит, исторической преемственности. Отметим самое значимое из них.
Это, в частности, явление СОЦИАЛЬНОЙ АМНЕЗИИ. Опыт ХХ столетия обнаружил, что в ряде случаев общество может страдать утратой исторической памяти, также это иногда происходит с отдельным человеком. В данном случае, амнезия это не просто забывание. Забывший может помнить о том, что он знал, а потом забыл. Сам факт прежнего знания не уходит из памяти. Амнезия в социальном смысле часто связана с забвением самого факта прежнего знания. Страдающий амнезией не осознает своей забывчивости. Социальная амнезия означает, из истории порой выпадают целые пласты прошлых достижений. Общество утрачивает ту или иную часть своего наследия и при этом не осознает происшедшей утраты. Тем самым происходит разрыв исторической связи с прошлым, обрыв нити преемственности поколений, обвал, обрушение истории. Начинается "открытие Америки", "изобретение велосипеда" и т. д.
В современной истории России можно выделить два периода резкого обрыва исторической связи, погружение общества в состояние амнезии. Это 20-е годы и недавние 90-е годы ХХ столетия. Из памяти нового поколения выпали достижения предшествующего развития. Провал в памяти, ведет к тому, что общество начинает с чистого листа. При этом возникает приобретающее массовый характер ИЛЛЮЗОРНОЕ ОЩУЩЕНИЕ наступления новой, "наконец-то по-настоящему светлой эры".
Революционный энтузиазм 20-х годов, людей оторванных от истории, его по-детски наивный характер и его трагические последствия прекрасно описаны, например, в произведениях А. Платонова "Ювенильное море", "Чевенгур" и др.
Андрей Платонов (настоящее имя Андрей Платонович Климентов; (1899, - 1951) - русский писатель и драматург советского периода,
Андрей Платонович Климентов родился 20 августа (по новому стилю 1 сентября) 1899 года в Воронеже.
В 1906 году поступает в церковно-приходскую школу. С 1909 по 1913 год учится в городской 4-классной школе. С 1913 по 1915 работает подёнщиком и по найму, мальчиком в конторе страхового общества, помощником машиниста на локомобиле, литейщиком на трубном заводе. С осени 1915 по весну 1918 - во многих воронежских мастерских - по изделию мельничных жерновов.
В 1918 году поступает на электротехническое отделение в Воронежское техническое железнодорожное училище, закончить которое он смог лишь в 1921 году, по окончании военных действий; служит в главном революционном комитете Юго-Восточных железных дорог, в редакции журнала "Железный путь". Участвовал в Гражданской войне в качестве фронтового корреспондента. С 1919 года публиковал свои произведения, сотрудничая с несколькими газетами как поэт, публицист и критик.
В 1931 году в журнале "Красная новь" опубликована повесть Андрея Платонова "Усомнившийся Макар", и, Андрей Платонович публикует произведение "Впрок", которое вызвало резкую критику руководителя РАПП Фадеева. Однако вскоре сама РАПП была раскритикована за перегибы и распущена.
В 1934 году Платонова включили в коллективную писательскую поездку по Средней Азии. Из Туркмении писатель привёз рассказ "Такыр". В 1936 году публикуются рассказы "Фро", "Бессмертие", "Глиняный дом в уездном саду", "Третий сын", "Семён", в 1937 - повесть "Река Потудань".
Во время Великой Отечественной войны писатель в звании капитана служит военным корреспондентом газеты "Красная звезда", В конце 1946 года был напечатан рассказ Платонова "Возвращение" ("Семья Иванова"), за который писатель в 1947 году подвергся нападкам и был обвинён в клевете. В конце 1940-х годов, лишённый возможности зарабатывать на жизнь писательством, Платонов занимается литературной обработкой русских сказок, которые печатаются в детских журналах.
Платонов умер 5 января 1951 года в Москве от туберкулёза,.
В Воронеже имя писателя носят улица, библиотека, гимназия. Учреждена литературная премия, проводится международный фестиваль искусств его имени.
В центре Воронежа, перед одним из корпусов Воронежского университета установлен памятник писателю с цитатой из его рассказа "Жена машиниста": "Без меня народ неполный...>>.
15 декабря 2011 года в Воронежском литературном музее открылась постоянно действующая выставка, посвященная жизни и творчеству писателя.
Наиболе крупными и значительными произведениями писателя стали романы "Чевенгур", "Ювенильное море", "Котлован"
"Чевенгур" -. Написан в 1926-1928 или 1927-1928 годах; первая редакция именовалась "Строители весны" (1927).
Первая публикация в России - в журнале "Дружба народов" 1988 N 3-4; в том же году роман вышел отдельным изданием и в составе "Избранного".
