В начале марта в Новосибирске прошел "круглый стол", участники которого обсудили вопросы законодательного обеспечения противодействия коррупции, проблемы и пути решения. В заседании приняли участие более 80 человек: депутаты Государственной Думы и регионального законодательного собрания, губернатор Новосибирской области и его заместители, председатель Новосибирского областного Совета депутатов, представители Генеральной прокуратуры и аппарата полномочного представителя Президента Российской Федерации в Сибирском федеральном округе, ученые и руководители высших учебных заведений области, представители политических партий и общественных объединений, журналисты. О том, как проходило обсуждение, нам рассказал заместитель председателя Комитета Госдумы по безопасности Валентин БОБЫРЕВ.
В начале марта в Новосибирске прошел "круглый стол", участники которого обсудили вопросы законодательного обеспечения противодействия коррупции, проблемы и пути решения. В заседании приняли участие более 80 человек: депутаты Государственной Думы и регионального законодательного собрания, губернатор Новосибирской области и его заместители, председатель Новосибирского областного Совета депутатов, представители Генеральной прокуратуры и аппарата полномочного представителя Президента Российской Федерации в Сибирском федеральном округе, ученые и руководители высших учебных заведений области, представители политических партий и общественных объединений, журналисты. О том, как проходило обсуждение, нам рассказал заместитель председателя Комитета Госдумы по безопасности Валентин БОБЫРЕВ.
- Валентин Васильевич, новосибирское мероприятие - это "протокол" или серьезные намерения?
- Отдавая отчет тому, что ощутимых результатов в борьбе с коррупцией не достигнуто, законодательная и исполнительная ветви власти России при участии общественных объединений всерьез взялись за выработку антикоррyпционной стратегии.
Именно стратегии, потому что тактикой уже не обойтись. А принятие таких мер - прерогатива, прежде всего, законодательной власти. В ряду этих мер - подготовка проектов федеральных законов: "О противодействии коррупции", "О доступе граждан к информации", "О доступе к информации о деятельности судов общей юрисдикции", "О лоббизме", а также Кодекса поведения государственных служащих Российской Федерации. Кроме того, готовятся изменения в Уголовный, Уголовно-процессуальный и Уголовно-исполнительный кодексы Российской Федерации.
В ближайшее время будут внесены изменения в перечень коррупционных преступлений, расширен круг субъектов коррупционных преступлений. В статье 314 Уголовно-процессуального кодекса одним из условий для принятия решения об особом порядке судебного разбирательства должно стать согласие обвиняемого полностью возместить причиненный государству материальный ущерб и (или) добровольно возвратить все доходы и имущество, полученные в результате совершения преступления.
Рассматривается вопрос о сокращении перечня должностных лиц, пpивлекаемых к ответственности в особом порядке. Сейчас этот список непомерно широк.
Одновременно готовятся изменения в главу 15.1 УК Российской Федерации. В настоящее время в соответствии с нормами данной главы конфискация имущества применима не ко всем коррупционным деяниям. Кроме того, "конфискация" не признана наказанием, она отнесена к "иным мерам уголовно-правового характера". Эту правовую коллизию необходимо устранить.
Но коррупцию не искоренить и без целой системы принципиально новых законодательных мер, касающихся деятельности госслужащих, включая депутатов Государственной Думы и членов Совета Федерации, а также членов их семей.
- Что нового в рамочном проекте федерального закона "О противодействии коррупции"?
Этот законопроект призван зафиксировать четкую программу действий, направленных на снижение уровня коррупции. Но главное, проект этого закона впервые дает следующее определение: "Коррупция - общественно опасное явление, выражающееся в противоправной деятельности физических лиц, носящей характер продажности и/или подкупа, а равно в ином противоправном использовании публичным должностным лицом своих полномочий и статуса, направленном на незаконное принятие имущества, услуг, преимуществ или других выгод".
Законопроект "О противодействии коррупции" вводит меры противодействия коррупции. В нем предлагаются универсальные подходы к противодействию коррупции, основанные на консолидации различных отраслей права. Он предусматривает обязанность возмещения вреда и убытков, вызванных совершением коррупционных правонарушений. Законопроект имплементирует международное законодательство, вводя, помимо того, что я уже назвал, такие нормы, как возврат преступно нажитого в страну происхождения и выдачу коррупционеров в страну совершения преступления.
Одновременно в российское право должны быть внесены положения, регламентирующие соучастие в коррупции и уголовную юрисдикцию по таким делам; ответственность юридических лиц; защиту сотрудничающих с правосудием лиц и свидетелей; меры по содействию сбора доказательств (включая в определенных случаях раскрытие тайны вклада); обеспечение сотрудничества с правоохранительными органами европейского пространства.
Предстоит огромная работа по ревизии целого массива ранее принятых законов на предмет выявления в них коррупционной составляющей. Об этом, кстати, говорил не так давно Президент России, выступая на Всероссийском координационном совещании руководителей правоохранительных органов, как об одном из направлений превентивной борьбы с коррупцией. Положение о необходимости экспертизы на коррупциогенность не только проектов, но и действующих актов закреплено в "Концепции административной реформы в Российской Федерации в 2006-2008 гг.".
- Как с этими требованиями обстоит дело на практике?
- Уже сегодня большинство законопроектов направляются на независимую экспертизу. Приведу один пример: Институтом государства и права Российской Академии наук при анализе изменений одного только деепричастного оборота (!) в проекте федерального закона "О приватизации государственного и муниципального имущества" было обнаружено четыре коррупционных фактора.
Возникает вопрос: почему все-таки такие факторы продолжают присутствовать в нормах закона? Да потому, что законы описывают и упорядочивают очень сложные и неоднозначные общественные отношения, по поводу которых нет единого понимания даже среди опытных юристов.
Как бы то ни было, мы обязаны преодолеть все эти правовые споры. Наша страна стала членом международной организации "Группа государств против коррупции" (сокращенно ГРЕКО). В силу же этого членства наши обязательства приобрели характер международно-правовых, и имплементация должна идти более ускоренными темпами по времени.
- "Конвенция ООН против коррупции" предусматривает необходимость криминализации ряда деяний, пока не относимых нашими законами к криминальным. Можно пример?
- Возьмем статью 20 Конвенции, которая предписывает криминализировать "незаконное обогащение". Этот термин означает значительный рост активов публичного должностного лица, явно превышающий его официальные доходы. К примеру, если должностное лицо помещает на свой банковский счет или на счет своих родственников значительные суммы, не соответствующие его официальным доходам, государство должно иметь право знать источник этих финансовых средств.
Такая норма реализована в Италии и оказалась очень действенной. Правоведы у нас возражают, говоря, что это нарушение презумпции невиновности. Но есть и другая точка зрения: государственная должность накладывает некоторые ограничения на права того, кто ее занимает. Уверен, что и по этой статье у нас будет идти активная дискуссия в обществе.
В соответствии с требованиями Конвенций ООН и Совета Европы нам предстоит пересмотреть перечень лиц, в отношении которых применяется особый порядок производства по уголовным делам. Кроме того, все процедуры, связанные с лицами, облеченными иммунитетом, также должны быть тщательно прописаны...
Беседовал Николай ДОРОФЕЕВ
Ссылка: http://www.pnp.ru/chapters/parlament/parliament_1880.html
