Интервью президента Центра экологической политики России, академика, член-корреспондента РАН Алексея ЯБЛОКОВА корреспонденту `Новой газеты`
- Алексей Владимирович, наверное, не только с атомщиками есть разногласия у экологов. Каковы претензии общественных экологических организаций к государственным органам?
- Еще в прошлом году на Всероссийской конференции по экологической безопасности нами были сформулированы эти претензии. Мы выступали и выступаем против упразднения самостоятельных федеральных органов по охране окружающей среды - Госкомэкологии, Рослесхоза. Во-вторых, мы против принятия решения о ввозе в страну иностранного отработавшего ядерного топлива при ясно выраженном несогласии подавляющего большинства населения. В-третьих, мы против принятия широкомасштабных планов строительства новых атомных электростанций без требуемого по закону широкого общественного обсуждения планов развития атомной энергетики. В-четвертых, мы уверены, что государство потакает массовым нелегальным вырубкам лесов. В-пятых, не обеспечена экологическая безопасность процессов утилизации атомных подводных лодок, химического оружия, уничтожения ракет и токсичных топлив: Список можно продолжить. Главная же претензия в том, что при существующем положении дел эксплуатация природных ресурсов выгодна лишь немногим. Это произошло из-за искусственно заниженной ценности этих ресурсов. К примеру, все нефтяные компании относятся к нефти как к даровому богатству. Некоторые экономисты считают, что переход на рентные платежи обогатит наш бюджет на сумму от 10 до 30 млрд долларов в год. Сергей Степашин говорит о 7-8 млрд долларов. Сами нефтяники утверждают, что больше 2-2,5 млрд из них не выжать. Напомню: годовой федеральный бюджет России <весит> сейчас около 80 млрд долларов. Природная рента от продажи нефти государству не идет. А ведь именно эти деньги в развитых странах направляются на социальные, в том числе экологические, программы.
- Такое впечатление, что все ваши претензии так и остаются не услышанными властью. Более того, можно добавить, что число государственных экологических экспертиз неуклонно сокращается; резко сократилось количество природоохранных инспекторов
- И в результате на одного инспектора приходится шесть тысяч квадратных километров подконтрольной территории, что исключает какой-либо действенный контроль со стороны государства. Мы меньше знаем об аварийных выбросах нефти и газа, об авариях в химическом производстве: Нарушена система сбора и обработки экологической информации. Раньше по всем рекам России, к примеру, было около девяти тысяч мест замеров состава вод - это посты Гидромета на створах. Сейчас их осталось около пяти тысяч. То же самое относится и к контролю за состоянием почвы, воздуха.
В начале июня этого года состоялось заседание Госсовета России по проблемам экологии. Рабочая группа представила президенту России толковый и объективный доклад, в котором отмечалось, что экологическая ситуация в стране не улучшается, а ухудшается. И это несмотря на спад промышленного производства. Президент вроде бы сказал о необходимости возрождения самостоятельного органа по охране природы. Однако в окончательном списке поручений президента по итогам заседания Госсовета именно этот пункт был проигнорирован.
А вот поручение о создании региональных советов по экологической политике осталось. Надеемся, что оно будет реализовано, особенно в тех регионах, где сильны общественные организации и где местная власть уделяет вопросам экологии много внимания. Например, в Кемерове, где по инициативе губернатора было принято - наверное, впервые в России! - постановление <Об утверждении государственной экологической политики Кемеровской области> .
- Есть ли принципиальные разногласия в оценке экологических проблем между общественными организациями и государством?
- Такие разногласия были, есть и будут. Дело в том, что государственные структуры оценивают экологические проблемы с точки зрения сегодняшнего дня. А экологические организации всегда смотрят на перспективу. Помните, как экологи в 70-80-х годах предупреждали о вреде пестицидов, который должен был сказаться через поколение? Им не верили и продолжали травить землю. Нынешний рост врожденных дефектов - оттуда.
Мы считаем, что необходимо признать экологическую безопасность страны важной составной частью национальной безопасности. Не менее важной, чем военная безопасность. Между тем известно, что в настоящее время расходы на охрану окружающей среды составляют всего около 0,4% расходной части федерального бюджета. В то же время на армию - больше 2%, и планируется довести до 3%.
Еще цифры. В России от причин, связанных с неблагополучной окружающей средой, ежегодно умирают от 300 до 350 тысяч человек. Это больше, чем погибло солдат в Чечне и в афганскую войну. Все больше и больше родится уродов, нарушено репродуктивное здоровье. Отсюда и демографические проблемы.
- Почему экологи не идут в политику?