Наиболее вероятной трактовкой названия является трактовка с учётом пристрастия той эпохи к разного рода революционным аббревиатурам: ЧеВеНГУР - Чрезвычайный военный непобедимый (независимый) героический укреплённый район.
Действие романа происходит где-то на юге, в степной зоне России и охватывает период военного коммунизма и нэпа, хотя реальные события и местность преображены в форму, близкую мифологической. Александр Дванов, главный герой романа, рано потерял отца, который утопился с мечтой о лучшей жизни после смерти. "В семнадцать лет Дванов еще не имел брони под сердцем - ни веры в бога, ни другого умственного покоя...>>. Отправляясь "искать коммунизм среди самодеятельности населения", Александр встречает Степана Копенкина - странствующего рыцаря революции, своеобразного Дон Кихота, Дульсинеей, которого становится Роза Люксембург - о ней он собственно ничего не знает, но слышал имя и представляет ее Прекрасной Дамой и страстной революционеркой. Герои романа оказываются в своеобразном заповеднике коммунизма - городке под названием Чевенгур. Жители города уверены в ближайшем наступлении коммунистического Рая. Они отказываются трудиться по обязанности, однако временами устраивают добровольные субботники. Они полагают, что следует положиться на Солнце, под действием которого все живое вырастет и расцветет само собой; питаются подножным кормом, решительно осуществляют обобществление жён, жестоко расправляются с буржуазными элементами (уничтожая, подчёркивает Платонов, как их тело, так и душу). В конце концов, город подвергается нападению не то казаков, не то кадетов; в жестоком бою защитники коммуны выказывают себя как подлинные эпические герои и почти все гибнут. Уцелевший Александр Дванов на Росинанте Копенкина (по кличке Пролетарская Сила) отправляется к озеру, где утопился его отец, входит в воду и воссоединяется с отцом. В живых остается только Прокофий, "плачущий на развалинах города среди всего доставшегося ему имущества".
Как представляется, роман является аллегорической сатирой на события октября 1917 - 1922 г., в частности, аллегорическим изображением развала страны Временным правительством и насаждения большевиками "ленинской гвардии", а точнее, - ленинско-троцкистской кликой, - новой идеологии. Как итог, произошел ОБРЫВ исторической связи поколений. В гротескной и сюрреалистической манере в романе изображен УРОДЛИВЫЙ СИМБИОЗ остатков христианских представлений с внедренными в сознание людей ленинско-троцкистской кликой представлениями о коммунистическом рае.
Катастрофы ХХ века, прежде всего, две чудовищные мировые войны оказались по своим последствиям столь разрушительными, что заставили многих мыслителей во многом по-новому взглянуть на весь процесс мирового развития. Обнаружилось, что катастрофы могут достигать такого масштаба, что способны поставит под угрозу сохранность глубинных механизмов цивилизации. Если военные противоборства предшествующих веков, в силу их локальности и относительной незначительности последствий, могли быть истолкованы (например, Гегелем) в качестве своеобразной "платы" за прогресс, то применительно к первой и второй мировым войнам такое истолкование выглядело бы кощунственным.
В тесную связь с проблемой социальной амнезии следует поставить возможность самоуничтожения человечества вследствие глобальной катастрофы, - не только ядерной, но и других, экологической, вследствие исчерпания природных ресурсов, истощения озонового слоя атмосферы, потепления климата, вызванного масштабами человеческой деятельности и т. п. Не требуется специально доказывать, сколь реальны перечисленные опасности.
Угрозы человечеству, обнаруженные событиями ХХ века, ставят задачу выработки радикально иного взгляда не только на историю ХХ века, но на историю вообще. Очевидно, что в современных условиях рассчитывать на гарантированность исторической преемственности, а, следовательно, на гарантированное осуществление истории не приходится. В этой связи сохранение наследования и преемственности становится особой, социально значимой задачей. В ее решении важная роль принадлежит социально-гуманитарным наукам. Все социально-гуманитарные дисциплины, поскольку они обращаются к истории, призваны сохранять историческую преемственность. Следовательно, изучать историю, "писать историю" означает сохранять ее как процесс преемственности поколений.
Механизм преемственности предполагает определенное отношение к людям прошлого. Такое отношение включает внимание и стремление их понять, встать на их точку зрения, увидеть ее изнутри. Если этого нет, то мы получим голую схему, а не историю. Схематизм в изображении истории фактически будет отрицанием истории. Но отрицание истории неизбежно обернется для нас САМООТРИЦАНИЕМ. Ведь своим холодно-отстраненным отношением к прошлым поколениям мы дадим повод ПОТОМКАМ для такого же отношения к нам. Мы не можем, конечно, одобрять все, что имело место в истории. Но мы можем относится к прошлому не как к чуждому, а как к своему, имеющему отношение к нам. История не есть то, против чего восстают или что является предметом насмешек. В ней есть нечто СВЯЩЕННОЕ.
