Владимир Станиславович, председатель правления РАО "ЕЭС России" Анатолий Чубайс на встрече с коллективом Казанского государственного энергетического университета заявил, что в течение трех ближайших лет ежегодные инвестиции в энергосистему РФ возрастут втрое - с 5 до 15 млрд. долларов. При этом речь по большей части идет о частных инвестициях. Он говорил о том, что инвесторы убедились в привлекательности подобных вложений и т.д. Но не слишком ли оптимистично Чубайс оценивает состояние российской электроэнергетики и привлекательность ее для инвесторов?
Он любит делать громкие заявления. Мне кажется, было бы правильнее, если бы он периодически смотрел назад и оценивал соответствие громких иллюзий, о которых он заявлял в свое время, с тем, что случилось потом. Все это увлекательное развитие ситуации с реформой электроэнергетики в течение последних шести лет было наполнено разного рода обещаниями и заявлениями о том, что скоро будет так, а не по-другому, но большая часть из обещанного не сбылась. Я думаю, что если мы говорим о реальной ситуации с инвестициями, надо реалистично оценивать происходящее и надо отдавать себе отчет в том, что если мы говорим о частных инвестициях, то никакие из факторов, которые препятствуют масштабному притоку частных инвестиций в отрасль, не устранены. Регулирование цен, монополизированная структура сектора, которая сильно ограничивает возможности частных инвесторов. Представьте, что вы стали владельцем частной электростанции и даже целой генерирующей компании. Вам будет трудно выжить в более централизованной системе, где РАО ЕЭС владеет инфраструктурой и генерирующими мощностями, а сроки ликвидации РАО ЕЭС России все время сдвигаются. В этой ситуации инвестор, получивший контроль над какими-то объектами, рискует оказаться "один в поле воин", оставленным наедине со всей этой системой. Поэтому все факторы, которые препятствовали частным инвестициям, до сих пор остаются. Единственное, что мы наблюдали, это приход частных инвесторов в капитал энергокомпаний в качестве миноритарных акционеров. Если проанализировать профиль тех, кто покупал эти акции, можно легко понять, что это не профессиональные электроэнергетические инвесторы, которые готовы вкладывать в дальнейшем в модернизацию активов отрасли, а это компании, группы смежных промышленных отраслей, которые хотят "откусить" немного электроэнергии для своих собственных нужд, для укрепления центров прибыли, традиционных для них, в других смежных секторах. Это, как правило, либо топливная компания, как Газпром или СУЭК, либо это компании представляющие крупных потребителей электроэнергии, например, металлургические. Они скупали энергоактивы совсем не для того чтобы кратно увеличить капиталовложения в модернизацию мощностей, а для того чтобы в ситуации приближающегося энергокризиса, усиливающегося напряжения с обеспеченностью страны энергетическими мощностями, точно обезопасить себя от всяких возможных кризисных явлений и отхватить себе немного генераций. Вот почему они покупали долю капитала. Те дополнительные эмиссии генерирующих компаний или иные способы привлечения прямых инвестиций, которые сегодня РАО ЕЭС подаются как главный элемент дальнейшего вперед с рекламой, в нынешних условиях в стране приведут к тому, что эти акции будут куплены промышленными инвесторами из смежных секторов, и эти мощности в значительной степени будут выведены с рынка, как сегодня выведены с рынка Иркутскэнерго или Красноярская ГЭС. Поэтому говорить о том, что в ближайшее время произойдет что-то такое, что позволит нарастить частные инвестиции в электроэнергетику до $15 млрд. в год, нереально. На самом деле, есть другой способ - просить у государства денег. Мне кажется правильным то, что Анатолий Чубайс этим занялся, поскольку электроэнергетика является одной из тех отраслей, которые нуждаются в масштабных инвестициях и остро нуждаются. Благодаря действиям государства, не создаются условия для того, чтобы сюда пришли частные деньги. Раз государство не хочет создавать условия для прихода частных денег, пускай дает свои. В этом плане справедлива постановка вопроса о довольно резком увеличении государственных инвестиций в отрасль, хотя я лично сомневаюсь, что они будут эффективными. Это, во-первых. Во-вторых, в том, что их будет много, конечно, ни о каких $15 млрд. там речи нет.
Но для замены тех же устаревших мощностей в электроэнергетике действительно, нужно $15 млрд. в год. Откуда их брать?
Это интересная категория. Например, правительство приняло транспортную стратегию. Если посчитать, сколько нужно денег на реализацию различных проектов в транспортной сфере, которая там заявлена, нужно будет увеличить сегодняшнюю цифру капитальных инвестиций во всех видах транспорта, грубо говоря, с $10 млрд. до $20 млрд. в год. Транспортная стратегия - интересный документ, но реальных механизмов, чтобы объемы инвестиций в такой рискованной сфере удвоились, он не содержит. Поэтому мы уже созрели для того, чтобы дискуссию о благих пожеланиях по поводу того, что нужно столько инвестировать и не только в электроэнергетику, не только в транспорт, пора бы перевести в дискуссию о конкретных механизмах, каким образом вы хотите эти деньги привлечь. Я сомневаюсь, что Анатолий Чубайс дал на это ответ в этом выступлении.
А каким образом?
Был единственный реалистичный способ серьезного увеличения притока инвестиций в электроэнергетику - это ее реформирование, разгосударствление, децентрализация управления, демонополизация и дерегулирование. Если бы эти вещи в той или иной форме состоялись, то отрасль стала бы привлекательной для частного капитала в не меньшей степени, чем сегодня является строительный рынок, рынок недвижимости и т.д. Приток денег в электроэнергетику стал бы сопоставимым. К сожалению, ничего из этого не делается, это значит, что отрасль будет прозябать на обочине интереса для инвесторов. Это означает, что масштабных изменений сейчас ждать не приходится, а в том, что касается того, что может дать государство, я сомневаюсь, что оно даст много.
Момент уже упущен или нет?
С точки зрения политической реальности момент упущен, момент во многом упущен еще и с точки зрения того, что лучше было бы реализовать ту модель действия, о которой я говорил: дерегулирование, демонополизация, разгосударствление и разукрупнение. Мне кажется, сегодня эта модель неадекватна времени, в том смысле, что мы подошли к ситуации либерализации рынка в условиях дефицита, мы подошли к ситуации доминирования совершенно определенного узкого круга бизнес-групп в числе потенциальных инвесторов, вместо ситуации возможного прихода самых широких кругов инвесторов, в том числе, международных, и конкуренции между ними за право инвестировать, в которой мы находились еще пять-шесть лет назад. В этой ситуации мы немного опоздали, хотя не безнадежно, но если была бы политическая воля, все еще можно было бы сделать.
27 февраля 2006
http://www.opec.ru/comment_doc.asp?d_no=59798
