21 мая Борису Васильеву исполняется 80
...А в это время под Москвой, на границе с Россией, в тихом старом доме сидит за столом хороший писатель, чистый и добрый человек, русский интеллигент Борис Васильев. И работает.
Да. И работает. Думает и пишет.
Давно я его в Москве не встречал. Ну да тут достало литераторов, режиссеров, артистов, ищущих свои места в быстром времени и находящих эти места. Среди прочих возможностей мастера культуры обрели право на существование, слегка отличное от манеры выживать в остальной России, и за небольшую цену. Цена эта - необременительная зависимость от тех, к кому эти самые мастера воспитывают у себя искреннюю любовь, ну и небольшая утрата права говорить "мы", имея в виду сограждан, которые пока еще не вполне ощутили на себе достоинства нового мира.
Между тем мир стар, ценности его давно сформулированы на взгорье у Галилейского моря, и никто их не опроверг. Разве что забыли для утишения беспокойства души. Ну так "не суди"...
В доме у Бориса Васильева из перемен - новые его книги о беспамятной нашей истории. Остальное как всегда: тепло, если сидишь у печки или разговариваешь с хозяином, на столе - отварная картошка (своя) с солеными грибами (своими), у стола - деликатная и приветливая жена Зоря Альбертовна, кошка Машка на диване и разговор. О том, как жить, не теряя достоинства и лица.
Как жить?
Птицы глушат голоса, и сквозь оранжевые окна, оправленные в синий вечер, слышны обрывки разговора:
"Вряд ли на свете существует другой народ со столь ослабленной исторической памятью, как у нас. Ничего не помним, ничему не учимся... Я написал несколько исторических романов, дал почитать... Имена героев многим знакомы, но государство, где они действуют, таинственно и неизвестно. А это наша страна...".
Обломился сук, заглушая вопрос.
"Каждый новый век - смена знамен... Девятнадцатый. Накануне Пушкин родился, и все прошло под знаком этого восторженного гения. Чем ознаменован приход двадцатого? Ходынкой. Аукнулись нам две с половиной тысячи душ... А теперь, ребята, ожидает нас смена не столетия даже, а тысячелетия. Аккуратно надо себя вести, чтобы выжить. Об этом я и пишу".
- Пишите, Борис Львович, и выживайте, пожалуйста.
Васильев отходит от окна в глубь комнаты, и голос уже не слышен, но виден прямой силуэт красивого человека. У него хорошее поле. В нем можно бродить, беседуя. Можно вспахивать вопросами, ожидая доброго урожая, можно увидеть всходы, не дожидаясь весны. А вот лгать, жестокосердствовать и предавать - нельзя.
...У каждого - свои эталоны. Я не навязываю вам Бориса Васильева. Я говорю: у каждого - свои.
http://novgaz.2u.ru:3000/data/2004/33/23.html
17.05.2004
