Выполняя режиссерское задание, композитор Вадим Храпачев умеет соответствовать обстоятельствам места. В сильный, разнообразный мир фильма В. Х. встраивается одним из художественных слагаемых. Напротив, в мире из картона и пластика он озвучивает жизнь существ, не отбрасывающих тень, той самой киномузыкой, которая "не должна быть слышна" (как, скажем, в Золоте партии, где он исправно сопровождает бескровные диалоги соответствующим ритмизированным шумом).
Качество присутствия В. Х. в кино определяется, главным образом, фильмами Романа Балаяна. К примеру, в Полетах во сне и наяву лейттема "полета во сне" - простенькая, без изысков, исполненная на синтезаторе мелодия, какой и следует быть "муз. сопровождению". А вот своего рода заторможенный галоп точно стилизован под знаменитый галоп Нино Рота в финале 8 1/2 - благодаря чему маета главного героя изящно завязывается с историей Гвидо Ансельми, оказавшегося, как и Сергей Макаров, в сумрачном лесу. Фонограмма Полетов... нафарширована разнообразной "посторонней" музыкой, и в коллаже из "Севильского цирюльника", Демиса Руссоса, "Утра туманного", какого-то джазового фортепианного дуэта, Джо Дассена, Валерия Леонтьева и проч. - музыка В. Х. всякий раз точно выполняет нужную функцию. Эта музыка без напряжения вырастает из шорохов, скрипов, стука колес и прочего однозвучного жизни шума - обнаруживая свое с этим шумом родство.
По такому же лоскутному принципу, как и в Полетах..., устроен звуковой ряд фильма Храни меня, мой талисман: в музыкальный "коврик" из Лизы и Полины, псевдо- и подлинного фольклора, Булата Окуджавы и т. д. - композитор вплетает лейттему, очень медленную мелодию, которая, многократно повторенная, весь фильм томит сходством с чем-то слишком знакомым. Наконец, под финал (захватывая и титры) она обрастает оркестровкой, приобретает темп - и сходство проясняется: эта помесь польки с гавотом стилизована под популярнейшую музыку из "Оркестровой сюиты си минор" Баха, многим поколениям советских радиослушателей известную под названием "Шутка". "А вы думали - что?" - с деланным удивлением вскидывает брови автор истории о том, как двое "наших современников" в Болдино вздумали стреляться из-за женщины.
В Защитнике Седове музыка В. Х. точна по настроению, хотя и вполне заурядна по качеству: пять нот на компьютере зацикливаются (опция loop - петля), и продукт готов. Зато в Повести непогашенной луны того же Евгения Цымбала перед композитором ставится содержательная задача - и В. Х. справляется с нею отлично. Когда в финале режиссер решается напомнить о трагической вине Фрунзе, павшего жертвой Сталина, он подверстывает к последней игровой сцене экспрессивно смонтированную хронику похорон наркома - для нее В. Х. написал изобретательную, весьма качественную музыку, которая вытягивает на себе умственную режиссерскую конструкцию.
Дмитрий Циликин
Новейшая история отечественного кино. 1986-2000. Кино и контекст. Т. III. СПб, "Сеанс", 2001
http://www.russiancinema.ru/template.php?dept_id=15&e_dept_id=1&e_person_id=1010
