1. Весьма важная проблема теоретического описания электорального пространства и определяющих его факторов, безусловно, нуждается в разработке, но реализовать это будет очень сложно. Даже сами термины "электоральное пространство" и "структура электорального пространства" являются отчасти дискуссионными, поскольку при их использовании существует риск невольных аналогий со свойствами физического пространства для описания процессов и явлений, которые нельзя истолковать с помощью таких характеристик. В связи с этим, возможно, было бы более целесообразно применять словосочетание "система (структура) электоральных позиций и предпочтений".
Вполне справедлива констатация: модели структуры электоральных и политических предпочтений типа "левые-центр-правые", "консерваторы-либералы", "коммунисты-демократы" очень узки, частичны, не адекватны реальной сложности процесса дифференциации электоральных позиций и предпочтений. Это относится и к Западу, где прежние различия между партиями (например, между лейбористами и консерваторами в Соединенном Королевстве или между демократами и республиканцами в США) стираются и заменяются новыми, принципиально иными различиями, и к развивающимся странам, и особенно к современной России, где наклеиваемые на те или иные политические ориентации и электоральные предпочтения ярлыки часто вовсе не соответствуют реальности. В целом же структура позиций и политических идентичностей, с которыми соотносят себя избиратели ("структура электорального пространства"), определяется многими факторами и представляет собой сложное динамичное образование, которое, как показывает отечественный опыт, одновременно является устойчивым в одних отношениях и весьма подвижным в других.
2. Говоря о иерархических моделях структурирования электоральных позиций и предпочтений, о взаимоотношениях между политическими установками, типами поведения, "политическим рынком" и "структурой пространства политики", следует, как мне кажется, иметь в виду, что единая универсальная модель или схема, описывающая и объясняющая все взаимосвязи между перечисленными и другими подсистемами, для любой политии скорее всего не существует. Каждая модель (схема), по-видимому, соответствует определенной исследовательской задаче и вне рамок этой задачи во многом утрачивает свое эвристическое значение. В любой модели (схеме), описывающей сложные эволюционирующие системы, некоторыми "второстепенными" связями и элементами пренебрегают; но что именно "второстепенно" - определяется как раз целями анализа.
В связи с этим, на мой взгляд, при моделировании структуры "электорального пространства" в условиях информационного общества важно учитывать (наряду с такими группами факторов, как институциональный дизайн, политические традиции и политические установки) также "информационный дизайн", включающий роль государства в организации информационной политики, характер и нормы взаимодействия СМИ с политическими институтами и т.п. Кроме того, для многих исследовательских задач следует принимать во внимание степень (уровень) политической модернизации общества и доминирующие способы ее осуществления, которые во многом определяют характер институционального дизайна, политических традиций и установок.
3. При анализе политических предпочтений и электоральных позиций, характерных для российского населения, как представляется, нужно учитывать, что на их формирование значительно влияет так наз. губернское сознание. Более того, по мнению Пастухова [см.: Пастухов В.Б. Власть и общество на поле выборов. - "Полис", 1999, No 5], наблюдается не что иное, как "губернизация страны", т.е. сдвиг реальной политической власти и политической борьбы от федерального Центра к губернаторам и областным (краевым, республиканским) администрациям. О том же свидетельствуют и результаты состоявшихся в декабре 1999 г. думских выборов: блоки, занявшие первые три места и набравшие в сумме около 60% (блок КПРФ "За победу", "Единство" и "Отечество - Вся Россия"), в существенной мере представляли собой губернаторские объединения. Если в отношении "Единства" и ОВР это очевидно, то в случае КПРФ не следует забывать, что ее предвыборная тактика в последние годы базируется не столько на идеологии, сколько на деятельности губернаторов так наз. красного пояса. В свою очередь, прошедшие в Думу партии "идеологического" толка или партии, созданные под определенного лидера ("Яблоко", ЛДПР, СПС) в совокупности получили всего около 20% голосов избирателей.
Представляется, что отмеченные тенденции "губернизации" российского электорального пространства будут действовать и на президентских выборах 2000 г., и после них. В этом проявляется известная специфика нынешнего состояния отечественной политической системы, хотя Россия в данном отношении не уникальна, поскольку всему современному миру свойственно взаимодействие тенденций интеграции и регионализации. Однако тенденции регионализации, на мой взгляд, наиболее характерны для таких стран, как Россия, Индия, Индонезия, которые являются крупными полиэтничными государствами, находящимися в состоянии незавершенной модернизации.
http://www.ecsocman.edu.ru/images/pubs/2003/03/26/0000071999/v_pantin_00_2.doc
02,02,2000
