Аудитор Счетной палаты Владимир Пансков, чьих сотрудников подозревают в сговоре с Чахмахчяном, верить в их виновность не хочет.
Впрочем, у Панскова свои отношения с прокуратурой и ФСБ. В начале 90-х по обвинению во взятке он провел за решеткой 8 месяцев. По стечению обстоятельств именно Степашин, как директор ФСК, выпускал его на свободу.
- Владимир Георгиевич, когда вы узнали об обысках у ваших подчиненных?
- В выходные, из Интернета. Я сразу же позвонил Степашину. Тот ответил, что идет операция, все детали, узнаешь в понедельник.
А в понедельник, придя на службу, я обнаружил, что у них в кабинетах взломаны столы, сейфы. Я этого не понимаю: как можно в отсутствие людей проводить обыск? Зачем издеваться над ними так, чтобы их с сердечными приступами отправляли потом в больницу?
- Действительно ли вы встречались с Александром Плешаковым?
- Да, встречался. В этом ничего предосудительного нет. Он жаловался, что проверка ведется необъективно, я пообещал, что разберусь. И действительно, начал разбираться.
- Кто был инициатором этой встречи?
- Начальник инспекции Владимир Федоткин. Якобы Плешаков хочет поговорить со мной напрямую. Но я сразу ему сказал, что встречаться буду только в присутствии свидетелей.
- Вы не догадывались о криминальной подоплеке проверки "Трансаэро"?
- Рядовая проверка. Ничего особенного. А насчет криминала: это надо еще доказать.
- Сергей Степашин заявляет, что не доверяет вам больше. Вы будете подавать в отставку?
- Мне никто пока ничего не говорил и претензий не предъявлял. Я даже сути дела толком не знаю... В чем, интересно, моя вина? Люди, у которых прошли обыски, находятся на свободе. Их вина не доказана... Другое дело, если все это специально задумано против меня...
- Иными словами, пока вы уходить не собираетесь?
- Нет.
Московский Комсомолец
от 06.06.2006
Александр ХИНШТЕЙН
