Мы остановились у морга. "Ритуальный зал No 2" - гласила вывеска. - Вас позовут, - сказал высокий мужчина. Курящие задымили.
- а сама-то как? - спросила Женька.
- Да, все так же. Все там же, - я пожала плечами, - правда, скоро боюсь встанет вопрос о нашем переселении в другой офис.
- Перебирайся к нам. Мы снимаем двушку вдвоем. Одну комнату возьмешь себе.
- Спасибо, Жень. Я позвоню тебе вечером, поговорим.
Над чем-то посмеялись. Как странно, - смех у здания наполненного мертвецами. За стеклом гробы. Белые, коричневые, черные. Венки, цветы.
- Ты себе какой хочешь? - спросила у Женьки кивнув головой в сторону гробов.
- Черный.
- А я, белый, - сказала Л.Х.
- А мне - зеленый, правда, здесь такого не вижу, - Сергей посмотрел за стекло.
- Тебе бархатом обшитый? - спросил кто-то из толпы.
Серега кивнул головой.
- Оль, а тебе?
- А у меня, после крематория урна будет.
... он лежал в гробу оббитым красным бархатом. Словно и не он вовсе. Почему, мертвое тело так не похоже на то, каким оно было при жизни? Где сейчас его душа?
Приглушенные рыдания. Всхлипывания. Горечь и боль от утраты. И никогда уже не скажешь ему тех слов, что застряли комком в горле, никогда не поспоришь о вечности, не расспросишь о делах, не прочтешь новых его произведений, не увидишь его будущих детей. Потому, что ничего этого уже не будет. Ни-ко-гда - самое страшное слово. Оно, именно это слово - в противовес Жизни. Странно. Страшно и непонятно. Для чего мы живем? Он хотел творить. Он чувствовал боль. Он боролся. Он любил. Он жил. Где все то, что было сделано при жизни? Что останется после нас? Дети? - частичка - продолжение нас самих, у которых будет своя жизнь. Но они не мы. и никогда не будут нами... творения? лишь единицы смогут донести себя и стать. Наши идеи и мысли умрут вместе с нами. Наши дела растворяться после того, как мы их свершим. Что останется после нас?
Гроб заколотили и погрузили в машину.
- Ребята, спасибо вам за то, что любили Сережку, - сказал отец...
Машина завернула за угол. От слез болела голова. Мороз ожигал мокрые щеки и пробирался в самое нутро - сердце. Не прощаясь, разбредаемся по разным углам - каждый по своим делам.
Невыплаканная соль слез душила и разъедала душу черными мыслями. А приходилось говорить. Как хорошо, что разум может включаться по команде "Надо!"
Горько...
После последней - деловой встречи, еду к Ленке. Серёжка успел приехать из Германии в "самый раз" - на похороны друга. Мы готовим какую-то еду. Разливаем по бокалам вино.
- На это тебе - джигитка, - Сережка протянул новогодний подарок.
- Я тебя абажаю. Еще одна моя страсть - ножи... - холодная, остро заточенная сталь. Рукоятка из красного дерева, - я придумаю ему имя. Мне еще никогда не дарили холодное оружие, - усмехнулась.
- Я когда его увидел в магазине, сразу подумал о тебе. Не знаю почему. Он похож на тебя.
Пили вино. Смеялись. Говорили. Но стоило мне на секунду погрузиться в себя, я видела мертвого друга...в гробу...
Антон смотрел недоуменно. Ему требовалось объяснение?
Я вышла в зал.
"Сон чудесный снится миру
Бледных улиц не узнать.
Лишь влюбленному вампиру,
Снова будет не до сна.
Он идет походкой луной
В дальний сад, где ночь без дна,
Где за оградою чугунной бродит девушка одна+
Ее веки чуть открыты,
Ветвь, увядшая в руках
Лихорадочный румянец
Водит танцы на щеках.
Вот он близок - миг блаженный
Тень любимого лица.
И на миг лишь станет тихо
В их тоскующих сердцах.
Кто они? И что им надо?
Пить да пить бы, сладкий яд.
До утра обнявшись крепко, так они и простоят" - пел Шклярский.
Я села на диван и закрыла глаза. Мысли роились и не давали свободы. Хотелось остаться одной, чтобы заплакать, закричать, разбить все, но найти ответ на вопрос, на который никогда не будет ответа....
Ленка пришла через две минуты. Села рядом и обняв за плечи, произнесла: - Я тебя люблю.
- я тебя тоже.
Следом пришел Сережка и сел на корточки у ног: - Оль, крепись! Я тебя люблю.
Наша жизнь - краткие мгновения. И чем больше мы соберем драгоценных минут, тем счастливей мы есть! Это мгновение - так многоговорящее, такое важное - драгоценное - в копилку моего сердца. Я не чувствовала себя чужой и посторонней. Мы вдруг, на миг, стали единым целым - вот оно! Единение. Может, именно для этого мы живем? И потом, - там, мы сольемся и станем единым "нечто" с другими душами? Я не знаю...
Я схватила их за руки и потащила на кухню:
- это что за хандра? Не позволю! - я засмеялась, - ну-ка, петь и веселиться!!!
- Она ведь играет, - с горечью прошептала Ленка.
- А то! Будто я ее не знаю.
- Сколько ему было? - спросил Антон, когда на несколько минут, мы остались на кухне вдвоем.
- 27.
- У тебя в глазах боль.
Я вздрогнула. Этой ночью, мне снился сон: я говорила с туманом. Именно он, сказал мне слова, повторенные в реальности Антоном...
Всю оставшуюся ночь я шутила, смеялась и не позволяла ни на минуту моим друзьям грустить.
Мама Сережки, все уговаривала меня съесть еще кусочек торта, а я ее - выпить глоток коньяка. Прогнав усталость двухчасовым сном, направилась на работу.
Утро.
Снег.
Город.
Жизнь продолжается!...
viperson.ru