- Некоторые, считающие себя экологами, в нее идут. Политика, как известно, это искусство компромисса. Мы в <зеленом> движении можем себе позволить не допускать компромиссов. Мы говорим: нет - отработавшему ядерному топливу, нет - современным опасным атомным станциям. Политики так сказать не могут, а если скажут и соберут достаточное количество союзников, то вынуждены будут мириться с тем, что в следующий раз союзники потребуют вернуть <долг> , то есть проголосовать за что-то, за что голосовать не следовало бы. Груз компромиссов накапливается и топит любого политика. Вот пример - депутат Госдумы, один из заместителей председателя Комитета Госдумы по экологии. Он - член <единой россии> и в силу, видимо, этого проголосовал за ввоз ОЯТ в нашу страну. Все, на нем <зеленое> движение поставило жирный крест. Его репутация пострадала необратимо.
Это, кстати, происходит не только у нас, но и во всем мире. Партия <зеленых> в Германии добилась принятия закона о запрете строительства новых и закрытии в течение 20 лет действующих АЭС. За это им пришлось заплатить большую цену в виде компромиссов. Сейчас <зеленые> пользуются в Германии меньшей популярностью, чем раньше.
- Какие партии в своих предвыборных программах наибольшее место уделяют экологическим проблемам?
- Наиболее последовательную экологическую позицию в Думе занимает <яблоко> . Хотя и к нему у нас много претензий. Уловив настроение массового избирателя, политтехнологи из Кремля решили создать <партию жизни> . Формально существуют еще две экологические партии. Но похоже, что экологам придется выступать против всех этих попыток использовать экологические лозунги не для решения экологических проблем страны, а для выполнения каких-то других задач. Я пессимистически настроен в отношении создания действительно экологической партии в современных российских условиях. Гораздо перспективнее, на мой взгляд, опираться на массовую поддержку и с ее помощью влиять на все партии.
- Алексей Владимирович, мне не раз приходилось слышать такую фразу: вам, экологам, достаточно грантовый <краник> перекрыть, и вы прекратите свое существование. Нет ли у вас опасений насчет того, что государство действительно может внести поправки в Налоговый кодекс и обложить грантодателей непомерным налогом?
- Наше государство, конечно, может принять любые поправки, в том числе и налоговые. Но вряд ли это будет сделано. На самом деле на грантах, то есть на международных деньгах, <сидят> не только и не столько <зеленые> организации, сколько Министерство обороны, Министерство по атомной энергии. Например, Минатом получил в виде безвозмездной помощи из США и Западной Европы примерно полтора миллиарда долларов только за последние десять лет. Вся реконструкция АЭС была проведена на гранты западных стран. Вся программа химического разоружения: Большая часть атомных подводных лодок режется на американские, норвежские, японские деньги. Причем здесь важно отметить - и это не раз подчеркивали иностранные участники прошедшей конференции, - что российская сторона из-за пресловутой секретности теряет огромное количество денег. То, что ФСБ засекречивает, давно уже не является секретом. Просто они таким образом самоутверждаются. Отсюда и липовые шпионы, и громкие, но бестолковые процессы
На самом деле гранты - это те же инвестиции в нашу экономику. Так что резать курицу, несущую золотые яйца, вряд ли кто захочет. Более того, система природоохраны нашей страны функционирует во многом благодаря именно западной финансовой помощи. Ведь деньги идут в основном на реализацию конкретных проектов: на посадку лесов, строительство очистных сооружений, экологический мониторинг
- Очередная конференция позади. Вскоре пройдут форумы вашего центра и Международного социально-экологического союза. Затем - встреча экологов и правозащитников: Что ж вы такие неугомонные? Неужели всерьез считаете, что сможете заставить нынешнюю власть соблюдать законы и двигаться к демократии?
- Не считали бы - не занимались бы этим. Если бы не было реакции обеспокоенной общественности на всякие антидемократические и антиэкологические инициативы, было бы много хуже. Благодаря деятельности неправительственных экологических организаций в России делается очень много конкретных полезных дел. Это защита мест традиционного проживания малочисленных народов (одновременно это и сохранение мест обитания, скажем, тигров и леопардов, других редких видов). Это огромная и очень эффективная кампания за правильное лесопользование; это программа помощи заповедникам и другим охраняемым территориям; это разработка и реализация основ региональной экологической политики. Это и совершенно замечательное направление действий в виде защиты экологических прав граждан - в прошлом году уполномоченный по правам человека даже представил Госдуме специальный доклад на эту тему, в основе которого лежали разработки именно <зеленого> движения.. Кстати, принятая правительством <экологическая доктрина> на 80% подготовлена общественными экологическими организациями. Другое дело, что она не выполняется. Но тут мы опять возвращаемся к важности массовой поддержки и на этой основе - давления на политиков и лиц, принимающих решения.
`Новая газета` 13.10.2003
http://nvolgatrade.ru/
